Анализ коммуникативных тактик и стратегий В.Соловьева

Анализ коммуникативных тактик и стратегий В.Соловьева. Получив в теоретической главе необходимый инструментарий для анализа коммуникативных стратегий и тактик телеведущих, мы можем перейти к анализу речеповеденческих стратегий и тактик и посмотреть, каким образом репертуар стратегий и тактик, их выбор влияет на имидж телеведущих.

К нашему вниманию попали две телепередачи: программа НТВ канала «К барьеру» и программа «Окна» на канале ТНТ. Они представляют для нас интерес прежде всего разным тактическим репертуаром ведущих. Попытаемся осмыслить это различие. За счет чего возникает эта противоположность? Как известно, одна из важнейших составляющих имиджа – стиль общения, а он, в свою очередь, обусловлен репертуаром стратегий и тактик речевого поведения телеведущих.

Главная задача обоих телеведущих – продуктивный диалог с участниками, а значит, в первую очередь, актуальны фатическая стратегия и соответствующие ей тактики, регулятивная и диалоговые стратегии и тактики добывания информации, тактики смены темы, тактики контроля над диалогом, а также тактики завершения диалога и стратегия воздействия и тактики выражения собственного отношения телеведущего к собеседнику и предмету речи. По этим видам тактик и проведем анализ коммуникативного поведения В.Соловьева и Д.Нагиева.

Конвенциональная стратегия играет большую роль в речевом поведении В. Соловьева. Поэтому рассмотрим спектр его контактноустанавливающих тактик. Приведем пример конвенциональной стратегии: К1: Нас очень мало, Андрей; нас очень мало, Геннадий Андреевич. Мы привыкли всю жизнь думать, что россиян «не меряно». Так выигрывали все войны и проводили индустриализацию. Считали, что нас бесконечное множество, а оказалось очень мало. И надо поэтому учитывать, как живет каждый человек.

Тогда и Ваша, Андрей, и Ваша, Геннадий Андреевич, партии смогут добиться большего. Сбережение народа - первейшая задача любой власти.(15.08.08) К2: Михаил Ефимович, хочу поддержать Вас в этой мысли. Да, нас мало. За 10 лет население страны еще сократилось почти на 10 миллионов. Из них 9 миллионов только русских, причем русские области и сегодня в 2-3 раза вымирают быстрее остальных. Но для того чтобы страна развивалась, надо одновременно с социальной политикой развивать экономику, промышленность и производство (К1 – М. Швыдкой, К2 – Г. Зюганов). Данный тип стратегии направлен прежде всего на выявление общего в дискуссии.

Коммуниканты не стараются с помощью различных тактик, пусть даже и носящих кооперативный характер, дискредитировать оппонента как личность, несмотря на наличие схожих позиций по конкретному вопросу. Они стараются найти реальные точки взаимодействия и проявляют уважение к общественной и политической позиции конкурента.

К1: Тогда и Ваша, Андрей, и Ваша, Геннадий Андреевич, партии смогут добиться большего. Сбережение народа - первейшая задача любо власти. К2: Михаил Ефимович, хочу поддержать Вас в этой мысли. Использование Соловьевым тактики персонификации предполагает создание желательных ассоциаций, связей. Например: К1: Я вызываю к барьеру господина Якеменко, лидера "Идущих вместе", который взял на вооружение методы Геббельса. Я считаю, что пора прекратить эту вакханалию, иначе мракобесие захватит всю страну.

К2: Я принимаю вызов Ирины Хакамады. Это один из немногих российских политиков, кто откровенно, единым фронтом выступает с фашистами, дает интервью фашистским газетам, я считаю, что это неприемлемо, безнравственно и готов разговаривать с ней на любые темы. (К1 – И. Хакамада, К2 – В. Якеменко). Тактика дискредитации путем сравнения с фашистами и фашистским режимом взята на вооружение обоими участниками дискуссии. К1 использует в стратегии презентации своего оппонента сравнение с одним из самых негативных персонажей гитлеровской Германии – Геббельсом, человеком, отвечавшим за пропаганду и идеологию во времена руководства Гитлера.

