О зависти
Три бабуси под окном сидели на лавочке и переговаривались высокими дребезжащими голосами.
– Слыхали? У Фроловых‑то дача сгорела.
– Ну?
– Как есть сгорела, позавчера. Напрочь. Один погреб остался.
– А у Козловых зато разбилась яхта, еще на прошлой неделе. Сами‑то, правда, уцелели, сейчас в больнице лежат. Что дороже, яхта или дача?
– Ну, это смотря какая дача…
– Это Козлихе еще повезло, она при муже осталась. А Дуньку помните, ну которая за шейха вышла? Вчера вернулась, вся в соплях, на шестом месяце, и еще с одним арапчонком на руках.
– Он ее бросил, что ли, шейх этот?
– У них там, вроде, не бросают…
– Темная история, а Дунька ничего не рассказывает. Я так думаю, пристрелили ее шейха. Говорят, на Востоке сейчас опять какая‑то заварушка.
– А шейх, это по‑нашему кто? Министр?
– Да не, это что‑то вроде князя. Или графа.
– Значит, Дунька‑то и впрямь – из князей в грязи!
– Да уж.
Старуха, слушавшая разговор через окно на втором этаже, удовлетворенно хмыкнула и повернула голову на скрип входной двери.
– А, явился…
– Угу. – Муж скинул измазанные в тине сапоги, повесил на гвоздик берданку и устало вздохнул. – Ну что, старая? Чай, теперь твоя душенька довольна?
Взгляд старухи уперся в экран телевизора, на котором господин Президент принимал иностранных послов. Рядом, как всегда, маячила Первая Леди – не намного моложе самой старухи и уж точно никак не красивее. И где Президент только откопал такую крысу?! За что ей такое счастье? Старуха нахмурилась.
– Нет, – медленно произнесла она. – Еще не довольна…
* * *
Три поросенка построили себе домики. Пришел волк к первому, посмотрел: стены дрянь, одна солома; дунул посильнее, все развалилось. Съел волк поросенка, пошел к другому. Смотрит, стены из прутьев, ерунда. Пнул ногой, пнул другой, домик развалился. Съел волк второго поросенка, пошел к последнему. А вот с последним вышел облом. Нет, дверь‑то волк выбил и даже стенку как‑то умудрился развалить. Но тут на него свалилась крыша.
Мораль: да будь ты хоть последней свиньей, главное – иметь солидную крышу.
* * *
– Вот ключи от всех комнат, – сказал герцог, протягивая жене связку. – Мой замок в твоем полном распоряжении, будь здесь хозяйкой. Можешь заходить куда хочешь, в любое помещение – хоть в бальный зал, хоть в чулан под лестницей. Заскучаешь – пригласи гостей или сама съезди к кому‑нибудь в гости. Захочешь погулять – есть сад, там довольно мило. Гуляй на здоровье, собирай цветочки, кушай фрукты, какие понравятся, главное помыть не забудь. И только от Древа познания добра и зла не ешь, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь!
* * *
Я потер пальцем волшебную лампу и торжественно провозгласил:
– Джинн, выходи!
– Ну, чего надо? – недовольно спросил джинн.
– Слушай меня, раб лампы! – начал я.
– Чего‑о? – приподнял брови джинн. – Какой еще раб? Рабство давно отменили!
– А кто же ты тогда?
Джинн пожал плечами.
– Да так, вассал.
– Ну тогда слушай меня, вассал лампы…
– Ты чего, совсем охренел? – перебил меня джинн. – Отвали, пока я не разозлился. Пришел, понимаешь, разбудил, требует чего‑то…
– Но я же новый хозяин лампы!
– Да? Вот с нее и спрашивай, это теперь ваши проблемы. Я обязан подчиняться только своему сюзерену, и никому больше. А лампа, вроде, ничего пока не требует.