СТРУНЫ, МЕДЬ И БУБНЫ

 

– Дорогой Мато, как мне определить учителя творения? – спросила я, расставаясь с добрым другом.

 

– Его видно, если внимательно присмотреться. Он должен настолько хорошо знать себя и быть поистине смиренным, чтобы благодать могла проходить через него без потерь, без изменений – в первозданной чистоте. Тот, кто ищет для себя выгоды – власти, денег, тщеславия – не имеет права учить. Настоящий учитель предоставляет ученику полную свободу. Он не привязывает к себе, не настаивает – он шепчет знание. Твоя же работа в том, чтобы услышать мастера, понять его шепот. Мастер будет в стороне, никто не сделает внутреннюю работу за тебя. Ложный же учитель старается сделать своих учеников зависимыми от себя, навязывает свою помощь, торгует любовью. Не торопись принимать решения: сердце должно запеть.

 

С таким вот благословением я отправилась на поиски мастера. Спустившись с гор, я прибыла в Катманду. Веселье заполнило город: ежегодная ярмарка была в самом разгаре. Торговцы и артисты, мошенники и циркачи, зеваки и деловые люди сновали на площади в своей повседневной суете. Теперь я не доверяла уму, я доверяла телу, которое, подобно локатору, ловило знаки судьбы. Знаки, которые вели меня к себе.

 

– Мы что-то ищем, но это что-то у нас уже есть, – рассмеялся добродушный бородач, заглянув прямо в мои глаза, – как ваше имя, грациозная миледи?

 

– Талисамана. Талисамана Гагараша.

 

– Мой бродячий бедлам так нуждается в грациозных и талантливых артистах! Не составите ли компанию, Талисамана?

 

– Я в городе по делам, – ответила я, – но ваша компания мне по душе – люблю веселых и дружелюбных существ.

 

– О, веселье! Это моя профессия, а что насчет дел… кто знает, может быть, то, чем мы являемся внешне – только предлог к сокровенному внутреннему.

 

– Что вы имеете ввиду?

 

– Я говорю о том, что веселье требует публика, мне же нужно покорить собственный Эверест.

 

– Кажется, я вас понимаю. Что же есть ваша работа?

 

– Моя работа проста: я смотрю на свет. Я танцую со светом. Я становлюсь светом. Светом, который мои верные друзья музыканты извлекают из струн, медных труб и бубнов. Мы создаем музыку. И толпа, слушая нашу музыку, попросту тратит жизнь на глупости, хотя и переживает радость. Но то, что переживают музыканты и в сравнение не идет с радостью. Это волшебное растворение. Да, мое волшебное исчезновение! Ха-ха-ха-хааа! Я, кажется, наговорил вам глупостей. Идемте ужинать: сегодня будет мясо на косточке… – удаляясь, продолжал разговаривать уже сам с собой бородатый артист.

 

– Спасибо за мясо, – согласилась я, – эти глупости как раз, то, что я ищу.

 

В прекрасном творческом коллективе продолжилось мое духовное обучение: обучение звуковой медитации. Я как-то спросила Джоновада – так звали бородача с детскими глазами – о том, какое знание несет их творчество. Он охотно согласился побеседовать об этом. Начал он так:

 

– Знание истинного творчества – это акт воли, осуществляемый одним лишь намерением. Намерением, которое не только исполняет свой долг по отношению к Природе, но и трансформирует свое собственное бытие. Рано или поздно, ты выйдешь из тела. Оно послужит тебе, затем послужит цветам в качестве удобрения. Но что будет делать душа?– медленно и вдумчиво говорил Джоновад.

– А что будет делать душа? – переспросила я.

