В Центральном парке города Кудрата, за старой
чугунной решеткой, которая тянется с запада на вос-
ток, если идти мимо главного входа, а потом свернуть
Небесные селения
по тропинке вправо и нырнуть в первый попавшийся
лаз, или просто дыру в решетке, есть одно ничем не
примечательное место. Трава там почти вся вытоптана,
и повсюду валяется великое множество бутылок, ко-
робок, газет и всякой дряни. Там стоят поставленные
буквой П три садовые скамейки, краска на них выцве-
ла и облезла, по их сиденьям в грязной обуви походи-
ла детвора, а между скамейками банок и окурков
вдвое больше, чем кругом. Здесь, когда стемнеет, со-
бираются веселые заемным весельем и сильные вооб-
ражаемой силой кудратцы, жертвы порошка «теле-
еле» во всех его видах и расфасовках.
Когда мы с Каламом нашли это место, было еще
светло: солнце садилось за высокие клены, а тени их
штриховали замусоренные лужайки. По дороге я не
докучал Каламу вопросами о предстоящих Слушани-
ях, - мы опаздывали и шли быстро, - но оказавшись
в этом непритязательном месте - за кустами шумели
дети, еще дальше, где было больше зелени, сидели на
скамейках, подстелив под себя газетки, пенсионеры,
оживленно переговаривались между собой молодые
мамы с детьми в колясках, - я решил выяснить, каков
смысл этих Слушаний.