В КОТОРОЙ ПОРЯДКОМ УСТАВШИЙ АВТОР ПОДВОДИТ ВСЕМУ ЭТОМУ БЕЗОБРАЗИЮ ЗАКОНОМЕРНЫЙ ИТОГ

 

На следующий день после битвы с механической птицей аргонавты наконец узрели вдали синие вершины Кавказа. Теперь уже вроде как недалеко осталось до вожделенной Колхиды.

Хотя кто его знает?

— А я тебе говорю, никакая это не Колхида! — кричал и плевался Тесей, нервно поправляя повязку на правом плече. — Нет здесь никакой Колхиды. Край земли это.

— Ну да? — весело потешался Геракл, лениво рассматривая парящих в небе чаек. — Ты что же, думаешь, я Колхиду от Спарты не отличу?

— А вот увидите, — продолжал непонятно почему беситься Тесей. — Нас здесь встретят люди с песьими головами.

— Люди с песьими головами это фигня, — назидательно произнес сын Зевса. — И пошла эта фигня гулять по Аттике после того, как один не совсем трезвый греческий путешественник случайно забрел в Египет и увидел там статуи местного бога Ануфиса, или Анубиса, не помню уже. Мне отец рассказывал. Ржал при этом до колик.

— Да? — изумился заинтересовавшийся рассказом Ясон.

— Угу, — кивнул Геракл. — Этот Ануфис у египтян изображается в виде мужика с головой шакала. А такие дурни, как Тесей, во всю эту чепуху верят.

— Все-то ты знаешь, все-то ты видел, — злобно проворчал раненый афинянин. — Может быть, расскажешь и о той вон птичке на горизонте?

— Что?!! — встрепенулся сын Зевса. — Опять птицы?!!

И аргонавты озабоченно уставились в ту сторону, куда указывал Тесей.

К счастью, птица в небе была не железной. Обыкновенный черный орел, только очень крупный для своего вида.

— Фух, — с облегчением выдохнул Геракл. — Тоже мне, напугал морского ежа голой лысиной. Это ведь тот самый орел, что печень Прометею по выходным жрет. Вот же сволочь — сейчас я попробую его сбить.

С этими словами сын Зевса проворно исчез в трюме «Арго». Через минуту Геракл уже натягивал тетиву на чудесном золотом луке олимпийского происхождения.

— Ну, раз где-то тут прикован Прометей, то это точно горы Кавказа, — осторожно заметил один из гребцов.

— А что это за штука по центру древка приделана? — тихо спросил Ясон, любуясь золотым луком героя.

— Это, — сын Зевса погладил черную длинную трубочку, — оптикус прицелиус!

— Как ты сказал?

— Ну… приспособление для точной стрельбы.

Мелодично запела тетива, и первая стрела ушла в синее небо.

— Гм… высоко полетела зараза. — Геракл недовольно потер нос.

Вторая стрела выдрала из хвоста парившего над кораблем орла пучок перьев. Это для гордой птицы было обидно, но не смертельно.

Третья стрела угодила в ногу одного из гребцов, и Ясон с Тесеем общими усилиями лук у ругающегося сына Зевса все-таки отобрали.

— Наверное, прицелиус сбился, — виновато раз вел руками Геракл, когда мимо него пронесли раненого, подвывающего моряка.

Орел в небе, благоразумно прибавив скорости, уже исчез среди окутанных туманом скал.

— А-а-а-а… — гулко донеслось издалека. — Это снова ты, курица общипанная… Сегодня ведь четверг! Старая маразматическая гарпия. А ну пошел отсюда! Ты забыл, что должен прилетать лишь по выходным?!

Аргонавты недоуменно почесали макушки.

«И действительно, — вдруг подумал Ясон, — а какой сейчас день недели? Месяц? Год, в конце концов?»

Только теперь со всей отчетливостью юноша понял, что он совершенно не знает, в какую эпоху (от рождества Крона) живет.

Спрашивать друзей было бесполезно. Так можно и по шее схлопотать за слишком заумные вопросы.

Через пять минут Геракл с недовольством снова уставился в небо, где парил все тот же орел, но на этот раз в обратном направлении.

— Глядите, и вправду сегодня четверг! — радостно загалдели гребцы.

— Верните мой лук! — понимая всю безнадежность просьбы, все-таки потребовал сын Зевса.

Его требование, естественно, проигнорировали.

