ПАТРИАРХИ СМУТНЫХ ВРЕМЕН

Сегодня внутри Церкви, а особенно вокруг нее необычайно активизировались те силы, которые стараются навязать Церкви мнение о том, каким должен быть истинный, с их точки зрения, путь Церкви, как надо "перестраивать" и "обновлять" церковную жизнь. В последнее время появилось особенно много статей, в которых поучают, обличают, наставляют Церковь, не понимая, что она живет совершенно иными законами, чем законы мира, что управляют Ею не люди, и не человеческие организации, а Господь Бог Вседержитель, сотворивший небо и землю.

В октябре 1989 года архиерейский собор Русской Православной Церкви причислил к лику святых Святейшего Патриарха Иова - первого русского Патриарха и Святейшего Патриарха Тихона – первого Патриарха после двухсотлетнего синоидального перерыва. Кстати сказать, пресса своеобразно отозвалась на это событие. В редакционной статье третьей книжки "Вестника РХД" (Париж) за 1989 год Никита Струве писал: "Можно пожалеть, что одновременно с Тихоном, осторожное руководство Русской Православной Церкви решило канонизировать и первого по времени, скромнейшего Патриарха Иова..., мало замеченного историей и Церковью". Верующие в России вряд ли смогут разделить скорбь главного редактора "Вестника" по поводу появления в Русской Церкви нового святого. Но вот о чем действительно можно пожалеть, так это о том, что даже такой известный издатель, как Никита Струве, видит всего лишь политическую конъюнктуру там, где, как и повсюду в Святой Церкви, действие Духа Божия и проявление глубочайших закономерностей жизни церковного общества.

В отечественной прессе тоже появились, вполне, правда, доброжелательные статьи, в которых говорилось о большом вкладе этих иерархов в духовную сокровищницу Отечества, об их патриотическом служении, о многочисленных заслугах, в связи с которыми, по мнению журналистов, а также по случаю четырехсотлетия патриаршества и была проведена канонизация. Все это было трогательно, хотя очень напоминало привычные стереотипы и уж, конечно, совершенно не соответствовало церковной традиции.

Дело в том, что причисление к лику святых в Православной Церкви - это совсем не форма поощрения (даже посмертного). Это даже не форма признания заслуг церковных деятелей и тем более не атрибут пышных юбилеев. Прославление в лике святых это всегда, в первую очередь, призвание к служению.

В какие бы времена ни бывали прославления святых, всегда в конкретный исторический момент призываются именно те, кто более всего может своим духовным примером и подвигом жизни во Христе подать помощь нашей земной Воинствующей Церкви от Церкви Небесной, Торжествующей.

Уже было замечено, что патриаршеское служение святителей Иова и Тихона проходило в период смутных времен. Господь воздвигал патриаршество на русской земле именно тогда, когда государственная власть слабела и не могла больше справиться с управлением православной державой. Однако на этом поразительная общность судеб двух святых патриархов не кончается.

Оба они пережили гражданские войны. Развязанная недругами Москвы и поддерживаемая предателями, сторонниками Лжедмитрия, междоусобная брань и польско-литовская интервенция 1606-1612 гг. имели целью уничтожение православия в нашем Отечестве. Начало гражданской войны и интервенции в XX веке совпали с первыми днями служения святителя Тихона. Эта гражданская война была связана теперь с попыткой полного уничтожения общения человека с Богом, истребления православной веры.

Патриаршество - и первоначальное и возрожденное - начинали на Руси два царя, два Государя, которых православный русский народ почитает как святых. Это - царь Федор Иоаннович и царь-мученик Николай II.

Царь Федор Иоаннович был удивительный, светлый человек. Это был воистину святой на троне. Он постоянно пребывал в богомыслии и молитве, был добр ко всем, жизнью для него была церковная служба и Господь не омрачил годы его царствования нестроениями и смутой. Они начались после его смерти. Редко какого царя так любил и жалел русский народ. Его почитали за блаженного и юродивого, называли "освятованным царем". Недаром вскоре после кончины он был занесен в святцы местночтимых московских святых. Народ видел в нем мудрость, которая исходит от чистого сердца' и которой так богаты "нищие духом". Именно таким изобразил царя Федора в своей трагедии Алексей Константинович Толстой. Но для чужого взгляда этот Государь был другим. Иностранные путешественники, соглядатаи и дипломаты (такие как Пирсон, Флетчер или швед Петрей де Эрлезунда), оставившие свои записки о России, в лучшем случае называют его "тихим идиотом". А поляк Лев Сапега утверждал, что "напрасно говорят, что у этого государя мало рассудка, я убежден, что он вовсе лишен его".

