С самого утра сплетни летают по Фейрфилд Хай о том, что Алекс был арестован. Мне нужно выяснить правду. Я нахожу Изабель на перемене между первым и вторым уроком. Она разговаривает с группой своих друзей, но когда замечает меня, отходит в сторону. Она говорит мне, что Алекс был вчера арестован, но его выпустили под залог. Она не знает где он сейчас, но попытается выяснить и встретится со мной на следующей перемене у моего шкафчика. После следующего урока я тороплюсь к шкафчику, вытягивая шею от предвкушения. Изабель уже ждет меня.
– Не говори никому, что я дала тебе это, – говорит она мне и протягивает свернутый вдвое лист бумаги.
Притворяясь, что что‑то ищу в шкафчике, я разворачиваю лист. На нем написан адрес.
Я никогда не прогуливала школу, но и парня, которого я поцеловала, также, никогда раньше не арестовывали.
Это о том, чтобы быть настоящей. Перед собой. И теперь я буду настоящей перед Алексом, как он и хотел. Мне страшно. И я совсем не уверена, что поступаю правильно. Но я больше не могу игнорировать это магическое притяжение между мной и Алексом.
Я забиваю адрес в свой Джипиэс. Он приводит меня в южный район, к месту под названием «Автомастерская Энрике». У входа в нее стоит парень. Он раскрывает рот от удивления при виде меня.
– Я ищу Алекса Фуэнтеса.
Он не отвечает.
– Он здесь? – спрашиваю я, чувствуя себя не в своей тарелке. Может он просто не говорит по‑английски.
– Что тебе нужно от Алехандро? – спрашивает, наконец, парень.
Мое сердце бьется так сильно, я могу видеть его удары, через блузку.
– Я хочу с ним поговорить.
– Ему будет лучше, если ты оставишь его в покое, – говорит он мне.
– Esta bien, Enrique, – произносит знакомый глубокий голос.
Я поворачиваюсь к Алексу, который стоит, облокотившись на входную дверь в автомастерскую, с полотенцем, висящим у него из кармана и гаечным ключом в руках. Волосы, выглядывающие из‑под его банданы, спутаны, но он выглядит мужественнее, чем я кого‑либо видела.
Я хочу обнять его. И услышать от него, что все в порядке, что он больше никогда не попадет в тюрьму.
Взгляд Алекса прикован ко мне.
– Ну, тогда я оставлю вас наедине, – думаю произносит Энрике, но я слишком сфокусирована на Алексе, чтобы слышать отчетливо.
Мои ноги приклеены к тому месту, где я стою, поэтому я рада, когда он неторопливо подходит ко мне.
– Эм, – начинаю я. Господи, пожалуйста, дай мне пройти через это. – Я слышала, что ты был арестован. Мне необходимо было убедиться, что с тобой все окей.
– Ты пропустила школу, чтобы убедиться, что я в порядке?
Я киваю, потому что мой язык меня не слушается.
Алекс делает шаг назад.
– Ну, раз теперь ты убедилась, возвращайся в школу. Мне надо, как видишь, работать. Мой байк конфисковали прошлой ночью и мне надо подзаработать немного денег, чтобы вернуть его обратно.
– Подожди! – окрикиваю его я, делая глубокий вдох. – Я не знаю когда, или почему я начала влюбляться в тебя, Алекс, но это случилось. Начиная с того самого первого дня, когда я практически сбила тебя на твоем мотоцикле, я не переставала думать о том, каково бы это было быть с тобой вместе. И тот поцелуй… Боже, я клянусь, я никогда не испытывала ничего подобного в своей жизни. Он значил что‑то. Если солнечная система не развалилась тогда, я не думаю, что это когда‑нибудь случится. Я знаю, что это сумасшествие, потому, что мы такие разные. И если что‑то и будет между нами, я не хочу, чтобы в школе знали об этом. Не то, чтобы ты согласился на тайные отношения со мной, просто хотя бы попробовать, если это вообще возможно. Я рассталась с Колином, с которым у нас были достаточно публичные отношения, сейчас я готова для чего‑то личного. Личного и настоящего. Я знаю, что я мямлю тут, как идиотка, но если ты скоро не скажешь что‑нибудь или не дашь мне знать, то что думаешь, я…
– Повтори‑ка, – говорит он.
– Что, всю речь с начала? – я помню что‑то о солнечной системе, но у меня такой туман в голове, что я не уверена, что смогу воспроизвести все заново.
Он придвигается ближе.
– Нет. Только ту часть, где ты влюбляешься в меня.
Мои глаза впиваются в его.
