Представляется, что существует одна-единственная истина, согласно которой все является истинным.
1. Ибо, согласно Августину,[187] ничто не больше ума человеческого, только Бог. Но истина больше человеческого ума; иначе человек судил бы об истине, на самом же деле он судит все, исходя из истины, а не из себя самого. Таким образом, один только Бог есть истина. Следовательно, нет иной истины, чем Бог.
2. Кроме того, Ансельм говорит в книге Об истине (14), что как время относится к находящемуся во времени, так и истина к вещам истинным. Но для всего находящегося во времени время одно (ср. I, q.10, a.6 c). Следовательно, одна и истина, которой все истинно.
Напротив, сказано (Псал. 11, 2): “умалены истины сынами человеческими”.
Отвечаю: Надобно сказать, что в одном отношении истина, которой все истинно, одна, в другом же отношении – не одна. Это уясняется из следующего. Когда нечто однозначно предицируется многому, то в каждом представителе этого множества оно находится согласно своему собственному понятию, как, например, животное в любом виде животных. Но когда нечто сказывается о многом аналогически, оно находится согласно своему собственному понятию только в одном из представителей этого множества, от которого все прочие получают наименование (ср. I, q.13, a.5). Так здоровый говорится и о животном, и о моче, и о лекарстве, но здоровье есть только в животном, но от здоровья животного называется здоровым лекарство, как производящее начало здоровья у животного, и моча, как показатель его здоровья. И хотя здоровья нет ни в лекарстве, ни в моче, тем не менее в обоих наличествует нечто, благодаря чему лекарство производит, а моча служит показателем здоровья.
Было сказано (16,1), что истина первично есть в интеллекте; вторично - в вещах, поскольку они соотнесены с (ordinantur ad) божественным интеллектом. Таким образом, если мы говорим об истине, как она существует в интеллекте, в согласии с собственным смыслом (secundum propriam rationem), тогда во многих тварных интеллектах существуют многие истины, и даже в одном и том же интеллекте, в силу множества познаваемых вещей. Потому в Глоссе (из Августина; ML 36, 138) на слова “разрушены истины сынами человеческими” (Псал. 11, 2) говорится: “как в зеркале получаются многие подобия одного человеческого лица, так многие истины получаются от одной божественной истины. Но если мы говорим об истине, как она существует в вещах, тогда все вещи истинны благодаря одной первой истине, которую каждая вещь воспроизводит в соответствии со своей сущностью (secundum suam entitatem). Таким образом, хотя сущности (essentiae) или формы вещей множественны, однако истина божественного интеллекта, в согласии с которой все вещи называются истинными, одна.
На первый довод следует сказать, что душа (anima) судит обо всех вещах не на основании какой угодно истины, а на основании первой истины, поскольку она отражается в душе, как в зеркале, в соответствии с первыми умопостигаемыми положениями. Отсюда следует, что первая истина больше души. И все же, даже сотворенная истина, которая есть в нашем интеллекте, больше нашей души, не просто, но в той мере, в какой она есть совершенство души; так, даже о науке можно сказать, что она больше души. Тем не менее истинно, что ничто пребывающее, за исключением Бога, не больше разумной души (mente rationali).
На второй довод следует заметить, что высказывание Ансельма верно, поскольку вещи называются истинными благодаря их соотношению с божественным интеллектом.