Социокультурная реальность, жизненный мир людей трак-
туется в рамках социологии культуры как контекст их существо-
вания, порождаемый и воспроизводимый ими самими и в то же
время обусловливающий их социализацию и инкультурацию.
Соответственно каждый человек исходно оказывается включен-
ным в отличное от него окружение, формы и содержание которых
существовали до его рождения. Таким образом он связан с исто-
ризмом», запечатленным в следах прошлых последовательностей
событий, сменявшихся парадигм взаимодействий, сдвигов в оцен-
ках социальных фактов. Во временном отношении понятие контек-
ста не соотносится с началом антропогенеза, с архаическим опы-
том и т. п. Речь идет об указании на то, что социокультурная ре-
альность включает в себя следы прошлого, что некоторые из куль-
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
турных образований устойчивы во времени и предпочтительнее их
осваивать, а не пытаться разрушать.
Исторически сложившиеся социальные и культурные формы,
рассматриваемые в современном контексте, оказываются разно-
родными и не сводимыми друг к другу. Как отмечал К. Леви-Стросс,
«всякая культура может рассматриваться как ансамбль символи-
ческих систем», которые «всегда остаются в известной степени
несоизмеримыми, и именно эта неравномерность измерения раз-
личных символических систем и определяет скольжение социаль-
ной структуры, переход от одного состояния общества к другому»1.
Иными словами, устойчивость культурных образований не означа-
ет их системной взаимосвязности и взаимозависимости. Это раз-
ные измерения анализа общества и культуры. Именно эта позиция
становится центральной для понимания социальной реальности и
социокультурного пространства в контексте постмодернистских
построений.
Отказ от идеи целостности и единства социокультурной реаль-
ности. Из сказанного ранее следует, что исходные допущения пос-
тмодернистских теорий не содержат идеи единого целостного по-
рядка, a priori предопределяющего течение социокультурной жиз-
ни. Здесь, скорее, предполагается изначальная множественность
несводимых друг к другу либо более, либо менее организованных
и устойчивых образований, в пределах которых она реализуется.
Ценой за такую «гетеротопию», или децентрирование, становится
отказ от самой возможности говорить об обществе и культуре как
«едином целом». Соответственно меняются и принципы их изуче-
ния. Видный теоретик постмодерна И. Хассан выделяет в качест-
ве наиболее характерных такие конститутивные познавательные
тенденции, как неопределенность и имманентность. Они ни анти-
тетичны, ни диалектичны, ни синтетичны. Каждая содержит свои
собственные внутренние характеристики. Подобно ортогональ-
ным осям координат они определяют характерное для постмодерна
познавательное пространство, в пределах которого и трактуются
отношения человека с окружением.
Под неопределенностью автор понимает сложную категорию,
содержание которой помогает очертить предметную область, оп-
ределяемую совокупностью таких разнородных понятий, как двус-
мысленность, непоследовательность, множественность, плюраль-
ность, контингентность, переворот, перверсии, деформация. Одно
последнее включает в себя ряд других: разрушение, дезинтеграция,
деконструкция, децентрирование, смещение, различение, разъеди-
нение, исчезновение, декомпозиция и т. п. Через все эти признаки
автор стремится передать представление о распавшемся, несоздан-
1 Цит. по: Н.С. Автономова. Философские проблемы структурного анализа в
гуманитарных науках М., 1977. С.112–113.
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
ном, хаотичном, побуждающими формирование проблемного поля
и дискурса постмодернистских теоретических построений.
Понятие «имманентность» автор использует без религиозных
аллюзий и для того, чтобы обозначить свойство людей генерализо-
вать свои отношения с окружением и самих себя в символах, воз-
действовать на себя через свои собственные абстракции и таким
образом создавать и изменять свою собственную реальность. Это
измерение выражается через такие понятия, как диффузия, рас-
творение, взаимодействие, коммуникация, взаимозависимость,
которые представляют собой производные от свойства человека
использовать язык, изображать, обозначать, от его способности
к познанию и конструированию себя, к тому, чтобы детермини-
ровать свой универсум символами собственного производства.
Имманентность порождает из неопределенности множество об-
ластей социокультурной реальности со своими собственными еди-
ницами, кодами, строениями.
