ФИЛОСОФСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ВОИНСКИХ ИСКУССТВ ЯПОНИИ

ФИЛОСОФСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ ВОИНСКИХ ИСКУССТВ ЯПОНИИ. Собственным телом не владеешь - как же можешь обрести Путь и им владеть ! Ле - цзы 6-5 вв. до н.э. Х отя буддизм всегда считался самой миролюбивой из всех мировых религий, именно в нем сложились наиболее благоприятные предпосылки для развития классических воинских искусств Востока.

Согласно учению Будды, жизнь есть страдание, и человек, подчиняясь закону причинно-следственной связи всего сущего кармы, обречен влачить свое земное бытие смиренно и беспрекословно - ведь он всего лишь звено в извечной цепи перерождений. Однако у человека остается надежда на спасение, на выход из греховного жизненного круга сансары и погружение в блаженство нирваны.

Многие буддийские секты путем к спасению провозглашали аскетизм и пассивное самосозерцание, иные считали достаточным истовую молитву, поклонение святыням, но были и такие, что мобилизовывали разум и волю человека для неустанного труда во имя высшей цели. При всех различиях школ, течений и направлений большинство японских бу - дзюцу школ боевых искусств сходятся в единой системе психофизического тренинга кэмпо, воплощающего жизненную философию Дзен - буддизма. Дзен называют религией самураев.

Правильнее было бы назвать его способом постижения Пути, духовной опорой личности на стезе самосовершенствования. Со времени своего утверждения на японских островах 12 - 13 вв. Дзен был тесно связан с жизнью самурайства, повседневно предоставляя воинам моральную и философскую поддержку. В плане моральном буси ценили Дзен как религию, которая призывает, ступив на избранный путь, не оглядываться назад. В плане философском преимущества Дзен сказывались в отрицании различия между жизнью и смертью, бытием и небытием.

Суровые воины, превыше всего ставившие простоту и не склонные к праздному умствованию, находили мотивировку своих устремлений в доктрине Дзен. Аскетическая направленность Дзен - буддизма всегда прекрасно сочеталась с воинственностью. Не случайно колыбелью кэмпо в Китае стали считать чаньские дзенские монастыри. Формируя целостную и целеустремленную личность , Дзен призывал полагаться только на себя и черпать силы из гармонического слияния с природой.

Философия Дзен, утверждающая непознаваемость Вселенной, отрицает доминанту объективной реальности, которая провозглашается иллюзорным плодом человеческого воображения. Отрицает она и Бога, требующего послушания и распределяющего души смертных между раем и адом. В учении Дзен человек предстает манифестацией жизненной силы мироздания - силы, дающей почти неограниченные возможности. Участвуя в бесконечном цикле метаморфоз, человек должен сам конструировать свой микрокосм - всемерно развивать заложенные в нем способности углублять мудрость, наращивать силу, культивировать мужество и любви к ближнему.

Важным моментом в практике Дзен является снятие дуальности, осознание взаимосвязи и взаимозависимости всех частиц мироздания, в том числе духа и тела, ментального и физического начал. Отсюда следует возможность достижения физического совершенства путем улучшения собственных морально - этических качеств, гармонического развития духа и плоти. В отличие от ортодоксального буддизма Дзен не требовал от человека полного забвения мирских страстей и влечений во имя достижения нирваны.

Утверждая, что каждому под силу стать Буддой, мастера Дзен учили, что нирвану следует искать посреди сансары мира страстей, а не вдали от него. Доктрина Дзен апеллировала к духу и разуму обычного человека, подталкивая его к интуитивному познанию Пути, к мобилизации всех своих внутренних ресурсов из сферы сознательного и подсознательного для приобщения к высшей иррациональной мудрости.

Специфической особенностью Дзен стала концепция Прозрения сатори - конечной цели всех духовных и физических упражнений. Прозрение означало реализацию в сознании индивидуума высшей, абсолютной, вневременной Истины бытия. Однако, если в большинстве буддийских сект Прозрение предшествует вхождению в нирвану, то сатори в Дзен лишь очищает дух для дальнейшего следования по жизненной стезе. Удостоившийся благодаря своему радению сатори вступал в перманентно длящееся состояние просветленности яп. саммай, инд. самадхи. У человека, по образному выражению дзенских мастеров, открывался третий глаз, и он начинал видеть действительность как бы со стороны за счет обостренной восприимчивости всех пяти чувств.

