Характеристика периода докризисной экономики

Характеристика периода докризисной экономики.

В целом докризисный период российской экономики может быть условно поделен на два этапа На первом этапе 1992-1994 гг. осуществились основные реформы в соответствии с базовыми принципами рыночной экономики либерализация цен, хозяйственной и внешнеэкономической деятельности, приватизация, демонополизация. Одновременно неустойчивая, непоследовательная денежно-кредитная политика, при которой периоды ужесточения зима - весна 1992 г осень 1993 г осень 1994 г. сменялись периодами умеренно мягкой политики лето - осень 1992 г весна 1993 г весна - лето 1994 г а также социально-политические коллизии 1993-1994 гг. не способствовали макроэкономической стабилизации, прекращению спада производства.

В 1994 г. объем промышленного производства составил 56 от уровня 1991 г. и 51 от уровня 1990 г. Уровень потребительских цен возрос за 3 года в 773 раза. Переломным моментом можно считать валютно-финансовый кризис осени 1994 г. и объявление Правительством РФ в октябре того же года о начале нового этапа финансовой стабилизации правительство отказывается от использования кредитов Центрального банка для финансирования дефицита бюджета и переходит с этой целью к заимствованиям на внутреннем и внешнем рынках.

Переход с 1995 г. к новой денежно-кредитной политике Правительства РФ и Банка России - второй этап докризисного периода - требовал адекватных и комплексных действий во всех сферах экономики и финансов.

Отказ Правительства РФ от кредитования Центробанком и переход на использование механизма внутренних и внешних заимствований предполагали существенное сокращение нагрузки на бюджеты всех уровней. Однако все последующие годы постоянно откладывалось реальное осуществление необходимых структурных реформ и реформы бюджетной сферы. Текущие проблемы, в том числе сокращение задолженности бюджетов по заработной плате, возросшей в несколько раз в первом полугодии 1996 г поддержка агропромышленного комплекса и др решались за счет нарастания государственного долга, что резко сокращало объемы собственных и заемных средств для инвестиций и обновления технологий.

Все нарастающая система ГКО и ее обслуживание нарушили баланс потоков между реальным и финансовым секторами экономики. В 1998 г. уже более половины доходов федерального бюджета, создаваемых в конечном счете реальным сектором экономики, уходило в финансовый сектор в виде обслуживания государственного долга, что истощало реальный сектор, подрывало базу для его долгосрочного роста, хотя внутрипроизводственные и институциональные основы для роста были созданы уже к 1997 г. Чрезмерное использование внешних заимствований и энергосырьевая структура экспорта обусловили высокую степень уязвимости российской экономики по отношению к изменениям на мировых товарных и финансовых рынках.

Резко усилилось структурное несоответствие между конечным спросом и производством, характеризующееся значительно более глубоким спадом производства по сравнению с потреблением при сокращении в 1992-1998 гг. ВВП почти на 40 объем розничной торговли снизился лишь на 4,5 . В условиях, когда капитальные вложения и государственные закупки сократились до критических размеров, умеренная динамика потребления населения поддерживалась за счет импорта, его масштабы зависели от экспорта сырья и энергоносителей, производство же для внутреннего рынка сокращалось.

В условиях ухудшения торгового и платежного балансов страны в 1997 г. и первой половине 1998 г. осуществлялась политика удержания курса рубля в рамках объявленного коридора в ущерб другим параметрам рынка.

Из-за нереально высокого курса рубля снижалась конкурентоспособность российской продукции на внешних и внутренних рынках, углублялось противоречие между возможностями производства и спросом на отечественную продукцию. Сокращающийся приток валюты в результате ухудшения платежного баланса уже не обеспечивал потребность даже в постоянном по масштабу вывозе капитала.

Дополнительный кредит МВФ, полученный в июле 1998 г уже не мог смягчить эту проблему. Правительство в условиях ослабления воли государства уже не могло или не способно было решить эти противоречия. Эти противоречия должны были разрешиться кризисом, последствия которого, прежде всего значительное падение уровня жизни населения и дальнейшее ухудшение инвестиционного климата, послужили платой за их отложенное решение.

