Представляется, что благо имеет смысл не целевой причины, а, скорее, других причин.
1. Ведь, как говорит Дионисий (О Божественных именах, 4), “Благо воспевается как Прекрасное”.[99] Но прекрасное имеет смысл формальной причины. Следовательно, благо имеет смысл формальной причины.
2. Кроме того, благо является само-распространяющимся, как можно понять из слов Дионисия (О Божественных именах, 4), где он говорит, что “благо – это то, от чего все и пребывает, и существует (subsistunt et sunt)”.[100] Но быть распространяющимся - имеет смысл производящей причины. Следовательно, благо имеет смысл производящей причины.
3. Кроме того, по словам Августина в книге I О христианской науке,[101] “поскольку Бог благ, мы существуем”. Но мы получаем существование от Бога как от производящей причины. Следовательно, благо имеет смысл производящей причины.
Напротив, как говорит Философ в книге II Физики, “то, ради чего, - это как бы цель и благо для других [вещей]”.[102] Следовательно, благо имеет смысл целевой причины.
Отвечаю: Надобно сказать, что, поскольку благо – это то, к чему все стремится, а таковое имеет смысл цели, то ясно, что благо имеет смысл цели. Однако понятие блага предполагает и смысл производящей или действующей причины, и смысл формальной причины. Ведь мы видим, что первое в причиняющем (том, что служит причиной), является последним в причиненном (том, что вызвано этой причиной): ибо огонь прежде нагревает, а затем сообщает форму огня, тогда как в самом огне тепло следует за субстанциальной формой. В причиняющем (служащем причиной) первым идет благо и цель, которые приводят в движение производящего (efficientem); вторым – действие производящего, движущего к форме; третьей привходит форма. В причиненном должно быть наоборот: первой будет сама форма, благодаря которой оно есть сущее; второй в нем будет действующая сила (virtus effectiva), благодаря которой оно совершенно по бытию (perfectum in esse) (ибо что бы то ни было тогда является совершенным, когда может произвести себе подобное, как говорит Философ в книге IV Метеорологики;[103] третьим следует понятие блага (ratio boni), которое есть основание совершенства в сущем.[104]
На первый довод следует сказать, что прекрасное и благо по подлежащему суть одно и то же, ибо основываются на одном и том же, а именно на форме. Потому благо и воспевается как прекрасное. Но они отличаются по понятию. Благо в собственном смысле соответствует желаемому: ведь именно к благу все стремится. А потому оно имеет смысл цели: ибо стремление – это как бы некое движение к вещи. Прекрасное же соотносится с познавательной силой, ибо прекрасным называется то, что приятно зрению. Прекрасное заключается в должной пропорции, поскольку чувство наслаждается вещами, в которых соблюдена должная пропорция, как подобными ему самому: ведь и чувство есть некое отношение, и всякая познавательная способность (virtus cognoscitiva). Поскольку же познание происходит посредством уподобления, а подобие касается формы, то прекрасное в собственном смысле подпадает под понятие формальной причины.
На второй довод следует сказать: о благе говорят, что оно распространяет себя, так же, как о цели говорят, что она движет.
На третий довод следует сказать, что всякий, кто имеет волю, называется благим, если имеет благую волю: ибо посредством воли мы пользуемся всеми способностями, которые есть у нас. Потому благим называют не человека, имеющего благой [хороший] интеллект, а имеющего благую волю. Воле же соответствует цель, как ее собственный объект. Таким образом, сказанное “поскольку Бог благ, мы существуем” относится к целевой причине.
5. Состоит ли понятие блага в модусе, виде и порядке?[105]
Представляется, что понятие блага не состоит в модусе, виде и порядке (in modo, specie et ordine).
1. Ведь благо и сущее различаются по понятию, как сказано выше. Однако представляется, что модус, вид и порядок относятся к понятию сущего. Ибо как сказано: “все расположил числом, весом и мерою” (Премудр. 11, 21). Но к этим трем сводятся вид, модус и порядок, потому что, как говорит Августин в книге IV О бытии буквально: “мера наделяет всякую вещь модусом, а число доставляет всякой вещи вид, вес же влечет всякую вещь к покою и устойчивости”.[106] Следовательно, понятие блага не состоит в модусе, виде и порядке.
2. Кроме того, сами модус, вид и порядок являются чем-то благим. Но если понятие блага состоит в модусе, виде и порядке, то модус должен будет иметь модус, вид и порядок; точно так же и вид, и порядок. И так далее до бесконечности.
3. Кроме того, зло – это лишенность модуса, вида и порядка. Но зло не устраняет полностью блага. Следовательно, понятие блага не состоит в модусе, виде и порядке.
4. Далее, то, в чем состоит понятие блага, не может называться дурным. Но говорят: дурной модус, дурной вид, дурной порядок. Следовательно, понятие блага не состоит в модусе, виде и порядке.
5. Кроме того, причинами модуса, вида и порядка служат вес, число и мера, как явствует из приведенной цитаты из Августина. Однако не все благое имеет вес, число и меру. Говорит же Амвросий[107] в Шестодневе, что “природа света - быть сотворенным, но не числом, не весом и не мерой”.[108] Следовательно, понятие блага не состоит в модусе, виде и порядке.
Напротив, Августин говорит в книге О природе блага: “Эти три – модус, вид и порядок – находятся в вещах, созданных Богом, как некие общие блага. Таким образом, где эти три велики, там великие блага; где малы – малые блага; где их нет, нет и никакого блага”.[109] Этого не было бы, если бы понятие блага не состояло в них. Следовательно, понятие блага состоит в модусе, виде и порядке.