Современные теории элиты

Бурно развивающиеся в мире научно-техническая и технологическая революции, доступ к образованию широких масс, заметное повышение уровня жизни населения во многих странах мира, создание эффективных механизмов обеспечения прав и свобод личности, возрастание роли средств массовой информации создали новые реальности, в которых формируются и действуют политические элиты. Эти условия заметно изменили основания и способы распределения политических ролей и функций, факторы групповой сплоченности элиты, ее мировосприятие, ресурсы, обеспечивающие ее господство. Указанные процессы обусловили многообразие подходов, используемых для исследования реальной структуры власти.

Классическую традицию анализа элиты как относительно сплоченной группы, выполняющей властные функции, продолжает элитистский подход.При этом значительное внимание обращается на разнородность элиты, ее структуру, способы влияния на общество.

Ряд авторов по-прежнему рассматривает элиту как группу, наделенную особыми качествами (социальными, политическими, психологическими), знаниями, что позволяет ей принимать важнейшие политические решения. Так, в работе «Революция менеджеров» (1940) американский политолог Дж. Бернхейм отметил радикальные изменения в политическом классе, которые он назвал революцией. Эти перемены связываются им с появлением управленческой элиты (менеджеров), которая потеснила класс капиталистов-собстивенников.

Доминирование менеджеров обусловлено необходимостью компетентного управления технически сложными производствами, ориентированными на многообразные потребности различных групп населения. Организаторские навыки и знания по управлению экономикой предопределяют значительную концентрацию власти в их руках. Политическое господство управленческой элиты, по мнению Д. Бернхейма, основано не на собственности или возможности распределять ресурсы (как, например, у банкиров), а на знаниях, образованности, профессиональной компетентности. Несмотря на высокий уровень благосостояния, основным мотивом их социальной активности является политическая власть.

Основатель концепции «постиндустриального общества» американский социолог Д. Белл в книге «Грядущее постиндустриальное общество» (1973) выдвинул аналогичные идеи. Де-

ление на управляющих и управляемых он проводил на основе обладания знаниями и компетентностью. Эти качества позволяют новой интеллектуальной элите вносить наибольший вклад в развитие общества. Значимость интеллектуалов в информационном обществе обеспечивает им политическую власть.

В рамках институционального подходаэлита рассматривается как группа статусов и стратегических ролей. Р. Миллз в работе «Властвующая элита» определил элиту как «тех, кто занимает командные посты». Поскольку власть в современном обществе институциализирована, постольку те, кто находится во главе социальных институтов, занимают «командные стратегические посты в социальной структуре». (При этом социальный институт понимается как совокупность ролей и статусов, предназначенных для удовлетворения определенной социальной потребности). Среди «институтов» наиболее значимы для общества, по Р. Миллзу, - политический, экономический и военный. Те, кто возглавляет данные «институты», и составляют элиту власти. На практике именно тройственная элита в лице политических лидеров первого плана, руководителей корпораций и военного руководства принимает важнейшие политические решения.

Р. Миллз разъяснял: «Под элитой власти мы понимаем те политические, экономические и военные круги, которые в сложном переплетении группировок разделяют право принятия решений, по меньшей мере общенациональной важности». Элита власти обладает групповой сплоченностью, обусловленной общностью интересов и личной солидарностью, проистекающей из общности образования, социального происхождения, психологического родства, характера межличностных отношений, образа жизни и т. д.

Между тремя институгами власти складываются тесные отношения <х)лидарности, взаимной поддержки и обмена. Подобный характер отношений обусловлен совпадением объективной заинтересованности военного, политического иэкономического ведомств в обеспечении стабильности и прогрессирующего развития общества в целом. Однако немаловажны социальное сходство и психологическая общность людей, занимающих командные посты во властных структурах. Вот почему они могут легко переходить из одной структуры (например, политической) в другую (скажем, экономическую). Но, как заметил Р. Миллз, в элиту власти из политиков входят только наиболее влиятельные люди. И коль скоро центр принятия решений в

j США переместился из конгресса в президентские структуры, I то наиболее влиятельными оказываются не представители на-? рода (законодатели), а политические «назначенцы», выдвинутые \ президентом. Профессионалы-политики, прошедшие большую школу партийной работы, оттесняются «назначенцами», при-¥ шедшими из экономики и других сфер.

