Рабочий кпуб на 500 чеп. Союза пищевиков. Проект. 1927. Перспектива. План первого этажа

главному входу на уровне первого этажа ведет открытая галерея. Насы­щенным бирюзовым цветом выделены стена второго этажа и горизон­тальный пояс, идущий по полукруглой стене сценической коробки.

Проекты Бурова 1926—1928 гг. отличаются конструктивной логикой, слитностью функции и формы, максимальной экономичностью. В зданиях подчеркнута их общедоступность, масштабность, соразмерность чело­веку, им сознательно не придан характер монументальных обществен­ных сооружений.

Асимметричное построение зданий, отвечающее их функционально­му назначению, пластика объемов, контраст разных высот отдельных

Объединенный клуб фабрик «Ява», «Дукат» и «Большевик» Союза пищевиков. Проект. 1928. Планы. Вид дво­рика. Аксонометрия

частей здания обогащают решение, придают индивидуальность каждо­му проекту. Свободная объемно-пространственная композиция логи­чески связана с планом здания и органически вырастает из него. Обилие открытых пространств, остекленных плоскостей, террас, использование цвета и озеленения — все это создает ощущение оптимистического эмо­ционального настроя.

В эти годы многие архитекторы страны пробовали свои силы в созда­нии театральных декораций. В 1924—1928 гг. Буров работает как теат­ральный художник. С 1924 г. А. К. Буров — художник-декоратор в 1-м рабочем театре Пролеткульта, где делает эскизы декораций к пьесе В. Плетнева «Над обрывом». В 1926 г. он оформляет спектакль по пьесе А. Афиногенова «Гляди в оба». В 1928 г. Буров создает эскизы декора­ций к пьесе Д. Чижевского «Голгофа» в театре Революции.

Декорации, выполненные Буровым, явно конструктивистские, ориги­нальны, решены в виде подвижных, легко трансформирующихся экра­нов с характерным для Бурова смелым цветовым решением.

Совершенно естественным был его приход в кинематограф. В 1926 г. режиссер Сергей Эйзенштейн приглашает Бурова для решения архитек­турной части декораций фильма «Старое и Новое» («Генеральная ли­ния»). Несмотря на то, что Бурову была поручена всего лишь декорация, при ее проектировании проявилась характерная для творчества Андрея Константиновича черта — глубокое проникновение в суть задачи, ее функциональное осмысление. Декорации проектировались и выполня-