Историческая необходимость

 

 

– Ты проиграл, – сказал Герой Темному Властелину, загнав его в угол. – Сейчас я тебя убью.

– А за что, можно узнать? – спросил Темный Властелин.

– За все, – ответил Герой. – Долго перечислять.

– Ну, например.

– Например? – Герой задумался. – Ты убил моего отца.

– Это была историческая необходимость, – развел руками Темный Властелин. – Сам понимаешь, или я его, или он меня. Твоему отцу не повезло.

– Ты угнетал народ непосильными поборами…

– Налогами! – поправил Темный Властелин. – Это обычная практика, существующая в любом государстве. Впрочем, думаю, не ошибусь, если предположу, что в экономике ты полный профан?

– Убийства…

– Казни. А что еще прикажешь делать с изменниками? Уж лучше сразу расстрел, чем соляные копи.

Герой помотал головой.

– Ты меня не путай…

– А я и не путаю, – парировал Темный Властелин. – Наоборот, пытаюсь внести ясность в ту сумятицу, которая царит у тебя в голове.

– Все и так предельно ясно, – сказал Герой. – Ты тиран и деспот, угнетающий мой народ…

– С каких это пор народ стал твоим? – сухо поинтересовался Темный Властелин. – Ты его что, купил? Нет. И кто тебе дал право выступать от имени всего народа? Кучка недовольных есть всегда и везде, но заметь, что большинство отнюдь не ропщет. Они вполне довольны существующим положением.

– Трусы! – презрительно скривился Герой.

– Не спорю, – кивнул Темный Властелин. – Пусть трусы. Но они и есть народ. Подавляющее большинство. Избравшее меня путем демократических выборов. Чем ты недоволен?

Герой открыл было рот, но Темный Властелин остановил его мягким движением руки.

– Погоди, я не договорил. Конечно, я тоже не ангел. Я, в конце концов, живой человек со своими недостатками. Бывали и у меня ошибки. Но ты же не станешь отрицать, что, в общем и целом, мое правление оказалось удачным? Валовой доход увеличился почти вдвое, преступность практически сошла на нет, снизился уровень безработицы… А строительство! Сколько новых дорог проложено, сколько земель освоено!

– А сколько людей расстреляно? – не сдавался Герой. – Сколько газет закрыто? Сколько судеб разрушено!

– Не так много, как тебе кажется, – ответил Темный Властелин. – Гораздо меньше, чем успешно сложилось под моим чутким руководством. Посмотри, с какой охотой молодежь идет на службу в Легионы Смерти! А какие перспективы открываются перед талантливыми учеными‑конструкторами!

– Но ты убил моего отца! – выкрикнул Герой.

– Не позволяй своему безрассудному чувству личной мести превалировать над интересами общества. Общественные интересы иногда требуют безжалостного отсечения нездоровых элементов. К таким, как это ни прискорбно, относился и твой отец. Общество избавилось от него – и стало здоровее. Он погиб, но у тебя появилась возможность стать Героем. А победил бы твой отец и такие, как он, – ты бы до сих пор копался в земле и месил навоз.

– Ты хочешь сказать, – опасным голосом произнес Герой, – что совершал все свои гнусности и злодеяния только из заботы о народном благе? А не потому что ты психопат, садист и параноик?

– Мое психическое здоровье не имеет отношения к делу, – сухо поджал губы Темный Властелин. – Мы обсуждаем мою профессиональную деятельность, а она вполне удовлетворительна.

– Но мы же оба знаем, что тебе наплевать на общество! – выкрикнул Герой. – Ты ненавидишь людей! Все, чего ты хочешь – это лишь властвовать безнаказанно, теша свое непомерное эго и жажду крови!

– Ого, до чего мы договорились! – Темный Властелин вскинул брови в притворном изумлении. – Ты уже присвоил себе право судить не по поступкам, а по их мотивам? Это, знаешь ли, божественная прерогатива. Слишком много на себя берешь.

– Ты несешь зло!

– Но блага от меня несравненно больше. И знаешь, что я тебе скажу? – Темный Властелин доверительно понизил голос. – Сейчас, по‑моему, именно ты, а не я, стремишься удовлетворить свое непомерное эго. Оказаться великим героем, спасителем человечества, факелом в ночи и прочая, и прочая. Опомнись, парень! Ты совершаешь большую ошибку, потомки тебе этого не простят.

Герой нахмурился, поразмыслил с минуту и вздохнул.

– А знаешь, что я тебе на это скажу? – произнес он и поднял меч. – Совершенно неважно, какими мотивами я сейчас руководствуюсь. Но я тебя убью! А потомки могут судить, как им заблагорассудится.