Рене А. Шпиц

ТРИ ОРГАНИЗАТОРА ПСИХИКИ¹

В 1938 г. Ханс Шпеман, систематизатор и в то время одна из наиболее выдающихся фигур в экспериментальной эм­бриологии, опубликовал книгу «Эмбриональное развитие и ин­дукция». Эта книга обобщает результаты его собственной рабо­ты в экспериментальной эмбриологии, а также практически всей работы, проделанной другими учеными мира. Шпеман заверша­ет это подведение итогов следующим образом:

«Однако остается еще объяснение, которое, как мне кажет­ся, я задолжал читателю. То и дело использовались термины, которые указывают не на физические, а на психические анало­гии. Это означало больше, чем поэтическую метафору. Это оз­начало выражение моего убеждения в том, что соответствую­щая реакция части зародыша, наделенной самыми разными по­тенциальными возможностями в эмбриональном «поле», ее поведение в «определенной ситуации» не является обычной хи­мической реакцией, но что эти процессы развития, как и все витальные процессы, нельзя сравйить — по тому, как они со­гласованы, — ни с чем другим, о чем нам известно в такой сте­пени, как с теми витальными процессами, о которых мы имеем самое интимное знание, то есть с психическими процессами. Это служило выражением моего мнения, что, даже оставляя в стороне все философские выводы, просто ради точного иссле­дования, мы не должны упускать шанс, который дает нам наша позиция между двумя мирами. Тут и там эта интуиция пробива­ется ныне наружу. Этими экспериментами, надеюсь,, я сделал несколько тагов на пути к новой высокой цели»².

¹ Шпиц Р. Психоанализ раннего детского возраста. М., 2001, стр.122—144.

² Когда Шпеман говорит о витальных процессах и-витальных системах, он не использует эти термины в значении неовиталистской школы, скон­центрировавшейся в первой половине этого века вокруг Дриша. Шпе­ман, напротив, имеет в виду свойства живой мачерии, а не нематери­альные феномены. Шпеман, отвергающий, в частности, «энтелехию» как контролирующий фактор развития, определяет ее как «непространствен­ный» фактор, как «идею» (в платоновском смысле) (Spemann, 1938). Пол Вейс (1939) говорит о ней как о «нематериальном принципе» и, подоб­но подавляющему большинству современных эмбриологов, также отвер­гает ее в качестве контролирующего фактора развития. Когда совре­менные эмбриологи, будь то Шпеман (1938), Вейс (1939), Нидхэм (1936], Уоддингтон (1940) или другие, говорят о витальных феноменах, они го­ворят о материальной системе: когда они вводят понятия сил, силовых полей, градиентов и т.д., они говорят тем же языком, что и физические

На психоаналитическое мышление Фрейда, как мы знаем, значительное влияние оказали как его собственная прежняя ра­бота в нейроэмбриологии, так и работа Ру и других в этой об­ласти. Данные и идеи эмбриологии, несомненно, сыграли важ­ную роль в его формулировке генетического подхода; тем не менее в психоаналитической литературе очень редко можно встретить ссылки на эмбриологию. Поэтому мы вкратце рассмот­рим здесь некоторые наиболее важные эмбриологические дан­ные и концепции, содержащиеся в работах Шпемана (1938), Уод-дингтона (1940}, Вейса (1939), Нидхэма (1936) и др. В этом крат­ком резюме мы оставим без внимания различия во мнениях относительно сил, действующих в эмбриональном развитии, как бы они ни описывались разными школами, — будь то градиенты, химические энергии,"физическое родство, ультрастружтура и т.д.

Шпеман ввел термин «организатор» для фактора, управля­ющего этими силами. Современная эмбриология предпочитает говорить об этих же феноменах в терминах понятия поля. Мы полагаем — и покажем это далее, — что понятие «поле» эмбрио­логов имеет свои аналогии в человеческом развитии. Тем не ме­нее мы по-прежнему будем использовать в нашем данном ис­следовании первоначальный термин Шпемана «организатор» — простоты ради, а также потому, что в психоанализе значение этого термина не было искажено неверными истолкованиями, как это случилось в эмбриологии.

Принадлежащее Шпеману понятие организатора как дина­мической единицы оказалось необычайно плодотворным для ис­следований в эмбриологии. Он продемонстрировал его природу в бесчисленных экспериментах и во многих работах указывал на его значение. С тех пёр он и многие другие эмбриологи снова и снова пытались четко и ясно определить это понятие. Наи­лучшее определение, насколько мне известно, можно найти у Нидхэма (1931):

«Организатор, таким образом, является тем, что задает ско­рость развития по определенной оси... оперируя с помощью ко­личественных различий, которые в известной мере варьируют вдоль этой оси. Он отвечает, тто всей вероятности, за феномены, описываемые экспериментальными биологами под названием

науки. Поэ-юму особенно заслуживает нашего внимания то, что, по мне­нию Шпемана, только понятия, которые используются в психологии, могут охватить феномены, наблюдаемые в экспериментальной эмбрио­логии, и что Уоддинггон (1940) призывает к радикально новому мышле­нию, особо указывая на новые идеи в философии, возникшие, в част­ности, в связи с прогрессивными изменениями.

