Выявив позицию Маркса по вопросу научной объективности, показав ее возможность, мы еще не обосновали необходимость радикального движения в познании сущности общественных явлений, поскольку эта возможность может остаться чисто абстрактной, не достижимой для широких кругов исследователей. Маркс отмечает трудности на этом пути, подчеркивая в предисловии к первому тому «Капитала» и в «Теориях прибавочной стоимости» массовый характер апологетики в период развитого капитализма, когда действительные теоретические изыскания сменяются «сражениями наемных писак»1. Он отмечает стремление добиться личного успеха и «оправдать» свои высокооплачиваемые должности у ряда авторов, рассматривает зависть Мальтуса к успеху Рикардо как одну из побудительных причин его теоретических изысканий и т.д. Но на чем основывается тогда его уверенность в возможности радикального движения в сфере общественного знания? Во-первых, существует масса данных, которые сами по себе не затрагивают ни личных, ни групповых интересов, но необходимо должны вводиться в процесс научного исследования даже в том случае, если оно является псевдоисследованием. Эти данные, не предопределяя архитектуру здания науки, являются необходимым и доброкачественным строительным материалом для его возведения2. Всякое исследование как бы низко ни оценивал его Маркс, базируется, по его мнению, в основном на действительных фактах и вращается вокруг действительно важных проблем. Стремлением подчеркнуть эту мысль, видимо, объясняется систематическое выявление Марксом правильных положений самых незначительных исследований, так как для теоретического решения экономических проблем их анализ не дает ничего ощутимого, являясь непроизводительной тратой времени, но для иллюстрации общегносеологических закономерностей познания оказывается важным.
Во-вторых, на объективных данных базируются все классово интерпретируемые проблемы. Рассматривая апологетическую буржуазную трактовку вопроса о машинах, Маркс подчеркивает, что она отнюдь не отрицает факта возрастания избыточного населения в результате введения машин. «Еще меньше, – пишет
——————————————————
1 См.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 23, с. 17; там же, т, 26, ч. III, с. 527–528.
2 См.: Д. Локк. Избранные философские произведения, т. 1. М., Соцэкгиз,1960, т. 1, с. 692.
– 109 –
Маркс, – эта апологетика отрицает порабощение самих рабочих, машинного труда и нищету вытесненных машинами и гибнущих рабочих, ручного труда или ремесленников»1. Ее аргументация идет по иным направлениям, выявляя возможности нового применения высвободившейся рабочей силы: 1) увеличение спроса на домашнюю прислугу, 2) расширение производства на машиностроительных предприятиях, 3) возможность расширения круга производства предметов роскоши.
Маркс показывает неэффективность этих трех выходов для пролетариата, иронизирует над перспективой превращения большинства населения в домашних слуг, возмущается необходимостью для рабочих терпеть безработицу и все связанные с ней бедствия в периоды перелива капитала из одной отрасли в другую, протестует против решения проблемы безработицы путем еще большего углубления социальной пропасти между классами. Тем не менее эти утверждения апологетов он считает «отчасти правильными», так как в них отражены объективные тенденции развития.
В связи с анализом объективных фактов открывается возможность использования взглядов классового противника, ценная также как очередной гарант закономерного движения к истине в познании общественных явлений. В истории политической экономии Маркс обнаруживает немало примеров такого использования. Он отмечает обращение английскими социалистами против апологетов их собственной аргументации при рассмотрении прибыли как платы за «труд по надзору»2, показывает, как авторы, ставшие на сторону пролетариата, «ухватились за теоретически уже обработанное для них противоречие»3 по вопросу о роли труда и капитала в производстве общественного богатства, и т.д. Проблема теоретического использования достижений враждебных идеологий поднимается Марксом впервые в истории мысли.
В-третьих, гарантом движения к истинному знанию является существование бескорыстных исследователей, для которых истина оказывается единственной или основной целью научного поиска. Таких исследователей Маркс обнаруживает не только в период становления и развития буржуазной политэкономии, но и в период ее разложения в лице Рамсея, Шербюлье, Джонса, занимающих особое место между рикардианцами и пролетарскими противниками политэкономов. Ставка на бескорыстного
——————————————————
1 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 26, ч. II, с. 634.
2 Там же, ч. III, с. 521.
3 Там же, с. 268.
– 110 –
исследователя не является особенностью Маркса. Она скорее характеризует подход философов нового времени, являясь для них основным аргументом в пользу возможности преодоления социальных препятствий познанию. У Маркса она включена как один из компонентов, существенно модифицируемый принципиально новым ходом мысли, который мы рассмотрим как последний и важнейший гарант развития познания в области общественных наук.
В-четвертых, поскольку интересы рода «человек» совпадают на том или ином этапе, в то или иное время с интересами определенных социальных групп, то это будет стимулировать движение познания в объективно истинном направлении под влиянием узкогруппового интереса. Потребность в объективно истинном знании для определенных классов становится мощным усилителем поиска в тех сферах, куда лишь случайно, робко и с оглядкой вступает чистая беспристрастность. Ученый, ставящий целью изменить существующее положение вещей, при прочих равных условиях достигает большего, чем тот, который хочет лишь объяснить его. Еще в «Немецкой идеологии» Маркс выдвигает требование «действительной положительной науки» в противоположность идеологии и «самостоятельной философии»1. Эта мысль становится более понятной на материале «Теорий прибавочной стоимости». Именно здесь «становится очевидным, что достижение подлинно истинного знания в условиях классового общества оказывается возможным лишь с позиций того класса, интересы которого совпадают с объективным ходом развития, с интересами рода «человек».
——————————————————
1 К. Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 3, с. 26.
– 111 –