Сатори с последующим вхождением в саммай, ощущение в себе великой космической Пустоты считалось необходимым в системе Дзен для любого занятия, будь то поэзия, каллиграфия или борьба.

Не навязывать природе свои желания, но мгновенно откликаться на ее зов - такова высшая мудрость Дзен. Все на свете требует спонтанности в исполнении и не должно делаться предумышленно. То, что обдумывается заранее, не соответствует реальности. Нет в мире ничего такого, к чему Пустота не могла бы приспособиться неважно, длинное оно или короткое, квадратное или круглое. Только дух, проникнутый Пустотой, может совладать с любым препятствием писал дзенский патриарх Такуан 1573 - 1645 , внесший неоценимый вклад в разработку философской базы японского кэмпо.

Подвижники дзенского учения в Японии, тесно связанные с интересами самурайства и сами, как правило, выходцы из самурайского сословия, ревностно углубляли прикладные аспекты Дзен, приспосабливая их к нуждам воинов. Одним из таких подвижников был патриарх Хакуин 1686 - 1769 , придававший большое значение физической подготовке адептов и динамической практике Дзен. В автобиографии Хакуин приводит любопытный эпизод. Как - то раз, когда он, слабый и болезненный подросток, принимал ванну, сидя в бочке с водой, служанка подбросила слишком много дров и вода стала нестерпимо горяча. Представив себе мучения грешников в аду, мальчик с воплем выскочил из бочки.

С той поры он утвердился в намерении стать буддийским монахом и дал обет Пока я не достигну такого могущества, что ни огонь, ни вода не будут страшны моему телу, я не оставлю стараний, пусть даже это будет стоить мне жизни. Прошло много лет, и Хакуин достиг почти всего, о чем мечтал в детстве. Вот, что писал он в старости другу Сейчас мне семьдесят, но я ощущаю в себе в десять раз больше сил по сравнению с тем, что было в возрасте тридцати или сорока лет. Я крепок телом и духом могу подолгу не спать. Мне случается проводить по два, три, а то и по семь дней без сна, но на работе ума это никак не отражается Если заботиться о здоровье тела и предаваться дзенскому самосозерцанию, будешь часто обретать прозрение, не стремясь к тому сознательно.

Не следует проводить различия между активным и пассивным, медитативным Дзен Человек, увлекающийся лишь дзенской медитацией, никогда не достигнет успеха в активной практике Дзен. Если ему придется очутиться в суете мирской, все жизненные силы, ранее приобретенные, бесследно испаряются, и он будет уступать даже человеку, который вовсе не практиковал Дзен. Любой пустяк сможет его огорчить, заставить нервничать и поступать, как пристало лишь трусу В буддизме существуют различные пути достижения сатори - сидячая медитация, парадоксальные диалоги, стимулирующие жесты, выкрики, удары и т.п. В школах бу - дзюцу превалировал медитативный аспект, связанный с постановкой дыхания и достижения перед тренировкой стадии му-син - растворения духа в Великой Пустоте.

Действия в бою становились как бы прямым продолжением медитации.

Выходя на поединок и ощущая себя проникнутым Пустотой, боец должен был воплощать непоколебимую мощь мироздания фудо - син. Одним из важнейших классических трактатов, касающихся мастерства кэн - дзюцу и прочих дзенских воинских искусств, считается знаменитое послание Такуана, настоятеля храма Тодайдзи, знаменитому мастеру, наставнику фехтования при дворе сегуна Ягю Тадзима -но ками. Такуан вошел в историю как ревностный проповедник мудрости Дзен. Сам он фехтованием не занимался, однако с теорией воинских искусств был хорошо знаком. Не случайно к его советам прислушивались и Ягю, и прославленный воитель Миямото Мусаси.

Практикуя концентрацию в течение многих лет говорилось в трактате - послании вы должны достичь такого состояния, когда будете свободны от объекта, к которому направлен дух - разум.