– Душа будет играть в кегли, – рассмеялся Джоновад, – душа создаст новое тело – свой новый космический корабль для этой вселенной. Да, душа не прекращает творить: она делает это даже вне физического тела. Итак, Хозяин предложит путь новому кораблю: особенную реализацию. Только ту, которая наиболее всего подходит тебе в данный момент развития. А мы с тобой в недолгом пути своем ищем изменений, ищем духовного роста, чтобы в следующий раз, возвратившись к Хозяину, быть достойными лучшего каравана. Уровень становится все сложнее с каждым новым плаванием. И каждый новый уровень содержит в себе все больше и больше алмазов, которыми питается наш Дух. Мы все растим и растим наш Дух посредством сознательной работы, волевого движения по фарватеру судьбы так, чтобы однажды – такой день непременно настанет, Талисамана, – Хозяин сказал бы нам: «Любимые дети, у меня более нет испытаний для вас. Время самим выбирать пути свои». И – благословит в бесконечное путешествие. Это знание о том, как маленькая лужица находит свой дом – свой Океан, просачиваясь через слои земли, затем испаряясь, собираясь в тучах вместе с другими маленькими лужицами, переносимая ветрами по всей земле, и только затем, – обретающая вечную абсолютную свободу.

– Это путь естественной эволюции жизни?

– Да, это естественная эволюция. И существо, соответствующее ее течению обретает самый эффективный путь развития – путь наименьшего сопротивления. Мощная река использует его так же, как и тоненький ручеек. Каждая птица знает этот принцип, и каждое дерево знает… Не иди против себя, против зова своей интуиции, ибо это есть путь наибольшего сопротивления. Никто не может управлять тобой, манипулировать, давить на тебя – ты сама выбираешь форму для того содержания, которое дано изначально. Путь наименьшего сопротивления слышим только в расслабленном состоянии тела и ума. Расслабься всем своим пространством: от мысли до кожи!

Целое без сожаления отвергнет часть, если часть идет против Целого. Мы порой сами мешаем жить, нагружая свои спины лишними мешками проблем. Соблюдение этого закона позволяет не бороться с реальностью, но принимать реальность, переживать ее, не обдумывая, не перемалывая течение жизни своей «мозговой жвачкой». Часть не существует автономно. Часть это часть, не более того. Целое состоит из частей. Зачем ты стремишься управлять событиями? Доверься событиям, и будь бдительна, чтобы учиться у них. Об этом наша музыка…

– Укажи мне способ, мудрый бородач.

 

– Я не учитель медитации, Гагараша.

 

– Прошу тебя, Джоно, стань для меня тем, кому поет сердце, поскольку в груди моей я слышу песнь, но нет слушающего…

 

– Я понял. Я покажу способ. Завтра будет представление.

 

Ожидание смерти подобно! Когда настало время представления, Джоновад посадил меня в глубине сцены на татами. Звук отражался так, что в том месте, где я находилась, звуковые волны пересекались в единый пучок. И этот пучок состоял преимущественно из низких частот. Все басы доставались моим ушам, а высокие частоты гасились. Потрясающая архитектура звука! Бас сотрясал все клетки моего организма! Ноты превращались в ритм.

 

Все, что я должна была делать – слушать. Не слушать то, как играется музыка, не слушать звуки вообще, а слушать-замечать вибрации моего тела, ритм моего тела. На пятой музыкальной композиции я заметила медленное погружение всего тела в состояние неподвижности, полной окаменелости. Все, чем можно было пошевелить – только глаза, но и те поддавались с трудом. Ум оцепенел в трансовой неподвижности. И этот мистический опыт нисколько не пугал меня: сознание жадно питалось переживаниями. Спустя несколько мгновений, когда я дошла до границы со сном, тело разом ожило. Вдруг оно стало текучим и прозрачным, поддаваясь самому незначительному колебанию, исходившему от моего дыхания, от шума толпы вокруг сцены и от звуков инструментов. Мне захотелось лететь, вплетаясь в звук. Голова была ясная-ясная, сердце подстроило свой ритм под удары золотого бубна, на котором играл Джоновад. И затем настал момент, когда я на секунду потеряла себя. Я перестала понимать, что вот я, Талисамана, сижу здесь и слушаю музыку. Ничего не мешало, ничего не заставляло помнить о чем-либо. Было полное ничто. Все, что было в тот момент – звук. Тот, кто слушал его – исчез. Тот, кто играл музыку – исчез. Сцена растаяла. Все растворилось. Когда я стала проявляться вновь, божественный яркий и теплый свет залил все-все вокруг. Свет влился в меня, пронизал мое существо насквозь. Лучи просветили меня, как стеклянную статую. И я увидела колибри. Живую, подвижную, яркую колибри. Маленькая птичка, словно истребитель, двигалась на меня. Колибри приблизилась мгновенно, и, пронзив голову, влетела в мозг. Меня затрясло так, будто я стала самым большим барабаном, по которому отчаянно колотил музыкант. И я получила видение… Я увидела, что во всей вселенной существует определенный порядок. Вряд ли возможно словесное описание того откровения, которое пришло в момент музыкальной медитации, когда колибри врезалась в мой мозг. Но вот, что я поняла, в приблизительном переводе на современный язык:

 

Сила Жизни проистекает только в одном направлении: изнутри-наружу. Мы неизменно обязаны что-то оставить миру – кусочек своего сердца, частичку любви. Должны что-то оставить для насыщения собой вселенной, ведь она на протяжении всего нашего пребывания в теле кормит нас собой. Умножение жизни происходит посредством деления. В Природе нет сложения и вычитания. Есть только деление, которое увеличивает жизнь. Клетка делится, и ее становится в два раза больше – две. Так звучит принцип изобилия. Применяя его, любое живое существо обогащается. Создайте ценности, отделяйте от себя ценности – они станут востребованными, они умножат ваше присутствие в жизни. Иначе незачем было и рождаться.

Жизнь – эта сила, распирающая любое сознательное существо изнутри. Она стремится, таким образом, к постоянному и естественному расширению. Все, что мы создаем, рождается внутри нас. Чужие мысли, чужие идеи, проекты не могут обогатить нас ни духовно, ни ментально, ни материально – никак, но вполне способны стать Дьяволом, уводящим от истинной тропы. Соблазнитель рад услужить; он всегда предлагает пути не для вас. Искуситель предлагает лже-миссию. Пути закрытые вашим стопам. Но ум так любит рассуждать – он избирателен, не тотален, а избирателен. Он торгуется, рассматривает, и, если что не нравится – «вон из избы». Дьявол – это бизнесмен. Душа же никогда не торгуется любовью, она дарит ее безусловно: изнутри-наружу... Чужая дорога рано или поздно вызовет отторжение. Иногда случается, что чуждые нашей природе мысли способны дать новый импульс для катарсиса, задать иное направление реализации. Трансформирующее перерождение происходит, если этот ход угоден Целому. Пробуждение случается, если оно необходимо. Нет смысла искать пробуждение, тем более – что-либо «усиленно делать». Есть смысл позволить ему случиться. Спонтанностью невозможно управлять, но – просто позволить; чуть-чуть открыть калитку и, если вы готовы, – оно ворвется сотнями маленьких колибри в ваше сознание…

Все находится в гармоничном равновесии – микрокосмос и макрокосмос – все тотальное пространство. Когда на одном берегу озера брошен камень, на другом – возникают колебания на поверхности воды. Невидимые глазу колебания, но они возникают. Сказанное слово или возникшая мысль формализует реальность человека, включая каждую мелочь. Мысль или слово – тот самый камень, меняющий реальность на другом берегу. О чем я поведаю миру, чтобы поколебать или укрепить его? Даже слово не может быть оторвано от существования. Слово выстраивает само существование. Праздное слово дает праздное существование. Мудрая мысль питает мудрое бытие. Все, что существует, развернулось из мысли. Мысль соткана из энергетического волнового колебания. Все связано: причина и следствие гармонического взаимодействия сил. Связано настолько, что достаточно оторвать лоскут пиджака, чтобы он был непригоден для ношения.

Одна сила рождает, другая – убивает. Но есть и третья, что взращивает, примиряет противоположные начала. Сила примирения живет между мужчиной и женщиной, между севером и югом, между черным и белым. Это клей, соединяющий концы мира в единый цельный круг. Всему существует пара, но есть еще клей для этой пары, чтобы стать Целым. Невозможно познать радость без печали. На всякий минус найдется свой плюс. Действие равно противодействию. Если существует замок, значит, существует и ключ, и владелец ключа – это клей, соединяющий ключ с замком. Если есть проблема – есть и решение, есть также и тот, кто готов решать проблемы.

Между проблемой и ее решением, равно, как между началом и концом существует миротворец. Его энергия приводит в работу закон гармоний. Внутренняя сила живого существа может три вещи: рождать, разрушать, умиротворять. Когда что-то создается, что-то проистекает из вас – в этом акте сотворения действует тройная гармония сил. Одна энергия атакует – это творец, другая энергия принимает – это среда, публика, мир, третья энергия нейтрализует – это созданное творение. Что бы вы ни делали, три силы всегда будут сопровождать вас.

У всего сущего есть свое предназначение. Ни что в Мире не создается без цели. Даже хаос. Ничто не возникает без своей миссии. Это главный функциональный подход существования. Я есть – значит, я есть для чего-то. Что-то существует, значит, существует для меня. Поэтому каждый создан не только потреблять, но и производить, вкладывать свой внутренний потенциал в увеличение Духа. Эта работа не нужна никому, кроме вас. Эта работа нужна только вам!

Работа в гармоничном взаимодействии сил ведет к процветанию, ведет к отсутствию какого бы то ни было конфликта, к растворению всяческих проблем. Поскольку вся система превращается в функциональный, отлаженный механизм жизни. Но что же необходимо для равновесия трех сил? Творчество!!! Только живое творчество дает импровизацию, текучесть, спонтанность. Вы, как одна сила уже есть. Среда, как вторая сила также есть, она готова потреблять. Но нет примирения между этими полюсами. Гений и толпа – это катастрофа, пока нет творения меж ними. И так происходит в любой работе, в любом деле. Мастер и Маргарита ничего не стоят без своей любви. Примиряющей их естественной любви. И вселенная дала каждому обе силы, а теперь вы дайте ей третью силы – свое творчество, свою любовь. Тогда ваша жизнь превратится в истинную Гармонию. Тогда вы станете закончены, станете исполненными чуда.

Если нет этой третьей силы, если замок закрыт и есть ключ от него, но нет человека, который откроет замок, тогда нужно как-то разрядить этот конфликт, нужно компенсировать отсутствие третьей силы. И эта компенсация зовется механичностью. Отсутствие творчества подчиняет сознание механизации. Механизация сознания означает приобретение стереотипа. Стереотип экономит энергию, облегчает повторное проведение процесса. Нам не нужно заново изобретать «звезды», – достаточно взять уже созданную модель и повторить ее. Так, например, происходит с речью. Но в этой экономии кроется большая проблема: стереотип как вирус заполняет сознание, и там, где он вовсе не нужен, а нужно живое творческое мышление, оно, увы, невозможно. Все, что люди называют творчеством, кроме некоторых исключений, является стереотипным повторением созданного ранее. Мы не творим будущее, мы переписываем прошлое – вот современное творчество, пронизывающее все сферы жизни. Механизация, основана на многократном повторении. Повторение убивает бытие, заменяя его существованием. Мы не творим, мы выживаем, приспосабливаемся к среде, но не создаем среду. Сила, вырабатываемая сознательным творчеством, немедленно преобразуется для нового употребления на благо жизни; сила, производимая механически, – теряется безвозвратно.

Изменения в сознании – от привычного механического до импульсного спонтанного – происходят от огромного количества проделанной работы над собой. Но проделанная работа должна быть исполнена с легкостью, без усилий, без напряжения – так естественно, как это только возможно. И изменения эти приносят только одно величайшее новшество – тотальное понимание момента.

 

Колибри улетела. А я осталась один на один с тем знанием, которое пришло свыше, которое я пережила сполна.

 

Когда все закончилось, меня окликнул голос друга:

 

– Что с тобой, Талисамана? Как ты себя чувствуешь?

 

– Я видела колибри…

 

– Ах, я старый дуралей! Забыл предупредить, что… Колибри что-то сказала тебе?

