Уилл осушает стакан с последними каплями Изобель и закрывает глаза. Ссора между Питером и Хелен наконец закончилась, и Уилл обращает внимание на то, как стало тихо. Он думает о звуках, свойственных его обычной жизни. Мягкое урчание автострады. Автомобильные гудки и визг пневмодрели в городе. Агрессивный рев гитар. Кокетливый шепот женщин, с которыми он только познакомился, вскоре переходящий в стоны удовольствия и страха. Свист ветра в ушах, когда он летит над морем, ища, куда бы сбросить труп.
Тишина всегда его напрягала. Даже при чтении стихов ему требовался какой-нибудь фоновый звук – музыка, шум машин или монотонный гул голосов в переполненном баре.
Шум – это жизнь.
Тишина – смерть.
Но сейчас, в данный момент, сидеть в тишине не так уж плохо. Она кажется желанным финалом, точкой назначения, тем местом, куда и стремится любой шум.
Тихая жизнь.
Уилл ухмыляется, представляя себя и Хелен где-нибудь на свиноферме.
Потом ветер меняет направление, он снова чует запах чужой крови и вспоминает о живом существе, притаившемся за сараем.
Он встает со стула и уверенно направляется мимо пруда в дальний конец сада. Запах становится все сильнее. Это не барсук и не кошка. Это человек.
Снова хрустит ветка, и Уилл замирает.
Ему не страшно. Но у него такое ощущение, что кто бы ни прятался там, за сараем, это как-то связано с ним.
– Кыш, – тихонько говорит Уилл.
После этого воцаряется гробовая тишина. Неестественная. Тишина напряженных мускулов и затаенного дыхания.
Уилл думает, как поступить. Пойти туда и удовлетворить свое любопытство или вернуться в дом? Этой кислой мужской крови ему не особенно хочется, так что он все же разворачивается и уходит. Но вскоре он слышит, что за ним бегут, потом что-то рассекает воздух. Он резко пригибается и краем глаза замечает топор. Промахнувшись, нападающий чуть не падает по инерции. Уилл хватает его, крепко вцепившись в футболку. Он трясет мужчину, видит его полное отчаяния лицо. Мужчина все еще держит топор в руке, так что Уилл поднимается вместе с ним в воздух, чтобы с плеском бросить его в пруд.
Время запугивать.
Он вытаскивает мужчину из воды, на лице у него водоросли, в глазах – страх. Сверкнув клыками, Уилл задает вопрос:
– Кто ты?
Ответа нет. Зато из дома доносится какой-то шорох, слышный только Уиллу. Он оборачивается и видит, что в комнате Питера и Хелен зажегся свет. К тому моменту, как Питер высовывается из окна, он успевает снова окунуть незнакомца в воду.
– Уилл? Что ты там делаешь?
– Суши захотелось. Чтобы еда извивалась, когда ее кусаешь.
– Вылези, ради бога, из пруда.
– Хорошо, Пити. Спокойной ночи.
Мужчина борется изо всех сил, Уиллу приходится опустить его поглубже, чтобы не было брызг. Он надавливает ему коленом на живот, прижимая его ко дну. Питер закрывает окно и исчезает в комнате, видимо полагая, что продолжение разговора еще вернее привлечет внимание соседей.
Уилл снова вытаскивает свою жертву из воды.
Мужчина кашляет и плюется, но пощады не просит.
Уилл мог бы его убить.
Мог бы унести его в небо и убить, на высоте тысячи футов над этой жалкой деревенькой, где никто бы ничего не услышал. Но что-то произошло. Что-то происходит сейчас. Тут, в этом саду, принадлежащем его брату и его любимой женщине, он не так скор на расправу, как обычно. Возникает задержка. Миг, чтобы подумать, прежде чем действовать. Зарождается мысль, что если что-то делаешь, приходится считаться с последствиями. Что, возможно, этот человек оказался здесь из-за какого-то его поступка в прошлом, из-за какого-то спонтанного решения, которое Уилл принял несколько дней, месяцев или лет назад. Убить его означает вызвать новую цепочку последствий.
Уиллу нужен лишь ответ.
– Кто ты такой?
Он видел эти глаза и раньше. И запах этой крови ему знаком. Он уже отмечал в ком-то такой коктейль страха и ненависти. И отчего-то это узнавание делает его слабее.
Не получив ответа, Уилл отпускает безымянного противника, тот пятится в воде, затем поспешно выбирается из пруда. Отступает, все еще пятясь, чтобы не терять Уилла из виду. Идет по дорожке из каменной брусчатки, оставляя на ней мокрый след, добирается до ворот и исчезает.
Через миг Уилл уже проклинает свою слабость.
Он снова опускает руку в холодную воду и чувствует, как рядом быстро скользит рыба.
Хватает ее.
Вытаскивает из воды.
Она бьется в воздухе, пытаясь вырваться.
Уилл приникает к рыбьему животу, снова выпускает клыки и впивается в свою жертву. Высосав невкусную кровь, он бросает рыбу обратно в воду. Затем вылезает на берег и, мокрый насквозь, уходит в свой фургон, оставив мертвую рыбину и топор в пруду.