Следующая веха на пути развития русской религиозной мысли – спор «осифлян» и «нестяжателей». Этот спор – «о самых началах и пределах христианской жизни и делания… Главная трудность истолкования в том, что здесь сталкиваются две правды»[33].
Иосиф защищает церковные имущества во имя социального служения Церкви – своего рода «хождения в народ»: как Царь служит делу Церкви, так и Церковь служит государству. Главная опасность здесь – перенапряженность социального внимания, и, как следствие этого – духовный минимализм.
Линию нестяжателей прот. Георгий Флоровский возводит еще к митр. из сербов Киприану (Киевск. митр. с 1375), любителю книжности и полному нестяжателю, во время которого было установлено празднование свт. Григорию Паламе. В лице «заволжцев» «решительно преодолевается тот соблазн, который все время нависал над основным теократическим умонастроением, живущим в Церкви»[34], опасностью размытия границ между миром и Церковью, обмирщения Церкви, слияния духовного и эмпирического. С точки зрения прп. Нила, не следовало слишком сближать задачи Церкви и государства: церковь должна оказывать молитвенную поддержку, но не забывать о своей мистической, а не эмпирической природе. Однако движение нестяжателей было «не только преодолением мирских пристрастий и «миролюбия», но и некоторым забвением о мире, не только в его суете, но и в его нужде и болезнях. Это было не только отречение, но и отрицание»[35].
«Разногласие между осифлянством и заволжским движением можно свести к такому противопоставлению: завоевание мира на путях внешней работы в нем или преодоление мира чрез преображение и воспитание нового человека, чрез становление новой личности»[36]. Второй путь является путем культурного творчества, однако победил первый путь – путь «осифлян». «Победа иосифлян явилась предпосылкой позднейшего раскола, основанного на противопоставлении «русского» православия «греческому»»[37].
Заволжское движение подготавливало в своей среде дальнейшее пробуждение богословского сознания. Хотя творения прп. Нила и нельзя назвать своеобразными, однако в лице преподобного Нила оживает святоотеческая традиция.