КРИЗИСА

Конфликты и конфликтные ситуации - непосредственная ре-

альность наших дней. За последние годы отброшены идеологичес-

кие шоры, с помощью которых общество воспринималось в каче-

стве рационально организованного целого: оно обладало <сознани-

ем>, знало о самом себе, каково оно и куда оно должно идти.

Оказалось, что официальная идеология выдавала желаемое за

действительное. Сам понятийный аппарат, с помощью которого

формулировались важнейшие характеристики общественных от-

ношений, был важным средством социального контроля и инстру-

ментом стабилизации установившегося режима политической влас-

ти. Действительность была гораздо сложнее. Она не исчерпывает-

ся ни фразами о реальном и развитом социализме, ни штампами

тоталитарного режима. За фасадом целостности, который рисо-

вался разными красками - в одном случае розовой, в другом -

черной, были скрыты сложнейшие противоречия и конфликты.

Груз милитаризации советской экономики - мощное разви-

тие военно-промышленного комплекса (ВПК) - оказался непо-

сильным для СССР. Он непосилен и для всего мира, включая

США. Политика поддержания военно-стратегического паритета

все в большей мере проявляла себя в качестве тупиковой. Наибо-

лее дальновидные политики в разных странах ощущали беспер-

спективность дальнейшего движения в этом направлении. Дело

не только в беспрецедентном расходовании ресурсов, не дающим

никакой отдачи с точки зрения интересов благосостояния наро-

дов. С каждым годом увеличивалась вероятность всеобщей гибе-

ли от ядерной войны. Необходимо было найти новые формы со-

вместной жизни прежде всего тем странам, которые сами были

инициаторами и участниками гонки вооружений. Результатом

этого поворота в политике стало падение Берлинской стены, крах

<системы социализма> и распад СССР. Не видеть связи между

процессами демилитаризации - а в этом состоит потребность

выживания человечества как рода и как земной цивилизации, -

демократизацией и переходом от социализма к рыночной эконо-

мике в бывшем СССР и Восточной Европе невозможно.

Вместе с тем большинство тех, кто пишет о процессах демо-

кратизации в Советском Союзе, а теперь и о реформах в России,

совершенно упускают из виду эту связь. Дело представляется та-

ким образом, будто произошедшие изменения - либо результат

заговора внешних сил, либо результат кризиса административно-

командной системы. При этом замалчивается или забывается тот

простой факт, что сама эта система была своего рода надстрой-

кой над интересами военно-промышленного комплекса, что этот

комплекс не мог создаваться и развиваться на основе методов

демократии и рыночных отношений. Даже более богатые страны,

чем Россия, создавали свои ВПК при мощной поддержке госу-

дарственных капиталовложений и под государственным контро-

лем, который диктовался существовавшими в годы холодной вой-

ны представлениями о государственных и национальных интере-

сах и о государственной безопасности (13).

Действительная роль ВПК заключалась не только в обеспече-

нии оборонных нужд государства, как они понимались в то вре-

мя, но и в цементировании целостности всей политической сис-

темы. Он представлял собой ведущее звено, стержень того, что

называлось единым народно-хозяйственным комплексом Совет-

ского Союза. Этим во многом объясняется то обстоятельство, что,

как только ослабла политическая роль ВПК, СССР потерял эко-

номическое основание своего собственного существования и рас-

пался, оставив тяжелое наследие всем странам и государствам, в

него входившим.

