Англичане и голландцы в Японии

Англичане и голландцы в Японии. Англичане появились в Японии почти на полвека позже, чем португальцы, голландцы ступили на японскую землю позже англичан, но пробыли здесь гораздо дольше, чем представители Пиреней и Туманного Альбиона. Португальцы были оплотом внешней торговли Японии много лет, англичанину удалось повлиять на многие решения сёгуна, ну а голландцы - единственные европейцы, оставшиеся в стране, после её закрытия Каждая нация в чём-то преуспела, кто же из них оставил наиболее заметный след в японской истории? Анализ деятельности англичан в средневековой Японии невозможен без учёта знаковой фигуры английской кампании - Уильяма Адамса.

Имя Уилла Адамса в Японии является культовым. Отважный мореплаватель, предприимчивый торговец, тонкий дипломат, типичный представитель зарождающейся в недрах английского общества буржуазии.

По оценкам современников хитёр, дерзок, временами груб, жаден до денег, практичен, целеустремлён, настойчив 114 P. Rogers The first Englishman in Japan 4. Адамсу в Японии удалось сделать больше, чем всем его предшественникам он смог стать ближайшим советником при Токугаве Иэясу, активно вмешивался во внешнюю политику государства и основал весьма конкурентоспособную английскую факторию.

Человек, волею случая заброшенный на архипелаг, остался на нём до конца своих дней Итак, в XVI веке на бескрайних водах Мирового океана началось сотрудничество двух влиятельных морских держав - Голландии и Англии - которые объединились с целью противостояния испанской Непобедимой Армаде, которая не брезговала пиратством. После открытия голландцами пути в Ост - Индию, появилось множество смелых проектов, предусматривающих плавания на Восток с целью найти новые источники обогащения.

В составе одной из таких экспедиций, в планах которой было пересечение Атлантического и Тихого океанов, на голландском корабле Лифде Милосердие отправился в плавание штурман Уильям Адамс. Отправился для того, чтобы никогда не вернуться на родину. Из пяти кораблей экспедиции Гелоф , Блойде Бодскап , Троу , Хоуп и Лифде Кораблям в то время принято было давать христианские названия. Судна дальневосточной экспедиции назывались Вера , Благовещенье , Обет , Надежда и Милосердие до Юго- Восточной Азии добрался только Лифде. Судно чудом уцелело в территориальных водах, пока не достигло южных островов Японии.

Местные жители встретили странников приветливо, их очень заинтересовала деревянная статуя на корме корабля До этой экспедиции судно называлось Эразм Роттердамский, однако по неизвестным причинам оно было переименовано. Корму украшало деревянное изображение выдающегося гуманиста Сняв статую, они отнесли её в храм, где оказывали разные почести, приняв за древнее японское божество.

Божество это покровительствовало мореплаванию, что, по мнению японцев, и помогло чужеземцам уцелеть в дальнем плавании. Штурмана Лифде немедленно арестовали и вскоре доставили во дворец на аудиенцию к Токугаве Иэясу. Сёгун благосклонно принял Адамса у себя и провёл несколько часов в беседе с ним, однако, после аудиенции Уильям вновь был заключен под стражу. Но заточение длилось недолго, ибо во время второй встречи с Иэясу Адамс попросил о встрече с экипажем Лифде и заявил о готовности голландцев и англичан начать торговые отношения с Японией.

Как уже упоминалось, Токугава стремился к расширению торговых связей своего государства, поэтому оценил предложение Адамса по достоинству. Вскоре, англичанину было позволено встретится с экипажем своего судна, после чего Адамс был приглашен во дворец сёгуна - Токугава сделал его своим ближайшим советником голландцы же разбрелись по японскому архипелагу и осели в разных его частях. Ни одному участнику экспедиции, включая английского штурмана, не было позволено покидать страну Почему? В отличие от испанцев и португальцев, свободно перемещавшихся как по Японии, так и за её пределами, экипаж Лифде был вынужден обосноваться на архипелаге. И дело было даже не в том, что судно серьёзно пострадало во время экспедиции, просто за короткий срок, прошедший между прибытием в Японию католиков и появлением у её берегов Лифде, политика сёгуна изменилась кардинально.

