Он ясно различает разные планы природ Христа. Божественный Логос не нуждается в освящении Духом, так как Он Свят по Своей природе. Напротив, плоть и человеческое тело Воплощенного Логоса становятся вместилищем Духа, храмом Божества. Воплотившись для нашего спасения, как человек, Он получает Святого Духа. Не только Слово освящено в качестве человека, но Он Сам освящает Себя, Он Сам освящает Свою собственную человеческую природу.
Святитель Кирилл еще раз возвращается к вопросу освящения Христа Духом, в связи со стихом из Евангелия от Иоанна: «за них Я посвящаю Себя» (Ин 17:19). Он отвергает всякую мысль об освящении Спасителя «кем-то иным» и настаивает, что Он Сам «освящает Свою собственную плоть». Таким образом, святитель Кирилл встретил несторианскую распрю во всеоружии.
Аполлинарий Лаодикийский и его Христология.
Аполлинарий Лаодикийский, воспитанник александрийской школы, в начале своей богословской карьеры был истинным сторонником Никейского символа веры, но с середины 70-х годов IV века его теологические взгляды начинают резко меняться. Это связано с тем, что ему был присущ дух спекулятивного поиска, поэтому, богослов стремился разрешить вопрос Боговоплощения путем размышлений. Как можно помыслить себе единство Божественного Слова и человеческой плоти, как сочетать Слово и плоть (Логос и саркс)? Сказать, что Слово-Бог просто обитает в человеке, - его не удовлетворяло, потому что таким образом сочетание природ не устанавливается. По мнению Аполлинария, чтобы Логос действительно стал человеком, Слово и плоть должны образовать существенное единство. Для мыслителя это единство может возникнуть только тогда, когда человеческая природа – не полна. Логос и Саркс – это для Аполлинария части, образующие целое, подобно тому, как человеческие тело и душа – части, соединение которых образует человека. Он, соответственно помещает у Христа Логос на место души, и тогда Логос и саркс образуют одну природу. (Аполлинарий – в строгом смысле «монофизит» и к нему восходит формула, согласно которой у Христа «одно естество»).
Билет 24
1.Взгляд святых отцов и учителей церкви на «Филиокве» и «Пер филиум».
Учение о личных свойствах Святого Духа основано на словах Иисуса Христа: «Дух иже от Отца исходит» (Ин.15,26) "через Сына" на латыни будет per filium (пер филиум)
Филиокве (лат. Filioque - "и от Сына"), учение Западной церкви об исхождении Святого Духа и от Сына.
Православная церковь в отношении учения о личном свойстве Святого Духа твердо держалась и держится определения Второго Вселенского собора и сохранила до настоящего времени в полной неприкосновенности как самый символ веры, составленный на первых двух вселенских соборах, так и соборное учение святых отцов об исхождении Святого Духа от Отца. В этом случае она исполнила постановления святых отцов III, IV, V, VI и VII вселенских соборов, которые строжайше воспретили всякое изменение Никео-Цареградского символа через убавление или добавление каких-либо новых слов.
Не то было на Западе. С конца IV и начала V веков некоторые учители Западной церкви начали иногда иначе выражаться о личном свойстве святого Духа, говоря, что Он исходит вечно не только от Отца, но "и от Сына".
Возникновению и развитию филиоквитического учения, по мнению западных ученых, особенно много содействовал своими сочинениями блаж. Августин, который таким образом, по их мнению, был одним из первых филиоквитистов Западной церкви.
Мнение об исхождении Святого Духа "и от Сына" высказывалось высказывалось некоторыми писателями Западной церкви и в последующее время, а в VII и VIII веках на соборах бывших в Толедо в Испании, прибавка "Filioque" внесена была даже в Никео-Цареградский символ. Таким образом, через эту прибавку, частное мнение было поставлено испанскими епископами рядом с догматическим учением, выраженым на первых двух вселенских соборах, и возведено ими в пределах Испании на степень догмата.
В VIII веке вопрос об исхождении Святого Духа сделался на Западе предметом споров, и многие, не различая временного посланничества в мир и вечного исхождения Святого Духа, стали утверждать, что Святой Дух исходит от Отца и Сына предвечно.
Несмотря на это новое учение тогда не получило на Западе полных прав гражданства и признавалось далеко не всеми.
В 809 году император Карл Великий созвал в Аахене собор для рассуждения по вопросу о Filioque под своим личным председательством. На этом соборе по личному влиянию Карла имели перевес сторонники Filioque, и постановлено было утвердить для постоянного употребления символ веры с этой прибавкой.
Но папа Лев III не дал своего согласия на внесение Filioque в символ веры. Чтобы охранить символ веры от всякой порчи на будущее время, он приказал начертать Никео-Цареградский символ на двух серебряных досках, по гречески и по латыни, и повесить эти доски в главном римском храме св. Петра с надписью: "Я, Лев, постановил это по любви к православной вере и для охранения ее".
Несмотря на противодействие папы, недозволенная им прибавка к символу веры мало-помалу принята была в разных местах Галлии, Испании, Италии и Германии.