Также К1 использует лексику, изначально относящуюся к церковной, чтобы подчеркнуть негативность действий оппонента, его разнузданность и отсутствие нужного образования. К2 отвечает на «приветствие» К1 практически зеркально: К1: Я вызываю к барьеру господина Якеменко, лидера "Идущих вместе", который взял на вооружение методы Геббельса.

К2: Это один из немногих российских политиков, кто откровенно, единым фронтом выступает с фашистами, дает интервью фашистским газетам. В данной ситуации К2 явно копирует оппонента. Тактика отказа от предложенной роли предполагает использование тактического приема отказа от общих пресуппозиций относительно статусно-ролевых характеристик адресанта. Приведем пример: К2: Всеми вопросами ведает тот самый президент, за которого он выступает. Если все плохо в стране, то это его президент. И законы, которые мы принимаем, это его президент И "Единая Россия" в Думе, и "Родина", это президент решил.

Мы были до этого президента, до него были. В: Где вы остановитесь? Вот с какого момента вы прекратите гнобить стариков? Вот с какого момента вы скажете, ладно, хоть ты и был коммунистом, но ты живи. К2: Не о коммунистах речь идет, а о руководителях. Речь идет о тех, кто последние 20 лет нам морочит голову. С 85-го по 2005. Кто развалил страну и привел к тому, что погибло 5 млн В: Но один из них - это Жириновский Владимир Вольфович.

Секретарь бюро комсомола, который студент, комсомолец, который теперь кричит, не был комсомольцем. К2: Что развалил? Человек учился на отлично. И товарищи избрали. Рогозин ни копейки не дал. Никогда. В: Хорошо, спрошу у Рогозина. Брал хоть копейку Жириновский? У КГБ. Он сказал, что вы знаете. К1: Владимир Вольфович, судя по всему, что-то имеет с Он что-то знает. Агент 008. К2: Но не пролил ни одной капли крови. Ни один солдат не пострадал из-за меня. А из-за вас миллионы.

В: Можно я сейчас с Рогозиным поговорю? К2: Я мог начать Третью мировую войну. У меня лежал пакет. Я бы его порвал, и нажал бы на кнопку. И поднял бы все войска по тревоге. В: Это мания величия. Это вы в каком звании были? К2: Лейтенант. К1: Это во сне было. В: У нас каждый лейтенант может начать Третью мировую войну. (К1 – Д. Рогозин, К2 – В. Жириновский, В – ведущий). В данном отрывке представлены следующие тактики: дискредитации с применением риторических вопросов (К2: Кто развалил страну и привел к тому, что погибло 5 млн ), использование просторечной лексики с негативной коннотацией – здесь ведущий обращается к одному из коммуникантов нарочито грубо, подчеркивая тем самым свое отношение к К2 и подстраиваясь под его стиль речи (В: Где вы остановитесь? Вот с какого момента вы прекратите гнобить стариков?), конструирование образа оппонента за счет дискредитации его в глазах аудитории с применением прецедентных текстов (В: Хорошо, спрошу у Рогозина.

Брал хоть копейку Жириновский? У КГБ. Он сказал, что вы знаете.

К1: Владимир Вольфович, судя по всему, что-то имеет с Он что-то знает. Агент 008.), тактика игнорирования собеседников, аппологизации собственной персоны (В: Но один из них – это Жириновский Владимир Вольфович. Секретарь бюро комсомола, который студент, комсомолец, который теперь кричит, не был комсомольцем. К2: Что развалил? Человек учился на отлично. И товарищи избрали. Рогозин ни копейки не дал. Никогда.), тактика запутывания (К2: Не о коммунистах речь идет, а о руководителях.

Речь идет о тех, кто последние 20 лет нам морочит голову. ) – коммуникант отходит от темы, меняя смысл высказывания и отказываясь от своих слов, сказанных несколькими минутами ранее. К2 игнорирует оппонента и ведущего, развивая тему собственной непричастности к коммунистическому прошлому нашей страны, хотя доподлинно известно о его непосредственной и активной деятельности в рядах КПСС. Таким образом…. 2.2. Анализ коммуникативных тактик и стратегий Д. Нагиева.

