Явные функции Латентные функции Социальные практики Социальные институты

10.6. Дисфункция институтов

Если социальная функция института — приносить обществу йрльзу, то случаи, когда от института помимо пользы происхо­дит вред, будем называть дисфункцией института.

[ Возникновение дисфункции объективно, поскольку обще­ственные потребности, которые должен удовлетворять институт, йеняются быстрее, чем организационно-материальные и со­держательные элементы деятельности соответствующего ин-■итута.

1 Например, функция (задача) института образования — гото-|Нть всесторонне развитых специалистов. Но если институт не травляется со своей задачей, если образование поставлено пло-К не учитывает изменившиеся реалии, то ни развитых лично-Вй, ни первоклассных специалистов общество не получит. Школы и вузы выпустят в жизнь дилетантов, полузнаек. Функ­ция превратится в дисфункцию.

■ Дисфункция может выражаться в неопределенности функции Щститута, размытости целей, падении его общественного авто­ритета. Институт начинает работать не ради той цели, для ко­торой создан, а ради своих внутренних целей, для своего само-мэанения. Ярким примером такой дисфункции является ук­рывательство (нерегистрация) преступлений от учета в системе МВД. Для решения главной задачи МВД — борьбы с преступ-Ииъю, полная и своевременная регистрация-всех выявленных вступлений является крайне важной. Но она мешает част-н, внутренней задаче министерства — показать высокую эф-■стивность своей работы. Так общая цель приносится в жертву ■Гной.

I Но если какой-то официальный институт не удовлетворяет ■и удовлетворяет плохо) насущную потребность, эту дисфунк-*но пытаются восполнить другие структуры, что бывает край-■ опасно. Известно, например, что в нашей современной экономической жизни возврат долгов кредиторам во многом

обеспечивают не арбитражные суды, не правоохранительные органы, а бандиты.

Итак, у социальных институтов (основных и неосновных) есть не только функции (приносимая ими польза), но и дис­функции (наносимый обществу вред).

Наглядным свидетельством того огромного вреда, который причиняется обществу институционной дисфункцией, являются дисфункции такого важнейшего социального института, как бю­рократия.

Социологи употребляют слово «бюрократия» в нейтральном смысле. Но это не значит, что они не учитывают как положи­тельные, так и отрицательные стороны бюрократии. Макс Вебер раскрыл анатомию формальной организации, исторические чер­ты эволюции бюрократии как особого социального института, но не затронул неформальную структуру бюрократии.

Функции неформальной структуры изучил Э. Мэйо. Он показал, что в реальности люди обращаются друг к другу не только как должностные лица, но и как индивиды, устанав­ливающие между собой первичные, доверительные отноше­ния, часто нарушая или обходя законные нормы и правила, не обращая внимания на иерархические статусы. Чиновники нередко пренебрегают служебными обязанностями, на пер­вый план выдвигая личные, неофициальные отношения. Они нарушают закон, чтобы помочь тому, кто вызывает у них симпатию.

Нарушения, встречающиеся в работе налаженного механизма бюрократии, социологи называют дисфункциями. Их нет в иде­альной бюрократии, но ведь нет и самой идеальной бюрократии. Вмешательство человеческого фактора — эмоций, симпатий, пристрастий, неформальных норм и ценностей — одна из раз­новидностей дисфункции.

Взяточничество — один из самых древнейших пороков бю­рократической организации. Это явление возможно там, где существуют должности и должностные лица, распределяющие социальные блага. Взяточничество как подкуп должностного лица известно со времен Древнего Египта. Правда, злоупот­ребления пресекались самими фараонами, так как наносили их престижу не меньший вред, чем происки внешних врагов. Бю­рократическая машина египтян легко приносила в жертву Ря' довых чиновников, когда под угрозу ставилось само ее сущест­вование.