В итоге Р. Миллз пришел к выводу, что элита не представляет собой господствующую группу, сформированную на основе свободных выборов, а является олигархией, состоящей из «назначенцев» президента. : В рамках репутационного подхода элита рассматривается

• как замкнутая группа, оценку статуса которой дают другие группы общества (т. е. определяют ее репутацию). Те, над кем простирается власть, могут определять, оценивать тех, у кого

„ власть находится реально. Следовательно, репутация определяется с точки зрения возможностей влияния данного класса и оценок его социального происхождения.

Именно такие основания выделения элиты сформулировал в «Докладе о руководящем классе Италии» (1964) Ж Мейно. Элита (Ж. Мейно называл ее «руководящим классом») закрыта, рекрутируется из состоятельных семей. Она обладает высокой групповой сплоченностью благодаря прочности личных, неформальных связей между членами правящего класса. Эта олигархия обладает большими возможностями влияния на все стороны общественной жизни. Она использует его для поддержа-

' ния собственного благоприятного имиджа среди других групп. Внутри правящего класса не допускается соперничество, способное неблагоприятно повлиять на собственную репутацию.

Представление о современной элите как замкнутой касте

; сформулировано французским политологом Р.-Ж Шварценбергом

' в работе «Абсолютное право» (1981). «Каста», или «новая аристо-

* кратия», представляет собой «треугольник власти», состоящий из i политиков, высшей администрации и деловых кругов. Она абсо лютно контролирует власть, формирует правительство, управляет государством, руководит крупными корпорациями и банками. Олигархический характер власти, по мнению Р.-Ж Шварценберга, вытекает из того, что Франция не придерживается принципа раз деления властей, потому и элита представляет собой единый класс, а не разделенные на части руководящие группы. В резуль тате в стране сформировалась сплоченная и разносторонняя эли- та, монополизировавшая власть в политическом, административ ном и экономическом секторах.

Способность решающим образом влиять на различные стороны жизни общества обеспечивается не только концентрацией стратегических ресурсов в руках политической элиты и возможностью принятия важнейших решений, но и поддержанием высокой репутации членов элиты.

Рекрутирование членов «новой аристократии» происходит из высших слоев общества. Они получают престижное, элитарное образование. Карьерное продвижение происходит также на основе четко продуманной схемы. Р.-Ж. Шварценберг отмечал, что политическая олигархия опирается на самостоятельное классовое рекрутирование, главными средствами которого являются высшие учебные заведения и высшие эшелоны власти. Особенность политической карьеры «новой аристократии» заключается в продвижении без участия во всеобщих выборах. Сначала выходцы из «новой аристократии» занимают министерские посты, кресла председателей корпораций, а затем, добившись славы, известности, обретя связи в высших эшелонах власти, становятся обладателями мандатов парламентариев. Однако основная масса депутатов не входит в «элиту власти», она практически оттеснена от процесса принятия политических решений. Следовательно, политический класс разделен на две части - на ограниченную группу «высших начальников» и более многочисленный слой «второстепенных начальников» (Г. Моска).

Нарастающее многообразие видов человеческой деятельности, удовлетворяющих постоянно прогрессирующие потребности индивидов и групп, порождает усложнение самой структуры власти. Элита уже не представляет собой монолитного образования, а является совокупностью сотрудничающих или соперничающих руководящих групп. В этом суть теории множественности,или плюрализма элит.

Вработе «Процесс правления» (1908) А. Бентли рассматривал политику как процесс взаимодействия заинтересованных групп. В этом процессе сильные группы доминируют, подчиняя и заставляя повиноваться себе более слабых. Само государственное управление включает в себя адаптацию, урегулирование конфликтов и достижение равновесия между соперничающими группами. «Все явления государственного управления, - отмечал А Бентли, - есть явления групп, давящих друг на друга, образующих друг друга и выделяющих новые группы и групповых представителей (органы или агентства правительства) для посредничества в общественном соглашении».