– Я думаю о тебе, Алекс, постоянно. И я очень, очень хочу снова тебя поцеловать.
Уголки его рта поднимаются в улыбке.
Я опускаю взгляд себе под ноги.
– Не смейся надо мной. Я сейчас все могу вытерпеть, кроме этого.
– Не отворачивайся от меня, mamacita. Я никогда не буду смеяться над тобой.
– Я не хотела влюбляться в тебя – признаюсь я, поднимая на него взгляд снова.
– Я знаю.
– Скорее всего, это не сработает между нами, – говорю я.
– Скорее всего.
– Моя жизнь дома совсем не идеальна.
– Нас таких двое, – отвечает он.
– Но я хочу‑таки выяснить, что все же происходит между нами. А ты?
– Если бы мы не были на улице, – говорит он. – Я бы тебе показал…
Я обрываю его, ухватившись за эти шикарные волосы на его затылке, и наклоняю его голову вниз для поцелуя. Если мы не можем быть одни сейчас, для меня достаточно того, что это настоящее. Кроме того, все от кого мы хотим сохранить это в тайне, сейчас в школе.
Алекс держит свои руки по швам, но когда я приоткрываю губы, он издает тихий стон и его гаечный ключ падает на землю с громким звуком.
Его сильные руки обвиваются вокруг меня, заставляя чувствовать себя защищенной. Его бархатный язык смешивается с моим, вызывая какое‑то тающее чувство в моем теле. Это больше, чем просто зажигать вместе, это… ну, это ощущается чем‑то намного больше.
Его руки не прекращают двигаться; одна гладит меня по спине, тогда как другая играет с моими волосами.
Не только Алекс исследует меня, мои собственные руки двигаются по его телу, ощущая напряженные мускулы, что повышает мою осведомленность о нем. Я прикасаюсь к его лицу, и однодневная его щетина слегка покалывает мою кожу.
Энрике громко кашляет, чем заставляет нас оторваться друг от друга.
Алекс смотрит на меня с ярко выраженной страстью.
– Мне пора вернуться к работе, – говорит он, его дыхание сбивается.
– Ох, да. Конечно, – внезапно пристыженная нашим поведением, я отхожу назад.
– Могу я увидеться с тобой сегодня вечером? – спрашивает он.
– Моя подруга, Сиерра придет ко мне на ужин.
– Та, что много смотрит в свою сумку?
– Эм, ага, – мне нужно сменить тему, иначе мне придется пригласить его тоже. Я уже вижу отвращение на лице моей матери при виде татуировок Алекса.
– Моя двоюродная сестра выходит замуж в это воскресенье. Пойдем со мной к ней на свадьбу, – говорит он.
Я смотрю себе под ноги.
– Я не могу позволить, чтобы мои друзья или мои родители узнали о нас.
– Я им не скажу.
– А как насчет людей на свадьбе. Нас все увидят вместе.
– Там не будет никого их школы, кроме моей семьи. И я постараюсь сделать так, чтобы они держали рты на замке.
Я не могу. Врать и тайком выбираться из дома, никогда не было моей сильной стороной. Я отталкиваю его. – Я не могу думать, когда ты стоишь так близко.
– Это хорошо. Так как насчет свадьбы?
Боже, один взгляд на него и мне хочется пойти.
– Во сколько?
– В полдень. Давай же. Это будет отличный опыт, который ты не скоро забудешь. Поверь мне. Я заеду за тобой в одиннадцать.
– Я еще не дала согласие.
– Но ты уже собиралась, – говорит он своим темным, бархатным голосом.
– Почему бы нам не встретиться здесь в одиннадцать, – предлагаю я указывая на автомастерскую. Если моя мать узнает о нас, ад наступит на земле.
Он заставляет меня посмотреть на него, поднимая мою голову за подбородок.
– Почему ты не боишься быть со мной?
– Ты, что, шутишь, я просто в ужасе. Я фокусирую взгляд на татуировках у него на руках.
Я не могу притворяться и жить чистой, как стеклышко, жизнью. Он протягивает свои руки, что теперь наши ладони соприкасаются. Он, наверное, думает о разнице в цвете нашей кожи, когда его грубая ладонь лежит поверх моих, покрытых светлым лаком пальцах?
– В чем‑то мы полностью противоположны, – говорит он.
Я переплетаю свои пальцы с его.
– Но в чем‑то мы очень похожи.
Это выжимает из него улыбку, пока Энрике не кашляет снова.
– Увидимся здесь в воскресенье в одиннадцать, – говорю я.
Алекс отходит, кивает и подмигивает мне.
– На этот раз это свидание.