Сёгун больше не верил португальцам и испанцам, ибо их провокаторское поведение в стране подрывало авторитет правительства, особенно в южных регионах.

Удивительно, но Токугава охотнее смирился бы с открытым и беспринципным грабежом японских богатств, чем со скрытой миссионерской деятельностью, ибо последняя таила в себе куда больше опасности. Это всё и решило Токугава не мог отпустить экипаж голландского судна восвояси, ибо это предопределило бы новую экспансию европейцев. К тому же, сёгун рассчитывал на их помощь в строительстве флота, так как испанцы к тому времени уже исчерпали лимит сёгунского доверия.

Что же касается стремительного возвышения Адамса при дворе Иэясу, то этот факт как нельзя лучше прокомментировал испанский писатель-историк Диего Пачеко Уильям Адамс, английский штурман голландского корабля Лифде, был маленькой фигурой, отбрасывающей длинную тень, ибо его прибытие в Японию в 1600 году ознаменовало вмешательство голландцев и англичан, злейших соперников Испании и Португалии. Прибытие повреждённого Лифде в Бунго было случайным, но своевременным, поскольку совпало с возникновением голландской торговой компании в Ост-Индии. Адамс действительно оказался в Японии волею судеб, но в тот момент, когда его присутствие там было необходимо.

Адамс в полной мере владел искусством кораблестроения, и, исповедуя протестантизм, и трудясь на верфях, не забывал подогревать подозрений Иэясу в отношении миссионеров. Корме того, англичанин стал придворным переводчиком, и даже преподавал Иэясу математику.

Доверие сёгуна, дипломатическое мастерство и предприимчивость делали Адамса поистине знаковой фигурой. Уильям проявлял активность не только в судостроительных делах, но и в политике Японии с его подачи, когда в 1609 году на архипелаг высадился торговый десант голландских моряков, Токугава предоставил европейцам право основать торговую факторию на острове Хирадо, а в 1613 году, по прибытии на архипелаг соотечественников, основал английскую факторию, успешно конкурировавшую с представителями Пиренейского полуострова.

За свою активную деятельность Адамс получил большое поместье в Хэми, на юго-востоке Хонсю. Получалось, что англичанин мог добиться от Токугавы чего угодно, кроме разрешения покинуть страну. Иезуиты, несомненно, почувствовали в англичанине сильного соперника и попытались убедить его покинуть архипелаг, хотя Адамс, при всём желании, не смог бы этого сделать. При этом коммерческое начало в нем оказалось сильнее идеологического, ибо, учитывая разногласия с католиками, он всё же не гнушался совершать для них торговые сделки.

Миссионеры же, в свою очередь, вынуждены были пойти на сближение с англичанином, так как чувствовали утрату авторитета в глазах Токугавы и надеялись вернуть его при содействии ближайшего его советника. Ко всему прочему, голландцы уже прочно обосновались в Хирадо и начали вытеснять миссионеров с занятых позиций, что не добавляло оптимизма ни португальцам, ни испанцам. Но, несмотря на жадность Адамса до денег, идеологическая его сторона всё же дала о себе знать когда испанцы предложили Иэясу составить карты японских территорий, англичанин, будучи протестантом, первым предупредил сёгуна о возможности распространения влияния католиков на всей территории Японии, как когда-то оно распространилось в Европе, Африке и на Филиппинах.

Поначалу сёгун решил, что советник преувеличивает размеры грозящей опасности, однако не оставил эти слова без внимания, ибо уже давно разгадал истинные причины пребывания католиков в стране.