Хассан фактически представляет постмодерн как предпосылку
формирования новой познавательной парадигмы, связав ее глав-
ным образом с концептами деконструированности–децентрали-
зованности отношений людей с окружением. Речь по сути дела идет
о радикальном эпистемологическом и онтологическом сомнении в
отношении ранее общепризнанных истин, которое предшествует
формированию новых познавательных оснований. В то время как
сторонники модерна ищут, как защитить свою «картину мира» от
собственного знания о «реальности» хаоса, о хрупкости любого
воспринимаемого порядка и сомнительности «центра», постмо-
дернисты принимают хаос и имманентную способность человека
выстраивать в отношениях с ним разного рода порядки в качестве
проблемной области и ищут способов ее осмысления в философс-
ких и социально-научных терминах.
Из категорий «неопределенность» и «имманентность» первая
оказывается более сильной с точки зрения преодоления онтологии
априорного порядка. Имманентность же предполагает свойство
человека соотносить с собой неупорядоченное окружение. В этом
случае ни одна интеллектуальная или моральная система, ни один
способ восприятия реальности не могут быть окончательно леги-
тимизированы как безусловные, претендовать на онтологическую
приоритетность. Соответственно возможным становится прагма-
тическое оправдание как интеракции, так и взаимной автономнос-
ти единиц контекста человеческого существования1.
По сравнению с предшествующей познавательной парадиг-
мой, где в качестве исходного принималось допущение о нередуци-
руемом дуализме материального и идеального, земного и небесно-
1 См. Hassan I. Ideas of cultural change // Innovation/Renovation. New Perspectives
on the Humanities. Hassan I., Hassan S. (eds.). Madison, 1983. P 27–28.
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
го, профанного и сакрального, плюрализм постмодерна открывает
новые возможности в интерпретации социокультурных событий.
Здесь принимается возможность использования разнородных
принципов конструирования социальной реальности, порождаю-
щих множество миров, которые могут вступать в отношения друг
с другом, а могут существовать параллельно. Соответственно по-
является отличная от периода модерна интерпретация понятия из-
менчивости. «Освобождение от неизбежно линейного разворачи-
вания времени, как это было в рамках модернизма, равно как и от
естественной попытки избежать такой линейности (принимавшей
форму различных философских или научных абстрактных схем
полностью обратимого и идеально контролируемого времени) по-
родило идею исторической относительности. Она представляется
как обширная сеть взаимных детерминаций, где необратимость
определенных значимых выборов порождает новые образцы об-
ратимости. Это своего рода процесс «креативной эволюции» без
какой бы то ни было предустановленной цели и преднамерен-
ности. Наше сознание существует во множественности (акту-
альных и возможных) миров, в постоянном «хронотопическом»
изменении»1.
Децентрированность динамического жизненного пространс-
тва. С этой точки зрения на смену представлению о четко струк-
турированной форме социокультурной динамики — линейной,
эволюционной, циклической — приходит иное ее понимание. Оно
выражается метафорой «ризома» 2. Термин заимствован из бота-
ники и обозначает определенный тип корня растения, который не
является ни одиночным, ни пучкообразным ответвлением от еди-
ного стебля, но разрастается в разные стороны дробными ветвле-
ниями. Применительно к социокультурной реальности речь в этом
случае идет о беспорядочном возникновении множественности, о
движении, не имеющем превалирующего направления и регуляр-
ности, что не позволяет предсказать его траекторию.
В рамках парадигмы модерна при осмыслении процессов, про-
исходящих в обществе и культуре, большое значение придается
оппозиции «центр–периферия». Она выполняет роль формообра-
зующих принципов: организующего, сохраняющего целостность
системы, и ограничивающего, регулирующего ее подвижность.
Идея «центра» редуцирует ее становление к формированию опре-
деленных границ и внутренней конфигурации. Концепция «ризо-
мы» указывает на то, что такой условный центр неструктурирован
и в некотором смысле существует и внутри, и вне системы. Такое
1 Calinescu М. From the one to the many: pluralism in today’s thought.//Innovation/
Renovation. Hassan I., Haassan S. (eds.) Madison, 1983. P 248.
2 См. Deleuse G., Guattari F. Capitalisme et schisophrenie. Vol.II. Mille plateau.
P. 1980.
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
представление имеет смысл, если центр системы конструируется
как доминанта среди составляющих ее элементов и в ее отношени-
ях с окружением.