Высшей ступенью будет этап, на котором дух - разум действует, ни на чем не фиксируясь Не позволяйте своему духу - разуму задерживаться на чем-либо в попытке высчитать, как лучше нанести удар забудьте об этом и рубите, не обращая дух - разум на противника. Противник ваш проникнут Пустотой, и вы сами проникнуты Пустотой - представьте, что ваши руки в ударе и меч также проникнуты Пустотой, но при этом не фиксируйте дух - разум и на самой идее Пустоты Трактат Такуана так и называется О непоколебимом духе - разуме. Весь его пафос направлен на достижение состояния отрешенности му - син, при котором человек действует по принципу бессознательного сознания, то есть подсознательно.

В буддизме, отмечает Такуан, существует пятьдесят две ступени духовного восхождения.

Одна из них называется остановка. Это свойство духа - разума фиксироваться на чем-то одном так, что трудно оторваться. В фехтовании подобная остановка подобна смерти. Постоянная напряженная готовность хороша для новичка, для мастера же подходит лишь состояние полной расслабленности. Говоря о непоколебимости духа , Такуан ссылается на буддийское божество Фудо - мео Бог непоколебимости, которое воплощает идею вечного покоя и внутренней готовности к борьбе. Только такое состояние дает возможность действовать согласно заповеди Дзен Перехватив меч противника, обратить клинок против него самого. Избавившись от фиксации духа - разума на одном объекте, мастер может уверенно сражаться со многими Когда вы окружены со всех сторон, и каждый из противников пытается поразить вас мечом, вы должны парировать, переходя без остановки от одного меча к другому.

Тогда ваши шансы будут равны. Если же ваше внимание задержится на одном мече и не успеет переключиться на другой, вы окажетесь во власти врага.

Дух - разум ни в коем случае не должен задерживаться на одном, дабы сохранить свою природную подвижность. Дух должен постоянно пребывать в состоянии мячика, плывущего по течению реки. Это состояние культивируется не только в бу - дзюцу, но и в других видах дзенской практики. Избавление от остановки бонно, паузы при реакции на любое действие и есть конечная цель дзенского психотренинга. В начале занятий неофит кэн - дзюцу совершенно свободен от стопоров - они появляются по мере овладения техникой и ее комбинациями.

Лишь многолетние усердные занятия могут привести к конечному состоянию естественности, гармоническому слиянию тела и духа, к обладанию экстремальным разумом. Не фиксация духа - разума дает непоколебимость пишет Такуан поскольку не позволяет вещам относительным отвлекать дух - разум. Это и есть высший смысл бытия, Бог , Будда, суть Дзен, величайшее таинство. При этом Такуан справедливо отмечает сходство между понятиями Единство духа , Пустота , Состояние просветленности Будды , Благородство духа и т.д. в буддизме, синтоизме, даосизме и конфуцианстве, где все они служат для обозначения Абсолюта.

Путь от наличия духа у - син к отсутствию духа му - син - вот тот путь, который должен пройти самурай в процессе военной подготовки. Сердце мастера должно быть свободно от рационального расчета, от власти интеллекта. Оно должно воплощать буддийский идеал зеркала великого совершенства. Эти соображения патриарха приложимы фактически к любой школе бу - дзюцу, оперирующей с оружием или без него. Их исповедовали все без исключения наставники воинских искусств - мастера копья и меча, лука и секиры, кинжала и голой руки. Невозмутимость духа должна была накладывать отпечаток и на внешний облик самурая, проявляясь в достойной манере поведения, выдержанности, лаконичности, полнейшем отсутствии амбициозности и ажиотажа.

Ни при каких обстоятельствах истинный самурай не обнаруживал своих эмоций - ни голосом, ни взглядом, ни выражением лица. Нормой общения был принцип ничего не давать понять по лицу као - ни араварэну. В нем мы видим физическое отражение психической способности тренированного по системе Дзен мастера адаптироваться в любой экстремальной ситуации.

Идеальное состояние для встречи с противником в традиции бу - дзюцу определяется понятиями дух, подобный воде и дух, подобный луне. Что они означают ? Дух, подобный воде мидзу - но кокоро можно уподобить спокойной водной глади, способной дать точное зеркальное отражение любого предмета.

Однако стоит подуть ветру, и мелкая рябь уничтожит отражение, неузнаваемо исказит его. Стоит человеку поддаться чувству страха, волнению, гнева - и дух - разум утратит возможность фиксировать и предвидеть действия противника, а сам человек окажется беззащитным перед лицом опасности. Дух, подобный луне цуки - но кокоро уподобляется лунному сиянию, которое освещает все вокруг и выявляет малейшее поползновение противника, малейшую брешь в его обороне.

