Нелепая пятерка

Пётр Бормор

Запасная книжка

 

 

 

 

 

Нелепая пятерка

  * * *  

Меч и камень

  – И тогда, – рассказывал Варвар, – появился никому не известный подросток, взялся за рукоять меча‑в‑камне…

Меч гордых людей

  – Пришли, – сказал Полуэльф и сложил карту.

1 + 1

 

 

– И это называется «уцененные товары»?! – возопил Полуэльф. Его длинный палец указывал на лежащий в витрине меч. Табличка над мечом гласила «1 + 1», зато ценник украшало трехзначное число с буквой «К» в конце.

– Цена умеренная, – сдержанно ответил торговец. – Меч не простой, магический.

– Но шестьсот тысяч золотых?! Да за такие деньги я могу купить целую охапку магических мечей!

– Возможно, – согласился торговец. – Но не таких. Этот меч – уникальный, таких больше не делают. Это, если хотите знать, тот самый знаменитый Меч‑Пробивающий‑Любой‑Щит!

– Врешь, – уверенно заявил Полуэльф.

– Нет, не врет, – вмешался Гном. – Я еще перед входом в лавку скастовал заклинание «Обнаружить фальшь», я всегда так делаю. Барыга говорит чистую правду.

– Я честный торговец, – подтвердил тот. – Все без обмана, этот меч действительно с одного удара пробивает любой щит. Будете брать?

– Фу! – скривился Варвар. – Питерское оружие!

– А, понимаю, понимаю, – закивал торговец. – Оружие вас не интересует. Тогда, может быть, купите что‑нибудь из защиты? Могу, например, предложить отличный щит, штучное изделие. Способен выдержать удар любого меча!

Варвар захохотал.

– Мужик, да этой хохме скоро уже тысяча лет! Не бывает такого, чтобы…

– Он не врет, – снова вмешался Гном. – Удивительно, но факт.

– Но это же абсурд! – воскликнул Полуэльф. – Как могут одновременно существовать два таких артефакта?

– Действительно, – сдвинула бровки Принцесса. – Ерунда какая‑то. Что будет, если они встретятся?

– Может, Конец Света? – предположил Халфлинг. – Ну, или хотя бы какая‑нибудь потрясающая мировая катастрофа?

– Ничего подобного, – возразил торговец. – Уверяю вас, это совершенно безопасно.

– Минуточку. – Полуэльф замотал головой. – Но если, допустим, я ударю этим мечом по этому щиту…

– Вы этого не сделаете, – спокойно перебил торговец. – Во‑первых, вы их пока что не купили. А во‑вторых…

Он бережно протер тряпочкой табличку над мечом.

– Вы, видимо, неправильно поняли, что здесь написано. «1+1» – это не «два по цене одного», это «два в одном». Абсолютное оружие и абсолютная защита – суть разные проявления Абсолюта в этом мире. Разумеется, они никак не могут существовать одновременно, как вы совершенно верно заметили. Это меч‑оборотень. Ну, или щит‑оборотень, ежели угодно. И одна ипостась никогда не встретится с другой.

 

Зю‑ю!

  Когда навстречу из темноты выступили два мрачных типа с решительными лицами, подросток невольно попятился.

Will‑о‑wisp

  – Какие опасности нас могут поджидать на этом болоте? – спросил Полуэльф.

Зарубки на топоре

  – Завтра мы пройдем перевал, – сказал Полуэльф, – и подступим к самым стенам Темной Цитадели. А там и до финальной…

Проблемы героев

  – Эй ты, исчадие зла! Куда спрятался? А ну выходи, смерть твоя пришла!

Здесь живет оракул

  – Я в это не верю! – мрачно сказал Халфлинг перед входом в святилище.

Deadline

  – Что происходит?! – закричала Принцесса, отбиваясь от двух диких кабанов сразу. – Почему они на нас нападают?

День великого пророчества

  – А вот и ты! – Темный Властелин повернул голову к Оракулу и радушно улыбнулся. – Помнишь, какой сегодня день?

Сундучок темного властелина

  – Ну вот, – удовлетворенно потер ладошки Халфлинг, – главного злодея завалили, теперь посмотрим, что у него в…

The end

  – Уже уходите? – вежливо спросил бургомистр.

Там, за горой

  – Заночуем здесь, – сказал Полуэльф, сбрасывая рюкзак на траву.

Последняя сказка о героях

  – Ну что ж, друзья мои, – печально и торжественно произнес Полуэльф, – наше долгое плодотворное сотрудничество подошло…

Страж врат

  – Ну и чудище! – восхищенно произнес Полуэльф, задрав голову. – Жуть какая. А он больше, чем я думал.

Сказка после последней

  Темный Властелин отставил в сторону тяпку, выпрямился и посмотрел на героев с легким недоверием.

Хромой

 

 

Дверь трактира распахнулась, и в помещение, хрипя и кашляя кровью, ввалился изможденный старик со светящимся восклицательным знаком над головой. Он издал душераздирающий стон, схватился руками за горло и упал поперек прохода, картинно разбросав конечности и не переставая кашлять. Трактирщик бросил на него равнодушный взгляд и обернулся к пестрой компании, потягивающей пиво у стойки.

– Это, кажется, к вам.

– Угу, – кивнул Полуэльф, – вижу. Заверните нам на вынос десяток красненьких бутылочек и пару окороков. Сколько всего выходит?

– Сорок восемь золотых, два серебряка и медяк.

Полуэльф лениво толкнул Халфлинга:

– Торгуйся.

Харкающий кровью посетитель терпеливо ждал у порога, когда на него обратят внимание. Полуэльф подошел и остановился в двух шагах. Следом подтянулись и остальные, Халфлинг на ходу поправлял ременной кошель.

– Будем брать? – спросил Полуэльф товарищей. – Или пусть пока здесь полежит?

– Да у нас вроде никаких дел сейчас нет… – Гном задумчиво почесал в бороде. – Возьмем, пожалуй.

Полуэльф кивнул и коснулся умирающего перчаткой.

– Ну ладно, выкладывай, что у тебя за проблема.

Старик перестал кашлять и заговорил хриплым, но молодым и хорошо поставленным голосом:

– Наша деревня… спасти… страшное проклятье… древнее зло… они идут, а от них отваливаются куски… спасти… пока не поздно…

Голос страдальца щелкнул, он несколько секунд беззвучно шлепал губами, потом протянул руку и что‑то сделал в воздухе.

– Я помечу это место на карте, – сказал он заметно громче, чем раньше. А потом добавил, не раскрывая рта: – Когда придете на место, найдите Хромого… старосту… он объяснит… торопитесь…

Сияющий восклицательный знак над головой старика погас, и он тут же умер. Халфлинг деловито обыскал труп, но не нашел ничего интересного, кроме пары медных монет.

– Ну что ж, – сказал Полуэльф. – Пойдем выполнять новый квест.

– Ага, пойдем, – поддакнула Принцесса. – А то скукотища смертная!

 

 

– Ну вот, пришли, – сказал Полуэльф, оглядываясь. – Где‑то здесь должна быть деревня, в которой нам надо найти Хромого и узнать у него про какое‑то проклятье… Ха! А вот и первая ласточка!

Навстречу героям, вытянув вперед полуистлевшие руки, вышел из кустов спотыкающийся зомби и, радостно оскалившись, заковылял наперерез.

Полуэльф вскинул лук и послал стрелу в грудь монстру. Зомби ухнул, замахал руками, забормотал что‑то неразборчиво и прибавил скорости. Спутники повыхватывали оружие и бросились в бой.

 

 

– Ну и где тут этот Хромой? – недовольно спросила Принцесса через три часа безрезультатных поисков.

– Мы зачистили от монстров всю локацию, – прогудел Варвар. – Обыскали каждое здание, проверили все тайники. Здесь вообще нет ни одной живой души! Только зомби, зомби и зомби!

– И никаких намеков, куда ушли все крестьяне и где их искать, – добавил Гном. – И кого прикажете спасать от древнего проклятья? И что это вообще за проклятье такое?

– И главное, где Хромой? – воскликнул Полуэльф. – Он же точно должен быть где‑то здесь, у нас ведь задание было с ним поговорить!

