ОПРЕДЕЛЕНИЯ СУЩНОСТИ ПРАВА

Под сущностью права в советской литературе понималась воз­веденная в закон воля господствующего класса, содержание кото­рой определяется материальными условиями жизни данного клас­са. Это понимание, в основе которого лежала известная формули­ровка "Манифеста коммунистической партии"¹, выражало одну из сторон содержания ряда правовых систем, но при последователь­ном развитии вело к выводу, что нет сущности права вообще, а есть лишь сущности исторических типов права различных обще­ственно-экономических формаций (рабовладельческое, феодальное, буржуазное, социалистическое право) со специфическими для каж­дой из них качествами, абстракциями и категориями². При таком подходе вся история права оказывалась разобщенной по форма­циям, и становилось невозможным объяснить причины преемствен­ности в праве и в теории права. Неразрешимой становилась и про­блема сравнительного правоведения, поскольку без общего поня­тия "право" нельзя определить, что такое право разных эпох и что с чем, собственно, следует сравнивать.

Для преодоления этих затруднений и для углубленного пони­мания права вообще профессор Н. Г. Александров предлагал при­знать, что, кроме понятий, отражающих классовую сущность госу­дарственно-правовых явлений, имеются понятия описательные, отражающие их крайне важные, но все же внешние признаки (сущ­ность первого порядка), и смешанные общие понятия, сочетающие как описательные, так и социально-классовые признаки³. Однако различение двух сущностей (уже понятие "социальная сущность" содержит раздвоение, поскольку предполагает наличие еще какой-либо сущности, кроме социальной) всегда приводило к ряду зат­руднений (две и более сущностей одного предмета?), которые пы­тались преодолеть построением иерархии сущностей (первого, вто­рого, третьего порядков)⁴. Резонно отмечалось, однако, что в суж-

¹ См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 4. С. 443.

² См.: Денисов Ю. А., Спиридонов Л. И. Абстрактное и конкретное в
советском правоведении. Л., 1987. Особ. с. 93—96, 98—99, 110—111 и след.

³ См.: Теория государства и права. М., 1968. С. 17—18.

⁴ См.: Явич Л. С. Сущность права. Л., 1985. С. 80—87.

2 Сущность права. Проблемы теории и философии права

дениях Гегеля и Маркса о восхождении от сущности первого по­рядка к сущности второго порядка и т. д. речь идет о бесконечном процессе углубления познания, а вовсе не о том, будто в каждое данное время и с точки зрения данной ступени развития познания у исследуемого объекта (в нашем случае — права) имеется несколь­ко сущностей¹.

Уже логикой и философией XIV века сформулирован прин­цип "entia non sunt multiplianda praeter necessitatem" ("количество сущностей не следует умножать без необходимости"). Принцип про­стоты, получивший название "бритва Оккама", в свое время был направлен против свойственного ряду схоластов стремления бес­предельно множить количество так называемых "универсалий", т. е., по существу, нагромождать термины и понятия, принимае­мые за "реальность". В дальнейшем развитии философской мето­дологии этот принцип значительно облегчил соблюдение правил ло­гики (особенно законов "тождества" и "исключенного третьего").

При исследовании классовой сущности права речь идет обыч­но не столько о сущности, сколько о причинах возникновения пра­ва (оно возникло вместе с классовым делением общества) и о его содержании (право выражает преимущественно или исключитель­но волю и интересы политически господствующей части общества). Классовое содержание права допускает конкретизацию по частям класса, по периодам развития общества, по отраслям и институ­там, не переставая быть оценочной характеристикой права. Кате­гория же сущности должна включать такие качественные черты, без которых вообще нет того предмета, о сущности которого идет речь. Поэтому рядом с "классовой сущностью" (а вернее, содержа­нием) права в юридической науке всегда описывалось нечто вроде его предметной сущности ("описательные понятия", по терминоло­гии Н. Г. Александрова), раскрываемой посредством перечня важ­нейших качеств права.