Согласно А. Бентли, правительственные институты (конституция, конгресс, президент, суды) представляют и выражают интересы «официальных групп». К «официальным группам», т. е. элите, он относил законодательные, исполнительные, административные, судебно-правовые институты, армию и полицию, руководящее влияние которых обеспечивается их способностью навязывать решение конфликтов между отдельными группами и таким образом поддерживать политическую стабильность.

Режим, при котором существует множество автономных центров по принятию решений, американский политолог Р.Даль назвал «полиархией» и охарактеризовал таким термином политический процесс в США. В этой модели власти ни одна элита не верховенствует. В работе «Кто правит?» (1961) Р. Даль рассматривал политику в контексте взаимодействия заинтересованных групп, интеграция которых основана на общности ценностей, целей, требований. Заинтересованные группы различаются по своей устойчивости в соответствии с тем, в каких сферах они обладают влиянием. Однако политическая инициатива и реальное политическое влияние осуществляются не самой группой, а ее лидером, опирающимся на поддержку узкого круга лиц. Из свободной конкуренции соперничающих групп в тех пределах, которые устанавливаются по всеобщему согласию, вырастает социальное равновесие. Его стабильность зависит от степени разнородности самого общества.

Индустриальные общества заметно изменяют характер ресурсов, которые выступают основой политического господства элит. Раньше, по мнению Р.Даля, политические ресурсы (деньги, богатство, статус) распределялись неравномерно и концентрировались в руках одной группы - аристократии. Индустриальное общество сохраняет политическое неравенство, но рассредоточивает ресурсы. В условиях многообразия социальных интересов возникают общественные организации с разной степенью автономии. Политические решения оказываются в таком случае результатом «бесконечных переговоров» между противостоящими соперничающими группами.

Ряд авторов счел возможным выделить внутри элиты руководящие группы на основании разграничения сфер их влияния и используемых ресурсов. Так, Р. Арон в работе «Социальный класс, политический класс, управляющий класс» (1969) заметил: «Ошибочно представлять, что современные общества определяются одним руководящим классом, в то время как они

характеризуются соперничеством между руководящими категориями». Кроме политической элиты, состоящей из профессионалов-политиков и принимающей важнейшие решения, Р. Арон выделил еще пять «руководящих категорий»: держателей «духовной власти», оказывающих влияние на образ мысли и веры; к ним он отнес священников, интеллектуалов, писателей, ученых, партийных идеологов; вторую руководящую категорию составляют военные и полицейские начальники; третью группу - «руководители коллективного труда», владельцы или управляющие средствами производства; четвертую -»вожаки масс» (лидеры профсоюзов и политических партий). Замыкают список руководящих групп функционеры высшего звена, держатели «административной власти».

Структурирование элиты проводится на основе сочетания различных переменных, располагающихся по принципу дополнительности - функций, характера ресурсов политического господства, объемов властного влияния, конкретных показателей образа жизни (образования, досуга, системы ценностей, стиля жизни и т. д.).

Индийский политолог П. Шаран в книге «Теория сравнительной политологии» (1984) уделил значительное место анализу элит. Он обратил внимание на то, что зрелость общества, характер культурных ценностей во многом определяют имидж элиты, ресурсы ее господства и влияния. На этой основе он выделил традиционную элиту и современную. Ресурсами властвования традиционной элиты являются религия, обычаи, традиции, культурные стереотипы и т. д. Внутри традиционной элиты П. Шаран различает несколько «руководящих категорий», влияние которых различно в традиционных и предсо-временных обществах. Так, власть религиозных элит заметно ослабла в эпоху секуляризации общества. Единственное исключение в Европе составляет Ватикан. Влияние религиозных элит заметно на Востоке (в частности, в Иране, в странах Персидского залива и др.). Еще больше утратила свою роль родовая знать (от вождей до королевских фамилий). Зато заметно возросло влияние военной элиты, хотя и неоднородной по составу и ценностным ориентациям. Так, в Африке военные представляют наиболее образованную и прогрессивно настроенную часть общества, чего нельзя сказать о военных в Латинской Америке.

К современной элите П. Шаран отнес различные социально-профессиональные группы - лидеров, чиновничество, ин-

теллектуалов, бизнесменов, технократов. По степени влияния на процесс принятия стратегических решений он разделил современную элиту на три группы: «высшую», «среднюю» и «административную» элиты.

