Фактически это отличие Христа от нас по человечеству является следствием первого, ибо безгрешность Спасителя есть следствие сверхъестественного образа Его рождения. Человечество Спасителя получило свое бытие в Ипостаси Бога-Слова, которая сделалась принципом его индивидуализации и сообщила ему способ существования. С момента Воплощения человечество Христово находилось в неразрывном единстве с Божеством. В силу этого Спасителю была свойственна свобода от первородного греха, а значит и совершенная личная безгрешность, так как личные грехи являются следствием греха первородного. За всю Свою земную жизнь Господь не совершил ни одного греховного действия и был свободен от всякой скрытой греховности.
Из Свщ. Писания мы видим, что для Христа было характерно сознание личной безгрешности. Например, в Ин. (8, 46) Он спрашивает иудеев: "Кто из вас обличит Меня в неправде" или в Ин. (14, 30): "Идет князь мира сего и во Мне не имеет ничего", т.е. не имеет ничего сродного себе, ничего нечистого, на что он мог бы распространить свою власть. Призывая всех к покаянию, Христос Сам никогда не чувствовал нужды в покаянии. Нигде в Свщ. Писании не говорится, что Христос испытывал раскаяние, Ему не было свойственно чувство личной виновности ни в какой степени. На безгрешность Спасителя указывает также замечание евангелистов при описании Его Крещения. Отмечается, что Иисус, крестившись, тотчас вышел из воды. Это указывает на то, что после погружения в воду Господь не исповедывал, в отличие от других людей. Свои грехи, а вышел из воды тотчас после погружения.
О безгрешности Господа говорится как в Ветхом Завете, так и в Завете Новом. В Ветхом Завете, например, в Ис. (53, 9):
"Он... не сделал греха, и не было лжи в устах Его". Эти слова относятся к Мессии. Апостол Петр говорит: "Он не сделал никакого греха" (1 Пет. 2, 22). В 1 Ин. (3, 5) говорится: "В Нем нет греха". У апостола Павла: "Не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех" (2 Кор. 5, 21). В Евр. (7, 26) апостол говорит о Христе: "Таков и должен быть у нас первосвященник, святый, непричастный злу".
Из того факта, что Господь был свободен от первородного греха и не имел личных грехов, не следует, что Он был свободен от последствий греха первородного, потому что Господь воспринял не природу Адама в его первозданном состоянии, какую тот имел до грехопадения, а нашу природу со всеми последствиями падения, для того чтобы, разделив с человеком все последствия его падшести, исцелить наше естество и все условия падшего бытия сделать условиями спасения.
С вопросом о подвержености человечества Христа послед ствиям первородного греха связано появление ереси, которая получила название афтартодокетизма. Возникла она в VI веке, причем первоначально не в православной, а в монофизитской среде. В первой трети VI века имел место ученый богословский спор между двумя крупными деятелями монофизитства — Се-виром Антиохийским и Юлианом Галикарнасским.
Севир Антиохийский в данном вопросе отстаивал позицию, близкую к православной, считая, что Христос был по Своему человечеству подвержен всем последствиям греха. А его противник, Юлиан, считал, что человечество Христа было нетленно, т. е. не было причастно греху Адама и последствиям этого греха, и что все те страстные состояния, о которых говорит Евангелие нужно рассматривать как некие попущения со стороны Божества, которое как бы заставляло Себя в некоторых назидательных целях испытывать страдания, по природе Ему не свойственные.
"Фтора" (фборй) по-гречески значит "тление", "порча". Сторонников Юлиана называли "афтартодокетами", т. е. людьми, которые утверждают призрачность тленности или страдательности человечества Христа. В ответ на это сторонники Юлиана своих противников называли фтартолатрами, т. е. теми, кто служит и поклоняется тленному.
Слово "тление" может иметь два значения. С одной стороны, под тлением можно понимать разрушение, распадение на части, на составные элементы. В этом смысле, конечно, тело Христово было нетленно, и в этом сходились как православные, так и еретики. Второе значение слова "тление" — подверженность страдательным состояниям. Относительно этого значения и был спор: подвержено ли тело Христа по человечеству реально тем страдательным состояниям, которым подвергается тело каждого из нас?
Православные и умеренные монофизиты считали, что безусловно подвержено. Св. Иоанн Дамаскин ("Точное изложение...", кн. 3, гл. 20) пишет: "Естественные и беспорочные страсти (та йЗюфА/пта. ло(9-п) суть страсти, не находящиеся в нашей власти, которые вошли в человеческую жизнь вследствие осуждения, происшедшего из-за преступления, как например: голод, Жажда, утомление, труд (труд в смысле усталости. — О.Д.), слезы, тление, уклонение от смерти, болезнь, предсмертная мука, от которой происходит пот и капли крови".
Господь воспринял все для того, чтобы все освятить, и в этом смысле человечество Христово было тленным. Как заключает св. Иоанн Дамаскин, если бы оно не было тленно, то не было бы одной и той же сущности с нами. Сами по себе эти непорочные, или неукоризненные, безгрешные страсти не являются грехом, но у каждого обычного человека эти страсти ведут к грехам, становятся причинами грехов и греховных страстей. Непорочные страсти следует отличать от страстей греховных — таких, как чревоугодие, зависть, ненависть и т. п.
У Христа мы признаем наличие безгрешных и непорочных страстей, однако во Христе они никогда не приводили к греховным поступкам или состояниям.
По православному учению, Господь, однажды решившись воплотиться, принимает на Себя все последствия человеческой пад-шести. Конечно, Он принимает их добровольно. Он мог бы их не принимать, в этом отношении Его страдания являются свободными. Но воплотившись, подчинив всецело Себя законам падшего человеческого естества, Он уже не может не страдать. Христос, постившись 40 дней, не мог не испытывать голод, или, пройдя длинное расстояние по жаре, Он не мог не испытывать усталости и жажды. Иначе говоря, это совершалось автоматически, естественно. Юлиан не отрицал, что страдания Христа реальны, но он считал, что каждый раз требуется некое свободное согласие воли Христа на то или иное страстное состояние. Например, Христос мог бы при сколь угодно долгом посте не испытывать ни голода, ни иных неприятных ощущений, но для того, чтобы уподобиться нам, Он после поста заставляет Себя испытать голод. Когда Его прибивают ко кресту, Он не испытывает боли, но принуждает Себя ее испытать. Постоянно как бы совершается некоторое понижение онтологического уровня, ниспадение Богочеловека на более низкий уровень бытия. В этом принципиальная разница между православными афтартодоке-тами, считавшими, что человечество Христа свободно от страстных состояний и лишь периодически, в исключительных случаях, Господь попускает Себе испытывать те состояния, которые свойственны каждому из нас. По православному учению, с момента Воплощения Господь подвержен всем тем безгрешным страстям, которым подвержен каждый человек. На православной почве ересь афтартодокетизма также имела место. Известно, что на старости лет сам император Юстиниан Великий впал в эту ересь и даже заготовил соответствующий указ, чтобы ввести афтардокетизм в качестве официального исповедания. Впрочем, сейчас появились исследования, которые говорят о том, что Юстиниан был оклеветан недоброжелателями.