Такое же непонимание со стороны людей, чуждых православного духа, характеризует и отношение к Государю Николаю II. Не будем здесь вспоминать о всей той грязи, которая была вылита на него и на его семью. Народ почитал и почитает Царя-мученика святым, что нашло свое первое церковное выражение в канонизации царской семьи Зарубежной Церковью в 1981 году.

Патриарх Иов написал замечательную "Повесть о честном житии царя Федора Иоанновича". Патриарх Тихон отозвался на убийство царской семьи проповедью, в которой обличил и назвал истинных убийц.

При обоих патриархах произошли такие судьбоносные для России события, как конец великих династий. Во дни патриарха Иова умер царь Федор Иоаннович, последний Рюрикович из рода Калиты. При патриархе Тихоне оборвалась династия Романовых.

При обоих патриархах произошло важнейшее для нравственной жизни всего народа событие - убийство невинного царевича-отрока. 15 мая 1591 года в Угличе был зарезан царевич Димитрий. В ночь на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге был убит царевич Алексий.

Оба патриарха пережили взятие Москвы и хозяйничание в Кремле безчинных захватчиков. Патриарх Тихон был избран на престол под грохот артеллерийского обстрела Кремля. При патриархе Иове московская святыня была поругана поляками и Лжедмитрием.

Церковные смуты также отягчили служение и того и другого патриарха. Оба были объявлены низложенными, и вместо них провозглашены новые главы Церкви. В 1606 году католики, насаждавшие унию на Руси, и архиереи, присягнувшие Лжедмитрию, возвели на патриарший престол лжепатриарха Игнатия. (Кстати, этот лжепатриарх после падения своего покровителя лжецаря бежал из Москвы и окончательно принял унию). Патриарха Иова били и позорили в Успенском Соборе, срывали с него святительские одежды, но несмотря на угрозы, он отказался принести присягу самозванцу. Патриарх снял с себя панагию и положил ее к образу Владимирской Божией Матери со словами: "Владычице Богородице! Здесь возложена на меня панагия святительская, с нею исправлял я слово Сына Твоего и Бога нашего и восемнадцать лет хранил целостность веры. Ныне, ради грехов наших, как вижу, бедствует царство, обман и ересь торжествуют. Спаси и утверди православие молитвами к Сыну Твоему". Во дни Патриарха Тихона Церковь потряс обновленческий раскол. Как и 300 лет назад, многие епископы отпали от Церкви и обрушились с неистовой яростью и клеветой на патриарха. Сохранились статьи и проповеди обнов - ленческих архиреев. Вот что писал епископ Антонин (архирей еще дореволюционного поставления) в газете "Известия" 17 февраля 1924 года: "Тихон - большое поповское чучело, набитое магизмом, рутиной, колдовством, ремеслом и червонцами. Он печет каждую службу архиерийские чучела поменьше, которые надевают парчовые халаты, золотые горшки, грамофонят, вертятся, машут руками..." Дальше следует хула на Таинство Евхаристии...

В то время, когда этот обновленец писал для "Известий" свои опусы, Святейший Патриарх Тихон был под арестом, а святые епископы-мученики, оставшиеся верными православию, подвергались жесточайшим пыткам и гонениям.

Накануне смутных времен Господь не только укреплял Россию патриаршеством, но и даровал ей величайшее заступление Царицы небесной. Казанская икона Божией Матери была явлена незадолго до избрания Святейшего Патриарха Иова. 2 марта 1917 года в день отречения императора Николая II и за несколько месяцев до избрания Патриархом Святителя Тихона, в селе Коломенском чудесным образом была обретена икона Царицы Небесной "Державная". Оба этих образа, как мы знаем, имеют не просто местное но огромное всецерковное, всероссийское значение.

И святитель Иов и святитель Тихон налагали анафему на власть предержащих, которые глумились над Церковью, над народом, над русской землей.

И тот, и другой патриарх были в заточении. Святейший Патриарх Иов - в Старицком монастыре, святейший Тихон - в московском Донском монастыре и во внутренней тюрьме на Лубянке.

Такой феномен как самозванство был явлен при обоих патриархах. Самозванство Лжедмитрия известно. Известны пути, которыми он шел к захвату России, известно, чем он кончил. Известны и те предательства, которыми запятнали себя многие русские военачальники, присягнувшие Лжедмитрию. Трудно себе даже представить сложность тогдашнего положения Патриарха Иова, когда почти все братья-архиереи уговаривали его во имя ложно понимаемого ими церковного мира, ради собственной безопасности присягнуть самозванцу. Но Патриарх не поддался на это искушение, хотя даже мать убиенного царевича Димитрия инокиня Марфа, которую специально привезли в Москву, чтобы она всенародно признала Лжедмитрия истинным царевичем, засвидетельствовала это из страха перед захватчиками. Патриарх Иов был тверд и предпочел лжи гонения и ссылку.