 

– Нет, она осталась во мне,,, влетела в голову и осталась там. Но я многое поняла, хотя и не могу сейчас это выразить, но, возможно, потом…

 

– Ах, моя подружка, и туго же придется тебе. Плохой знак, ей там не место – в твоей голове. Нужно вернуть птичку обратно, иначе ты можешь лишиться разума. Насовсем…

 

– Сойти с ума? Но почему?..

 

– Колибри носит знание, слишком много знания заключенного в такой маленькой птичке. Очень большая плотность, великое скопление энергии. И эту бомбу поглотил твой мозг. Дай бог, чтобы ум не попытался разобраться с ней. Иначе ты пропадешь. Я не в силах буду помочь тебе. Прости, меня, прости же… – рыдал огромный человек с маленькими детскими глазами.

 

– Не плачь, скажи, как вернуть колибри обратно?

 

– Ах, если бы я знал! Со мной такого никогда не случалось. Может быть, попробовать еще раз встретиться с ней, а там… я не знаю, Гагараша.

 

– Хорошо. Возьми себя в руки. Я встречусь с ней еще раз. Завтра. Сейчас я хочу спать – сил осталось только на это. Жди меня утром, на восходе у голубого горного ручья. Я буду слушать воду. Вода вытеснит птицу. Вода спасет меня.

 

– Откуда ты знаешь это?

 

– …не представляю, но я почувствовала, что колибри боится воды, звука воды. Что-то сказало мне об этом. Попробую во сне еще понять себя, а пока оставь меня.

 

Утром на рассвете я пришла к голубому горному ручью. Мой друг уже ждал меня. Он был обеспокоен и бел лицом. Кажется, Джоновад, напуган.

 

По сваленному дереву я добралась до островка на середину ручья. И опять пришел знак: растревоженное мной бревно смыло речным течением. Так что отступать теперь было некуда. Я приняла послание: идти до конца.

 

Четыре часа ручей пел для меня песню пустоты. Голова наполнилась вибрацией воды. Это были прекрасные мгновения отдыха. Страха не было совершенно, все ублажало мою жизнь. Что-то говорило мне, возможно, сам ручей шептал мне, что я уже близко, и нет необходимости избавляться от колибри. Колибри – тот рычаг, который трансформирует сознание. А не этого ли я искала? Идти до конца!

 

Когда сладкая дремота коснулась глаз, как и в первом внутреннем погружении моего сознания в пустыню безмятежности, я встретила свет. Это даже был не свет, а свечение. Свечение, пробудившее мою бдительность. Меня ждал большой сюрприз в то мгновение…

 

Когда я попыталась представить образ колибри, как бы позвать ее наружу, чтобы расспросить о внутренней силе, на горизонте появилась маленькая точка. Точка как будто дрожала, постепенно увеличивалась в размерах. Она все нарастала, приближаясь ко мне, пока, наконец я не увидела, что это не точка, а много-много точек – несколько сотен маленьких колибри мчатся прямо на меня. И, как это странно, – я испытала очищающее волнение, энергетические хлопки вдоль позвоночника. Каждый позвонок взорвался внутри тела; тепло разлилось вдоль спины. Через мгновение тьма разноцветных колибри проникла в мой мозг. Без сопротивления, без удара – они влетели в голову, словно в свои гнезда, словно в ароматные цветы. И все пропало. Так это и случилось. Так я получила божественный дар видеть. Это был момент пробуждения сознания. Идти до конца!

 

Когда я вернулась в сознание, Джоновад спал. Он храпел так, как, наверное, не храпел еще ни когда. Мне пришлось искупаться, чтобы вернуться к своему другу. Бородач спал крепко, как младенец, я не решилась будить его и отправилась к музыкантам.

 

Музыканты Джоновада знали все, что произошло во время ярмарочного представления за день до настоящего момента. Они ждали нас, искренне волновались и сопереживали.

 

– А где бородач? Где же наш Джоно? – спрашивали в один голос артисты.

 

– Спит у голубого ручья, – ответила я его друзьям, – он сильно волновался, потому и устал. Пусть придет в себя, восстановит растраченные силы. Они вам всем еще как пригодятся.

