По масштабам и динамике миграционных потоков

 

1.	Миграция отдельных членов семьи
1.1.	Временная миграция (в т.ч. челночная) членов семьи на заработки, при этом семья остается дома
1.2.	Выезд на постоянное место жительства в другую местность некоторых членов семьи
1.3.	Выезд мигранта для создания семьи
2.	Миграция семейная
2.1.	Постепенный (поэтапный) переезд семьи на новое место жительства
2.2.	Единовременный выезд семьи
3.	Миграция территориальных, религиозных или родственных общностей этноса
3.1.	Единовременная миграция этнической общности
3.2.	Постепенная миграция этнической общности
4.	Миграция всего этноса
4.1.	Цепная миграция этноса
4.2.	Единовременная миграция всего этноса

 

Миграция более крупных общностей (территориальных, религиозных или родственных) - явление также распрост­раненное. Можно говорить о том, что родственная общность (клан, род, община, племя) может пониматься как семья, но только в более широком аспекте. Такая расширенная «се­мья» и включает в себя помимо близких еще и дальних родственников, объединенных кроме родственных связей общностью интересов (экономических, политических, соци­альных и пр.).

Характер и специфические виды этнических миграций на постсоветском пространстве

Миграции на постсоветском пространстве являются преимущественно этноизбирательными. В этом контексте массовый выезд русских и другого славянского населения из республик бывшего СССР, а также представителей этих этносов из национальных республик РФ следует рассматривать как специфический вид этнических миграций в современной России. В преддверии распада СССР, в 1989 г., вне Рос­сии оказалось 25,3 млн или 18,5% русских, про­живающих в СССР.

Принятие во многом дискриминационных законов о гражданстве, форсированное закрепление в законах и на практике государственного статуса «титульных» языков с сознательным сокращением для русскоя­зычного населения времени овладения ими, дискриминация при оформлении на работу и приобретении жилья, ограничение прав в приватизации и предпринимательской деятельности, сложность по­лучения образования на родном языке и сужение информационных связей с Россией, исламизация образа жизни в ряде среднеазиатских государств, - все это создает крайне дискомфортные условия для со­отечественников, живущих за пределами России. Более того, в некото­рых государствах, особенно в Латвии и Эстонии, власти практически приступили к проведению «мягких» этнических чисток и осуществле­нию постепенного вытеснения восточно-славянского населения с тер­ритории этих государств. Не удивительно, что результатом политики дискриминации стало возрастание оттока русского населения в Рос­сию.[55]

Миграции и миграционная политика

Другой специфический вид этнических миграций характерных для современной России - это возвращение в национальные республики представителей титульных этносов. В какой-то мере они определяются действием процессов репат­риации, неизбежных и отчасти оправданных при распаде любого мно­гонационального государства, тем более такого огромного и с таким сложным переплетением этнических судеб, каким был Советский Со­юз. Вместе с тем в ряде случаев за разнонаправленными этническими миграциями просматриваются попытки осуществить на практике док­трину этнического национализма, суть которой заключается в идее увязывания государственности с этническим происхождением людей.

Весьма сомнительная в гуманитарном плане и практически не реа­лизуемая идея создания этнически чистого государства тем не менее оказалась весьма заманчивой для элит титульных национальностей, поскольку позволяет им обосновывать якобы правомерность их пре­имущественного доступа к власти и ресурсам. Широко используемые лозунги создания этнонациональных государств, громкие призывы к соотечественникам вернуться на свою «историческую родину», узко трактуемый национализм сформировали достаточно сильную мотивацию для перемещения людей на «свои» этнические территории, россиян - в Россию, а представителей титульных национальностей бывших со­юзных республик - в новые постсоветские государства.[56]

Республики России

Анализ современных тенденций этнической миграции в национальных республиках РФ позволяет сделать следующие выводы:

- В целом этническая миграция для всей совокупности национальных республик РФ характеризуется возрастающим оттоком русского населения и снижением прироста титульного;

- В шести республиках (Татарстан, Башкортостан, Чувашия, Северная Осетия, Дагестан и Бурятия) определяющая роль в этнической миграции принадлежит титульному населению;

- В остальных 13 республиках в миграционных процессах доминируют русские. Но при этом в 7 республиках (Марий Эл, Удмуртия, Карелия, Мордовия, Адыгея, Хакасия и Алтай) миграционный прирост русских положительный, а в 6 республиках (Коми, Саха(Якутия), Тува, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия и Калмыкия) - отрицательный;