Но стоит тучам закрыть небосвод - и свет луны потускнеет. Излишняя эмоциональность приводит к потере хладнокровия и самоконтроля, заставляет делать не - нужные движения, типичные для человека, который бредет на ощупь впотьмах. Между тем, сохраняя цуки - но кокоро, можно добиться победы, даже будучи поставленным в заведомо невыгодные условия. У знаменитого фехтовальщика Камиидзуми Исэ - но - ками было много завистников.

Однажды поздно ночью он шел по темной улице города. Вдруг предчувствие подсказало ему надвигающуюся опасность, близкую засаду. Не останавливаясь , Камиидзуми мгновенно обнажил мечь, стремительным движением очертил круг - и четверо злоумышленников упали к его ногам. Тот же Камиизуми учил, что в бою дух должен, сохраняя полную незамутненность, предоставить все действия телу и тогда естественность, достигнутая благодаря слиянию с природой, станет залогом успеха человек сможет спокойно встретить любую неожиданность.

Камиидзуми, живший в 16 в считается основателем знаменитой школы фехтования Синкаге - рю. Сам он утверждал, что получил свои познания непосредственно из рук синтоистского бога Касима. Будучи человеком незаурядным и ревностным адептом Дзен , Камиидзуми выдавал своим ученикам любопытные сертификаты, в которых вообще ничего не говорилось о существе предмета, об искусстве меча. Как правило, эти документы, скрепленные личной печатью главы школы, содержали проникновенные пятистишия пейзажного и философского характера.

Сертификат, удостоверявший высшую степень мастерства, представлял собой контур круга на белом листе - и больше ничего. Круг символизировал идею незамутненного зеркала, озерной глади или луны в воде, т.е. служил аллегорией чистого, несокрушимого, непобедимого, непоколебимого, все отражающего духа. Как и многие собратья по ремеслу , Камиидзуми оттачивал мастерство и закалял волю в рыцарских странствиях муся сюге. Кстати, такие странствия привились в среде воинов с легкой руки дзенских монахов, для которых путешествия пешком считались дополнительной схимой и средством постижения Пути. Поучительный эпизод из биографии Камиидзуми использовал в своем фильме Семь самураев Куросава.

Однажды в горной деревушке Камиидзуми увидел толпу вокруг запертой хижины. Крестьяне объяснили, что разбойник забаррикадировался в доме, взяв заложником маленького мальчика. Разбойник требовал свободного прохода и выкупа, угрожая в противном случае убить ребенка.

Камиидзуми попросил у проходящего мимо Дзенского монаха его рясу, побрил голову и с двумя пакетами риса в руках подошел к хижине. Он бросил в окно первый пакет, сказав, что родители ребенка прислали ему пропитание и что второй пакет, большего размера, он не может бросить в окно. Когда алчный разбойник приоткрыл дверь и протянул руку, мастер в мгновение ока схватил его за руку, вытащил наружу и скрутил. Дзенский монах, наблюдавший всю сцену, склонился перед ним и вручил отважному самураю кара - священный талисман, означавший принадлежность к секте Дзен. Знаменательно, что многие мастера воинских искусств в Японии как и в Китае не только носили монашескую одежду, но и назывались осе, что буквально означает буддийский монах. Тесная связь между наставниками Дзен и мастерами воинских искусств прослеживается на каждом шагу, так что профессионалы бу - дзюцу вполне заслуживали звания осе. При том что Буси - до всячески поощряет беззаветную храбрость и долг чести ставит во главу угла, для истинного мастера воинских искусств важнейшими свойствами считались миролюбие и сдержанность качества, соответствующие заветам древних даосов и дзенских патриархов.

Старые мастера учили, что единственным средством достижения состояния антиразума, отрешенности му - син служит медитация с сосредоточением на точке танден и правильное дыхание животом. Нарушение ритма дыхания кокю - хо во время схватки чревато смертельной опасностью, ибо выводит бойца из душевного равновесия.

Памятуя заветы китайских мастеров, классики бу - дзюцу всегда старались максимально использовать силу взгляда как в защите, так и в нападении.

