ОСНОВЫ СКАЗКОТЕРАПИИ
Татьяна ЗИНКЕВИЧ-ЕВСТИГНЕЕВА
О ЖАНРАХ, ИСПОЛЬЗУЕМЫХ В СКАЗКОТЕРАПИИ
В сказкотерапии используются разнообразные жанры: притчи, басни, легенды, былины, саги, мифы, сказки, анекдоты. Находят применение и современные жанры: детективы, любовные романы, фэнтэзи и пр. Каждому клиенту подбирается соответствующий его интересам жанр.
Притча
Как правило, именно притча является носителем глубинной жизненной философии. Жизненный урок в притчах не завуалирован, а прямо сформулирован. Обычно одна притча посвящена одному уроку. Притчу можно использовать в работе как со взрослыми, так и с подростками в случаях, когда требуется философское осмысление какой-либо ситуации или явления.
Притча чаще всего посвящена духовным аспектам жизненных уроков. На основе таких произведений часто создаются басни, однако при этом многие скрытые философские смыслы теряются. В качестве примера приводим притчу «Муравей и стрекоза».
Муравей смотрел на цветочный нектар. Муравей имел свой план действия. Как вдруг на цветок ринулась стрекоза, попробовала нектар и отлетела, потом вернулась и опять присосалась к цветку.
— И как только ты живешь без работы и без всякого плана? — спросил ее муравей. — Если у тебя нет ни реальной, ни относительной цели, каково же основное направление твоей жизни и каков будет ее конец?
— Я счастлива, — ответила стрекоза. — Я больше всего люблю удовольствия. Это и есть моя жизнь и моя цель. Моя цель — не иметь никаких целей. Ты можешь строить для себя какие угодно планы, но ты не сможешь убедить меня в том, что я несчастлива. Тебе — твой план, а мне — мой.
Муравей подумал: «То, что для меня очевидно, для нее скрыто. Она ведь не знает, каков удел муравьев. Я же знаю, каков удел стрекоз. Ей — ее план, мне — мой».
И муравей пополз своей дорогой, ибо сделал все, что было в его силах, чтобы предостеречь стрекозу.
Спустя некоторое время их дороги опять сошлись. Муравей заполз в мясную лавку. Он примостился за чурбаком, на котором рубили мясо, и стал благоразумно ждать своей доли. Вдруг в воздухе появилась стрекоза. Увидев красное мясо, она подлетела к чурбаку. Только она уселась, как огромный топор мясника резко опустился на мясо и разрубил стрекозу надвое.
Половинка ее скатилась вниз, под ноги муравью. Подхватив добычу, муравей поволок ее в свое жилище, бормоча себе под нос:
«Твой план закончился, а мой продолжается. Наслаждение казалось тебе важным, но оно мимолетно. Ты жила ради того, чтобы поесть. В конце концов тебя саму съели. Когда я тебя предостерегал, ты решила, что я брюзга».
Сюжет одноименной басни И. Крылова, которую мы все учили в школе наизусть, близок к притче. Однако сколько подводных камней в этой истории! Немало людей испытывают раздражение по отношению к басне. Но можно ли иметь такие чувства по отношению к притче?
Басня
Это более короткая форма притчи с четко сформулированной моралью. Эволюция басни привела этот жанр к интонации нравоучения. Однако в баснях Эзопа чистых нравоучений почти нет. В сказкотерапии полезно использовать именно их, как первоисточник этого жанра.
Более поздние басни Ж. де Лафонтена и И. Крылова заимствуют сюжеты у Эзопа. Важно отметить, что само жизнеописание Эзопа и рассказы о его взаимоотношениях с Ксанфом являются замечательным сказкотерапевтическим материалом. Басни можно использовать в работе с подростками. Для примера приводим басню Эзопа «Осел и мул».
Осел и мул вместе шли по дороге. Увидел осел, что поклажа у них одинаково тяжелая, и стал возмущенно жаловаться, что несет мул не больше, чем он, а корму получает вдвое больше. Прошли они немного, и заметил погонщик, что ослу уже невмоготу. Тогда он снял с осла часть поклажи и переложил ее на мула. Прошли они еще немного, и заметил погонщик, что осел совсем выбился из сил. Опять убавил он груз, который нес осел. Так продолжалось до тех пор, пока весь груз осла не оказался на спине у мула. И тогда обернулся мул к ослу и говорит: «Ну, как, по-твоему, любезный, честно я зарабатываю свой двойной корм?»
Так и мы должны судить о делах каждого не по началу их, а по исходу.
Легенда, былина, сага, эпос
Эти жанры повествуют о реальных исторических событиях, как правило, героического содержания. Они могут быть использованы в работе с подростками.
