Где ты? Я валюсь с ног. За всю ночь ни разу не присела. Боролась с рвотой и одновременно пыталась сбить температуру у Дейзи. Думала, рвать уже нечем, и решилась отойти от унитаза, проведать Дейзи, но даже не дошла до двери: опять затошнило. Пока я обнималась с унитазом, стоя на коленях, с ужасом ожидала очередного приступа и слушала зловещее урчание в желудке, тоненький голосок спросил: «Мама, что с тобой?» Я обернулась и увидела встревоженную Матильду в пижамке с балериной Анджелиной. Тут меня опять скрючило, а когда полегчало, оказалось, что Матильда прижимает к моему лбу прохладный компресс.
– Так бабушка Делиша делала с Дейзи, – объяснила моя старшая дочь.
Целых два часа она разрывалась между мной и Дейзи, облегчая наши страдания. Наконец приступы рвоты прекратились. Не помню, как я доползла до постели, как туда же завалились девчонки, но к шести утра все мы уснули. Больше никогда в жизни не возьму в рот устрицу.
Где ты? Господи, только бы с тобой ничего не случилось! Может, лежишь в больнице с сотрясением и без бумажника, потому мне и не звонят? Будь у меня силы, я бы обзвонила все больницы. А может, ты с Джессикой… Ну конечно, как я раньше не додумалась? Мерзавец! Не знала, что ты такой негодяй и трус. Тебе даже духу не хватило сказать мне всю правду. В таком случае мы в тебе не нуждаемся. Все лето мы прекрасно обходились без тебя. Домой можешь не возвращаться.