В протестантизме следует различать два разных направления: ортодоксальный протестантизм последователей Лютера и Кальвина и так называемый модерный протестантизм, широко распространенный в настоящее время. Отличительная особенность этого нового направления состоит в том, что каждый отдельный человек, его личные переживания становятся мерою вещей, а необходимость пополнения индивидуального разума, познание Истины соборным церковным разумом отвергаются. Этим религиозным субъективизмом современный протестантизм вступил в резкое противоречие Лютеру и даже Кальвину, ибо эти «отцы протестантизма» были побуждены к выступлениям против римского учения, против юридизма и пассивного восприятия благодати, сознанием все превозмогающей, не подлежащей человеческому учету силы Божией, перед которой должно умолкнуть ничтожное человеческое «я». Но самое начало религиозному субъективизму было все же положено Лютером, его отрицанием предания и «выпадением из опыта Церкви».
Субъективизм превращает религию в лишенные твердой основы, меняющиеся переживания отдельных, между собой не связанных, личностей, а возведенный в принцип субъективизм распыляет веру: отсюда вместо единого «столпа и утверждения истины», вместо единого целого — Тела Христова — море сект, которые и учении о вере и Церкви зашли дальше Ватикана и изначального протестантизма. В протестантизме не Священное Писание и не опыт Церкви определяют богословское мышление, а, 165наоборот, последнее определяет достоверность первого. Для доказательства этого предвзятого положения протестантские богословы выбирают из Священного Писания те тексты, которыми его можно подтвердить. При этом они берут эти тексты отрывочно, вне всякой связи с контекстом, с общим составом повествования Священного Писания. Естественно, что смысл при этом искажается или толкуется превратно.
Характерной чертой современного протестантизма является также искаженное, примитивное понимание учения Церкви о спасении. У протестантов (практически у всех) в учении о спасении каждого человека и всех христиан вместе есть совершенно особенный тезис: человек спасается только верой. В более упрощенном виде это можно услышать от какого-нибудь нынешнего иноземного проповедника в такой формулировке: «Прими Христа как своего личного Спасителя, прими Его сейчас, уверуй, и ты будешь тотчас же спасен», будешь спасен в тот момент, когда ты уверовал и принял Христа как своего личного Спасителя. Этот протестантский постулат, согласно которому человек спасается не верой, споспешествуемой делами любви и милосердия, а только верой самой по себе, не просто заблуждение, которое мы должны отметить, а вещь глубинно трагичная, потому что из этого учения проистекают очень печальные для нравственного облика протестантов выводы.
Можно заметить, что западные протестанты отличаются от нас внешне беззаботным настроением, они всегда улыбаются и всегда радостные. Это оттого, что они считают себя уже спасенными. Католики — нет; католики знают, что это дело непростое. А протестанты как братья во Христе помогают всем, помогают и нам, искренне считая себя уже спасенными. И это очень печально. Потому что, значит, понятие об аскезе, понятие о борьбе со грехом, часто многолетней, тяжкой, с потом и кровью, о преодолении греховного начала в самом себе, собственных страстей и греховных навыков у них полностью отсутствуют. Если человек уже спасен, то как можно серьезно относиться к какому-то аскетическому деланию? Поэтому у протестантов и нет постов, нет внешних мер воздержания, поэтому и богослужения воспринимаются как некоторая дань, которую нужно отдать Богу, а не как средство внутреннего аскетического возрастания. Поэтому у них отсутствует понятие об утреннем и вечернем келейном правиле.
Тем самым вся история протестантизма свидетельствует, что отрыв от подлинной церковности, от Священного Предания приводит, как бы ни были искренни побуждения вождей протестантизма, не к возрождению апостольской простоты и чистоты вероучения и жизни, а к еще более очевидному, чем даже в католицизме, искажению учения Древней неразделенной Церкви.
Экуменическое движение декларирует своей целью достижение возможно более полного единства между последователями различных христианских исповеданий. Движение это зародилось в протестантском мире в начале текущего столетия.