 

– Что случилось, Талисамана? Расскажи нам. Да-да, расскажи! – Выкрикивали они наперебой.

 

– Я хотела знать и я узнала. Но узнала не умом. Я позволила этому случиться. Переживания пришли. Теперь, когда мы поговорим, я оставлю вас, мои приятели, чтобы исполнить миссию, которая открылась мне. Многие останавливаются именно здесь, в месте, где обитают восхитительные колибри, но я пойду до самого конца.

 

К нашему плотному кругу присоединился и Джоновад. Он понял, что происходит, и спросил первый:

 

– Как тебе это удалось? Что же колибри?..

 

– Это уже не важно сейчас. Важно другое. Я должна сказать вам вот что:

 

Искусство бесполезно; творчество – единственная религия для пробуждения. Искусство заведомо мертво, когда творчество может быть только живым, самым живым в моменте творения. Искусство – это коллекционирование надгробных плит – вот музыка, вот живопись, вот литература – все это кладбище для беспробудного сна. Но творчество – это животворящее место. Если вы поймете эти отличия, вы обретете истинное мастерство.

Понимание, что творчество есть ближайший к раскрытию души для вас путь – само по себе прекрасно. Путь сотворения музыки может стать для вас ключом, отрывающим сознание. Помните же, однако, что бессознательное творчество только подводит вас к подножию вершины блаженства. Бессознательное музицирование, когда ноты сами по себе, без участия вашего ума выливаются в струны, духовые и бубны – величественно; что можно лучшего желать, чем быть пустой флейтой в губах вселенского выдоха? Но все же… есть уровень более высокого мастерства. Это уровень сознательного творения. Такого творения музыки или чего бы то ни было, когда божественное начало проявляется не только в сердце, но и в уме. Это акт осознавания Отца всем своим существом – не отдельно сознанием или подсознанием, а целостно, в том числе и кристально ясным умом. Несравненная высота переживания! В момент, когда происходит сознательное творение, любое зерно утрачивает себя, превращаясь в росток. Вы можете видеть, чувствовать ноты душой задолго до того, как ум осознает их, задолго до того, как руки подчинятся уму. Видеть вперед в ткани времени и переживать это видение. Вот что рождает превосходную музыку: ценность, созданную на века.

– Талисамана, учи нас, учи! – сказал флейтист с горящими глазами.

 

– И как нам научиться видеть музыку до ее рождения? – нетерпеливо спросил бородач.

– Сначала нужно увидеть свое творение целиком, а потом воплотить его в форме малыми кусочками: одним за другим. Пусть сперва придет фантазия, иррациональный импульс, потом же всегда приходит логика, расставляя все по местам. Техника оживления образа подойдет. Истинная сущность создания образов – визуализация – и состоит как раз в создании мыслительных форм будущего шедевра. Эти формы не есть просто внутренние картинки, но то, что оказывает реальное воздействие на нас самих, и на внешние события. В своем наивысшем воплощении эта энергия воображения становится даром видения. Энергия образа вдохновляет нас на труд, служение, и дает нам ощущение позитивной и реальной связи с возникающим перед нами будущим. Прежде чем позволить вашим пальцам коснуться инструмента, создайте концерт в голове в виде образов, в мельчайших деталях. Станьте зрителем, придите в голове на свой концерт, оплатите билет и наслаждайтесь гениальностью. Переживите эмоции, позвольте войти в сердце чувствам. Позвольте случиться внутреннему наполнению. Вы станете полными, изобильными. Ваши энергетические тела раскроются, чтобы отдавать, а не забирать от зрителей их благодарность. И когда музыка польется из вас, это уже будет сознательное творение. Вы сможете соединить безумное с логикой. Беспорядок с порядком, восток с западом, инь и ян в единое целое. Засейте поле озимыми и яровыми – и Хозяин придет для жатвы.

 

- Засеять поле?.. Что нам мешает засеять поле для Хозяина?