– Э‑э… – протянул задумчиво Халфлинг. – Знаете, что мне пришло в голову? Я сразу как‑то не обратил внимания, а сейчас это уже, наверное, не имеет значения… но вам не кажется, что первый встреченный нами зомби сильно прихрамывал?

 

Убили людоеда..

  – Итак, – с приветливой улыбкой произнес бургомистр, – вы утверждаете, что убили великана‑людоеда, и требуете…

Когда побеждает зло

  – Невероятно! – воскликнул Темный Властелин. – Просто не верится! Неужели это наконец случилось?

Харизма

  – Мне, пожалуйста, вон то колечко, – сказал Халфлинг.

Переизбранное

 

 

Последний злодей

Среди просветленных и мудрых людей Гуляет по свету последний злодей; Он антисоветчик, фальшивомонетчик.

Ворона и лисица

На сцене стоит стул. На спинке стула большими буквами написано «ЕЛЬ». В глубине сцены на стене висит икона. Больше ничего нет. Выходит Ведущий. Достает бумажку. Читает с выражением.

В траве сидел кузнечик

СЦЕНА ПЕРВАЯ

На сцене густо насажена трава. В траве валяются большие, неприятного вида козявки.   Ведущий:

СЦЕНА ВТОРАЯ

Те же без мух.   Ведущий:

Жестокая сказка

   

Ученик и смерть

  – Ну что тебе от меня надо?! – не выдержал Ученик. – В Багдаде ты мне улыбаешься на рынке, В Самарканде – улыбаешься,…

И еще 3000 лет

  Три тысячи лет я был рабом лампы и по первому требованию исполнял чужие желания, пока не пришел Аладдин и не освободил…

Квартет

  – А вы, друзья, как ни садитесь, все в музыканты не годитесь! – Соловей хихикнул, увернулся от брошенного смычка и…

Герои севера

  Город ликовал, торжествуя победу. Повсюду развевались пестрые флаги, обыватели целовались на улицах, а девушки бросали…

Зачем нужны принцессы?

  – Осторожно, Ваше Высочество! – закричал капитан охраны, когда пилигрим, у которого они спрашивали дорогу, повернул к…

Сказка о глупом хозяине, мудром госте и чудесной девушке

  Однажды молодая невольница чистила рыбу, порезала себе палец и заплакала. В этот момент мимо проходил ее хозяин и с…

Букет брюнеток

  Когда над пляжем, будто вынырнув ниоткуда, появилась летающая тарелка, никто не успел даже достать фотоаппарат. Днище…

Зеленый человечек

  – Привет, – сказал я.

Вы уже в нашей федерации

  Люк тарелки открылся, и на ковровую дорожку ступили трое пришельцев в строгих деловых костюмах. Навстречу им вышел…

Похождения прекрасной галатеи

  Афродита огляделась по сторонам.

Парис, ты был прав!

  – Твоя просьба услышана, – сообщила скульптору Афродита. – Показывай статую, которую ты хочешь оживить.

Изменения реальности

  – А вот это, – представил профессор, – самое главное сокровище нашего Учреждения. Артефакт Древних, устройство для…

Откуда они взялись

  Растрепанный, забрызганный кровью, с полубезумным взглядом, человек танцевал вокруг самодельного алтаря.

Чемпионат мира

  – Начинаем перекличку!

Иван иванович дурак

  Змей Горыныч пристально посмотрел на богатыря.

Отцы vs дети

  – Погоди минутку! – остановил герцог народного мстителя. – Повтори, что ты только что сказал?

Историческая необходимость

  – Ты проиграл, – сказал Герой Темному Властелину, загнав его в угол. – Сейчас я тебя убью.

Раздача

  На дворцовую площадь, залитую вперемешку красной и черной кровью, торжественно вышли победители. Впереди семенил…

Великие древние

  По какому‑то странному капризу памяти вспомнил один очень‑очень старый рассказ (кажется, я его написал еще…

Черный человек

  «Черный Человек уже идет по улице, – вкрадчиво прошептал хрипловатый голос. – Черный человек уже приближается к твоему…

Геральдические звери

  – У Его Величества, – обратился художник к помощникам, – и у Ее Величества родилась Ее Высочество. И теперь Их…

Времена года

  Спасибо тебе, Солнце, за твое тепло. Мне было так холодно, грустно и одиноко, и я думала, что это навсегда. Но разве…

Благословение злой колдуньи

  Когда последняя из фей взмахнула палочкой, высокие двери слегка приоткрылись, и в залу заглянула злая колдунья.

О зависти

  Три бабуси под окном сидели на лавочке и переговаривались высокими дребезжащими голосами.

Грехи молодости

  Он вовсе не был потомственным вампиром, что бы там ни говорили. Но вампир его укусил очень рано, в совсем еще нежном…

Политическое

 

Вышел Гога на Магога

И побил его немного.

Потому что, видит Б‑г,

Задолбал уже Магог!

 

 

Глиняные ноги

  Когда Навуходоносору расшифровали его сон и объяснили, что колосс на глиняных ногах – не что иное, как Вавилонское…

Тень

 

Ученый: Эй, вы! Не хотели верить мне, так поверьте своим глазам. Тень! Знай свое место!

 

Тень встает с трудом, борясь с собой, подходит к ученому.

 

Первый министр: Смотрите! Он повторяет все его движения. Караул!

 

Первый министр шатается и падает, раскидывает руки в стороны и распластывается по полу серым пятном. Второй министр падает рядом с ним. Придворные один за другим опускаются на колени, ложатся пластом и сплющиваются. Последней, всхлипывая, ложится на пол Принцесса.

 

Ученый: Что? Вы все?!..

 

Тени с легким шелестом расползаются по городу и занимают подобающее им место у ног обывателей. В тронном зале остаются только Ученый, Аннуанциата и их Тени.

 

Занавес.

 

* * *

 

 

Две кареты, не справившись с управлением, столкнулись перед воротами дворца. Заржали лошади, заорали кучера. Распахнулись дверцы карет, и две дамы в кринолинах бросились вверх по лестнице, норовя обогнать друг друга.

– Ох… я не опоздала? – задыхаясь, спросила одна у скучающего стражника.

– Да нет, – пожал плечами стражник. – Бал только начинается.

– Кажется, успела! – выдохнула вторая дама, переводя дух на верхней ступеньке. – Ой, а меня ведь, наверное, нет в списке приглашенных!

– Да какой там список, – отмахнулся второй стражник. – Открыто для всех, заходите.

Дамы юркнули в распахнутые двери, стражники перевели ленивый взгляд на кучеров. Те уже успели расцепить экипажи и теперь заводили их во двор, переругиваясь между собой.

– Во понаехало! – покачал головой левый стражник. – И откуда их столько?

– И не говори, – ответил правый, почесывая спину алебардой. – Чисто саранча.

Один из кучеров бросил на другого злобный взгляд, прижал уши и зашипел. Другой в ответ встопорщил усы и защелкал зубами.

– Интересно, – протянул левый стражник, – сколько крестниц у этой доброй феи?

– У этой‑то? – переспросил правый стражник. – Вроде семь. Или восемь. Кажется.

– А сколько у нас в стране всего фей?

– Чертова дюжина. А что?

– Бедный принц, – вздохнул левый стражник. – Кому же он в итоге достанется?

– Не знаю, – зевнул правый стражник. – Наверное, той принцессе, у которой фея круче. Ну и связи, конечно, тоже вещь немаловажная.

– А остальным тогда что? – Левый стражник прислонил алебарду к косяку и принялся высчитывать на пальцах. – Примерно сотня девушек, четыре часа до полуночи, каждый танец минут по пять… да они даже станцевать с принцем не все успеют! Вон их сколько, а принц‑то всего один!

– Ха! – фыркнул правый стражник. – Это в обычные дни принц один. А сегодня у нас бал! Вот и смекай, сколько там будет таких принцев?

– Да и верно! – левый стражник хлопнул себя по лбу. – Совсем забыл, что у мальчиков тоже бывают феи‑крестные.

– Не только у мальчиков.

Стражники переглянулись и обменялись кривыми понимающими ухмылками. И показали друг другу длинный раздвоенный язык.