— А я слышал, — заявил Тесей, — что орел Прометею вовсе не печень склевывает, а кое-что… ха-ха… другое!

— Что другое? — Ясон удивленно повернулся к герою.

— Кое-что, — ответил Тесей, неприлично заржав.

— Хорош врать! — Геракл стукнул по борту «Арго» кулаком.

Корабль вздрогнул.

— Еще пара таких баек, и окажешься в море!

Как ни странно, но Тесей, вопреки своему обыкновению, не стал нарываться, а сразу притих.

— Эй, а кто это к нам от берега плывет?

Ясон, перегнувшись через увешанный боевыми щитами борт корабля, тыкал пальцем в туман над водой.

— Что за день! — недовольно пробурчал Геракл. — И полчаса спокойно полежать не дают!

Через несколько минут в борт «Арго» уткнулась утлая лодчонка, в которой восседал местный абориген.

— Что-то не вижу я у него собачьей головы, — едко заметил сын Зевса, посматривая на притихшего Тесея.

— Вах-вах-вах! — донеслось из лодки. — Какой такой собачий голова? Вы шутитэ?

— Эй, мужик, ты кто? — не очень дружелюбно спросил Ясон.

— Кто-кто, — улыбнулся незнакомец. — Гиви я!

— И что тебе от нас надо?

— Я торгую фруктами, — ответил черноусый небритый Гиви. — Апэльсыны, мандарыны, баклыжаны! Выбирай, генацвале!

— Что? — возмутился Геракл. — Какие еще апэльсыны?! Официально считается, что их в Греции нет, не было и быть не может!

— А вы нэ в Грэции, — улыбнулся Гиви, — вы у бэрэгов Кавказа. Выбырай, генацвале!

Местный житель оказался на редкость настырным.

«Хуже геморроя», — подумал Геракл, с аппетитом кусая диковинный фрукт под странным названием «лимон».

Так просто отвязаться от Гиви аргонавтам не удалось. Пришлось купить у него все мандарыны и целую бочку апэльсын.

— Стыль моей жызнь горнообогатительный! — сообщил грекам кавказец, передавая на борт «Арго» свежие фрукты.

— Это как? — не удержался от вопроса Тесей, с интересом следя за скачущим по палубе Гераклом, отведавшим «лимонов».

— Спустился в нызину, обогатился и снова в горы…

Все с ними было понятно, с кавказцами этими. Дикий народ, и головные уборы у них какие-то странные. Во всяком случае, Гиви носил на голове нечто совсем непонятное, похожее на сплюснутый коровий кизяк…

— Далеко до Колхиды? — успел крикнуть Ясон вслед быстро гребущему к берегу кавказцу.

— Далэко, далэко еще! — донеслось из тумана. К несчастью, местный житель не соврал.

Не то кругами плавали греки, не то боги на Олимпе над ними прикалывались, но, каким образом аргонавты от берегов Кавказа попали в Мизию, по сей день (как и многое другое) остается неясным.

У берегов Мизии «Арго» остановился, чтобы снова пополнить трюм бочками с вином, ибо без сего великолепного напитка ни один уважающий себя древний грек ни за что не выйдет в море, даже если плывет он не на корабле, а на дырявом плоту.

В этой самой Мизии аргонавты потеряли своего предводителя Геракла, который отправился в глубь острова на поиски высокой пихты. Из нее сын Зевса собирался сделать кораблю новое рулевое весло.

Старое же весло Геракл нечаянно сломал о голову Тесея, когда могучие герои поспорили, у кого череп крепче. Крепче череп оказался у Геракла, тем более что сын Зевса соревновался с Тесеем, надев себе на голову медный боевой шлем.

Аргонавты же в отсутствие сына Зевса быстренько отплыли себе восвояси, якобы не заметив, что на борту «Арго» не хватает Геракла.

Левая, конечно, была отмазка.

Не заметить Геракла — это все равно что не заметить мачту с парусом. Но, по официальной версии, все вроде бы произошло совершенно случайно.

Понятно, что эту аферу (с избавлением от вожака) закрутил не кто иной, как Ясон — вместе с кем бы вы думали? Ну конечно же вместе с Тесеем. Того вином не пои, только дай устроить Гераклу какую-нибудь подлость.

В общем, вином в трюмах «Арго» Ясон афинянина и подкупил.

