Открыв неиссякаемый источник великой Силы Жизни, сознание может стать независимым от органов чувств, от болезней и в значительной степени — от пищи и сна. Оно может стать независимым даже от тела. Когда поток сознания-силы в нас обретает достаточную индивидуальность, мы обнаруживаем, что его можно отстранить не только от чувств и объектов чувств, но и от тела. Мы замечаем — поначалу лишь в наших медитациях, которые являются первым тренировочным полем, прежде чем придет естественное мастерство, — что сознание-сила становится необычайно однородным и компактным. После того, как оно освободилось от разума и от витального, оно постепенно отделяется и от гудения тела, которое становится очень спокойным, неподвижным, подобным прозрачной и невесомой массе, не занимающей никакого пространства — чем-то почти несуществующим. Дыхание становится незаметным, а биения сердца — все более и более слабыми; затем — внезапное, резкое освобождение, и мы обнаруживаем себя "где-то в другом месте", вне тела. Это то, что на специальном языке называется "экстериоризацией".
Есть много видов этих "других мест" — столько, сколько существует планов сознания; мы можем выходить на различные уровни в зависимости от того, где мы фокусируем наше сознание (мы уже говорили о всеобщем Разуме и всеобщем Витальном), но при этом ближайшим к нам, граничащим с нашим миром и очень на него похожим, отличаясь лишь более высокой интенсивностью [напряженностью], является то, что Шри Ауробиндо называет тонким физическим. Знание это старо как мир и не является характерной чертой йоги Шри Ауробиндо, но оно есть часть нашего интегрального развития, подготавливающее нас к тому дню, когда мы покинем наше тело на более продолжительный период и уйдем в то состояние, которое люди в неведении своем называют смертью. Для того, чтобы прояснить эту тему, давайте обратимся к рассказу одного ученика — юноши, который следующим образом описал свои переживания в тонком физическом, когда он впервые покинул свое тело: "Я лежал в концентрации, вытянувшись на кушетке, и вдруг обнаружил себя в доме моего друга; он музицировал со своими приятелями. Я видел все очень четко, даже более отчетливо, чем в физическом мире, и мог очень быстро и беспрепятственно перемещаться с места на место. Я побыл там немного, наблюдая за происходящим, и даже пытался привлечь их внимание, но они не замечали этого. Затем вдруг что-то подтолкнуло меня, какой-то инстинкт: "Мне пора возвращаться". Затем возникло ощущение боли в горле. Помню, для того, чтобы выйти из комнаты, в которой не было никаких выходов, кроме маленького отверстия у потолка, мой облик начал как бы испаряться (у меня все-таки был облик — но не материальный, а более лучащийся, более прозрачный), и я вышел из комнаты, как дым, через открытое окно. Потом я снова обнаружил себя в своей комнате, у своего тела; шея моя была неестественно изогнута, голова лежала на подушке в неудобной позе, а сам я тяжело дышал. Я попытался вернуться в тело, но не смог. Я пытался войти через ноги, но каждый раз, дойдя до колен, соскальзывал обратно. Это повторилось два или три раза: сознание поднималось, а затем снова выскакивало назад, как пружина. Я подумал: "Если бы мне только удалось опрокинуть эту табуретку (у меня под ногами стояла маленькая табуретка), то шум разбудил бы меня!" Но ничего не произошло. А дышал я все тяжелее и тяжелее. Я ужасно испугался. Вдруг я вспомнил о Матери и позвал: "Мать! Мать!" И оказался снова в своем теле — я проснулся и почувствовал, что шея моя затекла. *) Так после многих циклов "пленения" и пробуждения, после бесчисленных потрясений, которые вынуждают сознание вспомнить себя и раскрыться, а затем вновь закрыться, с тем чтобы расти под оболочкой, оно в конце концов обретает вполне законченную индивидуальную структуру, разбивает свою внешнюю скорлупу и утверждает свою независимость. Эта независимость, пишет Шри Ауробиндо, станет настолько естественным отношением всего существа к физической структуре, что мы будем ощущать ее как нечто внешнее и отделимое, как платье, которое мы носим, или инструмент, оказавшийся в наших руках. Может быть, мы даже начнем ощущать, что тела в некотором смысле не существует — есть лишь некоторое частичное выражение нашей витальной силы и нашей ментальности. Эти переживания являются признаком того, что разум подходит к правильной позиции по отношению к телу, что ложная точка зрения ментальности, плененной и управляемой ощущениями тела [physical sensations], заменяется истинной точкой зрения, подлинным видением вещей . Истинная точка зрения — это видение вещей такими, как их видит Хозяин, психическое, Дух в нас. Каждый раз, когда перед нами встает непреодолимое препятствие, когда мы ощущаем какое-нибудь ограничение или барьер, мы можем быть уверены, что с ними связана победа завтрашнего дня, потому что если бы мы не чувствовали препятствия, мы не смогли бы его преодолеть. Мы созданы для того, чтобы все преодолеть и реализовать все наши мечты, ибо это мечты Духа внутри нас. В мире, где нас все сильнее и сильнее, как железной сетью, опутывают всяческие узы, главной нашей мечтой, наверное, будет желание вырваться на волю, стать свободными от нашего тела и не зависимыми ни от каких границ. И тогда, после обретения независимости, нам не нужны будут паспорта, мы не будем принадлежать ни одному государству и у нас не будет виз, мы сможем быть гражданами мира. Мы сможем наслаждаться и свободой: "О, Беспредельность..." [Etendue], — говорит Риг Веда.
*) Здесь можно сделать три замечания. Во-первых, довольно забавно, что молодой человек из-за недостатка опыта пытался вернуться в свое тело "через ноги" — не удивительно, что он испытал такие затруденения. Выходят из тела и возвращаются туда, как правило, через сердечный центр. Можно выйти также через макушку головы, но едва ли можно рекомендовать этот способ. Навсегда покидая свои тела (это называется в Индии икша-мритью, что означает "добровольная смерть"), йоги обычно выходят из тела через макушку головы. Во-вторых, следует заметить, что во время экстериоризации тело холодеет, а циркуляция крови сокращается до минимума; это понижение температуры может вызвать даже полную каталепсию со всеми внешними признаками смерти в зависимости от того, насколько сознание удалено от физического уровня. Таким образом, мы можем убедиться на конкретном примере, что когда уходит сознание, уходит и сила, потому что это — одно и то же. Когда мы теряем сознание (падаем в обморок), то сознание тоже уходит, потому что не всякое напряжение мы способны перенести, а так как мы не построили мост сознания между различными состояниями нашего существа, то этот вынужденный уход сознания будет воспринят нами как пустота. И последнее наше замечание: мы видим, что когда юный ученик вспомнил об Учителе, т.е. о Матери, в данном случае воспоминания оказалось достаточно, чтобы устранить смятение, вызванное страхом, восстановить порядок и, наконец, чтобы совершить правильное действие для возвращения в тело. Думая о Матери, он сразу же настроился на верную вибрацию, которая все привела в порядок. Таков, в общих чертах, один из механизмов защиты или помощи Учителя ученику.