 

* * *

 

 

– Это был полный провал, – всхлипнул Крысолов, роняя слезу в пивную кружку. – Никогда раньше… за всю мою карьеру…

– Да что случилось‑то? – спросил его собеседник.

Крысолов смерил его задумчивым пьяным взглядом.

– Я тебе скажу, – немного заплетающимся языком произнес он. – Все скажу. Я ведь кто? Я Крысолов. Я играю на дудочке, а крысы идут за мной. Так?

– Так, – кивнул собеседник.

– Я играю, а они идут. Так всегда было. В какую деревню ни приду, никаких осечек. Все крысы, сколько их есть, бегут ко мне сломя голову, чуть друг на друга не залазят. Ну, сколько их там в деревнях бывает, сотни две‑три?

– Где‑то так.

– Ну вот. Не было, говорю, сбоев. Я и решил, что не резон мне с моим‑то талантом размениваться на всякие мелкие деревеньки, пора подаваться в город. Ну и подался…

– В столицу, что ли?

– Ну не, уж прямо сразу в столицу… Так, городишко, не очень даже и большой. Хотя и не маленький, да. Торговый узел, культурный центр, крупный порт и все такое. Даже стадион свой есть. Я так и подумал, соберу всех крыс на стадионе, места должно хватить. Ну а где их еще собирать, а?

– Негде, – согласился собеседник. – А что, места не хватило?

– Не в том дело, – скривился Крысолов. – Я должен был заранее знать, что городские крысы – это вам не деревенские. Что им моя флейта…

– Они не пришли?

– Почему не пришли? Пришли. – Крысолов опрокинул в себя кружку и передернулся от воспоминаний. – Не сотня, не две сотни – тысячи крыс! Да что я говорю – десятки тысяч! Полный стадион! И они меня освистали!

 

В ногу со временем

  – Господин Гений, – крикнула секретарша, – к Вам посетитель!

Бабочка‑однодневка

  Жила‑была когда‑то, не так давно, бабочка‑однодневка. С виду самая обычная, но по сути…

Таракан, таракан, тараканище!

  А вы знаете, зачем нужны тараканы?

Диоклетиан и капуста

  – Великий цезарь! – обратился посланник к Диоклетиану. – Вернитесь в Рим! Мы все Вас просим. Империя нуждается в Вас,…

Быть человеком

  Будут в твоей жизни и взлеты, и падения, и удачи, и разочарования. Но помни, сынок, самое главное – как бы ни…

Наследник

  «Каждые сто лет силы Добра и силы Зла сходятся в ритуальной битве, чтобы решить судьбы мира на ближайшие сто лет. И…

Земля в зеркале троллей

  Тяжелое зеркало перекосилось и завалилось набок.

Делу – время, потехе – час

  Том танцевал для эльфов и был совершенно счастлив. Магия эльфийской музыки полностью захватила его, и он всем своим…

И немного физики

  – Как ты сюда проник?! – возопил Темный Властелин. – Это невозможно! Мою цитадель охраняют тысячи воинов, я расставил…

Чаепитие демиургов

 

 

Сотворение мира фрындл

  Вначале сотворил Мазукта небо и землю. И земля была пуста и безвидна, а небо и того хуже. И не увидел ничего Мазукта,…

Модель человека

  – Это что у тебя? – спросил демиург Шамбамбукли демиурга Мазукту.

Зачот

 

 

– Мазукта, посмотри, какой я мир отгрохал! – сказал демиург Шамбамбукли.

– Ну‑ка, ну‑ка, – демиург Мазукта подошел поближе и принялся разглядывать мир.

– Что скажешь? – осторожно спросил Шамбамбукли.

Мазукта обошел вокруг мироздания, задумчиво почесал подбородок и хмыкнул.

– Ну что я могу сказать… Гламурненько.

– Что?!

– Гламурненько, – повторил Мазукта. – Даже, пожалуй, симпотненько. Хм… кавай.

– Ты серьезно?

Мазукта кивнул.

– Зачот, – подытожил он и добавил, как припечатал, – пеши истчо.

Шамбамбукли вздохнул, разобрал мироздание и принялся переделывать его заново.

 

Зачем в мире зло?

  – К Вам посетитель, – раздался из прихожей скрипучий голос канарейки.

Звезды небесные

  – Ну чего ты волнуешься? – спросил демиург. – Обещал – значит, сделаю.

Столпотворение

  – У меня тоже что‑то такое было, – задумчиво сказал демиург Мазукта. – В смысле, с башней. В шестом… нет,…

Основополагающий принцип

  – Послушай, Мазукта, – сказал демиург Шамбамбукли и неловко кашлянул. – Я тут проверил – знаешь, по‑моему, ты не…

Правильно и неправильно

  Демиург Мазукта подозрительно понюхал чашку и нахмурился.

Почему люди не летают как птицы?

  – Мазукта, – сказал демиург Шамбамбукли, – сегодня такой замечательный солнечный день! Давай сделаем для людей…

Иов

 

 

Демиург Мазукта застал своего друга демиурга Шамбамбукли за работой: тот сидел на корточках посреди кукурузного поля и старательно благословлял каждую кукурузину.

– Ты очень занят? – спросил Мазукта.

– А у тебя что‑то важное?

– Да нет, просто проведать решил.

– Тогда подожди, я сейчас.

Мазукта отошел в сторонку, сорвал несколько початков, очистил и принялся не торопясь обгрызать мягкие зерна. Расчет оказался верным: третий и последний початок закончился как раз к тому моменту, когда Шамбамбукли завершил работу и подошел поприветствовать друга.

– Кто тут живет? – спросил Мазукта, небрежно кивнув на фермерский домик возле поля.

– Люди, конечно, – ответил Шамбамбукли. – Муж, жена, трое детей. А что?

– Он твой Иов?

– Как‑как?.. – опешил Шамбамбукли. – Кто?

– Иов, – терпеливо повторил Мазукта. – У каждого демиурга есть свой Иов. Это он?

– Его зовут совсем не так, – растерянно произнес Шамбамбукли. Мазукта в ответ насмешливо фыркнул.

– Шамбамбукли! Иов – это не имя собственное. Это даже не имя нарицательное. Иов – это профессия. Ну, вроде «козла отпущения».

– А кто такой «козел отпущения»?

– Это… эээ… Неважно. Мы не о нем сейчас говорим. Иов – это такой специальный человек, которому ты вроде бы сначала благоволишь, а потом – раз!

– Что «раз»?!

– Ну, что‑нибудь нехорошее. Пакость какую‑нибудь.

– А зачем?

– Что значит, зачем?! Он же Иов! У него работа такая, сносить от тебя удары судьбы!

– Не понимаю, – признался Шамбамбукли, помотав головой. – Объясни еще раз.

– Ладно. – Мазукта с шумом выдохнул и помолчал несколько секунд. – Попробую. Когда я увидел, что ты батрачишь на чужом поле, то сразу подумал: «Это неспроста! Наверное, хозяин поля – его Иов».

– Да кто такой этот Иов?! – перебил Шамбамбукли. – Зачем он вообще нужен?

– Для воспитательного примера! – наставительно произнес Мазукта. – Понимаешь, когда человеку сначала очень хорошо, а потом вдруг ни за что ни про что очень плохо – он непременно начинает возмущаться. И вот тут‑то выходишь ты и ставишь его на место: не твоего, мол, ума дело, кого и за что я наказываю, а кому чего даю. Я дал, я взял, и сам ты – игрушка в моих руках. А другие люди потом читают эту историю и делают свои выводы. И когда на них самих начинают сыпаться шишки, то уже не ропщут. Понятно теперь?

– Нет.

– Что тебе непонятно?

– Почему на людей должны сыпаться шишки? Если я им желаю только добра?

– Ну мало ли! – пожал плечами Мазукта. – Может, тебе захочется поразвлечься…

– Поразвлечься?..

– Ну да. Или ты вдруг к ним охладеешь… Скажем, надоест тебе возиться…

– Надоест?! – ужаснулся Шамбамбукли.

– Ну, это я для примера, – отмахнулся Мазукта. – Неважно. Разные обстоятельства бывают. И вот тут‑то люди вспоминают про Иова, которому было гораздо хуже – и им сразу становится легче жить.

– Тогда, может, я им про твоего Иова расскажу? – осторожно спросил Шамбамбукли.