Аргонавты не посмели возражать против немедленного отплытия. Тесей, вооруженный сломанным рулевым веслом, был достаточно веским аргументом Ясона.

Вы спросите: а как же рулевое весло?

Как же это они без него уплыли?

А хрен его знает как.

Уплыли аргонавты, оставив могучего товарища в Мизии.

Не ожидал Геракл от них такого вероломного поступка, никак не ожидал. Но особенно было обидно, что удар нанесли в спину, исподтишка.

Воистину, даже в те далекие времена не знала человеческая подлость границ.

Однако ждали впереди сына Зевса величайшие подвиги. Да и сам он потом радовался, что так все дело обернулось. Ведь в Мизии он встретил своего давнего друга циклопа Полифема (да-да, того самого, только молодого! — Авт.), с которым не преминул раздавить не один десяток винных бочонков, но это уже совсем другая история. (О приключениях великого Геракла читайте в третьей книге древнегреческого цикла! — Авт.)

Приплыли, значит, аргонавты в Колхиду уже без Геракла.

Радовался Ясон, что снова в его руках оказались бразды правления. Затаил он злобу на сына Зевса и теперь сполна ему отомстил.

Хмурился Громовержец на Олимпе, но уж больно занят он был внутренними делами Летающего острова, иначе разобрался бы Тучегонитель с Ясоном по полной программе.

Но в тот раз зарвавшегося юношу пронесло…

По-прежнему правил в Колхиде престарелый царь Ээт. Знал царь, зачем приплыли в его владения аргонавты, но ему было настолько на все наплевать, что волшебник даже не удосужился их встретить. Золотое руно его интересовало так же, как Зевса интересовал урожай малосольных огурцов в Карфагене.

Аргонавты беспрепятственно высадились на берег Колхиды и отправились искать священную рощу бога войны Ареса, где, по слухам, висело на дереве золотое руно.

Давно уже не сторожили эту самую рощу царские гвардейцы, и почему золотая шкура до сих пор не была пропита местными жителями, оставалось загадкой.

Не интересовали тамошних обитателей дела давно минувших дней, оттого, наверное, и забыли они о чудесном руне.

— Нет, все-таки так поступать не годится, — вдруг заявил Ясон, останавливая свой небольшой отряд. — Некрасиво как-то получается…

— Ты это о чем? — зевнул Тесей, легонько касаясь перевязанной головы.

— Я это о том, что нам сперва следовало бы навестить местного царя Ээта, а уж потом руно искать. Как мы могли забыть об элементарной вежливости?!

— Так он же нас даже не встретил, когда мы к берегам Колхиды подплывали! — зароптали остальные путешественники.

— Вот-вот, — поддержал их Тесей. — Ко всему я думаю, что Ээту не очень понравится то, что мы приплыли к нему за золотым руном.

— И все-таки… — продолжал настаивать на своем Ясон, и аргонавтам пришлось подчиниться, так как знали они, что упрям будущий правитель Иолка, точно кентавр…

Очень сильно удивился Ээт, когда увидел ввалившихся к нему во дворец аргонавтов.

— Вы чего это ко мне приперлись? — возмутился царь, заметив, как сильно наследили путешественники, запачкав начищенный до блеска мраморный пол тронного зала.

— Ну как же, мы ведь гости! — выступив вперед, возразил Ясон.

— Гости. — Ээт недовольно заерзал на троне. —

Какого сатира вам от меня надо?

— Мы пришли приветствовать тебя.

— Хорошо. Поприветствовали. А теперь выметайтесь отсюда!

— Но царь!

— Что царь? — Ээт незаметно кивнул стражникам, и те взяли путешественников в кольцо. — Я уже восемьдесят пять лет царь.

— Мы приплыли за золотым руном! — громогласно заявил Ясон.

Тесей схватился за перевязанную голову.

— Молодцы! — Волшебник задумчиво почесал седую макушку. — Идите и забирайте его к сатировой матери, а меня оставьте в покое.

— Но как же так? — возмутился будущий правитель Иолка. — Ведь золотое руно большая ценность. И ты так спокойно его нам отдаешь?!

— Да! — простонал царь. — У вас есть еще пара минут, после чего я прикажу страже вышвырнуть всех вон.

— Но это совсем не по-героически! — закричал Ясон и в сердцах топнул ногой.