Вследствие этого утрачивается смысл столь значимой для
предыдущей парадигмы оппозиции «норма–аномалия», «орто-
доксия–ересь». Это происходит при деконструкции канона, си-
туации, при которой значения полюсов оппозиции подвергаются
критическому рассмотрению, в результате чего становятся отно-
сительными и утрачивают четкость. Такому состоянию неопреде-
ленности, дезориентированности сторонники постмодернизма не
стремятся противопоставить новые системные порядки. Они об-
ращаются к идеям бриколажа, полистилистики, в соответствии в
которыми все исторические культурные и художественные стили,
эпистемы становятся равноправными. Их относительность и конс-
труктивистская условность становятся очевидными.
На смену системному представлению о социокультурной ре-
альности, о ее динамике пришли плюрализм исходных принципов
организации опыта («программный эклектизм»), относительность
систем соотнесения истинности или ложности суждений, множес-
твенность возможных эквивалентных интерпретаций одного и
того же события. Эти черты обнаруживаются в искусстве, социаль-
ных науках, массовой культуре. Допущение об исходной неопре-
деленности отношений людей с окружением, ризомном характере
их динамики, их контингентных результатах, выявление оснований
построения социокультурных порядков и причин их устойчивости
или отказа от них становится существенной проблемой изучения
микродинамики совместного существования людей.
Социокультурная реальность предстает здесь как неопреде-
ленное поле, в лучшем случае как сегментированное и фрагмен-
тарное динамическое пространство, а не как системные целост-
ности, называемые обществом и культурой. В этом пространстве
для анализа выделяются микро– и макродинамический уровни в
соответствии с двумя типами сегментирования — «молярным» и
«молекулярным». Так, «масса», «популяция» — это концепты, от-
носимые к молярному уровню, указывающие на характеристики
социокультурных образований со слабыми внутренними функци-
ональными связями. Тогда как понятия «класс», «общность», «со-
общество» относятся к молекулярному уровню, где предполагается
их внутренняя организованность. Вторые типы образований при-
обретают форму благодаря взаимодействиям и коммуникациям
людей на первом уровне. Эти две теоретические конструкции на-
деляются различными контурами существования в социокультур-
ном пространстве, а их внутренние морфологические и динамичес-
кие характеристики определяются по соответствующим каждой из
них показателям.
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
Концепции «общности», «сообщества» занимают в социоло-
гии постмодерна такое же значимое место, которое принадлежит
понятиям «общество», «социальная система» в структурно-функ-
циональной теории. Сосуществование, соприсутствие сообществ
в порождаемом их совместной активностью пространстве — эта
идея не предполагает обязательной синхронизации их действий и
соподчинения в системе общественного разделения функций.
Концепция децентрирования снимает представление о том, что
вся социокультурная жизнь однозначно детерминирована социе-
тальными институтами. Сосуществование различных сообществ
считается неиерархизированным. Поскольку в социологии поня-
тия власти и авторитета продолжают занимать центральное место
в рассуждениях о социальной реальности, ее неинституционализи-
рованный уровень трактуется в драматических тонах. Считается,
что при ослаблении действия власти и авторитета индивид вы-
свобождается из-под влияния любых групп принадлежности, Но,
оставаясь без социальной поддержки, он маргинализуется. По
мере того как в современных условиях этот процесс приобретает
все большие масштабы, возрастает напряженность в отношениях
между теми, кто продолжает быть интегрированным в локальные
группы, и теми, кто благодаря детерриториализации переходит в
пространство неорганизованной «массы».
Здесь такие люди сталкиваются, по мнению критиков модерна,
с многообразием типов рациональности, ценностным релятивиз-
мом, плюральностью жизненных миров, мировоззрений, культур-
ных идентичностей. Их динамическая смесь порождает для людей
постмодерна ситуацию, при которой возрастает ненадежность
культурных ориентиров при выборе жизненного пути. Они пос-
тоянно сталкиваются с разрозненными фрагментами прошлого
и настоящего, живут в «мозаично–цитатном», «интертекстуаль-
ном» мире. В таком окружении они сами становятся плюралистич-
ными, не связанными ни с какими объединяющими принципами,
руководствующимися разнородными идеями и авторитетами, не
объединенными ни синхронно, ни диахронно. Сегодня такая ситу-
ация оказывается для них неосвоенной, проблемной: социальные
формы, соответствующие ей, еще не сложились, культурный стиль
«еще не задан, участники процесса должны находить его самостоя-
тельно, им неоткуда его перенять»1.