Развивая такое своеобразное зренье, самураи порой проводили часы и дни в созерцании какого - ни будь листка на ветке, крутящегося веретена или песчаного узора в дзенском сухом саду. Заветы Такуана , Мусаси , Камиидзуми свято чтили все мастера кэмпо, независимо от их узкой специализации в конкретном виде оружия и от принадлежности к той или иной школе.

Следование этим заветам должно было дать главное внутреннее видение, постижение противника на парапсихологическом уровне, сокровенное шестое чувство, или экстремальный разум гоку - и. Об истинной значимости гоку - и повествует следующий исторический эпизод. Однажды Миямото Мусаси странствовал по дорогам Центральной Японии. Завидев в отдалении фигуру самурая среднего роста и крепкого сложения, он по осанке сразу же определил крупного мастера бу - дзюцу.

Подойдя ближе и оценив духовную наполненность кокю неизвестного самурая , Мусаси решил про себя, что это не кто иной, как знаменитый мастер меча Ягю Дзюбей - глава прославленной школы Ягю синкагэ - рю. Путники поравнялись и молча разошлись, обменявшись взглядами. Пройдя еще несколько шагов, оба одновременно оглянулись, и неизвестный спросил Простите, уважаемый, не вы ли будете Миямото Мусаси Да ответил Мусаси а вы, конечно , Ягю Дзюбей Обменявшись краткими приветствиями, они направились в придорожную корчму и заказали по чашке чая. Пили не торопясь, время от времени поглядывая друг на друга. Потом попросили принести им облавные шашки го и начали играть.

Стиль у них был у каждого свой, но решающего перевеса ни один из партнеров не мог добиться. Молча они признали ничью, встали, раскланялись и разошлись. Обоим не понадобилось ни единого слова, ни единого жеста для того, чтобы убедиться в равенстве сил, полном ментальном паритете.

Этот хрестоматийный случай свидетельствует о том, что у мастеров экстра - класса, достигших глубины гоку - и, не было нужды в поединке, чтобы выявить первенство. Шашек оказалось более чем достаточно для раскрытия способностей человека. Но колоритный пример из средневековой истории покажется нам менее экзотичным и более правдоподобным, если принять во внимание, что везде в сфере распространения экзотерических традиций кэмпо действительно существовал обычай игры в облавные шашки между посвященными. Обычай сохранился до наших дней, и подобные игры еще можно наблюдать на Востоке.

Шашки наделяются вполне конкретным смыслом, символизируя определенные комбинации приемов и этапы духовного восхождения или нисхождения по некоей заранее заданной схеме, в которой закодировано изначальное Знание, мудрость Пути. К такой степени мастерства и должен был стремиться виртуоз тацудзин в непрестанном процессе самосовершенствования, отрешившись от земных забот и соблазнов. Вот текст, извлеченный из классического трактата - макимоно.

В нем, как в капле воды, отражена вековая мудрость воинских искусств, их философия и логика, психология и космогония. Подобные откровения существовали в традиции многих школ. Их заучивали и повторяли как заклинание перед тренировками и боем У меня нет родителей - моими родителями стали Небо и Земля. У меня нет очага - Единое Средоточие станет моим очагом. У меня нет божественного могущества - честность станет моим могуществом.

У меня нет средств к существованию - покорность природе станет моим средством к существованию. У меня нет волшебной силы - внутренняя энергия ки - моя магия. У меня нет ни жизни, ни смерти - вечность для меня жизнь и смерть. У меня нет тела - смелость станет моим телом. У меня нет глаз - вспышка молнии - мои глаза. У меня нет ушей - пять чувств - мои уши. У меня нет членов - мгновенное движение - мои члены. У меня нет закона - самосохранение станет моим законом. У меня нет стратегии - свобода убивать и свобода даровать жизнь - вот моя стратегия.

У меня нет замыслов - случай - вот мой замысел. У меня нет чудесных свойств - праведное учение придаст мне чудесные свойства. У меня нет принципов - приспособляемость ко всему - вот мой принцип. У меня нет тактики - пустота и наполненность - вот моя тактика. У меня нет талантов - быстрота духа - разума - вот мой талант. У меня нет оружия - доброжелательность и правота - мое оружие. У меня нет крепостей - невозмутимый дух - моя крепость. У меня нет меча - растворение в Пустоте - вот мой меч.