Ситуация со лжеправителями повторилась и во дни святителя Тихона. Патриарх ясно видел, что народ, вся страна идет к ложным целям. И сопротивлялся этому до тех пор, пока не увидел другое: народ и общество с этого, выбранного ими пути не свернут! И, как много раз случалось в истории, Церковь пошла вместе с народом к этой бездне, чтобы пусть на самом краю выхватить из пропасти, спасти, дать силы тем, кто, наконец, увидит и поймет... В этом миссия Церкви, в этом и огромная опасность - опасность неизбежных компромиссов.

Успех борьбы со злом измеряется не внешней победой, а лишь состоянием в истине до конца. Патриарх Тихон не уповал на внешний успех. Такое упование - мысль не христианская. "Претерпевый до конца, той спасен будет" (Мк.13.13). Следуя этому терпению, заповеданному своими святыми патриархами стяжал терпение и русский народ, который и спасается как мы видим из истории совершенством терпения и стояния за истину Православия. Это - удел России, это тот самый крест, который был возложен на нас тысячу лет назад.

Несколько слов хотелось бы сказать о пастырских посланиях Святейшего Патриарха Тихона. Они обладают тем особым свойством, которое присуще пророческому богодуховенному слову: оно живо и действенно не только для соврменников автора, но и для всей Церкви во все времена. Вот только два небольших отрывка:

"Еще продолжается на Руси эта страшная томительная ночь, и не видно в ней радостного рассвета. Изнемогает наша Родина в тяжких муках и нет врача, исцеляющего ее.

Грех растлил нашу землю, расслабил духовную и телесную мощь русских людей. Грех сделать то, что Господь, по слову пророка, "отнял у нас и посох, и трость и всякое подкрепление хлебом, храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливого, и старца" (Ис.Ш.1-3).

"Из того же ядовитого источника греха вышел великий соблазн чувственных земных благ, которыми и прельстился наш народ, забыв о едином на потребу" (1918 г.)

"И вся эта разруха и недостатки оттого, что без Бога строится ныне Русское Государство. Разве слышали мы из уст наших правителей святое имя Господне в наших многочисленных советах, парламентах, предпарламентах? Нет, они полагаются только на свои силы, желают сделать имя себе, а не так, как наши благочестивые предки, которые не себе, а имени Господню воздавали славу. Оттого Вышний посмеется планам нашим и разрушит советы наши. Подлинно праведен Ты, Господи, ибо мы не покорны были Слову Его (Пл. Иер.1.18) (1918 г.)

Еще одно высочайшее служение русского Патриарха - печалование о народе. Долг печалования о церковном народе перед государственной властью был возложен на Патриарха в XVI веке и подтвержден на Соборе 1917 года особым пунктом среди прочих обязанностей главы Русской Церкви. Долг этот оба святителя исполнили сполна, подвергаясь часто за это служение гонениям и узам. Но все превозмогала отеческая любовь: "К тебе же обольщенный, несчастный русский народ, сердце мое горит жалостью до смерти" - это слова святителя Тихона.

Судьбы святых патриархов перекрещиваются, как и судьбы их времен, как и судьбы нашего времени и современной нам Церкви, которая по вдохновению Духа Божия призвала именно этих святых к служению в наши дни. В чине хиротонии есть слова: "Божественная благодать всегда немощная врачующи и оскудевающая восполняющи..." Когда Церковь земная оскудевает, когда немощи наши переходят ту грань, после которой люди уже не могут удержать Церковь в мире, Господь посылает тех святых, которые в силах помочь своим служением, своими молитвами. Сейчас, судя по всему, именно такое время.

Если Помыслом Божиим будут попущены и нам те испытания, которые были во дни земной жизни святителей Иова и Тихона, то мы знаем, что у нас есть небесные защитники. "Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их" (Евр.13.7).

И пусть, взирая на пути промысла Божия, умолкнут те, кто дерзает человеческим судом указывать и поучать о путях спасения огромной Русской паствы. Господь управит Свою Церковь. Пусть поостерегутся и те, кто, обладая земной властью, пытаются управлять судьбой двухтысячелетней Христовой Церкви. "Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет" (Гал.6.7).

А нам, православным христианам, самим Промыслом Божиим указаны наши небесные защитники на смутные времена - святители Иов и Тихон, к которым первая наша сегодня молитва о том, чтобы Господь, несмотря на наши грехи, укрепил бы нового Первосвятителя Русской Церкви в молитве и печаловании о народе и дал бы ему силы, восходя на крест своего служения Церкви, повторить вслед за святым патриархом Тихоном: "ОТНЫНЕ НА МЕНЯ ВОЗЛАГАЕТСЯ ПОПЕЧЕНИЕ О ВСЕХ ЦЕРКВАХ РОССИЙСКИХ И ПРЕДСТОИТ УМИРАНИЕ ЗА НИХ ВО ВСЯ ДНИ"'.