Труд картографов, корыстным он был или нет, так и не был завершён испанцы вынуждены были покинуть Японию в 1613 году. С отбытием одних из главных конкурентов, англичане и голландцы не придумали ничего лучше, как начать соперничать друг с другом. Это было вызвано тем, что голландцы активно развивались как в Японии, так и в Ост-Индии, что давало им ряд преимуществ. Кроме того, англичане, вопреки предостережениям Уильяма Адамса, построили свою факторию не в Урага, как предлагал штурман, а в Хирадо, так что избежать соперничества они не могли. А так как уроженцы Туманного Альбиона изначально проигрывали голландцам в товарообороте, см. стр. они в этой гонке становились не конкурентоспособными.

Окончательный же разрыв многолетних партнёров произошёл после 1620 года, когда, вернувшись из плавания, в Хирадо умер Уильям Адамс. Первого англичанина, ступившего на японскую землю, похоронили в Хирадо. После смерти его японской жены Магомэ в 1634 году, его и её останки перезахоронили в Хэми, на могильной плите вывели стихи японского поэта, посвящённые английскому штурману голландского корабля О штурман, избороздивший немало морей, чтобы прибыть к нам, ты достойно служил государству и за это был щедро вознаграждён. Не забывая о милостях, ты в смерти, как и в жизни, остался таким же преданным и в своей могиле, обращённой на восток, ты вечно охраняешь Эдо Прежнее название Токио. см. Приложения.114 P. Rogers The first Englishman in Japan 4. После смерти Уилла Адамса вражда между англичанами и голландцами усилилась.

Англичане явно уступали под натиском бывших партнёров, кроме того, преемник Адамса Кокс провалил все дела фактории.

Осознав свою недееспособность, англичане покинули Японию в 1623 году и даже на время ушли из Ост-Индии. Последние годы английской фактории без Уильяма Адамса можно смело признать провальными, ибо только его активная деятельность позволяла компании держаться на плаву. Англичанин вряд ли бы допустил разрыва с голландскими коммерсантами, которые с утратой всех европейских конкурентов ничего не потеряли и даже приобрели.

Голландцы, как уже упоминалось, основали свою факторию в 1609 году и продержались на японском архипелаге дольше своих конкурентов. Они не провалили дела, как англичане, и не были изгнаны из страны, как португальцы или же испанцы, хотя, вполне вероятно, и их могла не миновать чаша сия. Но голландцам повезло в 1637 году в городе Симабара близ Нагасаки вспыхнуло крестьянское восстание, вызванное произволом местных даймё. Дворянское сословие в средневековой Японии.

И хотя восстание было, по своей сущности, антифеодальным, вследствие того, что на Кюсю уже давно укрепилось христианство, выступление крестьян проходило и под религиозными лозунгами. Более того, но Крестьянское сословие в средневековой Японии. были вооружены европейским огнестрельным оружием, в котором были так заинтересованы феодалы в провинциях это даёт возможность говорить о том, что Симабарское восстание на юге государства было в какой-то мере спровоцировано местными князьями. Так это или иначе, восстание быстро охватило большую часть Кюсю. Армия японского сёгуната в течение продолжительного периода времени не могла подавить бунт недовольных но. Именно в тот момент, когда сёгунские войска втянулись в вязкий и безуспешный штурм главного укрепления обороняющихся - замок Хара и подоспела помощь голландских кораблей, которые, бомбардируя укрепление, где мужественно оборонялась 30-тысячная армия, с моря, нанесли крепости серьёзный удар, чем заметно облегчили её штурм.

После кровавой расправы над восставшими, Токугава рядом указов закрыл страну, выдворив из неё оставшихся португальцев испанцы и англичане покинули Японию раньше. Торговые отношения с иноземцами запрещались, исключение было сделано лишь для китайцев, сиамцев и голландцев - единственных европейцев, которые сохранили право пребывания в Японии.

Для них, равно как и для китайцев с сиамцами, был открыт торговый порт Нагасаки.