Другой внутренний конфликт, заложенный в системе, состоял

в том, что ее декларативно-идеологическое обрамление не соот-

ветствовало реальным экономическим интересам и потребнос-

тям, сложившимся в обществе. Уже в 70-е годы многие стали

отмечать роль <теневой экономики>, которая базировалась на

отношениях, не фиксируемых ни статистикой, ни официальным

общественным сознанием. Ее как бы не существовало, но вмес-

те с тем она все в большей мере пронизывала сложившиеся об-

щественно-политические и властные структуры. Так называемое

Узбекское дело приоткрыло часть могущественных сил, действо-

вавших на основе теневой экономики. Дело, конечно, состояло

не в приписках о сдаче миллионов тонн хлопка, а в способах

реализации продукта, ускользавших от контроля вездесущих го-

сударственных органов. По сути дела, все распределительные и

перераспределительные механизмы действовали на основе сло-

жившихся неформальных связей. Работники торговли имели иной

статус в системе общественных связей, нежели все иные группы,

не имевшие прямого доступа к распределению произведенного

продукта, и были заинтересованы в создании дефицита даже там,

где с точки зрения произведенного объема продовольствия или

иной продукций дефицит был невозможен. А дефицит означал

доступ к контролю за распределением благ и возможности лич-

ного обогащения и обеспечения привилегий. Контроль за рас-

пределением означал и возможность создания отношений между

определенной частью торгового сословия и партийно-государст-

венным аппаратом. Материальные ценности обменивались на

полномочия принятия решений. Во многих регионах страны эта

система накладывалась и на клановые отношения, далеко еще

не размытые процессами индустриализации. Власть и система

принятия решений разрывались под воздействием противоречи-

вых и в какой-то мере взаимоисключающих сил. С одной сторо-

ны, необходимо было решать собственные материальные про-

блемы, а с другой - сохранять определенный идеологический

камуфляж. Тайная власть, которой был прекрасно известен ме-

ханизм этого обмена, следила лишь за тем, чтобы баланс обмена

не выходил за определенные рамки, которые признавались как

допустимые. Вышестоящие звенья бюрократической иерархии по-

крывали отклонения и коррупцию нижестоящих ее звеньев, так

как они дорожили рекомендованным и утвержденным кадровым

составом: между верхами и низами складывались отношения вза-

имозависимости, взаимного обмана и принятия этого обмана в

рамках установившихся правил идеологического камуфляжа.

Эта система взаимозависимости складывалась достаточно долго.

Она создала собственные механизмы воспроизводства, основан-

ные на распределении кадровых ресурсов. При этом особую роль в

этой системе играла подготовка кадров специалистов с высшим

образованием. В ряде регионов страны в специализированных ву-

зах готовились не специалисты-профессионалы, а лица, предна-

значенные для того, чтобы занимать руководящие позиции в реги-

онах. Властные и контрольные должности продавались по установ-

ленной таксе, равно как и места в высших учебных заведениях.

Реальные отношения, следовательно, весьма существенно рас-

ходились с декларируемыми. Разумеется, между теми и другими

видами отношений существовала напряженность, в результате чего

шла постоянная внутренняя борьба, подрывавшая официально

декларируемые ценности. Результат этой борьбы заключался в

разрушении стимулов трудовой деятельности. Наличие постоян-

ных двойственных оценок приводило к потере ориентации, к тому,

что складывалась психология угодничества, подхалимажа тем, кто

контролировал реальную власть в соответствующем регионе или

сфере деятельности.

Кризис 70-х годов, обозначенных как годы застоя, был прежде

всего кризисом трудовой мотивации, следствием конфликта меж-

ду явной и теневой системой оценок. На словах провозглашался,

например, принцип материальной заинтересованности, а на деле

лучше в материальном и социальном смысле жил тот, кто имел

больший доступ к распределению благ. Этот слой был носителем

реальной власти в обществе, и он включал в себя не только пред-

ставителей официальных властных структур, но и хозяйственные

кадры. Снабженцы, работники складов, те, кто занимался транс-

портировкой продукции, жили не хуже, чем средний слой бюро-

кратии, не говоря уже о непосредственных создателях материаль-

ных и духовных ценностей, которые постоянно находились в по-

ложении зависимости от начальства в решении всех своих быто-

вых и производственных вопросов. Те, кто ориентировался на

профессиональный труд и творчество, были, по сути дела, объек-

тами эксплуатации со стороны <социалистической мафии>, кото-

рая для поддержки своего статуса и уничтожения конкурентов об-

ращалась к официальной идеологии.

Соединение обозначенных выше двух факторов и стало глав-

ной причиной кризиса той системы, которая называлась на офи-

циальном языке и была признана международным сообществом в

качестве социалистической. Она не могла обеспечить поддержа-

ния на должном уровне творческой и профессиональной мотива-

ции в самых разных сферах трудовой деятельности, с одной сторо-

ны, а с другой, - не могла выдержать огромную нагрузку, связан-

ную с затратами на военно-промышленное производство.

Оба эти конфликта обнаружились со всей остротой в середи-

не 70-х годов. Более того, они еще более обострились в связи с

тем, что сложившийся в стране аппарат управления оказался не-

способным к усвоению новых идей даже под угрозой собствен-

ной гибели. Умирающая партийно-политическая власть не хоте-

ла видеть ни кризиса, ни его причин. И даже когда этот кризис

был признан - а это произошло лишь в 1989 г. на Первом съезде

народных депутатов СССР, - она трактовала его причины как

угодно, но только не в соответствии с реальным положением дел.

Перестройка обнаружила и выявила конфликт между военно-

промышленным комплексом, милитаризацией экономики и по-

литики, с одной стороны, и потребностями сохранения челове-

ческого рода - с другой. Однако она не смогла разрешить этого

конфликта отчасти потому, что он не был осознан в полной мере,

отчасти в силу сложности переориентации экономики на удовле-

творение потребностей населения.

Для России она открыла новые перспективы экономического

и политического развития, которые после длительной борьбы оп-

ределились как перспективы развития демократии и рыночной

экономики именно в российском варианте. Переход от одной груп-

пы иелеполагающих критериев (защита социализма, поддержание

военно-стратегического паритета) к другим системным парамет-

рам (свобода предпринимательства, основанная на частной собст-

венности, рыночная экономика, восстановление российской госу-

дарственности, вхождение России в мировое цивилизационное и

экономическое пространство) не могло пройти без глубоких по-

трясений, которые и проявились в новой фазе кризиса, охваты-

вающего буквально все сферы общественной жизни и вовлекаю-

щего в свой водоворот все население страны.

Нынешняя ситуация характеризуется конфронтацией не только

по поводу перспектив развития общества и способов соединения

рыночных механизмов с государственными способами защиты

населения, но и по поводу конкретных программ выхода из кри-

зиса, разрешения тех проблем, которые возникли на путях ста-

новления рынка и демократии в стране, долгое время не знавшей

этих институтов. Важным обстоятельством, проясняющим ситуа-

цию, является тот факт, что именно в ходе реформ обнаружилось

с такой ясностью и определенностью: в центре конфронтации и

дискуссии, полемики и политической борьбы оказывается вопрос

о власти: в чьих руках будет находиться власть, тот и будет в

настоящее время определять, в чем же состоят интересы России

и российской государственности. Именно в этом и заключается

главная причина, стимулирующая конфликты разного рода в пре-

делах бывшего советского политического и географического про-

странства. Подавляющее большинство конфликтов стимулирует-

ся борьбой за власть, за переделы сфер влияния, за допуск к при-

нятию политических решений новых элит, сформировавшихся в

прежних общественно-политических условиях. Ряд исследовате-

лей, в том числе Д. Лейн и К. Росс (Великобритания), считают,

что в советском обществе сформировались не просто группы ин-

теллигенции, претендовавшие на участие во власти, но новый

<приобретательский класс>, который был заинтересован в аде-

кватной оценке своей профессиональной деятельности и квали-

фицированного труда. Этот класс и стал главным фактором дви-

жения общества в целом в сторону рыночных отношений, кото-

рые стали формироваться стихийно и подспудно в доперсстроеч-

ный период. Этим и объясняется ожесточенность конфликтов и

их широкая распространенность.

Теперь открытые конфликты пронизывают все структуры об-

щественной жизни, более того, они оказываются ее основной

тканью. Своеобразие ситуации заключается в том, что ни один

общественно-значимый факт, ни одно событие прошлой истории

не рассматриваются с какой-то единой или общепризнанной, об-

щеприемлемой точки зрения. По каждому вопросу имеются по край-

ней мере две точки зрения и, как правило, они несовместимы, так

как базируются на разных способах мышления или, как говорят в

научной литературе, на разных, а порою и противоположных мето-

дологических предпосылках. Расхождения можно обнаружить как

в политическом лексиконе общего порядка, так и в использовании

данных, характеризующих конкретные события. Например, коли-

чество жертв в российском Белом Доме 4 октября 1993 г., масшта-

бы и эффект ваучеризации, количество капитала, вывезенного за

границу, показатели имущественного обогащения новых русских

и т.д. Отсутствие точных сведений по наиболее важным вопро-

сам создает ситуацию неопределенности и для научного анализа

проблем, претендующего на объективность. Единственный спо-

соб остаться в рамках научного рассмотрения проблем состоит в

том, чтобы принимать во внимание наиболее важные точки зре-

ния представителей различных социальных групп, партий при

оценке ситуации, рассматривая эти оценки в качестве части са-

мой ситуации. Может быть, это предложение покажется слиш-

ком сложным и трудно реализуемым на практике. Но если его не

принять, то односторонность оценок и выводов неизбежна.

Социология конфликта исходит из постулата: есть и другая

точка зрения или <выслушай и другую сторону>. И тогда вполне

возможно если и не примирение сторон, то обогащение своей

собственной точки зрения.

Приведем здесь одну из весьма характерных позиций, иллюстри-

рующих алармистский вариант оценки положения дел в России:

<Бывший Союз и Россия попали в полосу распада, глубочай-

шего экономического и политического кризиса, всеохватывающей

депрессии...

За какие грехи страдает Россия? 10-15 млн. не живут, а суще-

ствуют за биологической (физиологической) чертой. Недоедание,

голод, дикие жилищные условия.

И опять парадоксы, идиотизм - в России больше всего празд-

ников, академий, бирж, посреднических кооперативов, псевдоком-

ЗГ

мерсантов, спекулянтов, проституток, <плохих дорог и дураков>,

политиков. 34 тыс. преступных групп, 1,5 млн. единиц оружия на

руках у населения, в 1992-1993 гг. невероятный разгул преступ-

ности. Пока в России меньше всего порядка, умных руководите-

лей, заработок (в среднем за 1 час труда - 10-15 центов, а это в 5-

10 раз меньше, чем в Польше, в 150-200 раз, чем в Японии).

В 1992 г. родилось на 30% меньше детей, чем в 1987 г. Зареги-

стрировано 332 тыс. беженцев, из них 55 тыс. детей. До 1/5 детей

младшего возраста больны хроническими заболеваниями. Практи-

чески здоровыми в школу приходят лишь 10-14% ребят. Более 3 млн.

неполных семей, ежегодно без одного из родителей остается 500 тыс.

детей, около 100 тыс. воспитываются в детских домах и домах ре-

бенка. Преступность среди несовершеннолетних увеличилась за

последние 2-3 года в полтора-два раза. В специальных школах-

интернатах учится 259 тыс. детей с различными отклонениями...

На милицейском учете состоят 32-35 тыс. девочек-школьниц

и учащихся ПТУ. Малолетняя проституция стала прибыльным и

потому широко распространенным делом. В 1992 г. до 7-10 тыс. -

почти в два раза больше, чем в 1985 г. - возросло число детей-

наркоманов. Детское пьянство, алкоголизм, венерические заболе-

вания приобрели характер эпидемии...

Россия на втором месте в мире (после Индии) по количеству

нищих, бомжей, отверженных обществом. Почти половина насе-

ления живет за официально установленной чертой бедности или

близко к ней...

В то же время почти 5% населения - сверхбогатые и богатые,

сделавшие в основном крупные капиталы спекулятивным и кри-

минальным путем, имеют все или почти все, даже по меркам раз-

витых стран. Поляризация доходов и условий жизни, какую дру-

гие страны проходили за 10-15 лет, в России произошла за 1992-

1993 гг.> (14).

Другой подход строится на опросах, регулярно проводимых

среди населения Санкт-Петербурга. Данные одной из групп пе-

тербургских социологов дают следующую картину отношения к

происходящим реформам: <25% населения - это люди, которые

после начала реформ (после декабря 1991 г.) сумели не только

сохранить, но и улучшить свое материальное положение. То есть

реформы уже дали им какой-то позитивный результат. Они явля-

ются естественными сторонниками преобразований. Вернуть их

в прошлое можно только насилием. Эти люди всеми способами

будут реформы поддерживать. И они уже не беспомощны. У них

есть какие-то связи, какие-то деньги для того, чтобы выстоять в

довольно активной борьбе, которая с ними ведется.

Эти люди поняли, что надо самим позаботиться о себе и на-

чали заботиться кто как может. Кто работает на трех работах, кто

на своей, старой службе начал делать то, что ему нравится делать.

А если нравится, то хорошо получается. А раз хорошо получается,

глядишь - к нему очередь с денежкой...

Еще примерно четверть жителей Петербурга сумели сохра-

нить уровень своего дореформенного благосостояния... Таким

образом, если сложить эти <четверти>, окажется примерно поло-

вина и даже чуть больше петербуржцев от преобразований в стране

что-то получили и их не надо агитировать за экономические ре-

формы. <Идеологическое> обеспечение реформы - это просто

прилавки магазинов, а не измышления журналистов, абсолютно

неадекватно пишущих о ситуации в стране.

Но есть другая половина. Примерно 20% - ощутившие пос-

ле начала реформ некоторое понижение уровня своего благопо-

лучия и около 30% - люди, которым реформа принесла сплош-

ные огорчения. Прежде всего это одинокие пенсионеры. Безот-

ветные старики и старушки с минимальной пенсией, которой с

трудом хватает на хлеб. А дают им столь жалкие гроши потому,

что сплошь и рядом гораздо лучше защищенные пенсионеры -

ветераны войны, в частности - получают по сто тысяч...

Таким образом, мы имеем треть горожан, материальное поло-

жение которых с началом реформ резко ухудшилось, людей в ос-

новном пожилых, а следовательно, воспитанных на коммунисти-

ческих идеалах и хранящих верность им. Разумеется, эти люди

реформами недовольны>.

Автор этой публикации признает, что <в январе 1992 г. после

освобождения цен 90% населения Петербурга испытало не просто

резкое ухудшение своего материального положения, а ухудшение

качества питания. То есть первый этап реформ был настоящим

шоком - речь шла об элементарном физическом выживании. Стра-

на ощутила угрозу повторения тридцать первого года. Призрак го-

лода надвигался на Ленинград. Это был настоящий ужас.

Сегодня от этих 90% осталась треть и даже чуть меньше, ибо

голод не грозит даже одиноким старушкам> (15).

<Ход реформ зависит от отношения людей к миру и самим

себе, - заключает автор. - Надо перестать надеяться на кого-то, в

том числе и на реформаторов. Начать рассчитывать только на себя.

Надо научиться делать то, что тебе нравится. И делать так, чтобы

это было нужно другим> (15).

Мы привели эти две оценки в качестве иллюстрации идеоло-

гического конфликта, который пронизывает общественную жизнь

в целом. Дело не в том, чтобы разобраться, какая из оценок наи-

более правильна. Это покажет ближайшее будущее. Вопрос заклю-

чается в том, что стояние на перепутье, на развилке дорог заклю-

чает в себе на самом деле и катастрофическую возможность, и

возможность постепенного выхода из кризиса.

ПРИМЕЧАНИЯ

1. Аристотель. Соч.: В 4 т. Т. 4. М., 1984. С. 378-379.

2. Там же, с. 379.

3. Гоббс Т Избр. соч. Т 2. М., 1991. С. 93.

4. Там же, с. 94.

5. Там же.

6. См.: Аристотель. Указ. соч. С. 421.

7. Там же, с. 530.

8. Там же, с. 250.

9. Там же, с. 254.

10. Там же, с. 428.

11. ОЬегкслаП А. 5ос!а1 СоШПс! апс1 5ос1а1 Моуетеп15. М.У.: РгепПсе-

На11, 1973. Р. 35-36.

12. Более подробный анализ отношения конфликта в развитых стра-

нах см.: Хондрих К.-О., Каплоу Т. Тенденции возникновения и урегулиро-

вания конфликтов: сравнительный анализ ситуации в США, Франции и

Германии//Проблема конфликта в западной социологии. Профессиональ-

ная социологическая ассоциация и Волго-Вятский кадровый цснтр/Отв.

ред. А.Г. Здравомыслов. Нижний Новгород, 1994.

13. Приведем здесь некоторые экспертные оценки относительно роли

ВПК в экономике Советского Союз>. <На военные нужды в 1970-1989 гг.

в СССР было израсходовано 700 млрд. руб. сверх того, что было необходи-

мо для обеспечения военно-стратегического паритета между СССР и США

и другими странами Запада. В 1990 г. - в завершающем году перестрой-

ки - СССР произвел больше, чем США, обычных вооружений (танков,

бронемашин, орудий) в шесть раз, ракетно-ядерных - в два раза. Вопреки

расхожему мнению, на это и пошли российские нефтедоллары. Их вовсе

не проели, к сожалению. В результате гонки вооружений уже с 70-х годов

в стране стало невозможно даже простое воспроизводство. Не возмещался

износ оборудования, жилого фонда, инфраструктуры, был почти полнос-

тью израсходован золотой запас страны. Даже и сейчас - в 1994 г., утверж-

дает эксперт, пятая часть всех работающих прямо или косвенно занята в

оборонной сфере. 6% мужского населения находятся в армии и других

силовых структурах. Затраты на военные нужды, по данным Центра изуче-

ния безопасности ИМЭМО, составляют порядка 20% валового внутренне-

го продукта (в США он не превышает 6%). А это вдвое превышает бюджет-

ный дефицит>. - Белкин В.Д. Выживание и переход к устойчивому разви-

тию - долговременная стратегия Россни//Куда идет Россия? Альтернативы

общественного развития. Международный симпозиум 15-18 декабря 1994 г./

Общ. ред. Т.И. Заславской. М., 1995. С. 10-11.

14. Орлов А. Пора одуматься//Независимая газета. 1993. 14 дек.

15. Кесельман Л. Страна брошена? Да. В нормальную жизнь//Извес-

тая. 1993. II дек.

ВОПРОСЫ ДЛЯ ПОВТОРЕНИЯ

1. Что такое сотрудничество и что такое конфликт? Дайте опре-

деления.

2. В чем состоит основное различие в понимании проблемы

взаимоотношения общества и человека между Аристотелем

и Гоббсом? Приведите соответствующие высказывания из

их произведений.

3. Как эти мыслители понимали роль государства?

4. Сформулируйте исходные положения социологии Маркса по

поводу социального конфликта. В каких работах и когда были

изложены эти взгляды?

5. Чем отличается Европа XIX в. от Европы второй половины

XX в. с точки зрения социологии конфликта?

6. Что дает опыт США для понимания характера социальных

конфликтов и методов их разрешения?

7. Кто такой Элтон Мэйо? В чем заключаются основные поло-

жения теории <человеческих отношений>? Какова практичес-

кая сторона применения этой теории?

8. Охарактеризуйте наиболее типичные конфликты российской

истории. Какие конфликты доминировали в России на про-

тяжении XIX столетия? Какое отношение эти конфликты имели

к революции 1917 г.?

9. Охарактеризуйте основные варианты российского мировоз-

зрения в начале XX в.

10. Каковы основные положения толстовства и российского

марксизма. В чем их расхождения и есть ли между ними что-

либо общее?

11. В чем заключался политический смысл понятия <классового

врага> и теории обострения классовой борьбы после рево-

люции?

12. Охарактеризуйте три главных компонента кризиса советского

общества в 70-80-е годы.

13. Сформулируйте основной постулат социологии конфликта.

Приведите примеры, иллюстрирующие этот постулат.

Глава 2