- Если отток русских из ряда бывших автономий России, особенно из северных и восточных регионов - процесс достаточно долговременный, то начавшийся отток титульного населения из своих республик (Коми, Саха(Якутия), Тыва, Карелия, Мордовия) - современная реальность;

- Результаты участия титульных национальностей стран нового зарубежья в миграционном обмене с национально-государственными образованиями РФ таковы, что основная масса (2/3) мигрантов, переселившихся в Россию, была представлена титульными национальностями стран Закавказья. Эти мигранты проявляют гораздо большее стремление обосноваться в центрально-европейских регионах, чем в близлежащих северо-кавказских республиках. Титульные национальности государств Средней Азии занимают второе место после Закавказья по притоку мигрантов в бывшие автономии России (1/4). А из их числа, в свою очередь, 40% стали жителями Татарстана. Украинцы и белорусы активно выезжают из северных, восточных и северо­кавказских республик РФ, но столь же привлекательны для них центрально-европейские республики России.

Особый случай с точки зрения процессов миграции и репатриации представляют так называемые наказанные народы - этнические группы, подвергнувшиеся депортациям в период с 1938 г., когда было проведено выселение корейцев с Дальнего Востока, до середины 40-х годов.

В процессе массовых этнических миграций возникают специфические эффекты, которые имеют более или менее существенной значение для принимающих обществ: укрепление потенциала титульных наций, сокращение доли русских в национальных государственных образованиях (республиках), рост полиэтничности в принимающих сообществах, возникновение новых и рост уже имеющихся диаспор, достижение высокого уровня диаспоральной насыщенности, переход этнической дисперсности при расселении в компактность и появление анклавов, развитие этнического предпринимательства и рост экономической активности, мигрантофобия, возникновение и развитие этнической криминализации, рост межэтнической напряженности в межличностных и межгрупповых отношениях, повышение частоты и тяжести бытовых, а также масштаба социальных межэтнических конфликтов. Рассмотрим некоторые из них.

Существенным эффектом этнических миграций выступает образование и функционирование различных форм социальной организации этнических мигрантов. В научной литературе используются три обозначения этнических сообществ: диаспора, община, землячество. В. Гельбрас предлагает различать содержание этих понятий. Он считает, что понятие диаспора применимо к этническому образованию, главной чертой которого является ориентация данного сообщества на возвращение на землю предков. Понятие община лучше всего соответствует этническому образованию, основные помыслы которого направлены на сохранение своей этнической, религиозной или иной идентичности. Землячество - совершенно иной вид этнического образования, ориентированного на сохранение своей национальной идентичности и одновременно на всемерное расширение, захват все новых позиций в принимающем обществе.[57]

В реальности различение данных видов этнических сообществ возможно с большой долей условности. З.И. Левин полагает, что характерными чертами диаспоры в контексте миграции являются помощь новоприбывшим в поисках пристанища и работы, земляческие, клановые, благотворительные ассоциации, обмен деловой информацией, внутриобщинный кредит, личные связи и покровительство. В общине реализуются программы сохранения исторической памяти, учреждаются культурные организации, открываются национальные школы.[58]

В.Д Попков рассматривая классические и современные диаспоры склоняется к представлению о диаспоре как сети этнических общин. Специфическими характерными чертами диаспоры в этом понимании являются сверхустойчивость, сверхадаптивность, самодостаточность.[59]

Рассматривая основания возникновения и существования диаспор на пространстве бывшего СССР, мы сталкиваемся с существенными трудностями в определении их характера из-за пестроты условий возникновения, противоречивых факторов, влияющих на развитие идентичности этнических мигрантов, содержание и тесноту связей в общинах. Ведь представление о диаспоре в ее каноническом варианте основано на том, что люди были лишены родины, изгнаны из нее. «Транснациональная миграция, движение туда, где нет дома, наряду с «концепцией родины» является ключевым компонентом диаспорального сознания».[60]

Этническая, даже вынужденная, миграция на постсоветском пространстве не всегда есть результат отторжения от родины. В ряде случаев это, напротив, возвращение к истокам. Кроме того, фактом является то, что в существующих этнических общинах вынужденность (возникшая из-за угрозы личной безопасности и жизни) миграционных перемещений в дальнейшем дополняется и сочетается с трудовыми и экономическими миграциями, значительно изменяющими ментальность диаспор.