Вместе с тем Правительство РФ в целом смогло правильно оценить сложившуюся после кризиса ситуацию, которая кардинально отличалась от докризисной. Экономическая политика, проводимая после кризиса 1998 г и ряд благоприятных внешнеэкономических факторов, сложившихся в 1999 г позволили избежать варианта развития событий по худшему сценарию и укрепить предпосылки для последовательной нормализации экономической ситуации в стране. 2. Оздоровление государства - ключ к оздоровлению экономики.

Экономика приближение к новому системному кризису. 1999 год выглядит одним из самых благополучных за всю историю России. Девальвация и повышение мировых цен на нефть существенно улучшили Дефицит профицит федерального бюджета млрд. рублей экономическую конъюнктуру, а истерическая агрессивность США подкрепила спрос на российское оружие, вдохнув жизнь во многие градообразующие предприятия ВПК. В результате рост промышленности, который по итогам года достиг 8,1 , почти пятикратное увеличение положительного сальдо прибылей и убытков, относительно низкая - 36,5 годовая инфляция, почти двукратный с 15,1 до примерно 30 млрд. долл. рост положительного сальдо внешней торговли, дополнительные доходы бюджета и, наконец, начало долгожданной структурной перестройки в пользу обрабатывающей промышленности все это не идет ни в какое сравнение не только с апокалиптическими прогнозами прошлого августа, но даже и с вполне рациональными ожиданиями начала года. К сожалению, эта радужная картина частью носит статистический характер, а частью маскирует то, что Россия не смогла даже полностью оправиться от прошлогоднего спада. Главный экономический показатель - ВВП. В 1999 году он вырос почти на 1,5 и не компенсирует прошлогоднее снижение, составившее 4,6 . Конечно, незначительность роста вызвана тем, что ВВП включает продукцию не только ускорившегося реального, но и обвалившегося финансового сектора.

Однако в любом случае говорить об экономическом росте уже не приходится экономика в целом, состояние которой выражает ВВП, не восполнила спад и в 1999 году отстанет от докризисного 1997 не менее чем на 3,2 . Эйфория таким образом связана с реальным сектором.

По итогам года промышленность превысила докризисный уровень почти на 2,5 . Однако даже действительно выросшая промышленность уже не компенсирует прошлогодний спад всей экономики.

Об исчерпанности ресурсов ее дальнейшего роста свидетельствуют и прекращение еще с конца лета увеличения производства по отношению к предыдущему месяцу с исключением влияния сезонности, и колоссальное - в 2,5 раза - сокращение в феврале-октябре портфеля заказов до беспрецедентно низкого за последние два года уровня - 1,7 месяца.

Ключевая причина - затухание воздействия девальвации. Импорт возвращается в Россию в сентябре, когда он вырос на 11,3 , его динамика впервые после кризиса оказалась лучше динамики экспорта, выросшего на 5,9 в октябре соотношение осталось прежним - 21,0 против 13,9 . Это свидетельствует о значительном сокращении запаса конкурентоспособности, полученного Россией от девальвации и роста мировых цен на нефть.

Активное расширение внутреннего спроса в условиях импортозамещения конца 1998 и первой половины 1999 года позволило бы оживить ориентирующееся на внутренний рынок производство и восстановить его как полноправного партнера экспортного сектора. Это не только решительно оздоровило бы структуру экономики, но и в корне бы изменило складывающуюся политическую ситуацию. Как и до кризиса основным перспективным видом деятельности стал экспорт, сосредоточие на котором повышает региональную дифференциацию России и способствует ее территориальной дезинтеграции.

Ориентация исключительно на экспорт исчерпала себя и в более близкой перспективе, как из-за растущего протекционизма развитых стран, так и из-за общего снижения цен на российский экспорт. Попробуй, защитись! Не менее жестким ограничением возможностей развития реального сектора, проявляющимся в нем болезненнее, чем в других секторах экономики, является незащищенность собственности.

Откровенно криминальное законодательство о банкротстве в условиях всеобщих неплатежей сделало передел собственности еще более выгодным бизнесом, чем даже взаимозачеты. Предусмотренная законом процедура, прямо противореча духу закона, делает временного управляющего независимым от кредиторов и подчиняет его только одному человеку - назначившему его арбитражному судье. Тот, естественно, никогда не захочет признавать грехов своего подопечного, ведь тем самым он будет порицать самого себя. Поэтому предприятия абсолютно беззащитны от атак под видом банкротства и могут противодействовать им, либо создавая разветвленные службы безопасности, либо переходя под политический контроль региональных властей.

