Некоторые супружеские пары, в которых жена бесплодна, а муж фертилен, нанимают женщин для выполнения роли суррогатной матери. Такой дублерше производят искусственное осеменение, используя сперму мужа, и она вынашивает ребенка, рожает его и отдает на усыновление (удочерение) нанявшим ее супругам. Известен по крайней мере один случай, когда суррогатной матери имплантировали яйцеклетку бесплодной женщины, которую оплодотворили in vitro спермой ее мужа (Utian et al., 1985). Женщина не могла сама забеременеть и носить ребенка, так как у нее были удалены матка и маточные трубы, однако ее яичники продолжали функционировать, что позволило использовать ее собственные яйцеклетки для введения суррогатной матери после ЭКО.
По имеющимся оценкам в настоящее время сотни суррогатных матерей заключают "контракты на вынашивание" (плата за это колеблется от 2000 до 20 000 долларов, а официальная ставка составляет примерно 5000 долларов).
В январе 1983 г. появившиеся в газетах заголовки "Младенец, рожденный суррогатной матерью, остался невостребованным" привлекли внимание широкой публики к проблеме, о которой до того было мало что известно. По мере раскручивания этой непростой истории выяснилось, что 26-летняя суррогатная мать Джуди Стайвер из Мичигана родила физически (и возможно умственно) неполноценного младенца, а 46-летний Александр Малахов из Нью-Йорка, заключивший с ней контракт, отказался от ребенка на том основании, что он не является его отцом. Медицинские тесты в конце концов подтвердили правоту Малахова, однако вся эта история выглядела крайне неприглядно. Во время телевизионной очной ставки Стайверов с Малаховым стороны настолько увлеклись взаимными обвинениями, что о судьбе самого ребенка просто забыли. Хотя Стайверы в конце концов согласились оставить его у себя, этот случай поднимает ряд сложных проблем, касающихся этических аспектов наших новых репродуктивных технологий.
Что могло бы произойти, если бы было доказано, что Малахов или какой-нибудь будущий Малахов является отцом младенца? Мог бы он, как предположил один журналист, попытаться отказаться от ребенка и потребовать возмещения затраченных средств?
Техническое родительство может чисто внешне напоминать бизнес, однако это совсем не бизнес; это отклик на мольбу другого человека о помощи. И если ребенок, которого родила суррогатная мать по просьбе бездетной семьи, оказался "подпорченным", они должны понимать, что этот ребенок появился на свет в ответ на их желание. Кроме того, больные дети иногда приносят семье большее удовлетворение, чем полноценные и здоровые (Rosenblatt, 1983).
Такая точка зрения заслуживает похвалы, однако в реальном мире люди не всегда бывают столь добросердечны. Что произойдет с ущербными детьми, рожденными не только суррогатными матерями, но незамужними женщинами, воспользовавшимися услугами банка спермы? Если ребенок, зачатый с помощью методов ЭКО, имеет врожденную патологию, то не приведет ли это к судебным искам и финансовым проблемам? Или же мы стоим на пороге эры, когда репродукция будет регулироваться правительством в направлениях, описанных Джорджем Оруэллом в романе "1984" или Олдосом Хаксли в "Прекрасном новом мире"?
Суррогатное материнство может обернуться и другой проблемой. Некая Мэри Бэт Уайтхед из БрикТауншип (шт. Нью Джерси) в 1986 г. заключила контракт на вынашивание ребенка для Уильяма и Элизабет Стернов с использованием спермы м-ра Стерна для искусственного осеменения. Однако, родив девочку, она решила не отдавать ребенка заказавшей его семье и уехала со своим мужем во Флориду; но в 1987 г. на широко освещавшемся в печати процессе, суд признал законность контракта, подписанного миссис Уайтхед и Стернами. И сам процесс, и решение судьи вызвали очень много споров; многие обозреватели чувствовали, что несправедливо оставлять в силе контракт, по которому миссис Уайтхед должна была отдать ребенка Стернам.
Хотя в начале 1990-х гг. закон, запрещающий использование суррогатных матерей, не был принят, в ряде штатов такие законопроекты рассматриваются. Однако вместе с тем среди широкой публики, врачей и юристов появляется все больше сторонников этой практики. Один из представителей Американской коллегии адвокатов заметил:
Движение в защиту практики суррогатного материнства следует рассматривать в свете той свободы, которая лежит в основе нашего общества. Законодательное запрещение использования суррогатных матерей неизбежно окажется неконституционным, нарушающим право супружеских пар самостоятельно решать вопрос о своем потомстве. Поэтому нам следует подумать о такой государственной политике, которая бы создала наиболее благоприятные условия для всех участников подобных соглашений. Мы больше не можем подходить к этой проблеме со страусиных позиций (Lawson, 1986).
Тем не менее в обществе не утихают споры относительно этических аспектов допустимости использования суррогатных матерей .