Политическая структура парламентов

Основу политической структуры парламента составляют группы депутатов, образованные по партийному признаку. В разных стра­нах они именуются по-разному (парламентскими группами, парти­ями, клубами), однако общеупотребительный термин — фракции.Начало фракциям было положено еще на заре парламентаризма, когда они представляли собой неформальные клубы депутатов, свя­занных между собой идеологической близостью или личным поли­тическим партнерством, а также отношением к действующему пра­вительству. В Великобритании и в ряде ее бывших доминионов понятие партийных фракций до сих пор отсутствует. Парламент делится на правительственное большинство и «официальную оппо­зицию». Складывание массовых партий и современных партийных систем привело к значительной формализации статуса фракций. Они представляют собой группы, располагающие собственными орга­низационными и финансовыми ресурсами, штатом обслуживающего персонала и т. д.

Пропорциональная избирательная система делает партийный принцип формирования фракций не только органичным, но и един-

Политическая структура парламентов 307

ственно возможным. Не наблюдается отклонений от него и в тех странах, где системы большинства сосуществуют с устоявшимися партийными системами. Теоретически, те парламентарии, которые особенно привержены «службе избирателям» как модели собствен­ного поведения, могли бы чуждаться присоединения к фракциям. В действительности, однако, этого не происходит, ибо принадлеж­ность к фракции не только возлагает на депутата определенные политические обязательства, но и приносит довольно ощутимые выгоды: ведь мы уже видели, что именно по принципу представи­тельства фракций формируются комитеты, комиссии и общие коор­динирующие органы парламентов. Оставаться независимым невы­годно. Это проявляется и в тех новых демократиях, где партийные системы еще не сложились, а парламенты (или их части) избирают­ся по системам большинства. Вовлекая независимых депутатов в свою орбиту, фракционная структура парламента положительно влияет на его работоспособность.

Так же как и партии, на основе которых они созданы, фракции взаимодействуют между собой. При двухпартийной (и соответствен­но двухфракционной) системе способ этого взаимодействия прост, как прост состав его участников. В условиях многопартийности фракции вынуждены вступать в значительно более сложные отношения коо­перации, ибо только такая кооперация позволяет партиям большин­ства сформировать дееспособное правительство, а партиям меньшин­ства — эффективно действовать в качестве оппозиции. Иными словами, фракции должны вступать в коалиции между собой. Разу­меется, межпартийные коалиции существуют и за стенами парламен­тов. Однако мы уже видели, что избирательные системы редко созда­ют стимулы к коалиционной политике, а если и создают, то эти стимулы, как правило, слабые. Поэтому изучение коалиций, являю­щееся одним из важных направлений современной политической на­уки, в основном сосредоточивается на парламентских аренах. «Чис­тым» случаем коалиционной политики является формирование правительственного большинства в условиях парламентской систе­мы. В президентских системах коалиционная политика не так важна, но в той мере, в какой она имеет место, ее модели сходны с наблюда­ющимися в условиях парламентаризма. Каковы же эти модели? Можно ли выработать единое, формализованное представление о том, каким образом формируются межфракционные коалиции?

