Общность конфликтов разных видов

Основанием для вычленения отдельных видов конфликтов, описанных в данной главе, является традиционное различение сторон конфликта, представленных в виде малых групп, отдельных личностей или отдельных сторон личности. Факти-

ческим субъектом всех этих конфликтов, однако, остается человек — как лич­ность, как участник межличностного взаимодействия, как член группы, вступаю­щий во взаимодействие с другими членами своей группы и другими группами.

Единый «главный персонаж», действующий во всех возможных вариантах конф­ликтов, является основанием для более тесной взаимосвязи разнородных конфликт­ных явлений, чем это нередко предполагается известными классификациями.

Прежде всего, любой конфликт как сложное явление «проживается» на разных «этажах» личности. Так, внутриличностный конфликт обнаруживает себя во вне­шних, межличностных проявлениях, а интерперсональный конфликт получает оп­ределенное «внутреннее» отражение. Межличностный конфликт сопровождается эмоциональными переживаниями человека, который, как мы увидим дальше, часто ведет внутренний диалог с самим собой и т. д. В той же мере внутренние конфликты человека ведут к определенным особенностям его межличностного поведения. Хорни сравнивает состояние невротика «с чувствительностью человека, все тело кото­рого покрыто язвами и который вздрагивает от боли при малейшем прикосновении. Он легко чувствует себя обиженным, презираемым, оскорбляемым и реагирует с соответствующим мстительным негодованием» (Хорни, 1993, с. 173). Аналогичные данные получены и при экспериментальном изучении «нормальных» конфликтов. Так, в исследовании Н. И. Алешкина (1997) с помощью техники репертуарных ре­шеток были выявлены следующие особенности учащихся с внутриличностным кон­фликтом: ранимость, обидчивость, противоречивая или негативная самооценка, противоречивое отношение к родителям.

Муж терпит неудачи в делах и, вместо того чтобы удвоить усилий, впадает в апатию, перекладывая на жену значительную часть финансовых тягот. Он дает понять, что окончательно падет духом, если открыто признает проблему, и жена оберегает его. Всякий раз, когда ее начинает злить отсут­ствие честолюбия у мужа, она принимается пилить сына, требуя, чтобы он взялся за ум и стал человеком; делал уроки, учился иг­рать на скрипке или прибрал у себя в ком на­те. Это кончается ссорой между матерью и Биллом, и тогда отец уединяется у себя в комнате и смотрит телевизор. Оба родите­ля отрицают существование проблемы вин браке, при этом жена заявляет: «Мой муж не любит ссориться, и я с этим примирилась». С. Минухин, Ч.Фишман

Однако взаимосвязанность конфликтов разного уровня может проявляться и в прямом «движении» конфликта с одного уровня на другой. Во-первых, существует возможность такого перехода. Например, межличностный конфликт, связанный с противоречиями во взаимодействии людей, переходит для кого-то из ее участников во внутриличностный, в конфликт мотивов, трудности выбора альтернативы дей­ствий и т. д.; межличностный конфликт, возникающий между отдельными участни­ками разных групп, может стать началом межгруппового конфликта и т. д. К. Рудестам приводит практические примеры того, что «некоторые противоположности вначале переживаются как конфликт между своим "Я" и окружающими» (Рудестам, 1990, с. 160).

Другой иллюстрацией взаимосвязанности различных видов конфликтов служит известное в психологии явление переноса, когда субъект сознательно или бессознательно замещает одну из сторон конфликта другим объектом. Класси­ческим примером такого рода является перенос внутриличностного конфликта на межличност­ный уровень, когда субъект конфликта делает козлом отпущения» кого-то из окружающих.

Сама принципиальная возможность переноса и перехода конфликтов с одного уровня на другой указывают на родовую взаимосвязанность конф­ликтов всех уровней. Однако эта взаимосвязан­ность не лишает смысла задачу четкого разграни-

чения разных видов конфликтных явлений. В частности, указанная возможность переноса конфликта с одного уровня на другой ставит проблему адекватности прояв­ления конфликта уровню его возникновения: например, когда проблема, имеющая внутриличностное происхождение, проявляется в нарушениях межличностного взаимодействия, возникает задача диагностики уровня возникновения конфликта. Общность разных видов конфликтов прежде всего определяется общностью их природы. Напомним, что конфликт характеризовался нами как биполярное явление, проявляющееся в активности сторон. В рассмотренных нами видах конфлик­тов нетрудно видеть это противостояние двух начал независимо от того, идет ли речь о взаимодействии групп и отдельных людей или о внутреннем конфликте человека. Во всех этих случаях мы фактически наблюдаем интерсубъектное взаимодей­ствие, что очевидно в интерперсональном конфликте, проявляется в межгрупповом конфликте (в виде того же взаимодействия субъектов в «межгрупповом измере­нии») и может быть увидено во внутриличностном конфликте.