«Высшую элиту» составляют те, кто непосредственно участвует или оказывает существенное влияние на процесс принятия решений. Их не так много, это 100 - 200 человек, занимающих стратегические посты в правительстве, крупных политический партиях, группах давления, сюда же входят законодатели. Высшая элита неоднородна, внутри нее открыто противостоят друг другу группы по интересам. ,В демократиях западного типа, по мнению П. Шарана, на каждый миллион жителей приходится примерно 50 представителей высшей элиты, а в США с населением в 200 млн. человек круг высшей элиты насчитывает 10 тысяч человек.

За «высшей» элитой идет «средняя», принадлежность к которой определяется по трем показателям - уровню доходов, профессиональному статусу, образованию. Средняя элита составляет 5% взрослого населения. При отсутствии одного или двух необходимых параметров потенциальный кандидат относится к «маргинальной элите».

К «административной» элите относится высший слой государственных служащих, занимающих руководящие посты в министерствах, департаментах и других органах управления. В административную элиту входят и те высокообразованные управленцы, которые сохраняют нейтралитет и не проявляют своих партийных симпатий.

Особую позицию в анализе элит занимают авторы - сторонники марксизма.Они считают неправомерным использование самого термина «элита», поскольку его значение в концепции элитизма не обусловлено экономическими и классовыми факторами. Согласно классическому марксизму (К Маркс, Ф. Энгельс), экономически господствующий класс (т. е. владеющий средствами производства) одновременно является и политически господствующим. Отрыв же политического господства от его экономических предпосылок затушевывает характер власти и основания политической стратификации. Второе препятствие при употреблении термина «элита» связано с тем, что он отражает наличие политического, социального неравенства в любом обществе, а идеал социализма отрицает всякие формы неравенства.

Однако, борясь против элитарности и социального неравенства, обусловленных отношениями собственности, правя-

щая элита стран Центральной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии, Кубы, СССР на практике создала новую систему неравенства, основанную на отношениях власти. Скептическое отношение К. Маркса, Ф Энгельса, В. И. Ленина и их последователей к теориям элитизма не помешало им сформулировать собственную концепцию элиты, отличную от классической. Особая заслуга в ее теоретическом обосновании принадлежит В И Ленину Она основывается на концепции авангардной роли партии рабочего класса, осуществляющей руководство революционным переходом от капитализма к социализму во всемирном масштабе.

«Политические партии, - замечал В И. Ленин, - в виде общего правила управляются более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответственные должности лиц, называемых вождями». Первоначально, по замыслу автора, элита была призвана выполнять руководящие функции как авангард большевистской партии, будучи зависимой от нее. Однако на практике политическая элита в странах «реального социализма» стала «новым классом», господствующим меньшинством, монополизировавшим власть в своих руках. Уже в конце своей жизни В. И. Ленин отмечал, что «Октябрьская революция на деле выдвинула новые силы, новый класс...». Правда, природа «нового класса» оказалась иной, нежели та, которую ожидал увидеть вождь революции

Подобная трансформация революционной элиты на практике была рассмотрена рядом авторов. В работе «Новый класс» М. Джилас (1957) описал процесс появления господствующего политического класса в России после революции. Этот «новый класс» составила партийная бюрократия. Пополняясь выходцами из социальных низов, прежде всего пролетариата, она выступала защитником его интересов. Однако по мере того, как новая элита - партийная бюрократия отрывалась от масс, она все больше стала выражать собственные интересы.

«Новый класс» расширил свою власть, идеологию, привилегии благодаря господству государственной формы собственности, которой он руководил и управлял от имени всего общества. Тем самым партийная бюрократия сконцентрировала в своих руках экономическую, политическую и идеологическую власть. «Новый класс» отличался высокой сплоченностью, что определялось, во-первых, обладанием особыми привилегиями (спецпайками, спецобслуживанием, спецболыш-

цами и т. д.) и экономическими преимуществами (участием в распределении ресурсов) и, во-вторых, жесткой иерархичностью элиты (подчинение нижестоящих вышестоящим), строгой партийной дисциплиной.