В 23 году Август получает право распоряжаться в провинциях на основе чрезвычайных полномочий, которые выражены понятием imperium maius infinitum. Дион Кассий сообщает об изменении в характере проконсульского империя, который Август получил «навечно». Это понятие отражает то, что империй Августа реально стал пожизненным и что все его преемники брали его сразу и на всю жизнь. Несложение полномочий в Риме давало ему, единственному из всех, военную власть в городе, чего не было у магистратов республики. Особое значение имеет превращение империя в наивысший (maius), что делало Августа старшим среди магистратов.
Кроме того, Август получает трибунскую власть (tribuncia posestas) в полном объеме, т.е., в дополнение к праву занимать трибунские места, получает право докладывать в сенате.
Трибунская власть давала Августу право созыва сената и право законодательной инициативы. Сам Август в своей автобиографии (Res Gestae) утверждает, что, пользуясь трибунской властью, он проводил законы. Трибунская власть ежегодно возобновлялась, вначале через комиции, но вскоре выборы стали фиктивными, а затем и вообще исчезли. Трибунская власть давала огромные полномочия. Через нее Август мог кассировать распоряжение любого магистрата и сената. Август контролировал трибунскую коллегию, став ее главным и постоянным членом. 1 В оформлении власти tribuncia posestas сыграла большую роль и составила одно из оснований императорской власти.
На основе закона о власти Веспасиана мы можем заключить, что Август мог по своему усмотрению заключать договоры со всеми иностранными государствами.
Он был, кроме того, освобожден от некоторых законов и плебисцитов. Отношение правителя и закона имело принципиальное значение. Двумя полюсами принципа являются полностью подчиненный законам магистрат республики и полностью свободный от их действий монарх, стоящий над законом и часто являющийся его источником. Эту ситуацию показывает Дион Кассий и «Дигесты», однако многие исследователи не без основания считают, что они отражают ситуацию III века. Если не принимать во внимание эту оговорку, то становятся бессмысленными все последующие акты Августа по оформлению власти. Кроме того, при наличии других законодательных органов (сената и народа) такая мера дезорганизовала бы всю правовую жизнь государства. Наконец, то, что Август не был абсолютно освобожден от законов, видно из более позднего сообщения Диона Кассия о специальном освобождении Августа от действия его собственных брачных законов. Скорее всего, в том случае, о котором упоминают Дион Кассий и «Дигесты», произошло либо освобождение Августа от какого-то конкретного закона, либо был декларирован принцип, позволяющий ему освобождаться от действия законов в дальнейшем.
Реформы 23 года в основном завершили процесс создания власти правителя, и внимание его было переключено на второй элемент создания монархической власти - основание династии. В 21 г.до н.э. Август ввел в правящую семью Агриппу - единственного человека, способного в любой момент заменить его самого. Агриппа женился на Юлии - дочери Августа - и в 18 г.до н.э. получил трибунскую власть и проконсульский империй в ограниченном
виде.
В связи с этим Август решил окончательно укрепить свое положение. В 19 или 18 г.до н.э. он получает полномочия, которые отмечены в законе о власти Веспасиана: «И чтобы все, что он считает нужным ради величия государства, из дел божеских, человеческих, общественных и частных у него были власть и право делать...». 2 Таким образом, это полномочие подтверждало все остальные полномочия, играя роль заключительного акта формирования основного комплекса власти императора.
К анализу правового развития императорской власти при Августе следует добавить еще два аспекта: идеологический и религиозный. В идеологии принципата особое значение имело понятие auctoritas. Сам Август в Res Gestae выставлял ее как основу своей власти. Говоря о том, что он превосходил всех своей auctoritas, он указывает, что posestas его не отличалась от власти других его коллег по магистрату. Проблема auctoritas по - разному решается в историографии. В любом случае, в auctoritas можно выделить три элемента власти Августа. Первое - это его правовое положение; он превосходил всех в auctoritas (авторитете) прежде всего потому, что превосходил всех в posestas (власти). Второе - его политическое могущество, основанное на реальном факторе силы: контроль над армией, занятие всех ключевых постов людьми Августа. И, наконец, третье - это морально-политический аспект: Августу подчинялись как вследствие признательности за его заслуги, так и потому, что верили в его способность находить выход из любой трудной ситуации.
Определенную роль в создании этого идеологического ореола сыграли и имена-титулы правителя - император и Август. Наиболее же удачным был титул princeps. Он точно отражает положение Августа - «первый гражданин в государстве». Это было важнее его официальных титулов.
С понятием «принцепс» смыкался официальный титул princeps senatus. Этот республиканский титул обозначал сенатора, стоящего в списке первым. Формально Август ничего не изменил, но его качество правителя делало принцепса сената его председателем, а тот факт, что принцепс высказывался первым, задавал тон сенатским заседаниям.
В Res Gestae Август подчеркивал еще одну идею - consensus universtorium, то есть то, что его положение является результатом единодушного согласия и волеизъявления civitas. Это был синтез старого и нового - монарх правил, но правил с согласия всех, по общей воле гражданского коллектива.
Мы можем видеть, что власть Августа, собственно, складывалась из обычных римских полномочий, но его положение определялось особой auctoritas. Этот авторитет выражал реальное соотношение политических сил и определял положение Августа. Еще до Августа республика знала прецеденты использования auctoritas как легального основания для тех или иных политических актов, но при Августе происходит своего рода гипертрофия этого политического понятия: из auctoritas вырастает монархическая власть.
Второй аспект - религиозный. Август сосредоточил в своих руках ряд жреческих функций. Еще до принятия звания великого понтифика он выступал в качестве реформатора римской религии. В том числе, трибунская власть была связана не только с определенными полномочиями, но и с представлением о священной и неприкосновенной личности носителя этой власти. Насколько была велика чисто религиозная санкция власти Августа, показывают некоторые надписи, особенно провинциальные. На божественную сущность принцепса неоднократно указывали поэты того времени: Вергилий, Гораций, Овидий.
Итак, можно сделать выводы относительно характера власти Августа. Он был носителем высшего империя, главнокомандующим армией и лицом, осуществляющим надзор за провинциальными управлением, а через трибунскую власть мог кассировать решение любого магистрата и сената. Принцепс был как бы главой магистратской коллегии, имел общий надзор за соблюдением законов, государственной безопасностью и общим ходом жизни в государстве, в силу чего освобождался от исполнения некоторых законов. Наконец, Август был лицом с наивысшей auctoritas, самым авторитетным человеком в Риме, религиозным главой и почти божеством. Однако, по мнению некоторых ученых, его auctoritas - результат политической узурпации. Он легализировал свое положение: все полномочия, законные формально, не были результатом свободного волеизъявления, они - результат того, что, опираясь на армию, Август de fakto диктовал свою власть - так понимали его современники. 3
Рассмотрев характер власти принцепса, перейдем теперь к изучению власти императора в эпоху домината. Диоклетиан и его преемники завершили процесс превращения римского государства в неограниченную монархию. Диоклетиан окончательно порывает с основанной Августом системой принципата, которая трактовала императора не как монарха, а как первого сенатора и первого гражданина, пользующегося высшим авторитетом и наделенного особыми полномочиями. Автократические тенденции отнюдь не чужды были императорам династии Антонинов, особенно усилились они со времен Септимия Севера, однако лишь Диоклетиан открыто отошел от старой конституционной традиции. Политическая система именуется доминатом потому, что император в эту эпоху - dominus по отношению ко всем своим подданным, без различия их ранга и сословного положения. В новых политических отношениях воспроизводились во многом порядки восточных монархий, несомненное влияние оказывал на Диоклетиана и его преемников двор Сассанидов. Отныне и римский император, подобно восточным царям, стал считаться воплощением божества. Ему воздается поклонение: присутствующие при виде его становятся на колени, падают ниц, целуют края его
одежды.
Разделение управления империей между двумя соправителями, о котором уже упоминалось, было началом целого ряда крупных реформ, приведших в итоге к серьезным изменениям в государственной структуре, а именно - установлению домината. В принципе, римская монархия оставалась единой, но и в предшествующую эпоху были известны случаи разделения власти между двумя (и даже тремя) императорами (Марк Аврелий и Луций Вер, Септимий Север и его два сына, Валериан и Галлиен). Диоклетиан пытался установить последовательную систему разделения власти сначала между двумя, а потом между четырьмя правителями. Первым соправителем Диоклетиана стал, как уже было сказано, Максимиан, и оба они носили титул августов. Однако в обстановке борьбы с народными восстаниями, узурпаторами, варварскими племенами, с Персидской державой становилось все очевиднее, что разделения Римской империи на две части недостаточно. Кроме того, процессы экономического обособления провинции зашли так далеко, что управлять ими из двух центров - Никомедии и Медиолана - было трудно.
С целью укрепления центральной власти Диоклетиан присвоил себе и Максимиану имена Иовия и Геркулия, т.е. сыновей Юпитера и Геракла, подчеркнув тем самым божественное происхождение императорской власти. Кроме того, в 293 году он провел дальнейшее разделение империи.
Одного из своих высших командиров - Гая Галерия - Диоклетиан провозгласил своим помощником и соправителем и присвоил ему звание цезаря. Из восточной половины империи Галерию был выделен в управление Балканский полуостров с резиденцией в городе Сирмиуме. Одновременно западный август Максимиан в Медиолане провозгласил своим помощником и соправителям Флавия Констанция Хлора. Он предал ему в управление Галлию и Британию.
Они были провозглашены цезарями в один день. Августы женили их на своих дочерях и усыновили. В дальнейшем предполагалось, что по истечении 20 лет со времени прихода к власти Диоклетиана и Максимиана оба августа отрекутся от престола и возведут в этот сан своих цезарей, которые, в свою очередь, должны были провозгласить цезарями своих полководцев. Эта система центральной власти получила название тетрархии, то есть власти четырех. Вместе с обожествлением двух августов эта система предполагала сочетание абсолютизма с военно-административной системой управления. Кроме того, обожествление императоров, доступ к которым был обставлен сложным церемониалом, затрудняло покушение на императоров, что было обычным явлением в III веке. Разделение верховной власти между четырьмя авторитетными полководцами, с перспективой для двух младших по званию цезарей сделаться августами, сокращало возможность появления узурпаторов. Предполагалось, что система тетрархии с усыновлением цезарей упорядочит преемственность центральной власти.
Высшей же властью обладал старший август. Известен случай, когда потерпевшего поражение от персов Галерия недовольный Диоклетиан вызвал на доклад и, прежде чем выслушать, заставил в императорском одеянии, усыпанном алмазами, на виду у всех пробежать более полутора километров за своими носилками.
Так, сравнивая характер власти Августа и Диоклетиана, мы можем сделать вывод как об их схожести, так и о различии. Основное различие состоит в том, что Август пытался регламентировать, всеми способами легитимировать свою власть (важнейшую роль в этом играет, конечно, его auctoritas). Его власть, помимо авторитета, состояла из обычных римских полномочий: военных, трибунских. Он представлялся не только монархом, сколько «первым среди равных», являлся не столько правителем, сколько харизматическим лидером, опирающимся, правда, на армию.
Диоклетиану не было необходимости утверждать свой авторитет, он был, в первую очередь, неограниченным монархом, которому подчинялись безоговорочно даже его соправители.