В ходе радикальных реформ в экономику страны внедрен хозяйственный механизм, объективно направленный на экономическую дискриминацию отечественных производителей, форсированное накопление частного капитала узким «слоем» лиц, вывоз реальных ресурсов и денежного капитала в страны Запада. Данный хозяйственный механизм состоит из взаимодействия нижеследующих звеньев.
1. Вся экономика страны была резко переориентирована на стихию рынка, при одновременном подрыве его основы – покупательной способности подавляющего большинства населения.
2. Галопирующая инфляция 1992 г., сопровождаемая последующим быстрым ростом цен, обесценила оборотные средства предприятий, их амортизационный фонд, денежные накопления из состава прибыли. Значит,предприятия оказались без собственных источников финансирования текущего производства и инвестиций.
3. Бюджетное финансирование предприятий оказалось замороженным по причине резкого сокращения доходов бюджета и идеологии рыночного либерализма, которой следовали радикальные реформаторы.
4. Кредит оказался практически недоступным для производственных предприятий в результате ориентации заемного капитала на спекулятивно-посреднические сделки, уровень прибыли от которых недостижим для самых эффективных производственных предприятий.
5. В итоге производственные предприятия в очень сильной степени оказались отрезанными как от всех источников финансирования, так и от доходов, получаемых от реализации продукции на внутреннем рынке. Тем самым был создан:
а) механизм экономического сжатия объемов отечественного производства;
б) механизм экономического давления в направлении производства продукции на экспорт (поскольку высокая платежеспособность массового спроса стала исключительной прерогативой внешних рынков) при снижении издержек производства на счет резкого занижения уровня оплаты труда.
6. Рост цен с 1992 г. стал значительно опережать денежную эмиссию. В итоге сократился удельный вес денежной массы страны в ее годовом продукте до 10 – 12% ВВП на конец 90-х гг. В СССР аналогичный показатель составлял 70%, в индустриально развитых странах Запада он достигает в среднем 80% ВВП, будучи заметно большим в ряде стран: Германия – 96%, Япония – 107%, Швейцария – 122%. Недопустимое сжатие денежной массы (в 7-8 раз против оптимальной нормы) создает базу депрессии российской экономики на макроуровне, когда в государстве не хватает денег для финансирования жизненно важных потребностей народного хозяйства и населения. Экономика России не рухнула в таких условиях только потому, что предприятия в существенной мере ушли из денежной сферы в натуральные поставки в форме бартера, взаимозачета, взаимного нарастания неплатежей, распространения вексельного и суррогатно-денежного оборота. Такая реакция выживания реального сектора экономики имела весьма отрицательные последствия:
а) оседание налогов в неплатежах, что серьезно подрывает доходную базу госбюджета;
б) массовые задержки в выплате зарплат не только бюджетникам, но и в производственной сфере;
в) нарушение и деградация нормального товарно-денежного оборота в стране.
7. Денежная масса не только недопустимо сжалась по отношению к ВВП, но и сама ее структура изменилась в крайне отрицательном направлении – в ней явно подавляющую долю составили “короткие” деньги, обслуживающие главным образом краткосрочный, по преимуществу спекулятивно-посреднический оборот, при незначительной доле “длинных” денег, направляемых на инвестирование в реальный сектор экономики. Разбухшая сверх всякой допустимой меры на материальной основе сплошной приватизации спекулятивно-посредническая сфера (предприятия приватизировались по ценам в сотни и тысячи раз ниже их балансовой оценки, индексированной на инфляцию) стала втягивать в себя подавляющее большинство свободных денежных капиталов, тем самым лишая сферу производства финансовых ресурсов для развития.
