Обоснование стоимости Марксом несомненно связывалось им с проблемой существования общественных закономерностей и рассматривалось как образец опровержения фетишистских заблуждений, Но, кроме того, это обоснование, как нам кажется, могло иметь особую непосредственно-философскую цель.
Обоснование стоимости помогает вскрыть общие причины отказа от аналогичных понятий, при котором могут быть отброшены высшие достижения предшествующей мысли и замедлен общественный познавательный процесс. Отрицание понятия стоимости в современной буржуазной политэкономии, отрицание законов социальной жизни и понятия общественно-экономической формации в социологии и истории, отрицание понятия материи, понятий «материализм» и «идеализм» в философии хорошо показывают как общую актуальность поставленного вопроса, так и полную применимость выявленных на материале политической экономии причин отказа от всеобщих понятий в любом перечисленном случае. В каждом из них имеет место непонимание того, что категории науки призваны объяснить не каждый отдельный конкретный случай, а класс аналогичных явлений в целом, что наше исходное представление об этих понятиях, с позиций которого возникает бунт против них, само должно быть углублено. В каждом случае упорство в отрицании данных понятий усиливается при столкновении с их догматической, поверхностной, авторитарной защитой.
Поэтому аргументы в пользу понятия «стоимость» в общей форме могут рассматриваться как критерии для оценки и отбора унаследованных всеобщих понятий. В этих понятиях концентрируется
– 141 –
величие человеческого разума, его созидательная мощь, они открывают совершенно новые возможности в исследовании, но могут оказаться заблуждением. Выработка способов их проверки позволяет решить проблему отношения к наследию предшественников в самом важном и остром пункте, там, где возможны наибольшие потери.
Философская значимость обоснования стоимости, таким образом, очевидна. Но есть ли основания говорить о качественном движении Маркса в решении проблемы истинности философских понятий? Во второй главе, анализируя вклад Маркса в проблему категорий, мы не касались важнейшего вопроса об их истинности. Знакомство с обоснованием стоимости делает возможным его разрешение, а сравнение с историко-философской мыслью позволяет решить вопрос о специфике вклада Маркса в данную проблему.
Теория анамнезиса Платона, средневековый реализм, теория врожденных идей в новое время могут рассматриваться как своеобразное объяснение истинности всеобщих понятий, направление номинализма – как отрицание ее. Английский и французский материализм, рассматривая опыт как критерий истинности знания, по сути дела обходят вопрос о трудностях проверки на истинность всеобщих понятий. Идея их интуитивного происхождения и уверенность в их истинности у Спинозы не сопровождается достаточной аргументацией. Доказательство объективной истинности общих понятий, полученных интуитивным путем, отсутствует и у Фихте. Кант, заостряя проблему до вопроса о сущности наиболее общих абстрактных понятий, о формах чувственности и рассудка и утверждая их априорность, снимает вопрос об их истинности. Устранение вопроса об истинности этих понятий, по мнению Гегеля, подрывает возможность говорить об истинном знании вообще; он стремится обосновать их истинность, но достигает этого, в конечном счете, путем признания их доприродного существования.
В лице Фейербаха философская мысль делает новый поворот: многовековая проблема, порожденная невозможностью проверить всеобщее понятие с помощью чувств и вследствие этого приводящая к самым различным странным решениям, объявляется им разрешимой на основе чувственного восприятия. «...Всё является чувственно воспринимаемым, – заявляет он, – если не непосредственно, то опосредствованно, если не обычными грубыми чувствами, если не глазами анатома и химика, то глазами философа...»1. Это заявление может показаться идентично сходным с
——————————————————
1Л. Фейербах. Избранные философские произведения, т. 1. М., Госполитиздат, 1955, с. 190.
– 149 –
тем, что утверждали французские материалисты, но содержит в себе принципиальное отличие, так как высказано уже после сведения Кантом сути проблемы к вопросу об общих понятиях и, несомненно, имеет их в виду.
Маркс уже в работе «К критике гегелевской философии права» отмечает необходимость отличать «ходячие» ложные мнения от «ходячих» истинных1. Отталкиваясь от убежденности Фейербаха в том, что решение проблемы лежит не на пути разрыва с чувственным восприятием, а на пути связи с ним, Маркс принципиально развивает эту мысль. От чувственного созерцания как критерия истины всеобщих понятий он поднимается к критерию практики. Он подчеркивает, что стоимость объективно существует в чувственно воспринимаемом предмете – товаре и невозможна вне его. По мере развития практики стоимость обособляется в деньгах и приобретает самостоятельное движение в капитале, получая, таким образом, явную наглядность. Эта попытка найти аналог понятия в самой действительности в качестве стороны материального объекта, а затем показать, как в ходе практической деятельности эта сторона объекта, служащая основой понятия, приобретает обособленное существование, в истории мысли оказывается уникальной. Не менее оригинальным является параллельное рассмотрение развития практического аналога понятия и развития представлений о нем. Сопоставление этих процессов способно дать очень много для решения вопроса об истинности всеобщих понятий.
Своеобразие подхода Маркса наглядно выступает при сравнении способов обоснования стоимости с позицией априоризма Канта и применением исходной абстракции у Гегеля. Априоризм можно критиковать, просто отрицая его, как это делали многие; можно показать исходные понятия разума в качестве развивающихся, как это сделал Гегель; можно попытаться восстановить на этнографическом материале социальное становление понятий пространства и времени, как это сделал Дюркгейм; но можно на материале конкретной науки показать, как развитие действительности и мысли делает необходимым развитие таких понятий, которые Кант считает априорными. Именно это сделано Марксом на примере понятия стоимости в отношении таких категорий, как, ««всеобщее», «причина», «закон», – способ, достаточно убедительный и никем другим не использованный. Видимо, не случайно, обосновывая стоимость в критике Бейли, Маркс проводит сравнение с таким понятием, как пространство2.
——————————————————
1 См.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 1, с. 309.
2 Там же, т.26,ч. III, с. 145–146.
– 143 –
Исходная абстракция у Гегеля и Маркса, по мнению некоторых авторов, играет одинаковую роль. Обнаруживая в «Капитале» выведение всех экономических категорий из понятия «товар», подобное выведению всех логических категорий из единого понятия в «Науке логики», толкуют его как простое заимствование. В подобных случаях верно улавливается факт влияния Гегеля на Маркса, но не осознается в достаточной мере расхождение с ним. Особое внимание к категории товара в «Капитале», на наш взгляд, не в последнюю очередь предопределено стремлением вопреки Гегелю материально воплотить исходную абстракцию – стоимость. Без этого невозможно размежевание с идеалистической позицией великого философа.
Неожиданные и далеко ведущие теоретические возможности, которые открывает анализ обоснования стоимости для критики априоризма и «снятия» исходного гегелевского принципа, позволяют видеть в этом обосновании глубинную философскую цель в ее принципиально новом решении.
– 144–