Wirkungsfeld, Organisationsfeld и Determinierungsfeld³. Пока еще невозможно сделать предварительные выводы относительно фун­даментального характера его доминирования» {том 3),

В свете нашей дальнейшей дискуссии мы можем заметить, что Нидхэм тоже говорит об организаторе как о «реляционном факторе развития» и как о «центре, излучающем свое влияние».

Понятие «организатор» Шпемана явилось отправной точкой для многих эмбриологических гипотез, среди которых особый интерес представляет для нас гипотеза о зависимой дифферен­циации (1938). Дифференциация ткани зависиг от появления орга­низатора. Это посредством последовательной индукции в пре-зумптивной ткани приводит в действие развитие следующего организатора, организатора второго порядка. Цепи последова­тельной индукции в свою очередь приводятся в действие орга­низатором второго порядка, в результате чего возникают орга­низаторы третьего порядка, четвертого и так далее.

Другие эксперименты показали, что изолированные части яйца обладают тенденцией в максимальной степени реоргани­зовывать свой материал в ту же упорядоченную структуру, ко­торой обладало все яйцо. Это свойство было описано Дришем (1908) как тенденция к гармонической эквипотенциальности.

Даже в этой чересчур сжатой подборке бросаются в глаза динамические аналогии с некоторыми психоаналитическими по­нятиями. Мы узнаем генетические последовательности, синте­тические тенденции, прогрессию от неорганизованного и недиф­ференцированного к организованному и структурированному. Уоддингтон (1940), например, утверждает: «Весь прогресс разви­тия можно поэтому рассматривать как проистекающий из неустой­чивой конфигурации веществ, которая заставляет эмбриональ­ную ткань меняться в направлении более стабильного состояния».

Все это и вправду звучит очень знакомо. Аналогии очевид­ны, но мы не должны забывать, что в данном случае это не более чем аналогии.

Можно выдвинуть принципиальные возражения против ис­пользования аналогий в науке. .Эта установка распространена среди ученых с узконаправленной ориентацией. Но если уче­ный работает в областях, где становится необходимым междис­циплинарный подход к явлениям, аналогия является бесценным инструментом, полезным для открытия новых подходов к иссле­дованию и предоставления свежих идей.

Соответственно: поле воздействия, поле организации и поле детерми­нант (нем..).—Прим. перед.

Роберт Оппенгеймер в своем выступлении на собрании чле­нов Американской психологической ассоциации в 1955 г. утвер­ждал: «...аналогия действительно является незаменимым и неиз­бежным инструментом научного прогресса... Я не имею в виду метафору; -я не имею в виду аллегорию; я даже не имею в виду сходство; но я имею в виду особый вид сходства —сходство структуры, сходство формы, сходство констелляции между дву­мя наборами структур, двумя наборами свойств, которые внеш­не весьма отличаются, но имеют структурные параллели. Речь идет о связи и взаимосвязи» (Oppenheimer, 1956).

В дальнейшем мы еще поговорим о том, как мы будем исполь­зовать аналогии между психологическим и эмбриологическим раз­витием младенца. Поразившие меня сходства между нашим мыш­лением и понятиями" экспериментальной эмбриологии определенно не являются здесь убедительными. Но они побудили меня пере­смотреть наши данные, полученные при непосредственном наблю­дении над младенцами, с точки зрения возникающих доминирую­щих центров интеграции и назвать их организаторами психики. Имея в виду эту концепцию, я выдвинул следующие положения.

В формировании личности младенца взаимодействуют два потока. Первый — это процесс созревания, второй — психологи­ческое развитие, т. е. изменение, выражающееся в более высо­кой степени дифференциации и возникающее отчасти под влияни­ем внешней среды, осуществляется главным образом благодаря продолжающимся отношениям с удовлетворяющим потребности объектом в ситуациях, важных для выживания младенца. Это поле сил, из которого выделится доминирующий центр интегра­ции, первый организатор психики. Если в этом силовом поле возникает нарушение, то тогда первый организатор психики пре­терпит изменения, что будет иметь важные последствия для бу­дущего развития и созревания (Spitz, 1958). Это видоизменение обнаружится либо в соматической области, либо в психологи­ческой, либо в той и другой и будет проявляться в ходе даль­нейшего развертывания объектных отношений.