Третий взгляд на вечерю Господню отражает кальвинистская или реформатская позиция. Термин кальвинизм обычно связывается с особым взглядом на спасение и на Божью инициативу в нем, с Его решением об избрании людей, которые уверуют и получат спасение. Но в данном случае мы имеем в виду не это, а кальвинистскую позицию в отношении вечери Господней.
В вопросе о сути взглядов Кальвина и Цвингли полного согласия нет. По мнению одних, акцент Кальвина на динамическое и оказывающее прямое воздействие присутствие Христа не очень отличается от позиции Лютера1733. Цвингли, со своей стороны, учил, что Христос присутствует чисто духовно. Если такое истолкование верно, в реформатских кругах преобладает цвинглианский, а не кальвинистский подход. По мнению других, Кальвин считал, что в святых дарах Христос присутствует духовно, а с точки зрения Цвингли, святые дары лишь символизируют Христа, Который не присутствует ни физически, ни духовно1734. Если верно такое истолкование их позиций, реформатские церкви следуют концепция Кальвина. Но в конечном счете значение имеет не то, чьи взгляды стали нормативными в реформатских церквах, а какова по сути их позиция. Поэтому концепцию, рассматриваемую в данном разделе, лучше именовать реформатской, а не кальвинистской.
По реформатским взглядам, Христос присутствует в вечере Господней, но не физически или телесно. Его присутствие в таинстве духовное или динамическое. В качестве иллюстрации Кальвин приводил пример солнца и утверждал, что Христос просто оказывает определенное воздействие. Солнце остается на небе, но его тепло и свет присутствуют на земле. Точно так же сияние Духа доносит до нас воздействие плоти и крови Христа1735. В соответствии с Рим. 8:9-11, Христос пребывает в нас Духом и только Духом. Представление, что мы действительно едим тело Христа и пьем Его кровь, просто-напросто абсурдно. На деле участники таинства питаются духовно, причащаясь к хлебу и вину. Святой Дух приводит их в более близкое общение со Христом, живым Главой церкви и источником духовной жизни.
Согласно реформатским взглядам, святые дары таинства - не какие-то произвольно выбранные символы, их нельзя отделить от того, что они олицетворяют, - от смерти Христа, ее смысла, присутствия верующих в распятом Христе и от единения верующих между собой1736. Но святые дары не только олицетворяют или представляют тело и кровь Христа. Они еще и скрепляют. Луи Беркхоф высказывает мнение, что вечеря Господня как бы скрепляет или запечатлевает любовь Христа к верующим, придавая им уверенность, что все обетования завета и богатства "Евангелия принадлежат им божественным даром. В ответ на исполнение личных просьб и осознание владения всем этим богатством верующие выражают веру во Христа как Спасителя и обещают повиноваться Ему как Господу и Царю1737.
Таким образом, таинство действительно приносит объективную пользу. И она вызывается не действиями его участников, а привносится Самим Христом. Принимая святые дары, причастник фактически получает новую и неиссякаемую энергию Христа. Но это таинство не следует считать уникальным в том смысле, что его участник не может испытать чего-то подобного иным способом. Ведь даже ветхозаветные верующие переживали нечто в таком же роде. Кальвин пишет: "Вода, пошедшая из скалы в пустыне, была для израильтян таким же символом и знаком, каким для нас в вечере является вино"1738. Пользу от вечери Господней нельзя считать и автоматической. Результат таинства в значительной степени зависит от веры и восприимчивости участника.