[cccxxxii] Речь идет о пьесе «Мы стали другими», над которой В. В. Каменский работал на протяжении 1946 г. Он хотел приурочить постановку пьесы в Камерном театре к 30‑летию Октября и называл ее в письме к А. Я. Таирову от 26 декабря 1946 г. «именинной». В том же письме он рассказал А. Я. Таирову содержание пьесы:
«Пьеса называется “Мы стали другими”. В трех действиях. Действ[ующих] лиц — двенадцать. Никаких “картин”… Обстановка одна — большая комната и в глубине видна спальня. Это — квартира директора сельской школы Нины — героини пьесы (ей ровно тридцать). Она вдова. Муж — летчик, погиб на фронте и родители погибли во времена Колчака в Сибири.
Все происходит летом 1947 года, в конце июня, когда начались каникулы, в селе, на берегу верхней Камы.
Нина — премьерша сельского любительского театра. Герой — Костя Матов, сельский учитель… Он — драматург: его пьеса “Мы стали другими” только что принята к постановке в Москве.
{579} Матовбезнадежно любит Нину, кот[орая] не может забыть погибшего мужа Матов имеет вторую пьесу “Право женщины”, кот[орую] он и ставит в своем сельском театре, играя героя, чтобы таким особым приемом драматурга расположить к себе Нину. Он проделывает ряд “психологических репетиций-опытов” на глазах зрителя, кот[орый] сначала не знает, что это “только репетиция”, а потом видит совсем иную действительность.
Вдруг неожиданно (в конце первого действия) к Нине возвращаются родители которые считались Ниной погибшими, а родители считали погибшей свою дочь Нину. Отец — морской капитан дальнего плавания. Он участник войны с Японией, орденоносец. Жизнь Нины преисполнена счастьем А эти “старые люди” (отец и мать Нины), не видавшие родного села двадцать восемь лет… теперь видят совсем иное обличье колхозного села, совсем иных, новых советских чудесных людей и среди них свою живую дочь Нину…» (ЦГАЛИ, ф. 2328, оп. 1, ед. хр. 851, лл. 2 об. — 3 об.).
А. Я. Таиров горячо заинтересовался пьесой В. В. Каменского. В письме к нему от 7 января 1947 г. он писал:
«Конечно, меня живо интересует твоя пьеса: и по теме и, насколько я могу судить, по ее жизнеутверждающему тонусу, и особенно по тому, что она твоя Какой бы радостью для меня было сейчас, когда уже нас так немного осталось старых гвардейцев искусства, осуществить твою пьесу на наших — твоих подмостках. Я хочу ознакомиться с твоей пьесой возможно скорее…» (ЦГАЛИ, ф. 1497, оп. 1, ед. хр. 216, л. 1). В конце января 1947 г. В. В. Каменский прислал А. Я. Таирову свою пьесу.
[cccxxxiii] Имеется в виду письмо от 7 января 1947 г. Телеграммы А. Я. Таирова В. В. Каменскому неизвестны.
[cccxxxiv] Речь идет о спектакле «Ольга Нечаева» В. Ф. Пановой и Д. Я. Дара, над которым А. Я. Таиров работал в 1946 – 1947 гг. 4 февраля 1947 г. состоялась генеральная репетиция, которая не удовлетворила авторов. Премьера была показана 22 февраля 1947 г. Спектакль прошел всего несколько раз и был снят с репертуара.
[cccxxxv] В одном из своих писем В. В. Каменский рассказывал о затруднениях с изданием его книг (см. ЦГАЛИ, ф. 2328, оп. 1, ед. хр. 851, лл. 8 – 31).
[cccxxxvi] В. В. Каменский обращался со специальным письмом в ЦК ВКП (б) с просьбой о содействии в издании его книг. Ответное письмо из ЦК, в котором сообщалось о конкретной помощи поэту, было подписано А. М. Еголиным, литературным критиком, в то время сотрудником аппарата ЦК ВКП (б).
[cccxxxvii] Какое совещание имел в виду А. Я. Таиров, установить не удалось.
[cccxxxviii] Письмо В. В. Вишневского А. Я. Таирову от конца февраля — начала марта 1947 г. неизвестно.
[cccxxxix] Речь идет о пьесе Н. Н. Никитина «В семье у Фирсовых». 4 марта 1947 г. состоялось обсуждение пьесы труппой Камерного театра (протокол обсуждения см. ЦГАЛИ, ф. 2030, оп. 1, ед. хр. 56, лл. 14 – 19).
[cccxl] В 1946 г. в Камерном театре обсуждались пьесы И. В. Штока «Мыс Желания» (20 июня) и А. А. Галича «Начало пути» (30 ноября) (протоколы обсуждений см. ЦГАЛИ, ф. 2030, оп. 1, ед. хр. 56, лл. 1 – 5 об., 10 – 13 об.).
[cccxli] Имеется в виду постановление ЦК ВКП (б) от 26 августа 1946 г. «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению». В постановлении состояние репертуара театров признавалось неудовлетворительным, ввиду ничтожного процента в нем пьес советских авторов, в частности, в постановлении отмечалось, что в Камерном театре из одиннадцати пьес репертуара лишь три посвящены вопросам современной советской жизни.