– Я не могу поверить, что ты порвала с Колином, – говорит Сиерра, сидя у меня на кровати после ужина и крася ногти. – Я очень надеюсь, что ты об этом не пожалеешь, Брит. Вы были вместе так долго. Я думала, ты его любишь. Знаешь, ты разбила его сердце. Когда он звонил Дугу, он плакал.
– Я хочу быть счастливой. А он больше не делает меня таковой. Он изменил мне прошлым летом с какой‑то девчонкой, он сам в этом признался. У них был секс, Сиерра.
– Что? Я в это не верю.
– Поверь мне, наши с Колином отношения закончились, когда он уехал на лето. Просто сейчас я поняла, что не могу больше притворяться.
– Так что, ты переключилась на Алекса. Колин считает, что вы там смешиваете больше, чем просто химические ингредиенты, со своим партнером по химии.
– Нет, – вру я. Даже учитывая то, что Сиерра моя лучшая подруга, она считает, что между людьми существует четкое классовое разграничение. Я хочу сказать ей правду, но не сейчас. Еще не время.
Сиерра закрывает бутылочку лака и фыркает.
– Брит, я твоя лучшая подруга, веришь ты в это или нет. Ты врешь мне. Признайся.
– Что ты хочешь, чтобы я сказала?
– Попробуй правду. Черт, Брит. Я понимаю, почему ты не хочешь, чтобы о твоих делах знала Дарлин, она воспринимает все слишком глубоко и эмоционально. Я понимаю, почему ты не хочешь, чтобы всего знал М‑фактор. Но это же я. Твоя лучшая подруга. Та самая, которая знакома с Шелли, и видела, как твоя мать срывается на тебе.
Сиерра хватает свою сумку и закидывает ее себе на плечо.
Я не хочу, чтобы она обижалась на меня, но я также не хочу, чтобы она знала всего, пока.
– Что если ты захочешь рассказать что‑то Дугу? Я не хочу ставить тебя в позицию, когда тебе придется врать ему.
Сиерра одаривает меня презрительной усмешкой, которая напоминает мне ту, которую я сама использовала множество раз.
– Иди к черту, Брит. Спасибо, что заставила меня почувствовать себя так, как будто моя лучшая подруга мне не доверяет. Перед тем как она выходит из комнаты она добавляет. – Знаешь, что у людей выборочный слух? Так вот у тебя выборочное раскрытие информации. Я видела, как сегодня ты вела очень длинную беседу с Изабель Авила. Если бы я не знала лучше, я бы подумала, что ты делилась с ней секретами. – Она поднимает руки в защитном жесте. – Окей. Признаю, я ревновала, что моя подруга делится секретами с другим человеком, а не со мной. Когда ты на самом деле поймешь, что я желаю тебе только хорошего, позвони мне.
Она права, но то, что у меня с Алексом, слишком ново. Я чувствую себя по этому поводу еще очень уязвимой. Изабель единственная, кто знает обоих, Алекса и меня, вот почему я обратилась к ней.
– Сиерра, ты и есть моя лучшая подруга, ты знаешь это, – говорю я, надеясь, что она знает, что это правда. Может у меня и есть проблемы с доверием, но это не меняет того факта, что она самый близкий мой друг.
– Тогда начни вести себя так, – говорит она и уходит.
Я вытираю капельку пота над бровью, пока еду на встречу с Алексом, чтобы пойти на эту свадьбу.
Я выбрала облегающее платье кремового цвета в полоску, но, зная, что мои родители будут дома, когда я вернусь, я положила смену одежды в свою сумку для спортзала.
Моя мама увидит Бриттани, которую она хочет видеть – идеальную дочь. Кому какая разница, что это всего лишь образ. Сиерра права, я и, правда, страдаю выборочным раскрытием информации.
Моя машина выезжает из‑за поворота и едет прямо к автомастерской Энрике. Когда я замечаю Алекса на парковке, облокотившегося на свой мотоцикл в ожидании меня, мой пульс пропускает один удар.
Ох, черт. Я в беде.
Его вечная бандана исчезла. Черные волосы Алекса спадают ему на лоб, так и, напрашиваясь быть откинутыми назад. Его футболку и рваные джинсы заменяют черные прямые брюки и черная шелковая рубашка. Он выглядит, как молодой Мексиканский головорез. Я не могу скрыть улыбку, пока паркуюсь рядом с ним.
– Querida, ты выглядишь так, как будто у тебя есть какой‑то секрет.
У меня и есть, думаю я, выходя из машины. Ты.
– Dios mio, ты выглядишь. . preciosa.
Я делаю один оборот вокруг себя.
– Как тебе платье?
– Иди сюда, – говорит он, прижимая меня к себе. – Я больше не хочу идти ни на какую свадьбу. Лучше я оставлю тебя только для себя.
– Ну, нет, – говорю я, проводя пальцем по его скуле.
– Не дразни меня.
Я обожаю эту игривую сторону Алекса. Она заставляет меня забыть обо всех моих демонах.
– Я пришла увидеть латиноамериканскую свадьбу, и я не уйду, не увидев ее, – говорю я.
– А я‑то наивный, думал, что ты пришла побыть со мной.
– У тебя слишком высокое самомнение, Фуэнтес.
– И это не все, что у меня есть. Он прижимает меня к моей машине, его дыхание на моей шее обжигает меня больше, чем полуденное солнце. Я закрываю глаза и жду ощутить его губы на моих, вместо этого, я слышу его голос. – Дай мне свои ключи, – говорит он, протягиваясь ко мне за спину и забирая ключи.
– Ты не собираешься выкинуть их в кусты, ведь так?
– Не искушай меня.
Алекс открывает дверь и садится на водительское сиденье.
– Ты не собираешься пригласить меня присоединиться? – спрашиваю я удивленно.
– Нет. Я паркую твою машину внутри автомастерской, чтобы ее не угнали. Это официальное свидание. Поэтому я за рулем.
Я указываю на его мотоцикл.
– Даже не надейся, что я полезу на эту штуку.
Он поднимает левую бровь.
– Что, Хулио не достаточно хорош для тебя?
– Хулио? Ты назвал свой мотоцикл Хулио?
– В честь своего прадедушки, который помог моей семье переехать в Америку.
– Я ничего не имею против Хулио. Я просто не хочу ехать на нем в этом коротеньком платье. Хотя, конечно, если ты хочешь, чтобы те, кто будет ехать за нами лицезрели мое нижнее белье.
Он потирает свой подбородок, притворяясь задумавшимся.
– Да уж, это будет еще тот видон, для чувствительных глаз.
Я складываю руки на груди.
– Я шучу. Мы возьмем машину моего кузена.
Мы садимся в черную Камри, припаркованную на другой стороне дороги.
Проехав пару километров, он достает сигарету из пачки, лежащей на приборной доске. Звук зажигалки заставляет меня отпрянуть.
– Что? – спрашивает он, зажженная сигарета свисает с его губ.
Он может курить, если хочет. Это хоть и официальное свидание, но я не официальная его девушка или что‑то вроде. Я качаю головой.
– Ничего.
Я слышу, как он выдыхает, и дым режет мне нос даже больше, чем духи моей матери. Открывая на всю окно со своей стороны, я подавляю кашель.
Когда мы останавливаемся на светофоре, он смотрит на меня.
– Если у тебя есть проблема с тем, что я курю, скажи мне.
– Окей, у меня проблема с тем, что ты куришь, – говорю я.
– Почему ты раньше мне об этом не сказала? – спрашивает он, и тушит сигарету в пепельницу машины.
– Я не могу поверить, что тебе это на самом деле нравится. – Отвечаю я, когда он трогается снова.
– Это меня успокаивает.
– Я заставляю тебя нервничать?
Его взгляд перемещается от моих глаз к вырезу на груди, и вниз, до того, как мое платье заканчивается на бедрах. – В этом платье, да.