Термин «экуменический» (вселенский) приобрел в связи с этим движением новый смысл, отличный от того, какой это слово имело в церковной жизни до этого. Первая конференция представителей различных христианских исповеданий в Эдинбурге (1910) проходила без участия право-равных и занималась лишь вопросами протестантского сотрудничества в миссионерской деятельности.
Вскоре определились два главных русла экуменического движения, ставших известными под названиями «Вера и строй» (Faith and Order) и «Жизнь и деятельность» (Life and Work). Первое нанимается вопросами единства веры и церковности, второе — вопросами практической деятельности.
Подготовительная конференция экуменического движения с участием представителей Православной Церкви происходила в Женеве в 1920 г.
Первая международная конференция движения «Вера и строй» проведена с участием православных в Лозанне (Швейцария) в 1927 г. Протестантский мир впервые встретился тогда с Православием на таком широком форуме для обсуждения догматических вопросов. На форуме были рассмотрены вопросы о Церкви, об общецерковном исповедании веры, о таинствах. Представители Православной Церкви не согласились тогда с резолюциями, предложенными протестантским большинством.
Вторая конференция движения «Вера и строй» происходила в Эдинбурге (Англия) в 1937 г. Темами обсуждения были благодать, Церковь и слово Божие, таинства, единство. По вопросу интеркоммуниона (обращения в таинствах) православные заявили, что евхаристическое общение может быть только «венцом», «завершением истинного и реального единства, а не инструментом в пользу этого единства». Православные представители занимали особую позицию по многим вопросам и на последующих конференциях движения «Вера и строй».
В 1948 г. был учрежден Всемирный Совет Церквей. Он принял на себя функции движения «Жизнь и деятельность» при сохранении в определенных границах самостоятельности движения «Вера и строй».
Русская Православная Церковь примкнула к экуменическому движению в 1961 г., вступив во Всемирный Совет Церквей на Всемирной ассамблее в Нью-Дели. На этой ассамблее Совет был объявлен «братским союзом Церквей, который исповедует Господа нашего Иисуса Христа Богом и Искупителем, согласно Писанию, и старается ответить на их общее призвание во славу Единого Бога, Отца, Сына и Святого Духа». Всемирный Совет Церквей может действовать от имени Церквей только по их поручению, не может для Церквей «составлять законы».
Римско-католическая Церковь во Всемирный Совет Церквей не входит, но представители ее являются полноправными членами секретариата движения «Вера и строй» и некоторых других ответвлений Всемирного Совета Церквей.
Участие Поместных Православных Церквей в экуменическом движении имеет чрезвычайно большое значение для общехристианского дела. Благодаря этому голос Православной Церкви слышен сейчас на экуменических форумах при обсуждении весьма важных вопросов.
Протестанты склонны считать закономерным существующее сейчас положение в христианском мире — дробление, Церкви Христовой на конфессии. Они придерживаются в этом вопросе так называемой "теории" ветвей (branch theory), согласно которой различные христианские исповедания не что иное, как ветви единой Церкви Христовой. Поэтому протестанты в большинстве своем стоят за интеркоммунион, то есть за евхаристическое общение представителей различных конфессий. Православные считают конфессиональное дробление совершенно несогласным с волей Божией и природой основанной Христом Церкви, а интеркоммунион невозможным. В качестве основы, на которой следует строить единство христиан, православные предлагают веру и нормы церковности Древней, исторической, Церкви, не подвергнувшейся еще последующим разделениям. «Теорию ветвей» и интеркоммунион Православная Церковь считает несовместимыми с этой верой и этими нормами.
Существеннейшими признаками истинной Церкви Православие считает историческую непрерывность ее бытия и апостольской преемственности, а также верность ее изначальному сокровищу церковности. Православная Церковь при всех наших человеческих слабостях и недостатках является той горой дома Господня, которая возвышается над прочими горами и холмами, то есть только она является единственным прямым, без отклонений, продолжением Церкви апостольской как единственная Святая Соборная и Апостольская Церковь.