Репертуар коммуникативных стратегий и тактик Дмитрия Нагиев, как показывает анализ минимальных диалогических единств, кардинально отличается от репертуара Владимира Соловьева. Важными характеристиками невербального и вербального поведения участников шоу «Окна» является тотальная неконгруэнтность, инфантилизм, демонстративность, неконструктивность в разрешении конфликтов. Эти характеристики являются атрибутами (неотъемлемыми свойствами) всех сюжетов без исключения.

Неконгруэнтность (несоответствие как психологическая характеристика) участников сюжетов проявляется в несоответствии их вербального (слова, фразы), невербального (мимика, жесты, позы, эмоциональные проявления) и паравербального (тональность, мелодика, громкость и эмоциональная окраска речи) поведения содержанию и сути сюжетов. Текст их высказываний носит в существенной степени сценарно-имитационный характер (заученно-отрепетированный), т.е. является для них неестественным, не индивидуально-личностным.

Важными характеристиками невербального и вербального поведения ведущего шоу «Окна» Д. Нагиева является тотальная неконгруэнтность и тотальное ерничанье. Эти характеристики являются атрибутами (неотъемлемыми свойствами) всех сюжетов без исключения. К ним добавляются также демонстративность в подчеркивании сексуально-эротических аспектов, оценочно-предвзятое отношение и неконструктивность в разрешении и анализе конфликтов, которые проявляются в той или иной степени в большинстве сюжетов.

Ерничанье (нарочито принижающая насмешка, циничное иронизирование. По «Толковому словарю русского языка» С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведова (с. 190), ерничать — озорничать, повесничать, беспутничать, развратничать) проявляется, прежде всего, в принижении или ироническом обыгрывании любых драматических по своей сути моментов, в подчеркнуто иронических комментариях, в демонстративном выпячивании сексуально-эротических аспектов. Демонстративность в подчеркивании сексуально-эротических аспектов проявляется: в соответствующих комментариях (например, в сюжете «Сексуальный террор»(12.10.04) фраза «Видимо, я встретил женщину своей мечты» о героине с повышенными сексуальными потребностями.

Оценочно-предвзятое отношение проявляется в периодических оценках личности участников, а в сюжете «Мальчишник»(13.10.04) Д. Нагиев однозначно встает на сторону жениха, участвовавшего в мальчишнике с проститутками, и грубо обзывает невесту, «отомстившую» жениху изменой.

Неконструктивность в разрешении и анализе конфликтов проявляется прежде всего в вышеперечисленных аспектах поведения ведущего, нацеленности не на разрешение и разумный анализ конфликтных и жизненных ситуаций, а на создание из них фона для самоутверждения и на смакование сексуальных и негативных сторон поведения людей. Как показало проведенное исследование, противоречивое коммуникативное поведение Дмитрия Нагиева на съемочной площадке обусловлено речеповеденческим сценарием «заимствованного» ток- шоу «Окна» и нацелено на достаточно реалистичное воссоздание коммуникативной ситуации конфликтного взаимодействия непримиримых противников – героев программы.

Д. Нагиев в данной ситуации выполняет несколько функций. С одной стороны, ведущий «Окон» должен дистанцироваться от участников телешоу, выполняя роль арбитра, стоящего не столько вне схватки, сколько выше участников противостояния как в этическом, так и в культурно-речевом отношении. Он осуждает героев программы за то, что они опустились до публичного обсуждения сугубо личных проблем (ср. высказывания Д. Нагиева (в дальнейшем при цитировании – Д.Н.): Я не знаю, ценный ли вы труд пишете, но мне лично вы неприятны.