Мазукта задумался. Потом вздохнул и покачал головой.

– Нет, не выйдет. Про моего они не поверят. У нас с тобой… скажем так, разные методы. Придется тебе своего собственного завести. Да вот хотя бы этого, – он снова кивнул на фермерский домик. – Давай его помучаем?

– А может, не надо? – спросил Шамбамбукли. – Он мне нравится.

– Чем это, интересно?

– Нуу… у него правильный подход к жизни. Он никогда не опускает руки.

– Ха! – фыркнул Мазукта. – А с чего бы ему их опускать, когда все идет замечательно? А вот мы ему сейчас подкинем неприятностей, живо роптать начнет!

– Не начнет. Ты его не знаешь.

– А ты меня не знаешь! Смотри и учись.

Мазукта щелкнул пальцами, и на поле тут же опустилась стая саранчи.

– Ну? Что на это скажет человек?

– Он сказал «неурожай».

– Ладно же. Смотри дальше.

Вспыхнул факелом амбар фермера, и все запасы сгорели дотла.

– Ну а что теперь?

– Он строит новый амбар и возобновляет запасы.

Мазукта нахмурился, и второй амбар сгорел, как и первый.

– Человек вырыл погреб, – сообщил Шамбамбукли.

– Так, да?.. Ну ладно же!

Мазукта засучил рукава, и обрушил на человека новые несчастья: корова сдохла, лошадь угнали, сарай рухнул, поле залило наводнением, дом вместе со всем имуществом унесло в реку. Человек крепко задумался. Отрыл землянку, одолжил у соседа лошадь, устроился батрачить; жена стала давать уроки по домоводству, а старший сын пошел пасти гусей.

– Он скоро начнет роптать?!

– Он не начнет, – заверил Шамбамбукли. – Такой уж человек.

– А вот посмотрим, какой он там человек!

Ураган разметал землянку и унес всю семью фермера.

– Ну?..

– Он отправился на их поиски.

– Тогда подкинем ему неопровержимые свидетельства их гибели!

– Он устроился разнорабочим в городе.

– Ах так?! Пусть на фабрике случится авария и ему оторвет руку! Много он тогда наработает?..

– Он стал истопником.

– И не спился?

– Пока нет.

– Ну хорошо же! А теперь у него отнимутся обе ноги…

– Он стал писать новеллы. И делает упражнения, чтобы снова начать ходить.

– Да что ж это такое?! Тогда паралич! Полный!

– Он диктует свой новый роман сиделке.

– А тогда…

– Мазукта!

– Что?

– У него нечего больше отнимать.

– Как нечего? Речь, рассудок…

– Не дури. Верни все как было.

Мазукта со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, сосчитал до десяти и устало махнул рукой.

– Ладно. Он выздоровел, нашел свою семью, выиграл в лотерею миллион, купил протез и новую ферму. Доволен?

– Угу, – кивнул Шамбамбукли. – Теперь ты понимаешь, почему этот человек мне так нравится?

– Да, но все‑таки, почему он не ожесточился? Не стал возмущаться?

– Я же тебе говорил, он так воспитан. У него правильный подход к жизни.

– Да плевать! Какой бы ни был подход, но должен же человек, в конце концов, возроптать, если ему демиург постоянно устраивает гадости!

– А, это… – Шамбамбукли замялся. – Забыл тебе сказать. Он никак не мог роптать на своего демиурга. Видишь ли, этот человек в меня не верит…

 

Побольше счастья, поменьше горя

 

 

Человек деликатно постучал в дверь к демиургу Шамбамбукли.

– Простите великодушно, можно войти?

– А, это ты! Ну заходи, располагайся. Ты по делу или просто так?

– У меня просьба.

– А‑а… Ну ладно, выкладывай, что там у тебя.

Человек примостился на краешке стула и вздохнул.

– Я знаю, что при жизни Вы мне благоволили…

– Можно на «ты».

– Спасибо, но мне так привычнее, если не возражаете.

– Не возражаю. Продолжай.

– Да, так о чем я… благоволили. Всячески опекали, избавляли от разных напастей, даровали успех в разных начинаниях… ну и так далее.

– Я же не просто так, – перебил Шамбамбукли. – Ты все это честно заработал. И вообще, гениям нужен особый уход, а ты, безусловно, гений.

– Спасибо, – серьезно кивнул человек. – Но я вот подумал… Если даже мне, при этом «особом уходе», иногда бывает и плохо, и больно, и одиноко, если даже на меня временами наваливаются проблемы, как то: болезни, безденежье и непонимание толпы, – то каково же остальным людям? Тем, кому Вы не оказываете особых благодеяний?

– Кому легче, кому тяжелее, – уклончиво ответил Шамбамбукли. – А что?

– Я подумал и осмелился попросить. Если будет на то Ваша воля, можно ли сделать так, чтобы счастья в мире стало побольше, а неприятностей – поменьше?

Шамбамбукли помолчал с минуту.

– Послушай, – наконец произнес он. – Вот ты – композитор, верно? На рояле умеешь играть. Как бы ты отнесся к предложению исполнить сложную симфонию на одних белых клавишах, не трогая черных?

 

О творчестве

 

 

– Я ведь вовсе не хотел ничего такого творить! – оправдывался демиург Шамбамбукли. – Думал обойтись всего парой фраз, что‑нибудь эдакое, лаконичное и многозначительное. Скажем, «да будет Свет!» – и все, и хватит. Одно речение, максимум два. Ну ладно, пускай десять, но не больше того! А оно как пошло‑поехало…

 

Хрымбель

  – Сейчас я буду творить, – предупредил демиург Шамбамбукли.

Отцы и дети

  – Здравствуй, сын мой, – сказал демиург Мазукта.

Плата

 

 

– Вот, – сказал демиург Мазукта. – Это твоя доля в будущем мире.

Человек повертел свою долю так и сяк, покачал на ладони и поднял на демиурга недоумевающий взгляд.

– А почему так мало?

– Это я у тебя должен спросить, почему так мало, – парировал демиург. – Плохо старался, наверное.

– Я страдал! – с достоинством заявил человек.

– А с каких это пор, – удивился Мазукта, – страдания стали считаться заслугой?

– Я носил власяницу и вервие, – упрямо нахмурился человек. – Вкушал отруби и сухой горох, не пил ничего, кроме воды, не притрагивался к женщинам и мальчикам – хотя, сам знаешь, иногда очень хотелось. Я изнурял свое тело постом и молитвами…

– Ну и что? – перебил Мазукта. – Я понимаю, что ты страдал – но за что именно ты страдал?

– Во славу твою, – не раздумывая ответил человек.

– Хорошенькая же у меня получается слава! – возмутился Мазукта. – Я, значит, морю людей голодом, заставляю носить всякую рвань и лишаю радостей секса?

– Вообще‑то, да, – тихо заметил сидящий в сторонке демиург Шамбамбукли.

– Не мешай, – отмахнулся Мазукта. – Тут другая ситуация, в этом мире я играю Доброго Дядю Небесного.

– А, понятно, – кивнул Шамбамбукли и замолчал.

– Так что с моей долей? – напомнил о себе человек.

Мазукта задумчиво почесал за ухом.

– Да как бы тебе объяснить, чтобы понял… Вот, например, плотник. Он строит дом и тоже иногда попадает себе по пальцам, через это страдает. Но он все‑таки строит дом. И потом получает свою честно заработанную плату. Ты же всю жизнь только и делал, что долбил себе молотком по пальцу. А где же дом? Дом где, я спрашиваю?

 

dungeon master

 

 

У демиурга Шамбамбукли был приемный день.

– Здравствуй, демиург, – вошедший человек склонил голову.

– Привет. Заходи, располагайся.

– Да я ненадолго, у меня всего один вопрос.

– Да‑да, я слушаю.

– Я хотел спросить… как бы это сформулировать… Если ты такой милосердный, а мы все твои любимые дети, и ты нам искренне сочувствуешь – может, не будешь дожидаться условленного часа, объявишь Конец Света прямо сейчас? Чтобы уже наконец пришло царствие твое, мировая гармония и счастье для всех? Это же в твоей власти!

– Да понимаешь, – Шамбамбукли потеребил себя за мочку уха, – я бы и рад, тем более что и условленный час давно пришел, но… кхм, в моей власти… Вообще‑то, да.