Как уже сказано выше, основу бюрократии составляет фор­мальная организация, т.е. система предписанных ролей, целей, фтатусов, функций и стандартов деятельности. Стержнем фор­мальной организации выступает особый кодекс поведения чи­новников, включающий нормы, правила и процедуры. Каждый ает круг своих обязанностей, свои права и ответственность, о и как он должен делать на своем рабочем месте. Кроме того, новник, занимающий определенное место в иерархии, должен ать, как ему вести себя с выше- и нижестоящими, на какой пеньке управленческой лестницы он стоит, какова ее соци-ьная значимость. Статус ранжирует чиновников и отношения жду ними на паритетные и приоритетные. В зависимости от то, высоким или низким статусом обладает данный чиновник, дут различаться церемониальные формы поведения: с кем ороваться в первую очередь, в какой форме обращаться с осьбой к начальнику и т. п.

Льготы и привилегии имеют социальную и экономическую рироду, они служат формой либо освобождения от каких-то овинностей (бесплатный проезд, постой, кормление), либо ополнительных милостей (например, привилегия первым вхо-ить к царю с докладом). Ответной благодарностью подчинен-ых на подобные знаки внимания может быть только добросо-бстная служба. Лояльность и преданность в ответ на льготы и ривилегии — естественная форма обмена между низами и :рхами.

Превращенной формой лояльности выступают лесть и угод­ность. Настоящая преданность доказывается реальными по­ступками, а ложная — символами.

Во всем цивилизованном мире мздоимство преследуется за­коном как нарушающее рациональные принципы управления, вносящее дисфункции. Взятка ставит вышестоящее лицо в зависимость от нижестоящего, под власть которого он подпа­дает, ибо должен ответить ему каким-то знаком особого распо­ложения.

Как только бюрократия замыкается в собственном кругу, во Лаву угла ставится не эффективность, а лояльность. Прослойка чиновников начинает деградировать и превращаться в закрытую сИстему. Этот феномен российский математик и исследователь сИстем А. Ефимов назвал деградацией элитных групп. Термин Элитная группа» обозначает совокупность элементов, в чем-то "Учших, чем остальные.

Однажды сформировавшаяся элитная группа имеет две воз­можности эволюции: может в зависимости от правил, по кото­рым заменялись выбывающие члены, оставаться группой лучших, а может деградировать и стать группой худших. Административная система в СССР, охватившая все уровни государственного и хо­зяйственного управления, эволюционировала по второму пути — за десятилетия она превратилась в замкнутую корпорацию бю­рократов, выделенную из массы рядовых граждан высоким ста­тусом и окладами, привилегиями, спецпайками, кастовой соли­дарностью. Каждое следующее поколение советских руководите­лей в целом было хуже предыдущих.

Устранив от руководства народным хозяйством интеллиген­цию, получившую образование в дореволюционное время, со­ветская власть создала широкую сеть учебных заведений, в кото­рых на руководящие посты готовились выходцы из социальных низов — рабочих и крестьян. Главными критериями отбора бы­ли не уровень компетенции и глубина знаний, а классовое происхождение и идеологическая преданность. Идеологиче­ские «чистки» кадров, тотальная проверка на лояльность и преданность, прессинг страха выбивали лучших людей и ос­тавляли худших. Сформировалась особая прослойка — номенк­латура, т.е. высшее звено управленцев, отделенных от осталь­ного корпуса работников особой процедурой включения и уда­ления ее членов.

Процесс вырождения элитных (т.е. эталонных) групп стал необратимым. На первый план выдвинулись ценности, чуждые профессиональной системе управления. Они привнесены извне, из сферы политики: фанатичная вера в цели партии, революци­онная дисциплина, беззаветная преданность не делу, а вождю. Гонения, травля и репрессии усилили негативный отбор кадров. Деградирующая элитная группа неспособна воспроизводить нужное пополнение, в ней начинают преобладать дисфункцио­нальные (с точки зрения норм рациональности) элементы. Со временем формируется механизм защиты слабых — тех, кто продвинулся, минуя конкурентную борьбу с сильными. Протек­ционизм, гарантия должностного статуса, горизонтальная мо­бильность (пересаживание из одного кресла в другое), система привилегий, наконец, коррупция, — элементы механизма нега­тивного отбора и защиты худших. Он возник и развился в усло­виях, которые препятствовали действию другого механизма, ус­пешно удаляющего из группы худшие элементы.

Ключевые слова: