В эстетике Чернышевский развивал сформулированные Белинским прин ципы народности, общественного назначения и идейности искусства. Острой критике подвергал он идеалистическую теорию «чистого искусства». ««Искусство для искусства»,— писал он,— мысль такая же странная в наше время, как «богатство для богатства», «наука для науки» и т. д. Все человеческие дела должны служить на пользу человеку, если хотят быть не пустым и праздным занятием: богатство существует для того, чтобы им пользовался человек, наука для того, чтоб быть руководительницею человека; искусство также должно служить на какую-нибудь существенную пользу, а не на бесплодное удовольствие » (Н. Г. Чернышевский, Полное собрание сочинений в пятнадцати томах, т. II, стр. 271).
Искусство возникает не из одних только эстетических потребностей, а прежде всего из общественных запросов, оно вызывается к жизни историческими условиями практической жизни народа. Признание действительности как исходного начала искусства — краеугольный камень материалистической эстетики Чернышевского. Задача писателя, художника, по Чернышевскому,— правдивое и всестороннее воспроизведение наиболее важных исторических особенностей и тенденций жизни, имеющее целью пробудить у читателя стремление перестроить действительность на более разумных началах.
Реалистическое воспроизведение искусством действительности должно быть не натуралистическим копированием, а воспроизведением типических черт действительности в типических образах. Назначение искусства шире простого воспроизведения действительности. Оно призвано также объяснять жизнь, нести в народ передовые идеи, воспитывать людей в духе гуманных идеалов, бороться с реакционными идеями.
Кроме воспроизведения и объяснения жизни Чернышевский ставил перед искусством и третью задачу-—выносить приговор жизни. В подлинно художественном произведении эти три задачи не существуют раздельно, а сливаются воедино как триединая цель искусства, которая побуждает искусство активно вторгаться в жизнь, выносить ей приговор, отрицать старое, утверждать новое. Отсюда следует, что искусство должно быть глубоко идейным. А так как сами художники, как и философы, экономисты, историки и другие, находятся под влиянием тех или иных политических идей своего века, то искусство всегда тенденциозно, оно пропагандирует или передовые, или консервативные, или реакционные идеи, смотря по тому, к какому направлению принадлежит или какой общественной группе сочувствует художник. Поэтому тенденциозность в искусстве неизбежна. «Литература,— писал он,— не может не быть служительницей того или другого направления идей... Последователи теории чистого искусства... всегда служили только прикрытием для борьбы против не нравившихся этим людям направлений литературы, с целью сделать ее служительницею другого направления, которое более приходилось этим людям по вкусу» (Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах, т. III. M., 1947, стр. 301).
Идеалисты утверждали, что истинно прекрасное или вообще не встречается в реальной жизни, или если и встречается, то весьма редко и бывает мимолетным. Искусство призвано поэтому восполнить отсутствие прекрасного в самой действительности. Из этой теории следовало, что искусство, выражающее идею прекрасного, выше прекрасного в действительности, в жизни. Чернышевский доказал несостоятельность этой точки зрения. Искусство охватывает все стороны бытия, все, что представляет интерес для человека; оно воспроизводит и отражает его думы и чаяния, радости и печали, показывает многообразные стороны жизни общества, общественные недуги и болезни, а также средства и пути избавления от них.
Таким образом, назначение искусства выходит далеко за пределы идеи прекрасного, оно сама действительность, схваченная и отраженная художественными средствами и приемами, оно не восполняет отсутствия прекрасного в жизни, а воспроизводит его, черпая из самой действительности; оно не воплощение абсолютной идеи, а отражение того, что есть в самой жизни. Стало быть, «прекрасное есть жизнь», жизнь всегда выше искусства, ибо она его источник, его почва, его главная опора. Прекрасное порождается действительностью, и если бы его не было в объективном мире, то идея прекрасного не могла бы появиться и в искусстве.
Из положения «прекрасное есть жизнь» не следует, будто прекрасна всякая жизнь, в том числе и самодержавно-крепостническая действительность. Своим тезисом «прекрасное есть жизнь» Чернышевский хотел лишь подчеркнуть, что прекрасное извлекается не из чистого разума, а корнями своими уходит в жизнь, хотя в самой жизни далеко не все прекрасно. «Прекрасно то существо, в котором видим мы жизнь такою, какова должна быть она по нашим понятиям» (Н, Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений в пятнадцати томах, т. II, стр. 10). Прекрасна жизнь, проникнутая благородными порывами и стремлениями и преобразованная в соответствии с интересами народа.
Прекрасное необходимо рассматривать со стороны его объективного источника и содержания и с субъективной стороны, поскольку прекрасное воспринимается человеком «субъективно», ведь об одном и том же предмете или явлении часто имеются взаимно исключающие суждения и оценки. Но это нисколько не опровергает положение о том, что истинная природа прекрасного заложена в самой действительности, а только говорит о разном его понимании.
Такая трактовка прекрасного не только оправдывала борьбу за преобразование жизни «по нашим понятиям», т. е. на революционных началах, но и прямо звала к этой борьбе. В этом, прежде всего, и состоит революционное значение эстетики Чернышевского.
Принципы новой этики, «этики разумного эгоизма», сочетающего интересы личности и общественные интересы, отвергающего эгоцентризм, тунеядство, праздность, порабощение человека человеком, Чернышевский излагал в знаменитом романе «Что делать?» и других своих произведениях. Он ставил своей задачей воспитать нового человека, революционера и гуманиста, человека высоких нравственных идеалов. При этом Чернышевский развивал идею революционной жертвенности и гражданского подвига.