Миф
Повествует обычно о богах и героях. С одной стороны, в мифах мы можем найти информацию о сотворении мира. С другой — описание разнообразных жизненных перипетий, проблемных взаимоотношений. Иногда мифы можно назвать «энциклопедией человеческих пороков». Мы узнаем о трудных и трагических жизненных сценариях. Неслучайно психоаналитическая терминология во многом заимствована из мифологии.
Мифы несут информацию о смысле многих обычаев и о том, по каким законам была организована жизнь предков. Благодаря мифам мы можем ощутить особенности национального менталитета. Поэтому использование мифов полезно для исследования сложных взаимоотношений, а также для познания окружающего мира и общих закономерностей его устройства. Особенно интересны мифы школьникам.
Сказка
Для сказки характерен так называемый бродячий сюжет. Сказки разных народов имеют много общего. Поэтому есть все основания говорить, что сказки отражают общие закономерности развития событий, явлений, поступков, исходов.
Кроме того, во многих сказках зашифрованы представления наших предков о будущем. Достаточно вспомнить ковер-самолет, летучий корабль, волшебное зеркало, яблочко-по-блюдечку, сани-самокаты, гусли-самогуды и пр. Если мифы рассказывают о далеком прошлом, то сказки часто рассказывают о далеком будущем.
Сказки дали имя нашему методу, поэтому их разновидностям мы посвятим отдельную главу.
ТЕОРИЯ» ВОЛШЕБСТВА
Многие люди, услышав слово «сказка», вдруг сразу вспоминают волшебные истории: «Сказка — это что-то волшебное!» А что такое волшебство? Чудо... То, чего не может быть в реальности... Проявление необычных сил...
Удивительно, но само слово «волшебство» обладает особым положительным эффектом. «Волшебник», «волшебница», — говорим мы, желая подчеркнуть чьи-то необычные созидательные способности. Похоже, что волшебство связано с созиданием. Хотя встречаются и злые волшебники, но их чаще именуют колдунами, чернокнижниками.
Итак, согласно нашей идее, волшебники выступают преимущественно в качестве созидателей, а колдуны — в качестве разрушителей.
Давайте попробуем подойти к волшебству с «научной точки зрения» (при этом мы не имеем в виду практическую магию!).
Третий аспект волшебства — это трансформация, превращение, изменение
Трансформация может быть как обратимой (герой возвращается в прежнее состояние), так и необратимой (герой изменился окончательно и навсегда). Назовем обратимую трансформацию «оборотничеством», а необратимую — «метаморфозой» и рассмотрим их значение.
Художественные сказки
К ним относятся сказки, созданные многовековой мудростью народа, и авторские истории. Собственно, именно такие истории и принято называть сказками, мифами, притчами. В художественных сказках есть и дидактический, и психокоррекционный, и психотерапевтический, и даже медитативный аспекты. Художественные сказки создавались вовсе не для психологического консультирования, но тем не менее успешно ему служат.
Авторские художественные сказки
Такие сказки более трепетны, образны, чем народные. Если мы поставим своей целью помочь пациенту осознать свои внутренние переживания, то мы, наверное, выберем авторскую сказку, несмотря на большое количество личностных проекцией (они-то и ценны на тот момент!).
Есть мнение, что некоторые авторские сказки формируют негативный жизненный сценарий. Например, «Русалочка» Х.-К. Андерсена может формировать у читателя комплекс «жертвы» и «несчастливой любви». Кинокомпания У. Диснея даже взяла на себя благородную миссию переписывания этой истории.
«Аленький цветочек» как бы программирует негативный сценарий судьбы женщины, постоянно стремящейся из чудовища сделать принца, но так и остающейся с чудовищем (например, с пьющим мужем). «Золушки» вечно ждут принца и теряют зря огромное количество обуви...
Пора реабилитировать авторов. Они вовсе не виновны в том, что их сказка стала причиной возникновения у читателя неприятных переживаний. Негативный жизненный сценарий складывается у человека в том случае, если философский, духовный смысл сказки им не был понят. Может быть, доминирующее в тот момент чувство одиночества и покинутости выбрало из сказки проблемный элемент для своего усиления? Тогда работа с жизненным сценарием читателя должна быть начата с переосмысления им философского содержания сказки.
Художественные сказки, мифы, притчи, басни позволяют начинающему сказкотерапевту не нагружать себя придумыванием «правильных» сказок. Нам оставлено такое большое наследие, что есть из чего выбирать. При этом мы должны помнить, что народные сказки дают нам «концентрат» мудрости, а авторские истории чудесно «разбавляют» его образами, чувствами, отношением, интерпретацией. Именно авторские истории расскажут нам о частных сторонах жизни, что является чрезвычайно важным для миропонимания.