В текст [внесен] ряд поправок. Пьеса написана до кризиса, [но] переделывать ее немыслимо, да и не нужно, потому что, несмотря на кризис, все идет так же — так же люди работают, живут, женятся и т. д. Я ввел несколько фраз, совершенно не навязчивых, которые делают пьесу звучащей [как бы о сегодняшнем дне], дают соответствующий оттенок. Например, скупка земельных участков — это то, на чем сейчас зарабатывают [в Америке]; и когда Джонс в пьесе [дает распоряжения] по телефону, я добавляю фразу: «Купите участки у разорившихся фермеров». Я разбросал по пьесе целый ряд добавлений; добавил маленькую сценку во второй картине, в значительной мере перемонтировал текст в картине кабачка: затем в тюрьме роль священника перевел почти сплошь на латынь, за исключением реплик действенного порядка.
Вопрос. Какое место этот спектакль занимает в ряду ваших европейских спектаклей?
— Я думаю, что спектакль «Машиналь» в какой-то степени должен завершить этот круг; пьеса жестче и жесточе показывает совершенную непереносимость [капиталистической] цивилизации, причем Эллен входит в действие неким лирическим мотивом — она не протестантка, а иногда сопротивляющаяся в силу необходимости. В каждом акте она чему-то сопротивляется, в результате соглашается, и с каждой картиной все больше и больше ее охватывает город, вся система, и в конце концов [душит] ее… Не знаю, осуществлена ли [эта мысль в спектакле], но мне думается, да. В первой картине иногда должно быть [ощущение] почти непереносимо[сти], — беру это немного en grand — почти непереносимо[сти] работы.
Вопрос. Свет и музыка — их взаимоотношения. Как вы истолковываете образ Эллен и затем образ Гарри Ро?
— Взаимоотношения света и музыки. [По моему мнению] роль света на театре — это дело будущего, во-первых, с точки зрения творческой, во-вторых, с точки зрения технической, {330} и, в‑третьих, с точки зрения технической у нас. Мы идем по пути световой декорации. Здесь это дается преимущественно в интродукциях. Соотношение света и музыки идет иногда по принципу совместимости, иногда по принципу контраста, то есть иногда в оркестре идет [неразборч.], а в свете идет игра праздничных огней — контраст; а есть места, [строящиеся] по аналогии, по совпадению. Это зависит от тех или иных моментов пьесы. Игра света и музыки по мере возможности объединена ритмически и динамически.
Что касается Эллен, я считаю, что это — лирическое начало в пьесе. Это единственный персонаж [в «Машинали»], имеющий свою индивидуальность, причем это индивидуальное в режиссерской трактовке и в трактовке Алисы Георгиевны [Коонен] не должно переходить в экстраординарное. На это роль очень просилась, очень легко было бы ее сыграть по принципу, если хотите, какой-то киноисключительности, какой-то Греты Гарбо. Очень легко [было] перейти в этот план, что, по-моему, страшно снизило бы вещь. Поэтому образ дается в плане лирическом с целым рядом порывов сопротивления и все больше и больше к последнему акту назревающим ужасом перед тем, что разверзается. Единственным моментом подлинного протеста [Эллен] является момент, когда она идет на смерть. Расскажу одну мизансцену, последнюю: конвоир схватил Эллен и священник ее крестит; перед тем как ее уводят, он делает католический крест — раз, два, три и хочет перенести руку на левое плечо. Но Эллен схватывает его руку и отбрасывает. Первый возникший [в спектакле] предсмертный инстинктивно почувствованный протест — нет ничего, все обмануто. Ее уводят, она уходит неспокойно, — уходит [с криком]: «Не хочу, не хочу!»
Относительно Гарри Ро — раньше всего он очень красив, он без очков и очень красив, его играет [Н. Н.] Чаплыгин; он будет очень красив, потому что сперва Эллен влюбляется в него по внешности. Это человек с черными вьющимися волосами. Как он дальше трактуется? Он ею увлечен, потому что она не стандартна, но, конечно, его увлечение не переходит в настоящее чувство, а у нее [любовь] зарождается.
Будет ли он симпатичен или антипатичен? Не думаю, что он будет специально симпатичен; он [изображается] в плане киногероя, авантюриста. Он бизнесмен, но и авантюрист; он убил, и, если хотите, вокруг него будет аромат [авантюризма], это нужно, потому что когда возникает картина суда и оглашают показания Гарри Ро, зритель должен быть поражен, его ударит как обухом по голове. Если сделать его антипатичным, это было бы неправильно. Нужно показать, что в этом обществе человек, выбивающийся из машинизированной психики и стандарта в сторону авантюрную, тем не менее остается таким же, как и все.
{331} «Оптимистическая трагедия»[cxliv]