— Чего?! — Ээт ошалело уставился на юношу. — Ты это о чем твердишь, недопесок?

— Я говорю, что ты должен дать мне какое-нибудь трудное задание, а после в награду отдать золотое руно.

Державшийся за голову Тесей зажмурился.

— О боги, какой идиот! — тихо прошептал афинянин, уже жалея о том, что ввязался во всю эту авантюру.

Царь заметно повеселел.

— Ага! — радостно сказал он. — Значит, ты ишешь проблемы на свою дурную голову! Что ж, весьма похвально. Ты сам напросился.

И, тихо хихикая, волшебник достал из складок своей роскошной одежды маленький холщовый мешочек.

— На, держи!

Ясон на лету ловко поймал мешочек. Внутри что-то с шуршанием пересыпалось.

— Что это?

— Это мои зубы! — Слабоумный чародей задергался в приступе гомерического хохота. — Вчера за обедом у меня выпали последние два. Я их специально собирал. Повелеваю тебе направиться к священному полю Ареса и засеять его моими зубами. Затем ты польешь землю, и, когда из нее вырастут воины, ты сразишься с ними. Выживешь — руно твое!

На удивленном лице Ясона расплылась счастливая улыбка слабоумного идиота

— Старый маразматик давно сошел с ума! — неистово размахивал руками Тесей.

Небольшой отряд аргонавтов во главе с Ясоном задумчиво блуждал по священному полю Ареса, которое находилось сразу за дворцом волшебника. Похоже, что поле уже кто-то засеял. Кругом из земли торчали длинные хвосты моркови.

— Зачем тебе совершать этот дебильный подвиг? — не унимался Тесей, с ненавистью давя выглядывающие из земли корнеплоды.

— Без подвига никак нельзя! — покачал головой 1сон. — Без подвига потомки нас помнить не будут.

— Да на кой ляд тебе это нужно?! — гневно потрясал кулаками афинянин. — Разве так все это делается?

— А как?

— Да очень просто. Находишь в любом греческом питейном заведении какого-нибудь историка, покупаешь ему пифос лучшего вина и заказываешь себе любой, даже самый невероятный, подвиг! Историк доволен, потомки довольны, ты радуешься. Я именно так всегда и поступаю!

— А Геракл? — спросили — остальные аргонавты.

— А что Геракл? — удивился Тесей. — За Геракла я говорить не могу. У него своя технология собственного прославления. Выкинь-ка ты, Ясон, эти гнилые зубы, и пошли искать руно, пока его кто-нибудь посмекалистей да порасторопней не спер.

Но юноша в ответ лишь упрямо мотнул головой.

Сеять зубы царя Ээта оказалось негде. Везде росла морковь. Ясон вздохнул и разбросал зубы поверх растущих овощей.

— Теперь их надо как-то увлажнить…

Аргонавты с надеждой посмотрели на небо. Но на небе — как специально — не было даже маленькой тучки, которая давала бы надежду на скорый ливень.

— У меня есть идея! — усмехнулся Тесей и тут же поделился своей идеей с Ясоном.

Ясону понравилось.

— Ну что ж, братья, — громко произнес юноша. — Приготовились, на старт, внимание, ОГОНЬ!

Мощные струи обильно оросили морковные грядки.

Один из аргонавтов, войдя в раж, даже хотел присесть в углу поля, быстро размотав набедренную повязку, но ему так же быстро накостылял по шее Тесей, и грек устыдился своего неприглядного намерения.

— Эй? — донесся издалека душераздирающий вопль. — Вы что это, мерзавцы, делаете?!

Путешественники обернулись. На черной боевой колеснице в сопровождении стражи мчался от дворца всклокоченный царь Ээт.

— Упс! — сказал Тесей и, заправив набедренную повязку, первым бросился наутек.

— Сволочи! — визжал из колесницы царь. — Что вы сделали с моей морковью?! Подонки, это же была шутка, убью-у-у-у…

Но недаром в Греции так часто проводились Олимпийские игры.

Побежали эллины, да так побежали, что даже Зевс на Олимпе их скорости подивился.

Сразу бросил безнадежное преследование царь Ээт и обрушил свой гнев на бестолковую стражу. Но так и не удалось старику выяснить, кто из дворцовых кретинов указал аргонавтам на царские морковные грядки, обозвав их «священным полем Ареса». Ведь семена этого чудо-корнеплода волшебник с большим трудом достал в далекой Эфиопии. Пришлось Ээту в этом году отказаться от каждодневного потребления продлевающего жизнь морковного сока.

