В 1991 - 2000 гг. произошло переориентирование интересов граждан от экологической проблематики к социальной: безработице, снижению уровня жизни, доходов, социальной защищенности. Более того, ожесточенная борьба за «выживание» вступила в противоречие с задачами обеспечения экологической безопасности и охраны природы. В частности, социальная атмосфера последних лет провоцирует расширение браконьерства, кражу металлоизделий и сдачу их в виде металлолома и т.п.
Относительное социальное благополучие и связанная с ним готовность большинства населения пойти на определенные экономические издержки в целях улучшения окружающей среды и ресурсосбережения ушли в прошлое. В 2000 г. почти 75% граждан России высказали недовольство состоянием окружающей среды, что в целом соответствует уровню начала 1990-х гг. Вместе с тем лишь 35% опрошенных полагало, что обеспечение защиты природы важнее экономического роста. Около 40% опрошенных отдают приоритет развитию экономики.[20] В связи с изменением социальных приоритетов закономерным стало поражение «зеленых» организаций и их представителей на выборах в Государственную Думу в 1999 г., а также низкий рейтинг соответствующих объединений в ходе подготовки выборов президента в 2000 г.
Сложность осуществления рационализации природопользования и защиты окружающей среды в последние годы во многом объясняется острым недостатком финансирования экологической деятельности. За 1991 – 2000 гг. оно значительно ухудшилось. Пришедшая на смену государственному планированию система целевых программ себя не оправдывает: установленные в них задания и контрольные цифры за все время никогда не выполнялись, что в свою очередь определило низкую эффективность деятельности этих органов управления природопользованием и охраной окружающей среды. Очевидно, регулярное недофинансирование задало низкий уровень материально-технического обеспечения соответствующих органов для решения специальных задач, постоянное снижение реальной заработной платы работников, уход наиболее квалифицированных кадров, распространение коррупции. Требует совершенствования и сбор экологической статистики.
Действующая инструкция по заполнению формы федерального статистического наблюдения за капитальными вложениями и вводом в действие природоохранных мощностей, в основном ограничивается рамками учета целевых объектов по борьбе с загрязнением окружающей среды на конечной стадии хозяйственных процессов — установками по очистке стоков, отходящих газов, переработке и уничтожению отходов и др. Она не предусматривает отражение мероприятий, имеющих сопряженный и двойственный характер — переход на более экологически чистое топливо, изменение потребляемого сырья, технологические реконструкции и многое другое. К примеру, возможность получения налоговых и иных льгот в зависимости от объема природоохранных затрат подтолкнули ряд чиновников к искажению в отчетности объема капитальных вложений в мероприятия по охране окружающей среды. Такого рода затраты, исчисляемые десятками миллионов рублей, судя по всему, включены в отчетные показатели за 2000 г. Это стало возможным потому, что контроль за методическим соответствием и достоверностью отчетных данных постоянно снижается. К сожалению, в прошедшие годы в нашей стране так и не получил официального статуса учет сопряженных экозатрат (такая задача на федеральном уровне, по существу, и не поднималась).
Методологическая неразбериха после 1997 г. в организации отчетности в принципе исключает возможность прямого сравнения природоохранных капиталовложений в десятилетней динамике даже с учетом инфляционного фактора (до середины 1990-х гг. унифицированные требования инструкции Госкомстата России по заполнению формы № 18-кс в основном соблюдались). Поэтому аналитическая и статистическая база экологической деятельности ухудшилась. В таких условиях, по мнению специалистов, индикатор экологических инвестиций малопоказателен и не может быть интегральной характеристикой природоохранной деятельности. Большое сомнение у специалистов вызывает также организационно-методологическая, статистическая корректность и эффективность других предлагаемых конечных характеристик природоохранной деятельности — показателей величины предотвращенного экологического ущерба и объема платежей за загрязнение окружающей среды.
Резюмируя вышеизложенное, следует отметить:
Ø в настоящее время природопользование и охрана окружающей среды, впрочем, как и вся социально-экономическая сфера России, переживают углубляющейся с каждым годом системный кризис;
Ø хозяйственная практика 1991 – 2000 гг. показала иллюзорность представлений либеральных реформаторов о частной собственности на средства производства (включая природные активы) как самодостаточной гарантии рационального природопользования;
Ø исправление сложившихся отрицательных тенденций в природопользовании можно осуществлять только в процессе общего улучшения управления экономикой в интересах социального прогресса российского общества;
Ø становится все более очевидной необходимость государственного подхода к регулированию природопользования в интересах всего общества, выработки комплекса социально-экономических и природно-ресурсных государственных директив с установлением строгого, повсеместного и систематического административного и экономического (рыночного) контроля за их выполнением.