Идея «многосубъектности» внутреннего мира человека в разных понятиях встречается у многих авторов. Особенно явным образом это обнаруживается в ра­ботах тех психологов, которые исходят из структурного устройства личности, «Оно», «Я» и «Сверх-Я» Фрейда взаимодействуют между собой, вступают в конфликт, стремятся к подавлению друг друга и т. д. У Э. Берна в активные взаимоотношения вступают Родитель, Взрослый и Дитя. Структурные компоненты личности у К. Юнга наделяются такой активностью, что это дает основания говорить о том, что они имеют тенденцию «образовывать как бы отдельную маленькую личность». Тем самым внутриличностные противоречия и конфликты превращаются во взаимодей­ствие субличностей,

Рассматривая отношение «человек с чело­веком», можно увидеть обусловленную об­стоятельствами динамичную двойствен­ность, составляющую сущность человека: здесь дающий и принимающий, здесь на­ступающая сила и защищающаяся мощь, здесь способность исследовать и способ­ность возражать — притон то и другое в одном человеке, то и другое во взаимном их участии объясняет и совокупно раскры­вает человека. М. Бубер

Е. И. Доценко, придерживающийся той же точки зрения, отмечает: «Справедливость утверждения, что вычленяемые структурные образования могут быть рас­смотрены в качестве субъектов, заключается в том, что они действительно обладают основными признаками субъекта: являются источниками и одновременно носи­телями активности» (Доценко, 1997, с. 86). Продолжая анализ, имеющий своей целью обеспечение концептуальной базы описания процессов манипуляции, он приходит к выводу, что «обнаруживается принципиальная возможность представления структуры внутреннего мира человека в качестве сообщества относительно самостоятельных иерархически разноуровневых субъектов, а внутрипсихические процессы как взаимодействие между этими субъектами» (там же, с. 92).

Для подобного утверждения у нас есть еще большие основания, если учесть, с самого начала мы ограничили предмет своего рассмотрения конфликтами, которые выступают в качестве явлений, презентированных в сознании человека.

Действительно, за исключением психоанали­тической трактовки внутренних бессознательных конфликтов, развивающихся «без участия чело­века», все остальные варианты понимания личностных конфликтов исходят из субъективно пе­реживаемой человеком внутренней «борьбы». Кто является субъектами этого противостояния? Принято считать, что в качестве сторон внутри-

 

Я — семья во мне как в спектре живут семь «я» невыносимых как семь зверей а самый синий свистит в свирель! а весной мне снится что я — восьмой Андрей Вознесенский

личностного конфликта выступают личностные образования, структуры, тенденции личности. Однако они не могут сами по себе, «без челове­ка», вступать в конфликт. Конфликт возникает тогда, когда человек, «выступая от имени» то од­ной, то другой стороны своей личности, факти­чески ведет диалог, «борьбу» с самим собой, при­чем формы этой борьбы фактически имеют ин­терперсональный характер. «Общение с самим собой производно от общения чело­века с другим человеком, в котором создаются и опробуются различные знаки, усваиваются правила и их сочетания, употребления, интерпретации. Формы обще­ния с другим оказываются основным фондом форм общения человека с самим со­бой» (Кучинский, 1988, с. 54).

Идея диалогичности психики уже привычна психологии благодаря многим ис­следователям, в том числе ставшим уже классическими работам М. М. Бахтина и в первую очередь его идее внутреннего диалога. Культурно-историческая традиция отечественной психологии исходит из первичности межсубъектных отношений и идеи их интериоризации. В социальной психологии эта тема раскрывается прежде всего через множественность ролей социального «Я». Полифоничность внутренне­го мира человека проявляется в разном содержании ролей личности, в связанных с ними ожиданиях и требованиях. При этом каждая из ролей требует внимания к себе, они меняются местами в соответствии с тем, какой значимостью они наделяются в разных ситуациях и в разные периоды жизни человека, вступают в противоречия и конфликты между собой — словом, часто превращаются во взаимодействие сублич­ностей нашего «Я». Б. Ф. Ломов, касаясь непосредственного общения личности, подчеркивает, что «именно эта его форма является генетически исходной и наибо­лее полной; все другие не могут быть поняты без ее детального изучения» (Ломов, 1975, с. 80).

Таким образом, внутриличностный конфликт по своей феноменологии также яв­ляется интерсубъективным и может быть проанализирован с точки зрения взаимо­действия человека с самим собой, внутреннего диалога, «наступления» одной сторо­ны на другую или ее игнорирования и т. д. Наш дальнейший анализ и будет построен на описании феноменологии «интерсубектного» конфликта в его разных формах.