Вы плохо поступили по отношению к женщине. Вы не проявили того чувства такта, которым должен обладать интеллигентный человек. Поэтому вам я аплодировать не хочу. А маме мы аплодируем); не умеют грамотно, аргументированно, на хорошем риторическом уровне отстаивать свою точку зрения (не поднимаются выше обвинений по принципу «сам дурак») (ср.: Общий смысл этого разговора, из которого зрители ничего не поняли из-за сплошных писков… Так вот. Общий смысл: отец, ты не прав); демонстрируют крайне низкий уровень общей и речевой культуры (ср.: Д.Н. Вы сказали «я убедюсь». Так убедитесь, пожалуйста; Лифтер: Да надоело! Лифт все время сломан, пока она там… пердолится со всеми! / Д.Н.: Долго слово подбирал?). Коммуникативная роль арбитра предопределяет свойственные ведущему эвфемизацию грубых моментов речи (ср.: Мне бы очень хотелось, чтобы уже завтра нам вас не хватало), регулятивное речевое поведение (ср.: Давайте выслушаем человека; Ну-ну-ну-ну! Я прошу вас помолчать; Не надо здесь командовать!; Цыц! Цыц! Цыц! Все! Дискуссию закончили!), более высокий по сравнению с героями и зрителями в студии общий уровень речевой культуры.

Поскольку основная часть героев, зрителей ток-шоу относится к носителям низших неполнофункциональных типов речевой культуры (это следует из концепции программы), то для шоумена вполне достаточно владение самой «интеллигентной» из таких разновидностей – среднелитературной.

В то же время ведущий «Окон» должен поддерживать высокую степень конфликтности коммуникации в течение всей программы, вовлекать в противоборство практически всех присутствующих в студии, в том числе и зрителей, что обусловливает его агрессивно-наступательное участие в конфликте.

Более того, фактически он становится самой активной конфликтующей стороной, противопоставляющей себя всем вовлеченным в противоборство, при этом демонстрирует ярко выраженное стремление к коммуникативному лидерству.

Реализация функции активно-агрессивного поддержания высокой степени конфликтности коммуникации (в идеале – доведения ситуации до прямого скандала, в который вовлечены участники и зрители в студии) требует использования соответствующих стратегий и тактик, а также отступления от основных морально-этических и речевых норм речевого поведения носителя не только элитарного, но и среднелитературного типа речевой культуры (ср.: Героиня: Я не шлюха.

Я сплю, с кем хочу. / Д.Н.: А чем шлюха отличается от вас? / Героиня: Отличается… Шлюха – за деньги. / Д.Н.: А, может быть, есть шлюха – дура, которая без денег?). Сочетание двух, достаточно противоречащих друг другу функций проявляется в динамике модельного поведения ведущего «Окон» в течение всей программы. В начале разговора в рамках программы в коммуникативном поведении Д. Нагиева преобладает ориентация на выполнение первой функции: в его речи нет грубых нарушений основных литературных норм, соблюдаются нормы общения, проявляется желание шоумена «украсить» свою речь книжной и иноязычной лексикой.

В то же время отдельные намеренные нарушения норм гармонического общения способствуют, по замыслу ведущего, успеху передачи в целом. Д. Нагиев стремится к кооперации и солидаризации с партнерами по общению за счет использования действенных в этой среде коммуникативных «поглаживаний»: речевых форм комического – окказионализмов с утраченной семой параметрического увеличения, каламбуров, логоэпистемоидов сниженного характера, нарушений жанрово-ролевых норм речевого взаимодействия (ср.: Д.Н.: Ты че? Сводница! Ты щас и рюмаху попросишь; Прощелкал, щелкунчик!; Ой, чудеса! Диву даешься! Век живи, век лечись; Зрительница пожилого возраста: Вот в наше время была любовь…/ Д.Н. (заинтересованно): А теперича?);прецедентных феноменов, связанных с народной и массовой культурой (ср.: Нас терзают смутные сомненья…; Жена укоряет мужа, показывая на его любовницу: Нашел на кого променять! / Д.Н.: Да сердцу не прикажешь); инвективной лексики, жаргонизмов, просторечных экспрессивов (ср.: Если он бомж, то никто его на улицу не гнал. Сам снюхался, что называется; Ну, приятно, что ты сам допетрил; Да вы хам, Леон! Да вы хам!). В дальнейшем в поведении ведущего начинает преобладать стремление разрешить противостояние героев программы в форме скандала с использованием «нижних регистров» общения, использование маски психологического «Родителя» (по Э. Берну) с его правом и обязанностью отчитать, вынести приговор виновным (ср.: Я вот свято верю, что человека нельзя увести.

