Всякий, кто пытается сформулировать теорию богодухновенности, должен обратить внимание на несколько вопросов. Это те вопросы, рассмотрение которых необходимо для полного понимания природы богодухновенности.
1. Можно ли реально сформулировать теорию богодухновенности? Должно быть ясно, что, не ответив на этот вопрос, к делу приступать нельзя. Могут возразить, что в такой последовательности нет ни необходимости, ни смысла. Нам надо просто использовать Библию, а не теоретизировать о ее природе. Нам следует просто принять факт, что Библия богодухновенна, а не задаваться вопросом, как она была нам дана и как Бог обеспечил ее написание. Однако это возражение ошибочно. Ведь использование нами Библии зависит от того, что мы думаем о ее природе. Сознаем мы это или нет, но отношение к ней основывается на принимаемой теории о ее природе. Поэтому следует тщательно продумать свое понимание богодухновенности.
Другое возражение заключается в том, что Библия не предлагает нам полного и законченного учения в отношении Писания. Нам следует ограничиться просто библейской терминологией и библейским учением. Однако если мы будем неукоснительно следовать этому совету, наше понимание Библии и ее богословское осмысление окажутся существенно обедненными. В Библии нет термина Троица, но эта концепция необходима для понимания ее текста. Равным образом, авторы Библии не обсуждают quelle или Logia, не встречается в библейском каноне и выражение история спасения (Heilsgeschichte). Но все это входит в тот аналитический механизм, который мы используем для лучшего понимания библейской истины. Точно так же, для более полного понимания Библии желательно и необходимо более полное понимание природы богодухновенности (хотя эта тема и не разработана в Писании).
Наша цель в данном случае заключается не в объяснении того, как Библия получила богодухновенность; иначе говоря, мы не занимаемся исследованием того процесса или того метода, посредством которых Бог создал богодухновенную Библию. Подобное исследование вполне возможно, но нас в первую очередь волнует выяснение степени богодухновенности Библии. Объект нашего исследования занимает промежуточное положение между вопросом, является ли Библия богодухновенной, и вопросом, как была обеспечена богодухновенность Библии; наш вопрос о том, что именно в Библии богодухновенно.
2. Дает ли нам Библия основу, опираясь на которую можно прийти к пониманию ее богодухновенности? Если в Библии и не сформулировано полной теории богодухновенности, то имеется ли в ней, по крайней мере, достаточная основа для разработки такой теории? И если такая основа имеется, то должны ли мы принимать взгляды авторов Библии на этот предмет, должны ли их строго придерживаться или же мы свободны критиковать предлагаемое понимание, вносить в него изменения и даже отвергать его?
3. Рассматривая этот вопрос, должны ли мы придавать основное значение учению Библии о самой себе или же мы должны прежде всего принимать во внимание природу Писания, его отличительные черты? Эти два подхода мы можем назвать соответственно рассмотрением дидактического и фактического материала Писания. Определяемые таким образом подходы иногда называют соответственно дедуктивным и индуктивным, но такая терминология в какой-то степени вводит в заблуждение. Большинство теорий богодухновенности используют оба типа данных, но решающим: является следующий вопрос: данные какого типа будут истолковываться в свете данных другого типа? Быть может, самые существенные расхождения между евангельскими теориями богодухновенности начинаются именно в этой точке.
4. Относится ли богодухновенность в равной степени ко всей Библии или же существуют различные степени или различные уровни богодухновенности? В данном случае нас интересует не характер текста, а характер и степень богодухновенности. Может ли быть так, что в некоторых местах Библии писавшиеся слова действительно диктовались Богом, тогда как в других местах Бог направил только мысли пишущего, а еще где-то, возможно, давался лишь общий импульс к написанию?
5. Является ли богодухновенность качеством, которое можно обнаружить, установить? Есть ли в богодухновенном тексте нечто, проявляющееся столь необыкновенным образом, что мы можем это воспринять и распознать текст как богодухновенный? Отвечая утвердительно на этот вопрос, некоторые либералы доходили до такой крайности, как фактическое отождествление "богодухновенного" и "вдохновляющего". Человек может измерить степень богодухновенности тем, насколько какая-то часть текста вдохновляет, воодушевляет читателя. Исходя из этого полагали, что Нагорная проповедь более богодухновенна, чем родословия. Можно ли с помощью этого метода определить принадлежность к библейскому канону? Можно ли, например, обнаружить качественные различия между Посланием к евреям и Пастырем Гермы? Если же Придерживаться мнения, что существуют также степени богодухновенности в пределах канона, то должна существовать возможность сортировки текста и по этим различиям.
6. Каково взаимоотношение между богодухновенностью и использованием источников? Означает ли богодухновенность, что все написанное было каким-то образом непосредственно внушено Святым Духом? Или же она допускает использование исторических документов, возможно, даже проведение тщательных изысканий?
7. Если богодухновенность допускает использование источников, то гарантирует ли она их точность? Если автор Писания использовал исторический источник, содержавший ошибку, направлял ли его Святой Дух на исправление ошибки? Или богодухновенность означает лишь точное воспроизведение автором того, что он обнаружил в использованном документе, в том числе с воспроизведением ошибки?
8. Имеет ли богодухновенность отношение к процессам оформления и подготовки материала перед его практическим использованием автором Писания? В некоторых случаях само событие и его запись в Писании разделяли длительные периоды времени. В течение этого периода сообщество веры передавало возникшее предание из уст в уста, производило отбор различных его элементов, модифицировало, развивало и сокращало его. Проявлялась ли богодухновенность и в этих процессах? Простиралось ли божественное водительство на происходящее с этим воспринятым преданием или же процесс управлялся лишь обычными законами групповой психологии и формирования предания?
9. Проявлялась ли богодухновенность в авторе Писания в широком или более узком смысле? Иначе говоря, характеризует ли богодухновенность лишь самый момент непосредственного написания текста или же она затрагивает и предшествующий опыт, подготовивший автора к этому моменту? Затрагивает ли богодухновенность также и формирование личности автора, его происхождение, его словарь, весь его образ мыслей?
10. Является ли богодухновенность характеристикой, всегда присущей автору Писания, пророку или апостолу; или же она означает особое воздействие в конкретные моменты и периоды времени? Если верно первое, то все написанное пророком или апостолом по любым духовным или религиозным вопросам богодухновенно, а следовательно, авторитетно. Таким образом, все написанное Павлом, любое его послание, посвященное христианской жизни, богодухновенно и потому должно быть включено в канон просто исходя из личности автора. Во втором же случае частью Писания считается лишь то, что Павел написал под особым воздействием Святого Духа.
11. Следует ли богодухновенность относить к автору Писания или к тексту Писания, выходящему из-под его пера? В первом случае богодухновенность затрагивает прежде всего отношения между Богом и автором. Это нечто, внушаемое Богом апостолу или пророку. Во втором случае особое значение имеет конечный результат. Возможно также сочетание обоих вариантов: богодухновенность относится в первую очередь к автору и во вторую очередь к написанному им.
12. Наконец, к какой части материала автора относится богодухновенность? Относится ли она лишь к тому, что связано со спасением, в то время как при освещений вспомогательных вопросов, например научных и исторических, автор в значительной степени выступает самостоятельно? Или же богодухновенность распространяется на все?