Итак, процесс общения, коммуникации. Во-первых, он состоит непосредственно из самого акта общения, коммуникации, в котором участвуют сами коммуниканты, т.е. общающиеся. Причем обычно их должно быть не менее двух. Во-вторых, коммуниканты должны совершать само действие, которое мы и называем общением, т.е. делать нечто (говорить, жестикулировать, позволять «считывать» со своих лиц определенное выражение, свидетельствующее, например, об эмоциях, переживаемых в связи с тем, что сообщается). В-третьих, сообщение характеризуется каким-то содержанием, какой-то формой и каким-то смыслом. Это не одно и то же. Допустим, что некто {скажем, молодой человек) преподносит кому-то (скажем, знакомой девушке) букет желтых тюльпанов. И делает он это необычно: без улыбки, с отчужденным выражением лица. По форме (допустим, что произносится: «Возьми, пожалуйста, цветы от меня») здесь все стилистически, грамматически и по этикету корректно. Содержание — «передача или подношение цветов» — ясно и вполне может быть в общем оценено положительно. Но смысл особый: «юноша расстается с девушкой». Вспомните, что лицо его было серьезным, а тюльпаны были желтые (издавна желтый цвет — символ расставания, разлуки). Разумеется, истинный смысл реального коммуникативного акта такого рода может быть и иным, если юноша смог дос-
тать только желтые тюльпаны или вообще не знал, что желтый цвет — это символ. Неприветливое выражение лица может определяться обстоятельствами, не имеющими никакого отношения к свиданию. Важно было только привести пример возможного вообще в этой ситуации смысла, показать, чем смысл может отличаться и от содержания и от формы конкретного коммуникативного акта. Необходимо далее определить в каждом I конкретном коммуникативном акте канал связи. При разговоре по телефону таким каналом являются органы речи и слуха; в таком случае говорят об аудио-вербальном (слухословесном) канале, проще — о слуховом канале. Форма и содержание письма воспринимаются по зрительному (визуально-вербальному) каналу. Рукопожатие — способ передачи дружеского приветствия по кинесико-тактильному (двигально-осязательному) каналу. Если же мы по костюму узнаем, что наш собеседник, допустим, узбек, то сообщение о его национальной принадлежности пришло к нам по визуальному каналу (зрительному), но не по визуально-вербальному, поскольку словесно (верба'ль-но) нам никто ничего не сообщал.
В качестве важного компонента коммуникативного акта выступают мотивы участников общения, т.е. их цели и намерения. Преподаватель, допустим, хочет в лекции сообщить нечто студентам, чтобы они это нечто усвоили. Однако кое-кто из студентов не желает усваивать это нечто. Тогда говорят о «ножницах в интенциях» (намерениях). Общение в таких случаях либо затрудняется, либо приходит к нулевому результату.
Наконец, всем хорошо известно, что человек во время акта коммуникации может говорить одно, а думать другое, т.е. лжет или просто о чем-то умалчивает из каких-то (не обязательно плохих) побуждений. В целом ряде случаев (а с помощью научных методов — всегда) можно обнаружить диссоциацию (т.е. рассогласование) формы и содержания сообщения. Криминалисты, например, хорошо знают, как важно наблюдать во время дачи показаний за выражением лица и внешним видом допеваемого. Да и мы с вами, не будучи специалистами, час-говорим что-нибудь вроде: «по глазам вижу, что неправ-», «говорит о веселом, а сам все ходит, места себе не находит — что-то его тревожит. Спросишь — «все в порядке», а на деле..».
Следовательно, если мы хотим, чтобы нас поняли правильно, надо, чтобы и форма и содержание гармонично сливались бы друг с другом, не внося элементов диссоциации. И каналы
связи при этом должны быть свободны от «шума» (так специалисты называют любые, не только звуковые, помехи). Разговаривая, нехорошо отворачиваться, заниматься посторонними делами (например, листать книгу), нельзя, одним словом, «за-шумлять» канал связи. Естественно, надо выбрать оптимальную громкость голоса — говорить достаточно громко, но не оглушать, держать оптимальную дистанцию общения (об этом даже есть специальные интересные исследования). Плохой почерк — не такой уж безобидный недостаток, если подумать, что он может помешать адресату легко и правильно понять написанное письмо.