Вот я свято верю, что человек может уйти. И виноват не тот, кто увел, а тот, кто ушел). Это приводит к актуализации отрицательных коммуникативных черт ведущего.

Из представителя кооперативного типа языковых личностей (с претензией на кооперативное актуализаторство) он превращается в конфликтного манипулятора, склонного к категоричным, императивным высказываниям (ср. : Во-первых, педиками их называют те, кто все время квасят.

По-моему, это геи. Они не плохие и не хорошие.

Они просто геи. Это во-первых. А, во-вторых, это ваш сын), к частым перебивам собеседника (ср.: Зрительница говорит о геях: В наше время это – норма… / Д.Н.: Да ты с ума сошла!) и к использованию направленных на подавление собеседника конфликтных речевых жанров – колкости и упрека (Зрительница: Я по поводу собаки.

Нельзя таким способом искать себе женщин! / Д.Н.: У тебя просто нет фантазии; Героиня: А мне с тобой скучно, неинтересно. Это ты меня сделал, понимаешь, такой! Д.Н.: Что вам интересно? Бить автомобили интересно? Да?), а также приемов языковой демагогии – доведения аргумента собеседника до абсурда (ср.: Героиня: Вы все просто ничего не понимаете! / Д.Н.: Да, мы тут все дегенераты. Ничего не понимаем), предъявления речений собственного сочинения как универсальных формул человеческого бытия (ср.: Борьба за хорошего человека еще не борьба за себя; Швабра, сходившая в салон, – женщина.

Женщина, не сходившая в салон, – швабра). В кульминационный момент бытовой ссоры участников программы ведущий придерживается инвективной стратегии поведения, лишь изредка используя типичные коммуникативные ходы рационально-эвристической стратегии – прежде всего антифразис (ср.: Муж: Че ты в искусстве понимаешь, дура / Жена: Какое искусство, блин / Муж: Коза! / Жена: Тварь! / Д.Н.: Давайте посоветуем этим милым людям, что делать; Жена: Урод! / Муж: Идиотка! / Д.Н. обращается к зрителям: Дамы и господа! Перед вами была разыграна сценка «Интеллигентные люди»!). Он открыто противопоставляет себя участникам передачи, использует конфликтные речевые жанры обвинения и оскорбления, вербализованные с помощью просторечных экспрессивов и табуизмов (ср.: Д.Н.: Вы – жалкая, ничтожная тварь, которая позарилась на сильную личность.

Ваш удел – маленькая серая мышка, которую вы можете удовлетворять своей мелочностью. Вон отсюда оба! Мы и без вас поговорим; Возьмите свою карточку вонючую! И выведите эту б отсюда.

Чмо!). Стремление Д. Нагиева противопоставить себя экранному образу ведущего «Окон» (ср.: Вот я не люблю, когда про меня поют похабные частушки. Смешным может быть мой персонаж. Дмитрий Нагиев не хочет быть смешным) только доказывает неискусственность его коммуникативного поведения в ток-шоу. В общении с журналистами он тоже проявляет себя как носитель среднелитературного типа речевой культуры, т.к. соблюдает ортологические нормы языка, игнорируя этические («Мне неприятно, когда в интервью начинают разбирать, бабник я или нет. И я устал объяснять, что бабник – это слюнтявый козел, коллекционирующий женщин.

Я этим не занимаюсь»), и обращается к прецедентным текстам, относящимся не к элитарной, а к массовой культуре («Замечательно про поклонников сказал Константин Кинчев: “Я расту, и пускай они растут вместе со мной”»). Кроме того, наличие в его речи конфликтогенов указывает на проявляющиеся в «Окнах» настроенность против партнера по общению и склонность к использованию инвективной стратегии поведения в конфликте Прощикин, Т.А. Организация телевизионного ток-шоу / Т.А. Прощикин. — М.: Редакционно-издательский отдел института повышения квалификации работников телевидения и радиовещания, 2007. — 74 с. 1. Кройчик, Л.Е. Система журналистских жанров / Л.Е. Кройчик // В кн: Основы творческой деятельности журналиста / Под ред. С.Г. Корконосенко. — СПб.: 2000. — С. 139 — 167 с.