Преобладание стрессовых причин мигра­ции и вынужденная этническая миграция вполне закономерно влияют на психологическое состояние мигрантов. На новом месте жительства такие мигранты гораздо более сплочены, чем мигранты, прибывшие в нормальных условиях. Наверняка уместна в данной связи пословица «горе объединяет людей». Другая группа мотивов миграции, которая вызывает добровольные и целенаправленные перемещения – это мотивы социально-эко­номического характера – вызваны желанием получить материальную или моральную выгоду от переез­да на новое место в виде более высокого дохода, воссое­динения семьи, возможности развития бизнеса и пр. Кон­солидация среди мигрантов таких этнических групп также существует, но степень ее сплоченности обычно на порядок ниже.

Этнические общности мигрантов складываются на основе нескольких признаков. В качестве этих призна­ков могут выступать родственные связи. Например, среди северокавказских народов достаточно прочными являются родственные связи, в основе которых лежит клановое (тейповое) родство.

Существуют также территориальные общности в пре­делах этнических общностей мигрантов. Эти неформаль­ные группы среди мигрантов возникают в условиях необ­ходимости лоббирования различных интересов, которые невозможно отстоять на уровне всей этнической группы. Например, А. Вяткин отмечает, что среди крымских татар, вернувшихся в Крым из Средней Азии, имеет место наличие «географи­ческих кланов» - «андижанских», «ферганских, «бекабадских».[61]

Среди кавказских диаспор в России территориальная общность играет существенную роль в расселении мигрантов. Например, среди азербайджанцев, проживающих в Москве, выделяют «ленкоранских», «мингечаурских», «евлахских», «гардабанских», «закатальских», «гянджийских», «моссинских» - выходцев из соответствующих районов Азер­байджана. Армянская диаспора включает «бакинских», «сумгаитских», «карабахских», «ванских», «ереванских» армян и другие неформальные территориальные общности.

В большинстве случаев мигранты различ­ных этнических общностей переселяются постепенно по сценарию «миграционной сети». Достаточно редко отмечаются случаи миг­рации этнических общностей, происходящие одномоментно. В истории существуют лишь несколько примеров этнических миграций, когда в движение была вовлечена одновремен­но почти вся этническая группа. Обычно подобные этни­ческие общности хорошо структурированы и организова­ны. Значительную роль в процессе организации и осуществления миграции играет четкая организующая роль лидеров (старейшин и вождей).

Этнические связи выступают в роли важных факторов определяю­щих направлений миграции и одновременно ее ярким эффектом. Можно говорить о том, что этни­ческая миграция в большинстве случаев - это цепная мигра­ция, т.е. когда за одним мигрантом устремляется поток родственников и знакомых. Подобные миграционные потоки П. Стокер назвал «миграционной сетью», подразумевая под ней этническую миграцию, носящую цепной характер.

П. Стокер отмечает, что в миграционных потоках велика роль мигрантов - «пионеров», которые «на­ходят место для миграции, заботятся о документах и визах, способах миграции и стимулируют в дальнейшем весь про­цесс миграции, оказывая помощь и поддержку своим род­ственникам и односельчанам. Такого рода сеть строится медленно и часто болезненно, но стала неотъемлемой чер­той миграции. Сети мигрантов определенно помогают при­бывшим соотечественникам, но, защищая иммигрантов в новом окружении, замедляют также эффект интеграции».[62]

Целый ряд зарубежных и отечественных ученых, проводивших эмпиричес­кие исследования среди трудовых мигрантов, отмечают, что роль родственных и этни­ческих связей достаточно велика при выборе мигрантом нового места жительства. В частности, Г.С. Витковская и Ж.А. Зайончковская, говоря о современной миграции китайцев на Дальний Восток России, отмечают нали­чие этнических общин «как устойчивых притягивающих ядер», при этом новая община, как правило, складывается вокруг старой. С помощью общинных связей возникает бизнес, покупается недвижимость, иммигранты ищут ра­боту и пути оформления вида на жительство».[63]

В. Гельбрас утверждает, что члены сообщества мигрантов из Китая (китайцы и корейцы), КНДР, Республики Корея, Вьетнама, организованные по типу землячества, стремятся более или менее открыто и законно завоевывать и расширять в принимающем обществе экономические, а когда возможно, и политические плацдармы. «При этом представителей землячества не заботят интересы окружающего общества, для них чрезвычайно важно выявление и максимально полное использование слабых сторон окружающего мира».[64]

Можно предположить, что этнические связи чаще всего определяют направление миграции и выступают в роли наи­более вероятного вектора миграционного движения при вы­боре нового места жительства на стадии принятия решения. По мнению Г.С. Витковской и А.В. Кочаряна, выбор целевого географического пункта вселения мигрантов су­щественно разнится в условиях добровольной и вынужден­ной миграции. Так, в условиях добровольной миграции «чаще мигранты выезжают туда, где есть связи, друзья, род­ственники», при вынужденной миграции - «чаще в неопре­деленные места».[65] Можно говорить, что в условиях вынуж­денной миграции этнический фактор имеет несколько меньшую роль, нежели в условиях добровольной миграции.