Потому, наверное, и загнулся через пару месяцев старикашка, но кому до этого было дело?

А аргонавты, здорово размявшись, вернулись к своему начальному плану беспромедлительного поиска священной рощи с золотым руном, на чем, собственно, с самого начала и настаивал Тесей.

С трудом нашли путешественники священную рощу Ареса.

Все, кого они ни спрашивали, указывали совершенно разные направления, будто специально стараясь запутать. Но на самом деле никто из местных жителей точно не знал, где эта самая священная роща находится. Да и сам Арес очень сильно удивился бы, узнав, что в Колхиде у него есть некая священная роща.

Однако все-таки нашли аргонавты нужное место.

Нашли по скелету издохшего дракониуса, коему не суждено было дожить до встречи с похитителями золотого руна.

Дракониус издох не то от старости, а то от того, что его элементарно не кормили. Жалкие останки монстра напоминали костяной женский гребень, а на шее некогда грозного чудовища был надет кожаный ошейник со странным и совершенно негреческим именем «Трезор».

Заглянув в импровизированную беседку (которую образовали ребра мертвого страшилища), аргонавты поняли, что в останках дракониуса местные жители устроили общественный туалет.

Что и говорить, достойное завершение некогда страшного, леденящего кровь и от того красивого мифа. Все в бренной жизни до банальности просто, и мертвое чудовище было лишним тому доказательством.

— Знаете, чего мне очень сильно сейчас захотелось? — с нескрываемой грустью произнес Тесей, смотревшийся на фоне гигантского истлевшего скелета до смешного ничтожным.

Аргонавты непонимающе зашептались.

— Мне захотелось набить морду всем странствующим певцам-аэдам, — пояснил афинянин, печально качая кучерявой головой.

— Да, в их песнях все выглядит очень красиво, — согласился с другом Ясон. — Священная роща, многоглазое огнедышащее чудовище, коварный царь Ээт. Сатир все побери, ну почему в жизни все по-другому?!

Вопрос был из того же рода, что и сакраментальная фраза, с пафосом (или с пифосом) произносимая, как правило, в греческих питейных заведениях: «А для чего мы, братья, все живем?»

— Ладно, — наконец решительно изрек Тесей. — Полюбовались скелетом — и хватит. Уж больно тут воздух… мм… затхлый…

И аргонавты понуро вошли в священную рощу Ареса.

В то, что это была та самая роща, верилось с трудом. Все заросло высоким бурьяном. Заросли местами были просто непроходимые, и тогда грекам приходилось орудовать своими мечами, дабы сделать проход в зеленой массе.

Через полчаса аргонавты наткнулись на мраморную статую Ареса с отбитой головой. Статуе бога войны недоставало также правой руки и левой ноги. Как она вообще удерживалась на постаменте, было решительно непонятно. То, что это Арес, а не кто-нибудь другой, эллины определили по надписи на постаменте.

— Мы на верном пути, братья, — слегка повеселел Тесей. — Я чую, золотое руно уже близко.

Пройдя еще немного, греческие герои наткнулись на странный дорожный указатель (притом что самой дороги нигде поблизости не наблюдалось!).

На указателе была короткая надпись.

Вот эта надпись:

«ДО ЗОЛОТОГО РУНА ОСТАЛОСЬ РОВНО ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ ШАГОВ»

— Братья, считайте! — еще более воспрянул духом Тесей. (И чего это он так веселится? Ведь руно нужно Ясону, а не ему. — Авт.)

— Вот оно! — истошно завопил Ясон, подбегая к высокому дереву, на стволе которого на медных штырях висело золотое руно.

Какой-то неведомый садист грубо прибил золотую шкуру прямо к дереву, и сатир его знает, как теперь эту шкуру снять.

— У кого-нибудь есть подходящий инструмент? — мрачно спросил у героев Ясон, слегка обескураженный.

— У меня есть золотая зубочистка! — похвастался Тесей, роясь в своей заплечной сумке. — Я ее у Геракла спер.

— Нет, зубочистка не годится. — Ясон еще больше приуныл.