Этот перечень содержится в большинстве определений права, сконструированных "по роду и виду": право — система норм (и/ или отношений), санкционированных или установленных государ­ством и охраняемых от нарушений с помощью мер государствен­ного принуждения. Подобные определения (их формулировки мно­гообразны) дают возможность отделить право (систему норм) от иных социальных явлений, а также указывают качества права, от­личающие его от других норм (норм морали, обычаев, нравов, ре­лигиозных норм, норм различных организаций и др.). Эти опреде­ления — немалое достижение общей теории права; но они имеют описательный характер и не раскрывают сущности права как за­кона бытия права, предопределяющего все его качества, цели, при­знаки, причины бытия и исторические судьбы.

См.: Сов. государство и право. 1983. № 10. С. 31.

Глава 1. Методологические проблемы определения сущности права

Определения "по роду и виду" (definitio fit per genus et differentiam) идеальны для описательных, классификационных наук. Современная логика признает, что это наиболее распространенные, но не единственно возможные определения. Кроме них существу­ют генетические определения, или определения понятия по при­чинному соотношению (воспроизведение закона бытия изучаемого предмета)¹.

Виднейший представитель психологической теории права Л. И. Петражицкий писал: "Гениальный философ Кант смеялся над современною ему юриспруденцией по поводу того, что она еще не сумела определить, что такое право. "Юристы еще ищут опреде­ления для своего понятия права", замечает он иронически по это­му поводу"². Приведенные слова Петражицкого получили широкое распространение в литературе по теории права³.

Однако рассуждения И. Канта далеки от иронии и насмешки над юристами. В книге "Критика чистого разума", где содержится суждение, процитированное Л. И. Петражицким, И. Кант доказы­вал трудность поиска определений в философских науках, к кото­рым он относил и науку о праве.

Если математические дефиниции создают само понятие, то философские — только объясняют его. "В философии, — писал И. Кант, — дефиниция со всей ее определенностью и ясностью должна скорее завершать труд, чем начинать его"⁴. Иллюстрацией данной мысли и является трудность поиска определения понятия права.

Методология этого поиска обстоятельно изложена И. Кантом в его книге "Метафизика нравов". Вот подлинные рассуждения И. Канта о правоведах, знающих законодательство с его внешней стороны, С точки зрения применения к конкретным жизненным си­туациям. Вопрос: "Что такое право?", — рассуждал И. Кант, — мо­жет так же смутить правоведа — если только он не хочет впасть в тавтологию или вместо общего решения сослаться на то, что ут­верждали когда-либо законы какой-нибудь страны, — как пресло­вутый вопрос: "Что есть истина?", обращенный к учителям логи­ки. "Что считается правом (quod sit juris), т. е., что говорят или го-

¹ См.: Кистяковский Б. А. Философия и социология права. СПб., 1998.
С. 139 и след.; Гетманова А. Д. Логика. М., 1986. С. 36—38.

² Петражицкий Л. И. Введение в изучение права и нравственности.
Основы эмоциональной психологии. СПб., 1908. С. И. Кистяковский в свое
время замечал, что цитированное изречение Канта Петражицкий взял,
по-видимому, из вторых рук и придал ему не свойственное ироническое
значение (Кистяковский Б. А. Указ. соч. С. 159, 230—231).

³ См.: Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. Учебное пособие (по
изданию 1910—1912 гг.). Т. 1. М., 1995. С. 280; Пашуканис Е. Б. Избранные
произведения по общей теории права и государства. М., 1980. С. 48; Спи­
ридонов Л. И. Теория государства и права. М., 1995. С. 100.

⁴ Кант И. Критика чистого разума. М., 1994. С. 432.

4 Сущность права. Проблемы теории и философии права

ворили законы в том или ином месте в то или другое время, он еще может указать; но является ли то, чего они требуют, правом, и каков всеобщий критерий, на основании которого можно вообще различать правое и неправое (justum et injustum), — это остается для него тайной, если он хоть на время не отвлечется от эмпири­ческих принципов и не поищет ответов на эти вопросы в одном лишь разуме (хотя бы упомянутые законы и служили ему для этого хо­рошим руководством), чтобы установить основу для возможного по­ложительного законодательства. Чисто эмпирическое учение о пра­ве, — заключает И. Кант, — это голова (подобно деревянной голо­ве в басне "Федра"), которая может быть красива, но, увы, не имеет мозга"¹.

