К.П.Победоносцев, воспитатель двух наследников престола, будущих императоров Александра III и Николая II, особым вниманием убитого царя не пользовался, но на вступившего на престол своего воспитанника, особенно в начале царствования, имел большое влияние. Потом Александр III в нем несколько разочаровался. «Победоносцев отлично знает, что не надо, — говорил его соратник граф Е.Г. Строганов, — но не знает того, что надо». А его воспитанник уже в конце царствования, в 1893 г., заметил, что «Победоносцев — отличный критик, но сам никогда ничего создать не может», а «одной критикой жить нельзя». Но когда Александр III был еще наследником, вокруг него сложилась группа противников реформ его отца. После 1 марта она пришла к власти, и ее лидер К.П. Победоносцев стал символом наступившей эпохи сразу же после своего первого в новом царствовании выступления 8 марта 1881 г.
Россия оставалась абсолютной, сословной монархией, и правительство стремилось сохранить и абсолютизм, и сословный строй. Дворянство утрачивало свое главенствующее положение в экономике. Из 395 млн десятин земли европейской России (в том числе 280 млн десятин пригодны для сельскохозяйственного использования) 39,1% принадлежали государству, церкви и городам, 35,1% составляли надельные земли, 25,8% — земли частновладельческие. Из 101,7 млн десятин частновладельческой земли 53,1 млн принадлежали дворянам, 13,2 млн, находились в личном владении крестьян и 7,6 млн - крестьянских обществ. 20,4 млн десятин принадлежало различным группам городского населения. Сравнение приведенных данных переписи 1905 г. с данными предыдущей переписи 1877-78 гг. показывает, что дворянское землевладение сократилось на 20 млн десятин и его удельный вес упал с 19,2 до 13,4%. Крестьянское землевладение за эти годы, наоборот, выросло и в общем, включая надельное и частновладельческое, составляло примерно 2/3 всех обрабатываемых земель. К началу века крестьянские хозяйства занимали в сельскохозяйственном производстве доминирующее положение, однако именно мелкое крестьянское хозяйство наиболее остро переживало мировой аграрный кризис 80-х гг., вызвавший падение цен на хлеб и сокращение его экспорта.
Из общей площади помещичьей и крестьянской земли 30% находилось в руках 1% землевладельцев. Большинство помещиков были потомственными дворянами. Доля поместного дворянства в составе привилегированного сословия Российской империи сократилось, но еще оставалась достаточно высокой — 30-40%. Вместе с тем крупное землевладение постепенно утрачивало свой сугубо дворянский характер. К началу века около 1/3 крупных землевладельцев составляли выходцы из купцов и крестьян. Одновременно росло дворянское предпринимательство. Крупные землевладельцы вкладывали свои капиталы в промышленные предприятия, акционерные общества, банки и железные дороги. Значительно увеличилось число крупных предпринимателей. Если к началу 80-х гг. крупная буржуазия насчитывала примерно 800 тыс.— 1 млн человек, то к началу XX в. - уже 1,5 млн. Соответственно возросло влияние купечества и промышленников в биржевых комитетах, возникли влиятельные предпринимательские организации.
Дворянство тем не менее сохраняло свое привилегированное положение. Правительство состояло из дворян и высшей бюрократии, которая осуществляла власть абсолютизма в центре и на местах, формировала и проводила политику самодержавия, образовывала особую группу господствующего сословия. Она не оставалась неизменной. В XIX в. в процессе перехода от феодального к капиталистическому хозяйству сановные верхи приобщались к накоплению денежных богатств и, в отличие от поместного дворянства, проявляли заинтересованность в развитии товарно-денежных отношений. Они должны были не только считаться с экономическим ростом страны, но порой и сами выступали проводниками политики насаждения капитализма «сверху».
Высокопоставленные чиновники с 70-х гг. активно участвовали в учредительстве частных железнодорожных компаний, акционерных обществ, сами нередко возглавляли их в качестве директоров, членов правлений, владельцев контрольных пакетов акций. В 80-90-х гг. наблюдались переходы ведущих чиновников в правления крупных банков, промышленных предприятий, которым они ранее покровительствовали и одновременно обратные переходы — из финансовой и промышленной сферы на высшие государственные посты.
Примером может служить И.А. Вышнеградский, весьма значительная фигура и в ученом мире, и на правительственном небосклоне. Он был видным ученым, основоположником теории автоматического регулирования, инженером-механиком Главного артиллерийского управления, профессором механики Петербургского технологического института, одним из создателей основ конструирования машин. Во второй половине 70-х гг. он вошел в правление Юго-Восточной железной дороги и Петербургского общества водопроводов. С 1888 по 1892 гг. занимал пост министра финансов, и его деятельность на этом посту была весьма успешной. Активно помогал предпринимателям товарищ министра, а затем министр финансов академик, ректор Киевского университета, известный экономист Н.Х. Бунге, сторонник самодержавия и в то же время проведения более кардинальных реформ в деревне. К выходцам из безземельного дворянства относился и один из наиболее крупных реформаторов конца XIX — начала XX вв., первый в истории России премьер-министр С.Ю. Витте, который пришел в правительство из управления железными дорогами, где проявил себя как талантливый финансист. Так, в составе высшей бюрократии, заинтересованной в предпринимательских делах, формировалась элита государственной власти. Она лучше понимала потребности общества, необходимость учитывать интересы буржуазии для расширения социальной опоры монархического строя и предлагала свои планы дальнейшего социально-экономического развития страны и модернизации государственного управления.
С самого начала реформы 60—70-х гг. оценивались не однозначно. Были две основные оценки. Одни считали, что реформы зашли слишком далеко, они угрожали основам монархии и их надо не только остановить, но и вернуть назад, на исходные позиции, восстановить «так, как было». Одним из главных лидеров этого движения в окружении Александра III и был К.П. Победоносцев.
Другая группа полагала и настаивала на том, что реформы не завершены, их необходимо продолжить и расширить, в первую очередь довести их до реформирования органов власти и государственного управления. Это направление современники связывали, прежде всего, с именем М.Т. Лорис-Меликова, последнего в царствование Александра II министра внутренних дел. При этом надо иметь в виду, что правительства как объединенного, коллегиального органа в России не было, и положение министра, его роль определялась отношением к нему императора, близостью ко двору. В большинстве случаев это был министр внутренних дел. Соратниками М.Т. Лорис-Меликова были участники осуществления реформ 60—70-х гг. О.А. Милютин, А.А. Абаза и др. Борьба названных тенденций продолжалась в течение всего рассматриваемого периода и в обществе, и при дворе, и в высших правительственных кругах.
Открытое столкновение этих тенденций произошло сразу же после вступления на престол Александра III, и начало ему положило обсуждение проекта так называемой «конституции Лорис-Меликова».