Но ведь так всегда бывает. Стремишься к какой-нибудь цели, мышцы от усилий рвешь, карабкаешься к успеху, а потом… Бац! И сразу достиг, чего хотел. И такая тебя потом тоска за душу берет…

— Золото. — Тесей ласково погладил драгоценные завитушки волшебной шкуры. — Итак, как же мы будем его делить?

— Что? — испугался Ясон, мгновенно выплыв из омута мрачных размышлений.

— Делить, говорю, руно как будем? — уже с определенной долей раздражения повторил Тесей.

— Как делить? — опешил юноша. — Зачем делить? Аргонавты с каменными лицами обступили побледневшего предводителя.

— А ты что же думал, — зловеще прошептал Тесей, — что мы за одно только спасибо с тобой путешествуем, каждую минуту рискуя своими драгоценными жизнями?

Мир рушился на глазах.

У Ясона закружилась голова. На лицах недавних друзей он явственно прочел свой смертный приговор.

— Да вы что, мужики?

М-да, возможно, и порешили бы аргонавты парня, но в этот момент за спинами греков послышалась подозрительная возня.

Герои обернулись и… замерли как вкопанные.

Такого они еще никогда не видели.

У дерева на задних ногах стоял самый что ни на есть механический золотой баран, который, нагло косясь на греков, воровато отдирал передними копытцами прибитое к стволу руно. В правом копыте баран держал странный блестящий инструмент (кусачки. — Авт.).

— Опаньки! — громко произнесло золотое животное и, рванув руно на себя, легко сорвало его с дерева.

— Ты кто такой? — протирая глаза, хрипло спросил Тесей.

— Я? — удивился баран. — Вспомогательный кибер «Геродот». Модель №2819.

Аргонавты дружно затрясли головами. Баран нес полную чушь.

— Э… — Тесей небрежно вытащил из-за спины меч. — Ты руно то не трогай.

— А это мое руно! — возмутился баран, натягивая звенящую шкуру на спину. — Ох, и долго же я вас, дураков, ждал. Все, думаю, не придут они. Ан нет, мне таки повезло!

Аргонавты подавленно молчали.

Пользуясь временным замешательством героев, Ясон отошел от своих бывших соратников подальше.

— Долго в горах сидел я, — продолжал трепаться божественный механизм, закрепляя золотое руно у себя на груди. — Все стеснялся в священную рощу за шкурой спуститься. А когда наконец решился, заросло тут все к сатировой матери. Не смог я к этому дереву проклятому сам пробиться. Горючее для полетов все вытекло, да и силы уже не те, что в молодости, аккумулятор подсел. Забыл меня изобретатель Гефест, чтоб ему пусто было. Но я ничего, не отчаивался. Слух по Аттике пустил, что благополучие рода царя Афаманта всецело зависит от обладания золотым руном. Вот и дождался вас, кретинов. Хороший проходик вы в зарослях прорубили. Большое вам за это олимпийское спасибо…

Смысл всего сказанного золотым бараном не сразу дошел до античных мозгов аргонавтов, а когда наконец дошел…

— Ах ты! — яростно взревел Тесей, вознося над головой меч. — Ату его, братцы!

Божественный механизм испуганно взвизгнул и очень проворно порскнул в кусты.

— Не трогайте меня, — истошно орал на бегу золотой баран. — Я уникален. Я искусственный интеллект! Я током бьюсь!

Но все эти угрозы были не в силах остановить разъяренных героев.

Один только Ясон не участвовал в погоне, ибо было ему теперь, как и престарелому царю Колхиды Ээту, глубоко наплевать на все.

Конечно же поймали механического барана греки. Совсем тот старый стал, смазывался не часто, да и то своими же скромными силами. Забрали золотое руно аргонавты, однако барана все же упустили. Многих героев перекусало Гефестово изделие. Тесею, например, оно откусило на правой ноге большой палец, и с тех пор перестал носить афинянин открытую обувь.

А затем пропили золотое руно аргонавты, и этого следовало ожидать с самого начала их увлекательного путешествия.

Ну, что еще?

Ясон благополучно вернулся в славный город Иолк, где, к своему удивлению, застал конец погребальной церемонии безвременно усопшего царя Пелия. Повезло юноше. Благодаря счастливой случайности получил он в законное наследство власть и богатства знаменитого города.

Некоторые, правда, утверждают, что порешили под шумок старикашку родные братья Ясона.

Да кто его знает?

Может, действительно порешили.

Во всяком случае, Ясону это было глубоко фиолетово…