Как видно из изложенного, мысль И. Канта состояла в том, что для постижения сущности права недостаточно знать содержа­ние законодательства разных стран и народов, т. е. эмпирическую действительность. Сущность права не только не может быть по­стигнута методами практической юриспруденции, но и вообще не относится к кругу ее интересов, поскольку для практикующего юриста первостепенное значение имеют поиск юридических фак­тов и доказательств, относящихся к данном делу, правовая оценка обстоятельств казуса, определение, кто на что имеет право и к чему обязан, в каких пределах и размерах и т. п.

Сущность права не может быть постигнута ни практическим правоведением, ни даже общей теорией права, если последняя не выйдет за пределы юридических категорий. Дело в том, что опре­деление понятий, выражающих существенные свойства права (за­коны его бытия), входит в предмет и задачу не столько общей тео­рии права, сколько философии права.

Подлинная мысль И. Канта состояла в том, что сущность права может быть постигнута только философским разумом. В духе раци­онализма, вершиной развития которого стала немецкая классичес­кая философия конца XVIII века, И. Кант отвергал "неразумное" современное ему эмпирическое (т. е. существовавшее тогда сослов-но-феодальное) право, обосновывал революционные для того вре­мени принципы равенства и свободы как основы "разумного права".

И. Кант отметил ряд существенных качеств права: право ка­сается лишь внешних и притом практических отношений между людьми (а не помыслов, желаний); посредством права действия (по­ступки) одного лица совмещаются с действиями других лиц с точ­ки зрения всеобщего закона свободы; право — взаимное принуж­дение, охраняющее общую свободу². Еще важнее, что И. Кант на-

Глава 1. Методологические проблемы определения сущности права 5

метил путь к познанию сущности права. Однако эта проблема не была решена им по ряду причин. Последующее развитие науки по­казало недостаточность рационализма как единственного и универ­сального метода изучения общественных явлений; теория и мето­ды социальной философии значительно пополнились достижения­ми социологии, психологии, исторических наук.

Не менее важно то обстоятельство, что учение И. Канта о праве идеологично. Во времена Канта право, основанное на принципах ра­венства и свободы, было еще только в стадии становления. Кант — философ свободы, провозвестник гражданского общества и право­вого государства, далеко опередивший свое время. В современной ему Германии, "Священной Римской империи германской нации", состоящей из множества феодальных государств, существовали княжеский абсолютизм, крепостное право, наследственные приви­легии дворянства. В Западной Европе лишь Англия к тому време­ни сумела освободиться от ряда пережитков сословно-феодально-го строя. Россия и США были великими рабовладельческими им­периями, общественно-политический строй которых еще долго влиял на другие страны.

Кант был современником Великой революции во Франции, положившей начало низвержению "старого режима". Идеологич-ность его учения о праве состояла в желании Канта основать пра­во на принципах, которые он считал идеальными, соответствую­щими законам разума. Кант видел в праве как социальном явле­нии то, что он хотел в нем видеть, и отвергал то, что противоречи­ло, по его мнению, законам разума. При таком подходе критерием истинности философского построения оказывался субъективный фактор, вера в то, что право, основанное на равенстве и свободе, и есть истинное право. Кант стремился рационалистически обосно­вать правовые принципы гражданского общества, основать свою философию права на идеях французской Декларации прав чело­века и гражданина 1789 года. Отвергая "эмпирическое" (т. е. со-словно-феодальное) право как неразумное, Кант по сути дела от­вергал вообще прошлую историю права, считая, что история чело­вечества — впереди: "Величайшая проблема для человеческого ро­да, разрешить которую вынуждает его природа, — подчеркивал Кант, — достижение всеобщего правового гражданского общества"¹.

Идеологичность того же рода свойственна ряду современных теоретиков, видящих сущность права в свободе, равенстве, правах человека. О таком подходе к конструированию понятия и опреде­ления права справедливо писал Г. Ф. Шершеневич: "Определяя,

 

¹ Кант Иммануил. Сочинения в шести томах. Т. 4. Ч. 2. М., 1965.
С. 139. Неточности перевода и опечатки исправлены по немецкому изда­
нию: Kant I. Metafisik der Sitten. Leipzig, 1983.

² См.: Кант Иммануил. Указ. соч. С. 139—141 и след.

¹ Кант Иммануил. Сочинения на немецком и русском языках. Т. I. М., 1994. С. 95 (цитируется статья: "Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане").