Сочетание цвета и звука в поэзии С. Есенина

Сочетание цвета и звука в поэзии С. Есенина. По мысли Потебни, любовь к чистым и ярким краскам - свойство наивного, неиспорченного цивилизацией сознания. Обладая таким свойством, поэт Сергей Есенин углубил цветовосприятие тончайшими впечатлениями от реального мира. Уже первые стихи Есенина отражают мир многоцветный и радостный. Все в нем живет и дышит, развивается.

Поэт замечает росу на крапиве, слышит песню соловья и за рекою - колотушку сонного сторожа. Есенинская зима поет и аукает над чащобой мохнатого леса, “метелица ковром шелковым стелется”, и голодным воробушкам под вихри снежные снится весна. Есенинская зарница не просто светит в темной ночи, сноп ее лучей рассыпается в нежных струях облаков. А лунный луч уподобляет поэт белоснежному перу, заря у него ассоциируется с маковым цветом, в сонной тишине зимнего леса отчетливо горят снежинки в серебряно - белом огне луны, роса превращается в белые хлопья на зеленых кустах лугов.

Увядание природы Есенин уподобляет пожару, осень - поджигателю, отсюда образ: “горек запах черной гари” осень рощи подожгла”. Казалось бы, противоестественный для осени запах леса находит оправдание, если пред ставить голые деревья, “сожженные пожаром осени”. У Есенина цвет и звук соединяются в одном образе: “звонкий мрамор белых лестниц”, «стозвонные зеленя». Удивительно умение поэта находить новые оттенки для употребления.

Если белый цвет черемухи Есенин сравнил со снегом (“сыплет черемуха Снегом”), то дальше следует такой образ: «Как метель, черемуха машет рукавом». Березка привлекает внимание поэта своей стройностью, белизной ствола, густым убранством кроны. Ее неяркий, но изящный наряд вызывает в сознании поэта ряд неожиданных ассоциаций. Ветви березки превращаются то в шелковые косы, то в зеленые сережки, а цвет ее ствола - то в “березке молоко”, льющееся по равнинам родной земли, то в «берёзовый ситец» (белый ситец). При дуновении летнего ветра ветки березок колышутся и, «как сережки», звенят. Поэт очень удачно замечает сходство стройной березки с девушкой, а звон украшающих её сережек и кос - с ветвями дерева.

Россия представляется поэту как бескрайние просторы родных полей, лугов, лесов, рек, озер, наполненных своими многоголосыми звуками, окрашенными в свои сезонные и суточные цвета, со своими запахами и всем, что составляет чувственный мир, находящийся в постоянном движении, с визгом и свистом метели, то ярко- зеленый, то багряный и рыжий, подчас закованный в ледяные латы и разливающийся половодьем, то хмурый и пасмурный.

Конечно, творчество Есенина очень противоречивое и неоднородное, порой беспросветно грустное и безысходное, порой жизнерадостное, бодрое и смеющееся. Кажется, что именно в лирике выражено все, что составляет душу есенинского творчества. Подобно шишкинскому лесу или левитановской осени, нам бесконечно дороги и близки и «зеленокосая» есенинская березка - самый любимый образ поэта; и его старый клен «на одной ноге», стерегущий «серебряную Русь», и цветы, низко склонившие в весенний вечер к поэту свои головки.

Все богатство словесной живописи у Есенина подчинено единственной цели - дать читателю почувствовать красоту и животворящую силу природы: Сыплет черемуха снегом, Зелень в цвету и росе. В поле, склоняясь к побегам, Ходят грачи в полосе. Никнут шелковые травы, Пахнет смолистой сосной. Ой вы, луга и дубравы, - Я одурманен весной.

В стихах Есенина природа живет богатой поэтической жизнью. Она вся в вечном движении, в бесконечном развитии и изменении. Подобно человеку, она рождается, растет и умирает, поет и шепчет, грустит и радуется. В изображении природы Есенин использует богатый опыт народной поэзии. Цветовая гамма способствует передаче тончайших настроений, придает романтическую одухотворенность, свежесть образам Есенина. Любимые цвета поэта - синий и голубой. Эти цветовые тона усиливают ощущение необъятности просторов России («только синь сосет глаза», «солнца струганные дранки загораживают синь» и т. п.), создают атмосферу светлой радости бытия («вечером лунным, вечером синим», «предрассветное, синее, раннее», «в летний вечер голубой»), выражают чувство нежности, любви («голубая кофта, синие глаза», «парень синеглазый», «заметался пожар голубой» и т. п.). Открытие Есениным поэтической ценности разных жизней у современных людей пронизано минором.

А это значит, что Есенин идеализировал совсем не современность, а некое сверхбудущее, похожее на патриархальность.

Что можно теперь добавить так актуально при перспективе глобальной экологической катастрофы, грозящей человечеству, если оно не откажется от идеала материально-хозяйственного прогресса и не заменит его идеалом прогресса акцентированно-духовного. Алла Марченко в своей книге «Поэтический мир Сергея Есенина» делает подробный анализ символики цвета у Есенина: «Многосмысленность и многозначность - в природе любого образа, но Есенин доказал, что цветовой образ, так же как и фигуральный, может быть «тучным», то есть вобравшим в себя сложное определение мысли, не переставая при этом быть образом, не превращаясь в абстракцию, аллегорию.

В том, что Есенин перевел его из «пристяжных» в коренные, заставив везти «упряжку смысла» наравне с фигуральными уподоблениями и состояло, собственно, его открытие. С помощью слов, соответствующих краскам, он сумел передать тончайшие эмоциональные оттенки, изобразить самые интимные движения его души» Белый - более простой земной цвет, но когда происходит вознесение на небо, в «синюю высь», появляется серебряный.

Сопоставление белого и всех оттенков серебряного – излюбленный прием Есенина, так как эти цвета взаимно увеличивают выразительность друг друга. Символическое значение цветов досталось Есенину от соловьевцев. Андрей Белый в статье «Священные цвета» говорит о том, что светлый, белый цвет, “соединяющий цвет неба - это символ богочеловечества, двуединства”, а серебряный – «восторг святых о небе». Еще раньше Белого Павел Флоренский определяет золото как “чистый белый свет, и его никак не поставить в ряд красок, которые воспринимаются как отражающие свет: краски и золото зрительно оцениваются принадлежащими к разным сферам бытия». К единству Богородицы, матери - земли, природы и животных присоединяется и мать человека.

Есенин с большой теплотой описывает свою мать, и помещая ее в привычную обстановку: Мать с ухватами не сладится, Нагибается низко, Старый кот к махотке крадется На парное молоко. (“В хате”) Изба благодаря присутствию матери наполняется теплом и уютом, как парное молоко.

Женщина настолько неотделима от дома, что они в творческом сознании поэта могут взаимозаменять друг друга: О красном вечере задумалась дорога, Кусты рябин туманней глубины. Изба - старуха челюстью порога Жует пахучий мякиш тишины 2.