О его роли свидетельствует этни­ческая сплоченность мигрантов в местах нового прожива­ния. Результаты социологических исследований в Ставропольском крае среди мигрантов показали, что этническая сплоченность имеет место среди армянских переселенцев. Среди них оказалась бо­лее высокой доля получивших помощь от родственников и друзей, а отнюдь не государства, что является свидетель­ством этнической сплоченности и солидарности. Предоставить помощь родственнику, попавшему в трудное материальное положение - обычная норма пове­дения армян. Каждая третья армянская семья получила помощь от друзей или родственников, и только каждая пятая - от государства или местных властей.[66]

Наличие прочных родственных связей, как векторов, оп­ределяющих направление этнической миграции, является установленным фактом, а заявления представителей официальных властей о том, что мигранты тянут за собой «шлейф» родственников, видимо, небезосновательны. В среднем не менее 3/4 мигрантов при­бывают в места жительства родственников и знакомых.

Сущность и проявления эффекта этнической занятости и этнического предпринимательства рассматриваются в очень широком диапазоне: от вынужденного характера этнического предпринимательства до опреде­ления его как «тотальное освоение территории под соб­ственные экономические уклады»[67] и интересы отдельных этнических меньшинств. В контексте этнических миграций, этническое предпринимательство определяется как форма социально-экономической адаптации мигрантов.

Немецкий историк В. Зомбарт предполагал возможность существования явной предрасположенности отдельных народов к занятию предпринимательством по причине наличия особых «нравственных» сил. Многие современные исследователи солидарны с мыслью о существовании «этни­ческого разделения труда», проявлением которого служит концентрация отдельных этнических меньшинств в некото­рых профессиях и секторах экономики.

Процесс этнического предпринимательства обусловлен тем, что этнические мигранты создают достаточно прочные об­щины, представляющие собой изолированную среду, выго­да которой заключается в поддержке вновь прибывшего, обучении и передаче опыта и квалификации. Спустя вре­мя, в течение которого будет накоплен необходимый стартовый капитал, освоен язык и произведена рекогносциров­ка экономического пространства, иммигрант открывает свой бизнес.

Этот этап носит скорее разведыватель­ный характер. Но в тоже время это очень ответственный момент, поскольку на нем определяется стратегия даль­нейших действий: избираются те ниши, которые можно за­нять на новом рынке, и таким образом реализовать свой этнический по­тенциал с максимальной эффективностью. Иногда определенное содействие (направляющее или корректи­рующее) или противодействие могут оказать внешние факторы.

При этом этни­ческие мигранты определяют сферу или сферы своей деятельности, которые обычно представлены слабо защи­щенными или свободными рыночными нишами. Эти ниши не всегда могут быть престижными или высокодо­ходными, но в условиях резко возросшей деловой активности этнического мень­шинства создается эффект «экспансии» экономического пространства мигрантами.

Этнопрофессиональные ниши обычно имеют свойство к расши­ренному самовоспроизводству. Новые иммигранты и мо­лодые люди, вступившие в трудоспособный возраст, попа­дая на рынок труда, обычно трудоустраиваются в этническом бизнесе - здесь больше шансов получить работу, а рабо­тать с родственниками, родителями и представителями своей этнической группы надежнее. В итоге это оказывает заметное влияние на структуру малого бизнеса и этни­ческих аспектов занятости локальных рынков труда.

Чаще всего выбор этнических ниш не связан с прежней деятельностью и зависит от наличия вакансий на рынках труда. В случаях, когда мигранты заполняют «не престижные» ниши, коренное население ограничивается пренебрежитель­ным отношением к ним. В иной ситуации, когда вчерашние маргиналы занимают престижные ниши и, следовательно, продвигаются по лестнице социального благополучия, со стороны коренного населения отношение резко ожесточа­ется: начинают звучать призывы «понаехали...», «все ску­пят!», «выселить!», а иногда может происходить полное от­торжение и выталкивание этнического меньшинства.

В этой связи интересна точка зрения А. Андреева, по мнению которого, «в бывшем СССР эко­номическая дифференциация этносов приобрела такие формы, которые делают невозможными прямые аналогии с другими странами. В большинстве случаев этнические предприниматели в России не столько встраиваются в си­стему существующих экономических отношений как в США, так и странах Западной Европы, сколько распространяют этнические уклады на территорию других этносов, что впол­не закономерно воспринимается как экспансия»[68].

Так, не иначе как экспансия, расцениваются коренными жи­телями и властями Приморья миграция и развитие этни­ческого предпринимательства китайцев. В приграничных регионах они работают по найму в сельском хозяйстве, тор­гуют китайскими товарами на рынках крупных городов, чи­нят обувь, берут в аренду нерентабельные промышленные предприятия.

Мигранты из стран ближнего зарубежья прибы­вая в Россию, сосредоточиваются - в значительной мере вынужденно - в отраслях занятости, обеспечи­вающих быстрые, а зачастую и крупные доходы, прежде всего, в тор­говле. Вызвано это тем, что им нужно зарабатывать не только для собственного выживания и обустройства, но и для поддержания ос­тавшихся за рубежом родственников. По расчетам экономистов, только азербайджанская диаспора в России переводит на родину от 1,5 до 2,5 млрд долл., что превышает бюджет Азербайджана, рав­ный примерно 1,4 млрд долл.48 Подобное «культурное разделение труда» (термин американского антрополога М. Хечтера), а также типичное для южан престижное потребление вызывают недоволь­ство коренного населения.

Эффект этнической криминализации. Установлено, что в целом миграции оказывают определенное влияние на состояние и уровень преступности в принимающем обществе, на распространение тех или иных видов противоправного поведения. Однако, взаимосвязь между миграцией и преступностью не так однозначна, как это иногда представляется. Следует выделять распространение международной преступности по миграционным каналам и формирование миграционных потоков с четко обозначенными криминальными или террористическими целями. Сюда относятся:

- наркотрэффик (от англ. - «перемещать») - перемещение наркотических средств;

- создание и функционирование этнических преступных группировок и транснациональных преступных террористических групп, имеющих более или менее выраженную этническую основу;

- нелегаль­ная доставка, или трэффик миг­рантов для последующего их использования как в легальной, так и в нелегальной сферах.

Теневой бизнес на мигрантах получил значи­тельные масштабы и занимает после торговли оружием и наркотиками третье место по объемам получаемой при­были. Британский журнал «Экономист» оценил доходы тене­вых структур на перевозке мигрантов в 5-7 млрд долла­ров.[69]

При установлении взаимосвязи между миграцией и преступностью следует иметь в виду социально-экономическую природу преступности и по­ложение иммигрантов в странах нового проживания. Среди основных причин, которые приводят к существенно­му повышению доли преступлений среди мигрантов, мож­но назвать следующие:

- Отсутствие возможностей легализовать свое пребывание («вынужденная маргинализация») в стране некоторой части мигрантов приводит к тому, что они, не имея легальных источников средств доходов и перспектив получения работы, вынуждены идти на совершение пре­ступлений.

- Низкий уровень образования и плохое владе­ние языком некоторой части иммигрантов и представите­лей этнических меньшинств резко снижает их конкурен­тоспособность на рынке труда. Особенно уязвима молодежь, которая не имеет возможности продолжить образование и в будущем улучшить свое материальное положение.

- Рост иждивенческих взглядов среди некоторой части иммигрантов, которые, попадая из стран с гораздо менее низким уровнем жизни, считают возможным получить блага в странах нового проживания незаконным путем.

В некоторых случаях преступность носит вынужденный характер и для некоторой категории мигрантов является единственно возможным источником выживания.

 

Последствия этнической миграции в национально-государственных образованиях России таковы, что в одних республиках происходит прирост как русского, так и титульного населения, в других - отток и тех, и других, в третьих - отток русских и приток мигрантов титульных национальностей.

Обусловленное миграциями изменение пропорций этнической структуры населения и, в частности, снижение доли русских в районах традиционного русского заселения, является причиной весьма ощутимого роста межэтнической напряженности. Недовольство местных жителей по­догревается тем, что мигранты неславянских национальностей, как правило, лучше обеспеченные, обостряют конкуренцию на жилищном рынке, тем самым способствуя вздорожанию цен на жилье, усиливают давление на инфраструктуру и на производственную сферу, так как в массе своей избегают трудиться в промышленности и сельском хозяй­стве, предпочитая разного рода коммерческую деятельность. Однако сам по себе этнический фактор отнюдь не является главной причиной конфликтов. Часто обострение ситуации в районах и от­дельных селениях провоцируется нечеткостью действий местных ми­грационных служб, а также экономической непроработанностью про­грамм по приему этнических мигрантов.

2. Миграционные процессы и этнические миграции

в Российской Федерации 90-х гг. XX - начале XXI вв.