Афродита огляделась по сторонам.
– Ну и где твоя статуя, которую я должна оживить? – спросила она раздраженно.
– Статуя?.. – захлопал глазами Пигмалион. – К‑какая статуя?
Богиня уставила на него тяжелый взгляд.
– Мне кажется, кто‑то просил меня оживить его творение, – заметила она язвительно. – Вдохнуть душу в мертвый материал или что‑то вроде. И даже принес в жертву целого быка, разве не так?
– Так, – кивнул Пигмалион, заливаясь краской. – Только при чем тут статуи? Статуи совершенно ни при чем. Я ведь не скульптор, я поэт!
Со странной смесью гордости и смущения он протянул Афродите длинный свиток.
– Вот, здесь все написано.
Богиня, немного помедлив, двумя пальчиками взяла поэму из рук Пигмалиона и скривилась.
– И из этого куска телячьей кожи я должна сотворить живую женщину?
– Но она ведь и вышла как живая! – запротестовал Пигмалион. – Это ведь всего лишь вопрос формы…
Богиня поджала губы и принялась читать. Ее брови поползли вверх.
– Значит, «ноги как колонны паросского мрамора»? С капителью или без? И вот это, «зубы, подобные овечкам на склоне холма» – как прикажешь понимать?
– Белые, – пояснил Пигмалион.
Афродита хмыкнула.
– Ты вообще когда‑нибудь живую овцу видел? Ладно, проехали. Внешность не главное, это, как ты справедливо заметил, только вопрос формы. А характер откуда будем брать?
– Я там дальше все описал, – застенчиво потупился Пигмалион. – Примерно с середины свитка.
Афродита перевела взгляд на нужное место и продолжила чтение. Через минуту ее щеки залил нежный румянец. Еще через минуту дыхание участилось. Через три минуты она всхлипнула и издала глубокий прочувственный вздох. А потом решительно свернула поэму, не дочитав до конца.
– Ну, знаешь ли… – выдавила богиня любви и красоты, тяжело дыша. – Ну ты… Это уж… слишком!
– Я что‑то не так сделал? – забеспокоился Пигмалион. – Мне казалось, что я описал свой идеал достаточно живо…
– О да, – согласилась Афродита. – Еще как живо!
– Значит, все в порядке?! Ты сможешь подарить мне девушку моей мечты? Во плоти?
– Нет, – сурово отрезала богиня. – Я поступлю иначе.
По дороге домой, оставив на земле окаменевшего Пигмалиона, Афродита крепко прижимала к груди «Похождения прекрасной Галатеи».
– Такие книги нельзя показывать людям, – бормотала богиня любви. – Для них еще не пришло время! И надеюсь, никогда не придет…