При невозможности обрести структурную упорядоченность
опыта в рамках культурной дихотомии «центр–периферия» сме-
на фрагментов переживаний становится для людей единственной
феноменальной реальностью. Соответственно особую значимость
приобретает эстетическое начало, особенно способность к воспри-
1 Welsch W. Postmoderne — Pluralitat als ethischer und politischer Welt. Koln,
1988. S.26.
раз дел 1. соц иолог ия культуры как область з нания
ятию различий, отклонений, расхождений, гетероген-
ности. Такой опыт помогает понять плюралистичность современ-
ной реальности, принять ее на уровне не только обыденного, но и
социально- научного познания. Актуализация антропологического
свойства воспринимать реальность в образной форме составляет
сегодня важную компоненту культурной компетентности, необхо-
димую людям в повседневной жизни и характеризующуюся таки-
ми навыками, как внимание к изменчивости, готовность к встрече
с неизвестным, преодоление стереотипов.
Попытки выделить некоторые универсальные принципы упо-
рядочения отношений людей с неопределенным окружением,
предпринятые в рамках постмодернизма, привели к накоплению
некоторого количества типичных структур и обнаружению их
относительности. Более того, при их разграничении между ними
обнаружились «маргинальные» пространства с неопределенны-
ми внутренними формами и внешними очертаниями. Считается,
что такого рода «промежутки» существуют на социетально- инс-
титуциональном и личностном, акционистском и дискурсивном
уровнях. Они рассматриваются как своего рода межструктурные
пустоты, освобождающие место для культурно «не связанных» им-
пульсов и желаний людей1.
Детерриториализация, маргинализация социокультурного про-
странства. Метафорическая представленность этой темы принадле-
жит Ж.Делезу и Ф.Гуаттари2. Предметом их интереса стала пространс-
твенная организация жизненного мира, осмысленная с точки зре-
ния двух исходных допущений. Во-первых, предполагается, что
явление территориальности исторически вторично по отношению
к первично неразграниченному, «детерриториализованному» про-
странству. Во-вторых, желание и его означивание вслед за Лаканом
считаются побудительным началом, раскалывающим, децентриру-
ющим индивидуальную целостность. С этой точки зрения знак рас-
сматривается как ограничитель желания, выделяющий определен-
ную территорию для его реализации из безграничного окружения.
Соответственно, будучи означенным, желание вытесняется отсюда.
Понятие территориальности было заимствовано из этологии.
Оно «обозначает совокупность процессов и разного рода механиз-
мов, посредством которых живые существа провозглашают, мар-
кируют и защищают территорию своего общения, для того чтобы
не допустить на нее посторонних»3. Применительно к человеку
сюда добавляются «мотивированные познавательные структуры,
которые человек демонстрирует по отношению к окружающей его
1 Th. Heller, D. Wellbery. Introduction // Reconstructing Individualism. Standford,
1986. P.1–15.
2 G. Deleuse, F. Guattari. Op. cit.
3 Дж. Гелд. Основы поведенческой географии. М., 1990. С. 98.
часть 2. Теор етическ ие ос новы р ешения пробл ем соц иолог ии культуры
среде обитания, на которую он предъявляет право собственности и
которой он пользуется по преимуществу частным образом»1.
Считается, что на первой, дотерриториальной стадии каждый
репрезентирует «чистую социальность»: его желания, намере-
ния, поведение не ограничены индивидуальной идентичностью.
Территориальная стадия начинается с кодификации совместного
существования, ограничения свободы в сканировании окружения
представителями сообщества, установления территориальных гра-
ниц и структур. Популяция разделяется на индивидов, подчиня-
ющихся им, и субъектов произвольных желаний, которым здесь
не остается места. Соответственно они вынуждены перемещать-
ся в маргинальные по отношению к организованным области.
Маргинальное положение импульсивности и склонных проявлять
ее открыто обусловлено тем, что они оттесняются на периферию
процесса территориализации, если не интегрируются в него.
Полагая, что современная социокультурная ситуация характе-
ризуется детерриториализацией, Ж. Делез и Ф. Гуаттари применя-
ют к ней свою метафору. По их мнению, в ее рамках значительная
часть людей вынужденно оказывается неспособной определить
свое место в окружении прежних разрушающихся социокультур-
ных порядков. В таких условиях происходит маргинализация цело-
го ряда социокультурных групп, теряющих свои места в контексте
существующих социетальных институтов. В ответ на это складыва-
ется определенная идеология, оправдывающая ценностный реля-
тивизм, фрагментированность и децентрированность жизненного
мира и личности, маргинальность, подвижность, незакрепленность
переживаний и представлений.