8. В условиях недобора налогов (на уровне 50%), падения объемов производства (так же на уровне 50%) значительно сократилась доходная база бюджета (в 4 раза по сравнению с 1990 г.). В ответ государство стало повышать налоговые ставки. Кроме того, предприятия стали подвергаться теневому налогообложению в форме рэкета. В условиях недопустимого сжатия платежеспособности внутреннего спроса, при возможности быстрого получения сверхдоходов в спекулятивно-посреднической сфере, сверхвысокие ставки налогообложения сделали экономически невыгодной почти всякую производственную деятельность в России. Она продолжалась и продолжается до сих пор вопреки денежным интересам потому, что производственные управленцы хотят сохранить свои руководящие посты и профессиональную пригодность, а рядовые работники и специалисты соглашаются работать даже за мизерную зарплату.
9. Предприятия часто оказывались в окружении сети посредников, которые создавались самой администрацией этих предприятий. В итоге возникло два уровня цен для многих из них: заниженный уровень цен на продукцию, продаваемую непосредственно предприятиями своим собственным посредникам; завышенный уровень цен на средства производства, покупаемые предприятиями у чужих для них посредников. Различие этих двух уровней цен крайне затрудняет, а часто делает невозможным оплату производственных расходов предприятия за счет его доходов. Один только этот блок механизма экономического кризиса (помимо сформировавшихся других его блоков!) способен вызвать в экономике страны тяжелейшую депрессию.
10. Проведенная наспех приватизация часто передавала предприятия в случайные руки, а также в распоряжение иностранных фирм, для которых многие российские предприятия являются потенциальными конкурентами на мировом рынке. Существенную часть топливно-энергетических и сырьевых предприятий взял под контроль иностранный капитал. В развитие этих предприятий не вкладывалось необходимых по их масштабам ресурсов. Приватизированы они были по многократно заниженным ценам. Выплачивая российским работникам заниженную зарплату, часто с длительными задержками, тем самым значительно снижая себестоимость продукции, иностранные владельцы продают продукцию на экспорт, получают на этом сверхприбыли, оседающие в зарубежных банках.
Главная задача приватизации – поиск эффективных собственников-управленцев и передача им предприятий, не была решена даже в отдаленной степени. Дело не только в передаче предприятий случайным людям, уголовным элементам, иностранцам, преследующим собственные корыстные интересы или в том, что во многих случаях предприятия были приватизированы их администрацией. Главное заключается в том, что эффективного потенциального собственника можно определить только в деле, после чего и можно решать вопрос о приватизации. Однако это возможно в нормальной, сбалансированной ситуации хозяйствования, взамен которым создавались условия, ставящие в ситуацию банкротства или на его грань не только слабые, но и сильные в технико-технологическом отношении предприятия.
Как уже отмечалось, в последние годы число убыточных предприятий в России колебалось на уровне 40-53%. Между тем число предприятий, пребывающих на грани банкротства, много больше (на уровне 80-90% предприятий страны), поскольку многие прибыльные предприятия обладают недостаточными доходами для покрытия своих обязательных платежей.
11. Денежные накопления населения страны подверглись троекратному экспроприированию:
а) сначала в Сбербанке через стремительный рост цен;
б) затем посредством пирамидальных финансовых структур по типу “МММ”, “Тибета”, “Хопра” и т.д.;
в) наконец через августовский кризис 1998 г., когда за считанные месяцы розничные цены возросли в 3-4 раза, а вклады населения в коммерческих банках были растрачены (в Сбербанке они “похудели” сразу в несколько раз).
В результате пострадало не только население, но и вся система хозяйствования России, лишившись важного источника финансирования. Денежные накопления населения, вместо того, чтобы инвестироваться в реальную экономику страны, стали перераспределяться в пользу спекулятивно-посреднических структур с дальнейшим переводом в зарубежные банки.
12. Начиная с 1995 г. в русле абстрактного монетаризма, руководство страны взяло курс на покрытие бюджетного дефицита только за счет внутренних и внешних заимствований, не прибегая к эмиссии денежных средств. В результате госбюджет втянулся в пирамидальную игру с ценными бумагами (ГКО и ОФЗ), выпуская долговые обязательства в пропорции, когда государство занимало у коммерческих структур деньги под чрезмерно высокие проценты до 400% годовых. Августовский кризис 1998 г. был предрешен курсом на заимствование государством денег у коммерческих структур под спекулятивно высокий процент.