И то, и другое повышает издержки производства и снижает конкурентоспособность. И то, и другое чревато серьезными политическими последствиями первое - криминализацией, второе - разделением России на 89 удельных княжеств уже не только в политическом, но и в экономическом смысле.

Единственное, что было сделано для защиты прав собственности после кризиса 1998 года собственно, и до его тоже - это отмена правительством Примакова ускоренного банкротства. Не решил проблему защиты собственности и 1999 год. Более того, усугубил ее, ибо оздоровление значительного числа предприятий резко повысило количество лакомых кусочков. Ослабление федеральной власти в результате превращения правительства в кувырк-коллегию усилило аппетиты всех едоков - и губернаторов, и растущих финансовых групп.

А сезон выборов дестабилизировал политическую ситуацию, что создало благоприятные возможности для изменения структуры собственности, в России во многом определяющейся политическими факторами. Думаю, не надо объяснять, что происходит с предприятием, когда его начинают рвать на части соперничающие группы, да еще тогда, когда инструментом передела служит, как правило, искусственное, но все равно крайне болезненное банкротство.

Результаты этого усугубляются победой губернаторов над мультирегиональными и даже общефедеральными компаниями, завершающей дезинтеграцию российских капиталов и регионализацию страны после августовской катастрофы. В самом деле, какими бы словами ни поносили мы пресловутых олигархов, оно были мощным, хотя и варварским инструментом экономической интеграции России и сдерживали региональный сепаратизм. Крах крупных финансово-промышленных групп после кризиса раздробил российские капиталы.

Предприятия вздохнули свободно не только из-за девальвации, но и из-за гибели банков, высасывавших из них финансовые ресурсы. И в экономике, и в политике уменьшился монополизм, укрепилась конкуренция. Однако были и негативные последствия. Место олигархов, худо-бедно, но все же выражавшими нужды и интересы реальной экономики в диалоге с государством, осталось не занятым. В результате государство лишилось собеседника, а реальный сектор - каналов давления на государство и его экономическую политику.

С другой стороны, большинство выживших общефедеральных и мультирегиональных компаний, ресурсы которых на порядок уступали погибшим гигантам, уже не могло противостоять региональным властям, даже в целях самозащиты. И накануне выборов целый ряд губернаторов решительно потянул одеяло на себя, получая молчаливое примирение федеральных властей с переделом собственности в обмен на свою политическую лояльность. Еще одно крушение либеральной идеологии. В чем причина неудачи, постигшей реальный сектор России, которому уж в 1999-то году было, казалось, дано все? С какого конца браться за решение накопленных проблем? Ответ на первый вопрос прост.

Причина провала надежд 1999 года в том, что государство продолжало политику невмешательства в экономику и, в частности, в реальный сектор, еще раз подтвердив бесспорную истину если тяжелобольного не лечить, он умрет. Надежды на то, что улучшение конъюнктуры после девальвации само решит все наши проблемы, нежелание или неумение организовать экономический рост а его надо именно организовывать - создания благоприятных условий недостаточно, превращение импортозамещения в такую же икону, какой раньше был бюджетный дефицит все это привело к неожиданно быстрому исчерпанию того импульса, который получила Россия.

Сегодня надо признать помимо либерализма недоученных реформаторов, в России безумствует и торжествует ничуть не менее страшный стихийный либерализм бюрократии. Чиновник выбирает либерализм как единственное учение, оправдывающее и возводящее в высшую мудрость его лень и безграмотность.

Как единственное учение, не пытающееся оздоровить неэффективное управление, а превращающее его в фетиш и в неизбежное явление природы. 1999 год еще раз убедительно доказал ключ к оздоровлению экономики - оздоровление государства. Без него любая экономическая политика вырождается в словоблудие и дальнейшее разложение. Без него Россия бездарно упустит все возможности, растранжирит ресурсы и лишится всяких исторических шансов.

А что делать по мере оздоровления государства - известно с 1994 года проводить налоговую реформу и антимонопольное регулирование, стимулировать спрос населения за счет обеспечения его нищей части физиологического прожиточного минимума, запустить полностью подготовленной к работе еще год назад инвестиционные гарантии через переучет Центральным банком векселей первоклассных заемщиков. Но начинать преодолевать подступающую разруху в экономике надо все-таки не с унитазов, а с голов - с системы государственного управления. 3.