В настоящее время на территории страны действует более 8000 организованных преступных групп. Богатство преступных групп ускорило их рост посредством коррупции правоохранительных органов, банковского сектора и государственной бюрократии. Избрание лиц из преступного мира и финансирование их избирательных программ подорвало уважение к закону и правительству. Они нейтрализуют эффект борьбы с преступностью на местах посредством значительных увольнений в рядах милиции, прокурорских работников и судей21.
Статистические сведения, оперативные и аналитические материалы правоохранительных органов свидетельствуют о наличии прямых угроз безопасности России со стороны зарубежных преступных структур и некоторых легальных субъектов международных экономических отношений, прибегающих к любым средствам для получения выгоды за счет интересов нашего государства. Зарубежные преступные группировки проявляют наибольшую активность и сотрудничество с аналогичными российскими сообществами при совершении правонарушений в сфере экономики, незаконном автобизнесе, обороте оружия и наркотиков, хищениях и контрабанде исторических и культурных ценностей, нелегальной эмиграции через территорию России.
Большой криминогенный потенциал несут в себе преступные сообщества, тяготеющие к конкретным экономическим районам. Основными очагами их деятельности остаются Центральный, Приволжский, Волго-Вятский, Уральский, Западно-Сибирский регионы. Анализ уголовных дел и материалов подразделений Главного управления по борьбе с организованной преступностью позволяет определить особенности такой деятельности в сфере экономики этих регионов.
В Центрально-Черноземном регионе возрастает количество мошенничества, незаконного предпринимательства, взяточничества. Анализ данных свидетельствует, что участники организованных преступных формирований в преобладающем большинстве контролируют предприятия малого и среднего бизнеса, лиц, занимающихся частнопредпринимательской деятельностью. В основном это муниципальные рынки, в дирекцию которых входят лидеры ОПГ или их ставленники. Руководители отдельных акционерных обществ используют криминальных лидеров в целях своей безопасности. Существует и тенденция криминализации руководства крупных промышленных предприятий региона, как правило, в условиях коррумпированной поддержки со стороны чиновников властных и исполнительных органов.
Наибольший ущерб экономической, хозяйственной и финансовой системе наносит деятельность организованных преступных формирований с межрегиональными и международными связями. Обширные связи таких формирований за пределами Поволжья и России используются для легализации (отмывания) грязных денег.
Растет трансграничная преступность. Количественный рост операций со странами СНГ связан не только с изменением конъюнктуры рынка, но и с различием систем уголовного правосудия России и Казахстана.
В Восточно-Сибирском регионе сферами интересов субъектов организованной преступной деятельности являются незаконный оборот алкогольной продукции, топливно-энергетический комплекс, нецелевое использование бюджетных средств.
Дальневосточный регион традиционно развивался за счет оборонных объектов (авиа- и судостроительные заводы, военно-морские базы и иные объекты оборонного назначения), в экономике преобладали отрасли энергетики и промышленности, связанные с разработкой природных ресурсов. Для этого региона характерны наиболее устойчивые организованные преступные сообщества: «воровской общак» численностью до 1800 человек; группировки криминальных «спортсменов» - до 200 человек; этнические группировки, в том числе чеченские до 140 человек, азербайджанские до 190 человек, корейские до 16 человек. В последнее время наблюдается рост преступности граждан КНР. Заселение Дальнего Востока России китайцами приобретает стихийный характер. Эта «экспансия» грозит поставить под угрозу истребляемую флору и фауну региона, его морские и лесные ресурсы.
Активно идущая консолидация преступных формирований и продолжающийся процесс объединения организаторов и лидеров организованных преступных структур, действующих в общеуголовных и экономических сферах, опасны полным контролем криминальных структур за отраслями торговли, производства, транспорта, малого, среднего и крупного предпринимательства, финансовыми операциями. Особо следует выделить четко обозначившуюся тенденцию стремление лидеров организованной преступности, накопивших огромные капиталы, вторгнуться в политику, лоббируя свои интересы во властных структурах всех уровней, подкупая соответствующих представителей власти и должностных лиц, влияя на ход выборов депутатов (продвижение «своих» кандидатов) и непосредственно пытаясь войти в представительные политические органы. Другой путь «проникновения во власть» складывается под влиянием уголовного террора, когда преступному воздействию подвергаются представители исполнительной власти, несговорчивые банкиры, руководители крупнейших предприятий, предприниматели и т.д. Криминальному террору подвергаются и судебные органы: не только судьи, но и, в первую очередь, потерпевшие и свидетели по уголовным делам. Если подобная тенденция получит развитие, криминальные элементы могут добиться настоящего паралича ряда структур судебной власти, сделают невозможным нормальное отправление правосудия. Существенной чертой современной российской организованной преступности является выход за рамки национальных границ, интеграция в зарубежный преступный бизнес. При этом тенденция объединения субъектов организованной преступной деятельности значительно опережает тенденцию объединения государственных институтов в стремлении противодействовать волне роста транснациональной преступности.
На сегодняшний день в Уголовном кодексе Российской Федерации существует целый ряд статей, предусматривающих уголовную ответственность за различные преступления, связанные с организованной преступностью: Статья 208. Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем; Статья 209. Бандитизм; Статья 210. Организация преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней); Статья 282.1. Организация экстремистского сообщества.
В стране нет устоявшегося мнения о количестве преступных групп, относимых к организованной преступности. Статистика противоречива, поскольку четкого критерия оценки у практиков нет. Отсюда их число колеблется в разных отчетах и публикациях от 5 до 11,6 тысячи, количество участников составляет 83 тыс. человек. Таким образом, в обыденном сознании наших граждан и зарубежных политиков сложилось мнение, что в России действует свыше 10 тыс. мафий. Это в корне неверно и вредит имиджу России.