Итак, голландцы, лишившись основных конкурентов на коммерческом поприще, фактически монополизировали торговлю в Японии. Как уже упоминалось, см. 2, стр. голландцы, на тот момент, доминировали в Ост - Индии, что давало им свой козырь мощный и стабильный товарный поток. Наличие открытого для голландских кораблей дважды в год порта Нагасаки тоже позволяло голландцам чувствовать себя спокойно. Однако при всех этих существенных плюсах, были и свои минусы. Голландцы, в отличие от своих предшественников-миссионеров, чувствовали себя в Японии отнюдь не вольготно, даже после того, как остальные европейцы покинули страну и у голландцев, по сути, были развязаны руки. Но члены дома Токугава, становившиеся сёгунами после кончины Иэясу, твёрдо уяснили для себя, что давать волю чужеземцам опасно. Поэтому голландцы, согласно установленному в стране режиму, тоже попали в своеобразную изоляцию.

Спустя 4 года после Симабарского восстания, голландцев заставили покинуть свою факторию в Хирадо и переселили их на остров Дэсима в бухте Нагасаки, куда как раз и прибывали голландские и китайские корабли.

Дэсима фактически стала единственным японским окном в Европу и, в целом, в мир. Кроме того, голландские купцы ежегодно должны были предоставлять сёгуну доклады обо всём, что происходит за пределами Японии. Купцам не по душе были аудиенции при дворе сёгуна, не устраивало их и принуждение составлять отчёты о событиях, происходящих вне Японии. Однако при всём этом, подобные приёмы и доверие сёгуна позволяли европейцам утвердиться во мнении, что они не последуют за испанцами и португальцами.

Японское правительство поощряло не только коммерческую, но и научную деятельность иноземцев они переводили на японский язык голландские книги по астрономии, навигации, кораблестроению, математике, медицине, географии, ботанике и т.д. На протяжении всей своей 2-хвековой изоляции Япония активно заимствовала европейские научно-технические знания и навыки, при этом, пресекая на корню проникновение любого идеологического влияния в страну - сёгунат всерьёз опасался нового брожения умов, которое могло бы сломать феодальные устои в обществе. Голландцы стали покидать Японию, начиная с XIX, но отбытие их было вызвано не только отсутсвием каких-либо свобод.

Несомненно, притеснения иностранцев в Японии, вызванные ужесточением политического курса, сыграли одну из определяющих ролей в том, что голландцы покидали страну. Но был и другой фактор голландцев больше не прельщала возможность обогатиться за счёт Японии.

Об этом свидетельствует уменьшение интенсивности товаропотока в страну см. Приложения, таблица 2. если в первые несколько лет своего пребывания в Японии голландцы вывозили оттуда золото и серебро, а, напротив, ввозили товаров более чем на 4 миллиона японских кан, то уже в первой половине XVIII века было ввезено товаров чуть меньше, чем на 1,5 миллиона японских кан. В преддверии же XIX века голландцы импортировали в Страну Восходящего Солнца товаров на 593 839 тысяч кан. Снижение интенсивности потока товаров объясняется двумя факторами.

Во-первых, порт Нагасаки принимал иностранные суда лишь дважды в год, что не могло обеспечить большого количества товаров. Во-вторых, голландцы, вывозившие из страны золото и медь, в свою очередь, ввозили в неё сахар, шёлк и прочее. Однако вскоре японцы научились самостоятельно изготавливать необходимые товары, и, посему, не было нужды их импортировать. Подобное само обеспечение и способность адаптировать всё новое определили экономические особенности периода изоляции страны.

Голландцы остались не у дел и если с 1609 по 1709 годы Японию посетили 480 торговых судов, то с 1709 по 1809 годы - только лишь 70. Однако голландская фактория продолжала своё существование вплоть до 1854 года, хотя страна целиком погрузилась в изолированное состояние.