308 Парламенты

В литературе представлены пять основных теорий коалицион­ной политики, ведущей к оформлению правительственного большин­ства. Согласно предложенной Уильямом Райкером теории «мини­мальных побеждающий коалиций», наиболее вероятны коалиции, которые контролируют большинство мест в парламенте (без этого их формирование не имело бы смысла), но в то же время не включа­ют фракций, которые не были бы необходимыми для достижения этой цели. При построении этой теории Райкер исходит из того, что фракции — это рациональные политические субъекты, преследую­щие цель увеличения собственной власти. Власть в условиях парла­ментаризма — это участие в правительстве, а увеличение власти идентично увеличению числа правительственных постов. Допуская в коалицию малую партию, основные партнеры автоматически сокращают собственное представительство в правительстве. Поэто­му участие малых партий приемлемо для них только тогда, когда без этого они не способны образовать парламентское большинство. На первый взгляд данная теория кажется вполне убедительной. Ее основной недостаток состоит в том, что применительно к любой мно­гопартийной ситуации она предсказывает слишком много различ­ных вариантов коалиционной политики. Две предложенные позднее теории — «коалиций минимального размера» и «коалиций с наи­меньшим числом партий» — стремились к преодолению этих недо­статков путем уточнения предложенных Райкером критериев. Со­гласно первой из них, для увеличения собственной власти основные партнеры по коалиции будут привлекать к участию в ней необходи­мые для большинства, но минимальные по собственным размерам фракции. Таким образом, наиболее вероятное парламентское боль­шинство — это большинство, опирающееся на наименьший возмож­ный перевес над оппозицией. Согласно второй, к участию в коалиции будет привлекаться наименьшее количество фракций, независимо от их размеров. Ведь тогда правительственными постами придется делиться с наименьшим количеством партнеров.

Охарактеризованные выше теории носят формальный характер и принимают во внимание лишь один параметр парламентских фрак­ций — их размеры. Ясно, однако, что в реальной жизни важным основанием для формирования коалиций является близость поли­тических позиций их участников. Теории, отвлекающиеся от этого обстоятельства, иногда называют «политически слепыми». Две

Политическая структура парламентов

другие теории коалиций — «политически зрячие». Одна из них, «те­ория минимальной дистанции», выстраивает все представленные в парламенте фракции на единой шкале (обычно — «лево-правой»). Наиболее вероятными признаются те «минимальные побеждающие» коалиции, участники которых располагаются на этой шкале рядом друг с другом. Вторая, теория «минимальных связанных побеждаю­щих коалиций», отличается от предыдущей лишь тем, что она до­пускает возможность участия в коалициях партий, излишних с точки зрения поддержания парламентского большинства, но оказавшихся на «лево-правой шкале» между двумя необходимыми участниками. Предположим, в парламенте представлены (в порядке их располо­жения на «лево-правой шкале» от крайне левой до крайне правой) партии А (8 мест), Б (21 место), В (26 мест), Г (12 мест) и Д (33 места). В табл. 27 представлены предсказываемые каждой из пяти рассмот­ренных выше теорий возможные составы коалиций.

Таблица 27

Возможные составы коалиций согласно пяти теориям коалиционной политики

 

Минимальная побеждающая	АБВ	АГД	БВГ	БД	вд
Минимального размера		АГД
С наименьшим числом партий				БД	вд
С минимальной дистанцией	АБВ		БВГ
Минимальная связанная побеждающая	АБВ		БВГ			вгд

Как видим, предсказания теорий довольно сильно различаются между собой. Какая же из них ближе к действительности? На этот вопрос ответили исследования, совместно проведенные Майклом Тэйлором и Майклом Лавером, и, независимо от них, Абрамом де Свааном. Тэйлор и Лавер исследовали составы коалиций в двенад­цати западноевропейских странах с 1945 по 1971 г., а де Сваан — в восьми западноевропейских странах и Израиле с 1918 по 1972 г. Эти исследования позволили ранжировать теории коалиций по уровню их предсказательной силы. Результаты ранжирования представле­ны в табл. 28. Как видим, они довольно близки. Согласно обоим исследованиям, лучше всего справляется со своей задачей теория

Парламенты

«минимальных связанных побеждающих коалиций». Как отметил де Сваан, она работает в пятьсот раз лучше генератора случайных чисел. В отношении второго места у исследователей нет единства. У де Сваана оно отводится «теории минимальной дистанции», при­чем по поводу остальных теорий автор замечает, что их эффектив­ность не выше, чем у генератора случайных чисел. По Тэйлору и Лаверу, теории «минимальных побеждающих коалиций» и «мини­мальной дистанции» работают сравнительно неплохо, причем пер­вая из них — немного лучше, чем вторая. Теории коалиций «наи­меньшего размера» и «с наименьшим числом партий» не выдержали эмпирической проверки ни в одном из исследований.