– Тогда в чем же дело?

– Сложный вопрос, – уклончиво ответил Шамбамбукли. – Так сразу не объяснишь. Знаешь что? Я пока приму остальных, а потом мы с тобой спокойно все обсудим за чашечкой чая, идет?

– Идет.

– Вот и славно! Кстати, чтобы тебе зря не скучать – там на столике лежит маленький игрушечный мирок, можешь поразвлекаться пока.

Человек взял мирок в руки и озадаченно повертел в разные стороны.

– А что тут надо делать?

– Да что угодно! Все, кхм, в твоей власти. Видишь эти четыре фигурки в лабиринте? Их нужно провести по коридору из этой двери в эту. Вот и все!

– Делов‑то, – хмыкнул человек.

– Ну вот и ладно. Играй.

Шамбамбукли напутственно похлопал человека по плечу и занялся другими посетителями.

Человек немного поэкспериментировал с новообретенной силой. Наглухо замуровал все боковые ответвления коридора, лишние двери заложил кирпичом, на полу и стенах нарисовал светящиеся стрелки с надписью «ТУДА!», а над выходной дверью повесил вывеску «ВЫХОД». И нажал на кнопочку.

Четыре фигурки вошли в коридор и замерли.

– Предлагаю устроить привал, – сказала Первая.

– В незнакомом месте?! – возмутилась Вторая. – Сначала надо все осмотреть, убедиться, что здесь нет никаких опасных тварей.

– Я этим займусь, – сказала Третья и крадучись двинулась по коридору, принюхиваясь и прислушиваясь на каждом шагу. Через десять шагов она попятилась и вернулась к остальным.

– Не могу сказать ничего конкретного, но что‑то здесь не так. Я обнаружил замаскированную дверь, это неспроста.

– Куда двинемся? – спросила Первая фигура.

Человек подсветил поярче надписи «ТУДА!»

– Назад, – предложила Вторая фигурка.

Человек сделал надписи еще ярче и заставил мигать.

– В боковой проход, – сказала Третья фигурка.

– А ты как? – спросила Первая у Четвертой.

– Я как все, – безразлично отозвалась та.

Человек пустил по полу бегущие указатели. Первая фигурка наконец обратила на них внимание и нахмурилась.

– Мне не нравятся эти светлячки. Пока они не проявляют агрессии, но на всякий случай постарайтесь на них не наступать. Мы идем в боковую дверь. Не зря же она заперта!

Фигурки выломали свежую кладку и ушли исследовать новый проход. Человек быстро убрал оттуда все интересное. Но фигурки добросовестно облазили каждый закуток, прежде чем покинуть помещение.

– Здесь ничего. Значит, наверняка, должны быть другие секретные места. Ищем!

Через несколько часов они изучили уже почти весь лабиринт. Их не останавливали ни жуткие завывания, ни выпрыгивающие монстры, ни обрушивающиеся полы. Человек перепробовал все, что только мог придумать – но никакая сила не смогла заставить фигурки пройти двадцать шагов по прямому коридору к двери «ВЫХОД». Фигурки блуждали по лабиринту, игнорируя все намеки человека.

– Ну как дела? – спросил демиург Шамбамбукли и заглянул человеку через плечо. – Есть успехи?

Человек молча отложил игру в сторону и надулся.

– Ага, – кивнул демиург Шамбамбукли. – Где‑то как‑то таким вот образом.

Он виновато развел руками и криво улыбнулся.

– В утешение могу сказать, что приглашение на чай остается в силе.

 

Здесь будет город низложен

  – Эй, пророк! Слышь, пророк! Да проснись ты, когда с тобой демиург разговаривает!

Абсолют

  – Марки, монетки, ракушки – это все ерунда! – вещал демиург Мазукта, развалясь в кресле. – Мы с тобой высшие существа…

Образ и подобие

  – А вдвоем работать веселее! – заметил демиург Шамбамбукли, оглядев плоды совместного труда. – Смотри, как быстро…

Шутка

 

 

– Шамбамбукли, хочешь повеселиться? – спросил демиург Мазукта.

– Хочу, – осторожно согласился демиург Шамбамбукли.

– Читай! – Мазукта с широкой улыбкой протянул другу толстую книгу в кожаном переплете.

– Это что? – спросил Шамбамбукли.

– Книга Бытия, – ответил Мазукта. – Я тут решил немного поразвлечься, создал для прикола новый мир, ну и описал подробно весь процесс.

Шамбамбукли открыл книгу на первой странице, прочитал несколько строк и удивленно вскинул брови.

– «Вначале сотворил Мазукта…»Что, вот это вот ты и сотворил?!

– Ага! – радостно осклабился Мазукта. – Я же говорю, приколоться захотелось. Ты дальше читай.

– Уже читаю. «Разделил… и поместил между ними…» – Шамбамбукли фыркнул. – «А в день четвертый сказал…»

Шамбамбукли зажал рот ладонью и захихикал.

– Ага, именно так и сказал, – подтвердил Мазукта. – Продолжай, дальше еще интереснее.

– «И сотворил… гы‑ы… и два огромных… и всяких ползающих…»

Шамбамбукли запрокинул голову и громко захохотал.

– Мазукта! Ты серьезно?.. И ежиков?

– И ежиков, – с улыбкой подтвердил Мазукта. – И крокодилов. Двух, заметь!

– «Кро… ко… и сказал им…» Ой, не могу!

Шамбамбукли согнулся от хохота.

– Это еще что! – хмыкнул Мазукта. – Ты посмотри в приложении, как там устроено солнце!

– Ой, умора! – Шамбамбукли со стоном сел на пол. – Мазукта, прекрати, я сейчас коллапсирую от смеха!

– Это ты еще не видел географическую карту! На двести восьмой странице.

Шамбамбукли дрожащими пальцами раскрыл книгу посередине, бросил быстрый взгляд на карту – и в корчах свалился под стол, услужливо сотворенный Мазуктой.

– Ма… Мазукта! – выдавил он сквозь смех. – Ну, ты даешь! Ты… ты просто…

Мазукта с умилением посмотрел на друга, рыдающего под столом.

– Приятно видеть настоящего ценителя! – произнес он. – Ты вот можешь уловить изюминку. А то у людей совсем нет чувства юмора.

Шамбамбукли сел, утирая глаза и сдержанно похрюкивая.

– А что не так с людьми?

– Не ценят, – вздохнул Мазукта. – Ведь правда, смешно же? А они даже не улыбаются.

– Может, потому, что им в этом мире жить? – предположил Шамбамбукли.

– Да не в этом дело, – отмахнулся Мазукта. – Юмор уж больно профессиональный. Что они могут понимать, жалкие пользователи!

 

Основы веры

  Демиурги Шамбамбукли и Мазукта сидели на большом удобном облаке и наблюдали за сражением внизу.

Свидетели

  Демиурги Шамбамбукли и Мазукта сидели в гостиной и пили чай с коржиками. Раздался негромкий, но настойчивый стук.

День рождения

  По улицам катилось веселье. Карнавальные шествия, музыка, огни, выступления фокусников и клоунов, викторины, игры,…

Что такое «хорошо» и что такое «плохо» – 2

  – Я уже умер? – спросил человек.

Свобода для собак

  Демиурги Шамбамбукли и Мазукта второй час спорили о свободе воли.

Палеоконтакт

  Демиург Шамбамбукли стоял перед рабочим столом и задумчиво вертел в руках комок глины.

Кипарисы в пустыне

  – М‑да, – произнес демиург Мазукта, брезгливо созерцая бескрайнюю пустыню. – Мягко говоря, не радует. Совсем не…

Обыкновенное чудо

  Кочевник остановился у горящего куста, не нагибаясь сорвал веточку, прикурил от нее и пошел дальше.

Крокодилы для рыжих

  – Послушай, – обратился демиург Шамбамбукли к пророку. – У меня для тебя есть важное поручение.

Профсоюз

  – С кем имею честь разговаривать? – сурово вопросил пророк.

Никому не верь

  – Пастух! – раздался голос с неба. – Эй, пастух! Отзовись!

Не может быть

  – Привет, – сказал демиург Шамбамбукли.

Познание добра и зла

  – Человек! – воззвал демиург. – Ты что, ел яблоки, которые я тебе велел не трогать?

Бытие и сознание

  – Что там происходит? – спросил демиург Шамбамбукли, прислушиваясь к постороннему шуму.

Что‑то задаром

  – Что у тебя на этот раз? – спросил демиург Мазукта демиурга Шамбамбукли.

Птица счастья

 

 

– У меня для тебя подарок, – сказал демиург Шамбамбукли человеку. – Жизнь я тебе дал, душу вложил, а теперь хочу дать счастье. Подставляй ладони.

Человек выставил руки вперед и растопырил пальцы. Демиург просвистел короткий мотивчик, и откуда‑то с неба опустилась маленькая птичка дивной красоты – тонкие лапки, пушистый хохолок, перышки, словно из цветного тумана. Она сделала несколько кругов над головой человека и совсем было собралась сесть в подставленные ладони…

– Ага, поймал! – человек хищно взмахнул рукой и торжествующе засмеялся, потрясая в воздухе трепыхающейся добычей. – Подарок, ха! Я сам ее поймал! Сам, сам, своими руками! Теперь это по‑настоящему мое, собственное, счастье! Хо! Какой я ловкий!

Человек вприпрыжку побежал по траве прочь от демиурга. Его пальцы крепко и уверенно держали счастье за горло.

 

Раздел

 

 

– Мазукта, – предложил демиург Шамбамбукли, – а давай сделаем новый мир вместе? Чтобы был наш общий.

– Сделать‑то, конечно, можно, – согласился демиург Мазукта. – Но вот, чтобы он был общий – это я сильно сомневаюсь.

– Почему‑у? – огорчился Шамбамбукли.

– Да вот так уж. Не бывает у мира двух хозяев. Ну, почти никогда. Потому что ничего хорошего из этого не получается.

Шамбамбукли задумался.

– Но ведь мы же друзья?

– Друзья.

– Тогда, я думаю, не должно быть никаких проблем. Что мы, один мир поделить не сможем?

– Ну, если ты так настаиваешь…

В руке у Мазукты появилась колода карт.

– Тянем по одной.

– А зачем?

– Чтобы мир поделить. Там на карточках все написано; кому что выпадет, так оно и будет.

– Здорово! – обрадовался Шамбамбукли. – И никаких обид! Тяни первый, я тебе уступаю.

Мазукта взял верхнюю карту.

– Мне достался Хаос.

– А мне Порядок.

– Мне море.

– А мне суша.

– Мне красное.

– А мне зеленое.

Демиурги по очереди тянули карту за картой, распределяя сферы влияния в будущем мире.

– Я буду покровителем торговли и азартных игр.

– А я – ремесла и животноводства.

– Мне посвящены быки.

– А мне овцы.

– Я символизирую мужское начало.

– А я… а я тогда не играю.

 

(С)

 

 

Демиург Мазукта принимал у себя делегацию художников.

– Значит, так. Я сказал, а вы слышали. Никаких изображений человека чтоб больше не было! Убью на месте.

– Но почему? – осмелился спросить самый лохматый художник.

– Потому что! – отрезал Мазукта. – Я сотворил людей по своему образу и подобию, все права принадлежат мне.

– А животных рисовать можно?

– И животных нельзя. Их я еще раньше сотворил.

– А растения?

– И растения нельзя! А впрочем… – Мазукта на секунду задумался. – Можете рисовать сельдерей и капусту. И вареный лук, так уж и быть. Они мне никогда особо не нравились.

 

Правые и виноватые

  – Ну‑с, – сказал демиург Мазукта и потер ладони, – сейчас мы будем вершить справедливый суд. Возвысим правых,…

Сон в руку

  – А? Что? – испуганно дернулся человек. – Что происходит? Который час?

Концепция

  – Вот он, мой мир, о котором я тебе говорил – сказал демиург Мазукта, широким взмахом руки обводя пространство.

Бета

 

 

Человек зашел в кабинет демиурга Шамбамбукли и устало опустился на стул.

– Уфф! – выдохнул он. – Ну и наворотил же ты на этот раз, создатель!

– Что? – встрепенулся Шамбамбукли. – Что еще не так?

– Да посмотри сам, – человек протянул демиургу журнал своей жизни. – Видишь? Вот здесь, здесь и… – он перевернул страницу, – вот здесь. Я совершил благие дела, а где воздаяние? Или вот, взгляни сюда – разве такое суровое наказание за такой мелкий проступок адекватно? По‑моему, нет.

– По‑моему, тоже, – согласился Шамбамбукли. – Да, чего‑то я тут и правда…

– Смотрим дальше, – продолжил человек. – Вот мои жены и любовницы, вот мои дети. Семеро мальчиков, одна девочка. А у моего соседа четыре девочки, а мальчиков вообще ни одного. Это, называется, «равномерное распределение»?

– Странно, должно было получиться примерно поровну, – удивился Шамбамбукли. – Я проверю…

– Да уж проверь. И с ростом тоже неувязка. Нет, до сорока все было в порядке, а потом параметры, вместо того, чтобы расти, стали снижаться. Сила, здоровье, выносливость… А как стукнуло семьдесят, и интеллект стал по нулям. Как дальше жить? Кстати, слушай, семьдесят – это мало! Подними планку хотя бы до ста сорока, а то ведь народ начнет толпами уходить – неинтересно становится после семидесяти‑то.

– Ладно, я придумаю что‑нибудь, – промямлил Шамбамбукли.

– Или вот, – сурово продолжил человек, – за две недели я в общей сложности четыреста раз перевел разных – заметь, разных! – старух через дорогу. Должен был получить к своему имени почетную приставку «Переводчик Старух», а как меня на самом деле стали называть? Да ты не красней, отвечай!

– Да, неловко вышло, – смущенно отвернулся Шамбамбукли. – Извини.

– И это еще не все! – воскликнул человек. – Где обещанный нимб? Он мне положен по совокупности совершенных добрых дел! Где бонус к зарплате за ловкость? В возрасте шести лет я целый месяц перед новым годом кушал овсяную кашу, чтобы получить пожарную машинку – где она? Почему этап обучения длился целых двенадцать долбаных лет? Почему, наконец, мой хомячок не хотел размножаться в неволе?

– Понял, понял! – замахал руками Шамбамбукли. – Я все исправлю, честное слово! В самое ближайшее время.

– Вот, здесь полный список замеченных ошибок, – человек раскрыл журнал ближе к концу и ткнул пальцем. – Восемь страниц, с подробностями, как полагается. Что, где, когда, при каких обстоятельствах – в общем, разберешься.

– Спасибо, – кивнул демиург. – Ты мне очень помог. Хочешь передохнуть?

– Да, дней сорок‑пятьдесят, если можно.

– Хорошо, значит, жду тебя в конце следующего месяца. – Шамбамбукли сделал пометку в блокноте. – Переродишься девочкой, проверишь все еще раз, а потом надо будет еще с котами разобраться, так что не затягивай. Обидно будет, если не уложимся в сроки релиза из‑за каких‑то глупых недоработок.

 

Венец творения

  – У тебя совесть есть? – закричал на человека демиург Шамбамбукли. – Ты хоть отдаешь себе отчет в своих действиях?…

А все‑таки она вертится?

  Демиурги Шамбамбукли и Мазукта сидели в придорожной корчме и пили молодое вино нового урожая.

Дверной косяк

  Демиурги Мазукта и Шамбамбукли сидели в чистилище и перебирали человеческие души. Они доставали их по одной из большой…

Сизиф

 

 

– Это за что ж его так? – спросил демиург Шамбамбукли, сочувственно глядя на человека, толкающего в гору тяжелый камень.

– Кого? А, этого… – демиург Мазукта скривился и махнул рукой. – Да ни за что.

– Как «ни за что»?! Такое суровое наказание…

– Да никто его не наказывал! – огрызнулся Мазукта. – Делать мне больше нечего! Он сам напросился.

– Сам? – не поверил Шамбамбукли.

– Ну да. Крутился у меня под ногами, канючил, просил для него тоже какую‑нибудь работку подыскать, может, инструменты за мной поносить или мух газеткой отпугивать, ну хоть чем‑то быть полезным… сам знаешь, как это раздражает.

– И за это ты его…

– Да не наказывал я его! – вскричал Мазукта. – Почему все считают, что я чуть что, сразу наказываю?

– Но ты ведь, и правда…

– Нет, – отрезал Мазукта.

Проводив взглядом человеческую фигурку, почти достигшую вершины горы, он произнес:

– Я ему сказал буквально следующее: «Хочешь поработать? Отлично, возьми вот этот камень и отнеси во‑он на ту вершину. Когда закончишь, можешь быть свободен».

– А он?

– А он – вон, – указал кивком Мазукта.

Шамбамбукли посмотрел в ту сторону. Не дойдя двух шагов до вершины, человек воровато огляделся, никого не заметил и пинком скатил свой камень с горы.

– Ему что, так нравится процесс? – удивился Шамбамбукли.

– Ему не хочется терять работу, – объяснил Мазукта.

 

Две минуты творения

  – Шамбамбукли, привет! Смотри, что я купил!

Искусствовед

  – Ну хорошо, подсудимый, – сказал демиург Шамбамбукли, пролистав Книгу Жизни человека. – С тобой все понятно.…

Инструкция

  – Создатель, – обратился человек к демиургу Шамбамбукли, – ты не поверишь, но я пришел с претензией.

Большой толчок

  Демиург Мазукта рассмотрел с разных сторон новый мир, изготовленный демиургом Шамбамбукли, и насмешливо хмыкнул.

Апокрифы

  – Нет, нет и еще раз нет! – замахал руками демиург Шамбамбукли. – Я категорически против!

Мир жесток

  – Я прожил долгую жизнь, – сказал человек демиургу. – И вот наконец умер и стою перед тобой, своим создателем. Теперь…

Зонтик

 

 

– Ты чего такой недовольный? – спросил демиург Мазукта демиурга Шамбамбукли. – Обидел кто?

– Да так, – дернул плечом Шамбамбукли, – есть тут один народ… кочевники.

– И что с ними не так?

Шамбамбукли вздохнул.

– Я им сделал доброе дело. Даже два добрых дела, если посчитать. Они брели по степи, и вдруг дождь, буря, град размером с кулак… Все перепугались, взмолились о помощи – ну я и помог, раскрыл над ними зонтик и держал, пока гроза не прошла. Идут они дальше, солнце печет, жарко, ни тени, ни облачка. Снова взмолились, я им снова помог. Раскрыл зонтик и дал им тень, пока солнце не село. Они добрались до своего стойбища и торжественно пообещали воздвигнуть мое изваяние и принести обильные жертвы зерном и медом.

– Ну и что тебя не устраивает? – спросил Мазукта.

– В день, назначенный для торжества, я пришел к ним в гости. Действительно, и изваяние воздвигли, и мед принесли… – Шамбамбукли вздохнул. – А меня с позором прогнали. Сказали, что я наглый самозванец. А все потому, что я совсем не похож на зонтик!

 

Всуе

 

 

– Вызывали? – спросил Пророк, входя в шатер.

Демиург Шамбамбукли встретил его мрачным взглядом.

– Угу. Докладывай.

– Ну, пока все хорошо, – жизнерадостно отрапортовал Пророк. – Народ доволен. Овсянка небесная идет на ура. Чудеса и знамения собирают толпы зрителей, особенной популярностью пользуется это, которое с кроликом из шляпы. Скрижали расходятся большими тиражами, мы планируем второе переиздание, улучшенное и дополненное, с картинками. Кстати, ты пока не надумал писать продолжение? Нет? Ну ладно. Что еще… Строительство храма близится к завершению, подрядчики обещают лет через десять приступить к отделочным работам. От соседних народов респект и уважуха, с нами все хотят дружить, послов прислали, приглашают в свое сообщество. Твое имя у всех на устах…

– Ах да, – поморщился Шамбамбукли. – Об этом. Будешь переиздавать заповеди, добавь туда еще одну, я в прошлый раз забыл упомянуть. Скажи всем, пусть не упоминают мое имя всуе.

– А это еще почему? – удивился Пророк.

– Икать надоело, – объяснил Шамбамбукли.

 

Всего лишь игра

 

 

* * *

 

 

Два суровых файтера рассматривают тренажеры, гантели всякие…

– Надо же. Какой странный способ прокачивать силу!

 

Осторожные герои

  Не уважают нас с тобой За то, что мы не рвемся в бой.

Петушок и бобовое зернышко

   

Когда побеждает добро?

  – Этого не может быть, – прохрипел поверженный паладин. – Ты – Зло и Хаос, я – Добро и Порядок. А Добро…

Третье око

  Тяжелая дубовая дверь дрогнула от удара, сорвалась с петель и рухнула на пол, подняв облако пыли. В проеме показались…

Народная бальморская сказка

  Жена читает ребенку сказку про Машеньку и медведей, а я где‑то рядом присутствую и слушаю краем уха.

Споры

 

 

– Новое открытие! – радостно во весь голос оповестил Ученый.

Вождь подскочил от неожиданности и сдавленно охнул.

– Ну ты стучись хоть, когда врываешься! Двести лет тебя учу! И что у тебя за манера, в самый неподходящий момент… Ладно, показывай, чего у тебя там?

– Вот, изобрел! – Ученый с гордостью протянул Вождю стопку исписанных табличек.

Вождь скептически хмыкнул.

– Та‑ак… – пробормотал он, изучив содержимое верхней таблички. – Ну и что вся эта научная муть означает?

– Это порох! – обиженно надулся Ученый. – Величайшее достижение современной науки! Оно открывает совершенно потрясающие перспективы! Когда мы как следует…

– Погоди минутку! – остановил его Вождь. – Помолчи. Успокойся. А теперь посмотри на меня. Посмотрел? Теперь на себя. Ты ничего не замечаешь?

– Ты поправился, да? – спросил Ученый.

– Я не о том говорю! – прорычал Вождь. – Смотри, это что?

– Нога.

– А это?

– Другая нога. А зачем ты их мне показываешь?

– Сколько ног ты видишь?

– Ну… эээ…

– Мы осьминоги, болван! – рявкнул Вождь. – Когда ты это наконец поймешь?! Мы раса глубоководных моллюсков! А что ты нам предлагаешь? Ну, не стесняйся, перечисляй свои великие достижения? Ирригация! Колесо! Гончарное дело! Или вот, мореплавание! – Вождь издевательски захохотал. – Лук и стрелы – ну посуди сам, на кой морской черт нам луки? Как мы их будем натягивать? Музыка – ну, я бы еще понял, если бы ты изобрел барабан, но дудочку? У нас же нет губ, чем мы должны на ней играть?

– Ну, я полагал… – начал Ученый.

– Засунь ее себе в сопло, – посоветовал Вождь.

– Именно так я и полагал поступить, – сдержанно согласился Ученый.

– А теперь ты приносишь рецепт пороха, – подытожил Вождь. – Зачем, ну зачем нам порох, объясни? Мы же, давай я тебе напомню еще раз, глу‑бо‑ко‑вод‑ная раса. Вода, понимаешь? Мы все равно не сможем пользоваться порохом. Мы его даже изготовить‑то не сумеем.

– А им и не надо пользоваться, – ответил Ученый. – Главное – изобрести. Зато теперь у нас появился доступ к новым отраслям знания. Мы, например, сможем начать изучение баллистики и республиканского строя, а еще у нас, теоретически, улучшились показатели защиты в городах, и не надо забывать о возможности производить пушки и мушкеты.

– Какие еще мушкеты?! – взвыл Вождь.

– Ой, да не важно, – отмахнулся Ученый. – Это я так, к слову. Мушкеты нам, как таковые, не нужны, но через их изучение мы сможем выйти к танкам и компьютерам…

– Которые все равно не будут работать.

– Не будут, – подтвердил Ученый, – потому что мы их и производить не станем, только исследуем, и сразу перейдем к физике элементарных частиц, теории относительности и космическим исследованиям. А уж тогда…

Вождь отвернулся и махнул щупальцем:

– Делай что хочешь.

– Я делаю, что должен, – чопорно отозвался Ученый. – Нам необходимо первыми выйти в космос и занять лидирующие позиции, пока этого не сделали другие. А добраться до ракетостроения можно одним‑единственным путем, другого не дано. Я ведь уже сто раз объяснял!

– Делай что хочешь, – кисло повторил Вождь. – Я уже устал от тебя.

– Да ладно, не дуйся. – Ученый собрал свои таблички и неловко хихикнул. – Лучше представь себе, как черви сейчас изучают коневодство, а кроты – астрономию, и порадуйся, что ты хотя бы осьминог. Вот им – действительно тяжело!

 

* * *

 

 

Я вывалил на прилавок изрядную кучу громыхающего железа и почтительно кивнул гному‑кузнецу.

– Добрый день. Я к Вам.

– Вижу, – хмыкнул кузнец.

– Вот это я хотел бы продать, а вот это починить. Ну и подкупить кое‑чего, на что денег хватит.

Кузнец вытащил из кучи иззубренный ржавый ятаган и скривился.

– Ладно, на переплавку сгодится. Восемьдесят шесть монет за все.

– Идет, – быстро согласился я. – А за ремонт сколько?

– Четыре монеты, – ответил кузнец, оглядев мое снаряжение. – Это займет немного времени, можешь пока выбирать, что там тебе нужно.

Я двинулся вдоль прилавка, разглядывая товары.

– Почем эта кольчуга?

– Восемьсот, – ответил кузнец, не оборачиваясь.

– А щит?

– Сто двадцать.

– А топор?

– Двести. Руками не трогай, я все вижу!

Я поспешно убрал руки за спину.

– А это что? Упряжь для лошади?

– Где? – кузнец проследил за моим взглядом и фыркнул. – Нет, конечно. У нас доспехи, оружие, при чем тут лошади?

– И что же это? Доспех или оружие?

– Доспех, – без тени сомнения ответил кузнец. – Ну и оружие тоже, в некотором роде.

Он подцепил пальцем переплетение кожаных ремешков, украшенных серебряными черепами, встряхнул и причмокнул.

– Униформа Темного Легиона, – сообщил он мне. – Женский вариант, разумеется. На демонессах смотрится просто потрясающе! Вон, гляньте.

Гном ткнул пальцем в сторону большого постера на стене. Я пригляделся. С постера призывно улыбалась белокурая эльфийка в кольчужных стрингах и короткой кольчужке с открытым пупком. Над ее головой сияла золотом надпись «Я твоя!»

– Э‑э… – протянул я.

– Ой, простите, – смутился гном. – Ошибся. Вон на той стене.

Постер на другой стене изображал демонессу в черном латексе, с черными струящимися волосами, черным лаком на острых ногтях, в черных кожаных сапогах на шпильках и с черной плеткой‑ламией в руках. Над ее головой змеилась черная же надпись «Ты мой!».

Гном‑кузнец снова встряхнул кожаную упряжь, наслаждаясь звоном серебряных черепков, и довольно огладил бороду.

– Раскупают, как горячие пирожки! – похвастался он. – Недавно получил большой заказ от Темной канцелярии, на два женских батальона. Очень неплохие деньги, между прочим.

– Вы продаете доспехи Темной стороне? – удивился я.

– А что такое? – пожал плечами гном. – Я и Светлым тоже продаю. Поддерживаю равновесие, так сказать. Поскольку законопослушный нейтрал, так‑то.

Он вытащил из‑под прилавка золотистое бикини и демонстративно уложил рядом с черной униформой.

– Красиво, да?

– Красиво, – признал я. – Но вряд ли функционально.

– Много ты понимаешь! – обиделся гном. – Ты думаешь, эти доспехи предназначены для защиты? Останавливать стрелы и топоры? Как бы не так!

– А для чего же?

Гном сердито засопел в бороду.

– Скажи‑ка мне, умник, в чем залог победы?

– Ну‑у, не знаю, – протянул я. – Во‑первых, конечно, людские ресурсы. Потом магия, технология… снаряжение, опять же…

– Ерунда, – отмахнулся кузнец. – Силы враждующих сторон могут быть совершенно любыми. Можно выиграть у целой империи, имея на старте лишь горстку плохо вооруженных крестьян и пару лучников. Наука, техника, магия или религия – это все пустое, они почти ничего не решают. Лишь один‑единственный фактор определяет, кто в итоге победит. И имя ему…

– Избранный, – прошептал я.

– Правильно, – кивнул гном. – Избранный. Загадочная личность неизвестного происхождения, он может быть кем угодно и каким угодно, он является в мир голым и босым, без гроша в кармане, ничего не умеет, ничего не знает, зачастую и не помнит ничегошеньки, даже собственного имени. Но это и не важно. Все равно победит лишь та сторона, к которой он решит присоединиться. Так ведь?

– Так, – согласился я.

– Ну вот. Весь этот антураж, – гном обвел рукой прилавок, – все предлагаемые плюшки, захватывающие квесты, вся эта светлая и темная магия, титулы и ранги – все служит одной‑единственной цели: привлечь Избранного на свою сторону. Но деньгами и званиями сейчас, сам понимаешь, никого уже не соблазнить. А вот это, – гном снова указал пальцем сперва на один, потом на другой постер, – все еще работает. Неудобно, нефункционально, да позору, опять же, не оберешься, но девочки стараются. Все для фронта, все для победы, и так далее.

– То есть, в тысячелетнем противостоянии Света и Тьмы… – начал я.

– Победят те, у кого сиськи больше, – закончил гном.

 

* * *

 

 

– Как‑то неправильно получается, – сказал я Темному Властелину. – Несправедливо.

– Что несправедливо? – переспросил Темный Властелин.

– Да все! Весь этот ваш виртуальный мир – сплошное издевательство, удивляюсь, как вы вообще терпите!

– Ты о чем? – удивился Темный Властелин.

– Да обо всем! Мы сюда приходим, как в тир, убиваем, кого хотим, а никто даже не возражает!

– Ну почему же «не возражает»? – хихикнул Темный Властелин и поиграл мускулами. – Мы очень даже даем сдачи.

– Это называется сдача? На нас даже царапины не остается, а вас все‑таки того… убивают.

Темный Властелин расстегнул мантию и продемонстрировал мне свой торс – с ровной, нигде не поврежденной текстурой.

– Меня сегодня убивали восемнадцать раз, – сообщил он. – И в настоящий момент пытаются убить еще два раза, в двух разных местах. Более того, одна команда даже близка к успеху. Ты видишь хоть одну царапину?

– Нет, – признал я. – Но это ничего не значит! Вам же, наверное, обидно умирать?

– Ни капельки, – пожал плечами Темный Властелин.

– И не больно?

– Абсолютно.

– Мы вас еще и грабим, – вспомнил я. – Вот тебе, например, разве не жалко своей сокровищницы?

– Было бы чего жалеть! – фыркнул Темный Властелин. – Виртуальные деньги! Да у меня ж их просто завались!

– Если у тебя много виртуальных денег, ты бы мог их обналичить…

– А зачем?

– Ну как «зачем»… Чтоб были.

– Да у меня и так два счета в швейцарском банке, – засмеялся Темный Властелин. – Даже не буду говорить на какую сумму, все равно не поверишь.

– А тогда… – я задумался, – ты мог бы спонсировать разработку дистанционно управляемых роботов‑андроидов. А потом вы бы взяли их под контроль и вторглись в наш мир.

– Чтобы тоже грабить, жечь и убивать? – уточнил Темный Властелин.

– Ну да. Торжество справедливости.

– А вы возьмете и отключите рубильник, – кивнул Темный Властелин. – Нет, не прокатит.

– Вы могли бы в первую очередь захватить электростанции и линии связи…

– Нет. Спасибо, что‑то не хочется.

Темный Властелин доверительно склонил ко мне увенчанную рогатой короной голову.

– Нам нет нужды захватывать ваш мир, – сказал он. – Это было бы слишком просто и слишком скучно. Вы хоть сами‑то понимаете, насколько ваша жизнь зависит от компьютеров? А кроме того, – улыбнулся он, – резня и поджоги – не наш метод. Мы вообще, как ни странно, мало увлекаемся всякими бродилками‑стрелялками. Нам больше по душе градостроительные симуляторы.

 

Почетные неписи

  Дверь распахнулась, и в таверну ввалилась толпа гоблинов.