– Ваше поле не готово: снег не стаял, земля холодна. Вы ждете весны, когда надо начинать работу уже сейчас. Весна не приходит, пока вы не позовете ее. Я говорю о внутренней весне. Делайте свою работу не из-за денег. Да, вы зависите от тех, кто платит. Но внутренняя свобода не покупается и не продается. И только она, внутренняя свобода приносит удовлетворение создателю – все расцветает, Хозяин готов к жатве. Ложное творчество забирает силу, червем подтачивает ваш корень. Творите не из-за денег, не выживание должно двигать вами, а переполнение изнутри всего существа. Пусть то, что переполняет, выльется наружу. Если нет этого потока изнутри-наружу – не прикасайтесь к инструменту. Джоновад, услышь меня, это важно сейчас именно тебе: не играй некоторое время, пока ты не сможешь не играть. Пусть томление по инструменту очистит твою душу от эго. Пусть твоя работа будет из-за силы – актом сотворения с Хозяином, вместе с жизнью.

 

– Продолжай, Гагараша. Мы понимаем, о чем ты говоришь.

Два закона: закон необходимости и закон силы. Пусть только несознательный работает в законе необходимости. Пусть механический поэт, механический музыкант довольствуется необходимостью. Но вы живые! Разбудите гений через осознанность. Более высокий закон – закон силы. В законе силы вы уходите из-под власти необходимости, вы превосходите необходимость, вы начинаете жить, исходя из изобилия силы. Я поняла это на «поляне изобилия» выращивая финиковый сад. Будьте тихими: не вы берете инструменты, а инструменты начинают молить вас об игре, потому что они чувствуют, как из ваших душ проливается елей изобилия, снисходит гениальные шедевры. Нужно только услышать, как инструменты просят об игре, потому будьте тихими – не стремитесь что-либо достичь своей музыкой. Это очень близко любви: в любви невозможно жить по необходимости, но от избытка – радость дарится сполна.

В вас будет так много энергии, как еще никогда не было. Пусть союз ваш укрепится в этой совместной работе, друзья мои. И однажды силы станет так много, что вы не сможете не поделиться ею, и люди, пришедшие на представление, примут эту благодать. Вот как создается рай на земле: страдание, выбранное добровольно на пути к силе приносит его.

– Но я так старался достичь этого состояния! – негодовал Джоновад.

«Так старался…». Вот почему, Джоновад, ты не достиг того, что снизошло на меня: у тебя оставался выбор – работа или творчество. Старание ничего не значит. Смысл имеет только сознательное намерение и воля. Ты не принял себя, как есть, обманул себя. Ты играл не музыку для людей, ты играл самого себя для них: хотел быть кем-то в их глазах – великим музыкантом. Мой друг, тщеславие стало твоей путеводной звездой. И чем больше ты старался, тем больше тщеславие кормило эго. Аплодисменты толпы заставляли тебя браться за инструмент. Откройся себе, мой друг. Это больно, но я не могу утешать: я пришла, чтобы укрепить ищущих. Я же лишила себя всякого выбора. Это была цель без цели, без поиска просветления. Но шла в его сторону. Хозяин услышал мой голос, ведь я кричала так, словно в последний раз, всей сущностью своей. Не оставляй мостов за собой. Живи так, будто в последний час твоего бытия.

 

Джоновад и компания рыдали. Рыдали слезами умиления. Эти верные создатели звуковых колебаний помогли мне понять то, в чем нуждались сами более всего. Я вернула им знание сполна. Теперь же мне предстояло изменить качество своей работы: собрать знания в систему так, чтобы многие живые существа по воле своей и искреннему желанию могли бы прикоснуться к учению. И я собралась в длинное путешествие за открытиями, которых не хватало здесь в средней Азии, на 85-м меридиане.

 

Хороший тон, когда гости привозят с собой гостинцы. Я отправилась к чужестранцам, прихватив с собой две дюжины сыра и вина, – то, чем была богата труппа артистов – это была их посильная благодарность за урок. Расставаясь, ни я, ни музыканты не произнесли слов. Только нежная флейта ее владельца не выдержала тишины. И полилась благодать по всей округе…

 

 

 

 

Сказка четвертая