УЗНИКИ СТРАХА

Всем хорошо знаком образ важного чиновника. Он работает до десяти часов вечера, отвечает на телефонные звонки, перехватывает бутерброд на бегу. Его бедное тело всегда оказывается в накладе. Он считает, что его героические усилия закладывают фундамент «лучшей жизни». Он не замечает, что им движет желание. Желание движет и всеми нами. Желание полностью управляет нами, мы имеем лишь смутное представление об основной истине существования.

Большинство из тех, кто не занимается никакой практикой, слишком эгоистичны, они увязают в собственных желаниях. Они хотят занимать важный пост, обладать тем или этим, быть богатыми, известными. В некоторой степени это касается всех нас. Занимаясь практикой, мы начинаем догадываться, что жизнь развивается вовсе не так, как показывают по телевизору. Телевизионная реклама пытается убедить нас, что покупка новейшего лака для волос, косметики или автоматических дверей для гаража, сделает жизнь лучше. Так ли это? Конечно, нет. Многие убедились в этом на собственном опыте. Когда мы понимаем это, то видим, что смысл жизни вовсе не в этом. Эгоистичная жадность, которая движет нами, не может быть смыслом.

И мы переходим ко второй стадии: «В эгоизме нет смысла. Тогда я стану альтруистом». Многие религиозные практики (к сожалению, и некоторые дзэн-практики тоже) приближаются к альтруизму. Мы видим свою посредственность и злость и решаем пуститься в погоню за новым желанием — желанием быть добрым, хорошим, терпеливым. Вместе с этим желанием приходит чувство вины. Когда не удается быть такими, как должно, мы чувствуем себя виноватыми. Мы все еще пытаемся быть не собой, а кем-то другим. Мы стараемся измениться. Но мы не соответствуем идеалам, и из чувства вины вырастает подавленность. Во время практики мы качаемся из стороны в сторону. Мы видим, что ничтожны, жадны, жестоки, эгоистичны, амбициозны, и приобретаем новое стремление стать альтруистом. «У меня не должно возникать таких мыслей. Я сижу уже довольно долго, почему я все еще жаден и ничтожен? Я должен стать лучше». Мы все делаем это. Множество религиозных практик ошибочно пытаются производить «здоровых» личностей, которые не могут думать и поступать плохо. Некоторые дзэн-центры тоже попадаются на эту удочку. Это приводит к высокомерию и уверенности в собственной непогрешимости. Если вы делаете все правильно, то как же быть с остальными, кто не знает истины? Многие спрашивают меня: «Наш сесин начинается в 3:00. А когда начинается ваш? В 4:15? О...» Таким образом, вторая стадия заключает в себе много высокомерия. Чувство вины подразумевает высокомерие. Я не говорю, что высокомерие — это плохо. Просто мы такие, когда не видим.

И все-таки мы прилагаем невероятные усилия, чтобы быть хорошими. Я слышала, как люди говорят: «Я возвращался с сесина, и кто-то обогнал меня на автостраде. И что бы вы думали, я страшно разозлился. Наверное, я никчемный студент...» Все мы поступаем так же. Обратите внимание, желания — особенно, желание вести себя определенным образом — сосредоточены на эго и страхе. «Если бы я достиг совершенства, осознания или просветления, я бы разобрался со своими страхами». Заметили ли вы здесь желание? Это желание уйти от себя настоящего навстречу идеалу. Некоторых не беспокоит просветление, но они могут думать: «Я не должен кричать на своего супруга». Конечно, вы не должны кричать на своего супруга. Но все попытки стать человеком, который не кричит на своего супруга, лишь усиливают напряжение.

Бегство от эгоизма и жадности, и попытки стать альтруистом похожи на замену однообразных и уродливых картин в комнате на красивые и дорогие. Однако если эта комната — тюремная камера, то, изменив декорации, вы не станете свободным, вы останетесь пленником. Замена жадности, злости, невежества идеалами щедрости, доброты и мудрости, возможно, изменит декорации, но не принесет свободы.

Я вспоминаю старую историю о короле, который хотел назначить премьер-министром мудрейшего из своих подданных. Когда претендентов осталось трое, король решил дать им последнее испытание. Их привели в комнату и заперли на кодовый замок. Кандидатам сказали, что первый, кто откроет дверь, станет премьер-министром. Двое стали придумывать сложные математические формулы, чтобы найти нужную комбинацию. Третий же некоторое время сидел на стуле, не утруждая себя даже прикосновением карандаша к бумаге. Затем он поднялся, подошел к двери, повернул ручку и вышел. Все это время дверь оставалась незапертой. В чем смысл истории? Тюремная камера, в которой мы находимся и стены которой так усердно передекорируем, вовсе не является тюремной камерой. Дверь всегда открыта. Замка нет. Не нужно сидеть в камерах и бороться за свободу, пытаясь изменить себя, — мы уже свободны.

Но эти слова, конечно, не решат проблему. Как мы можем осознать, что свободны? Мы говорили, что и эгоизм и альтруизм основаны на страхе. Нет смысла гнаться за удовольствиями, если мы знаем, что свободны. Поэтому практика всегда возвращается к одному и тому же: как видеть яснее, как не забрести в дремучий лес альтруизма. Вместо того чтобы от несознательного эгоизма переходить к сознательному альтруизму, необходимо увидеть глупость второй стадии. Если же вы продолжаете играть в эти игры, то, по крайней мере, нужно хорошо осознавать, что вы делаете. Пора переходить к третьей стадии. Что же это такое?

Вначале нужно пройти первые две стадии. Это можно сделать, превратившись в свидетелей. Вместо того чтобы говорить себе: «Я должен быть терпеливым», мы наблюдаем за собственным нетерпением. Мы отходим и смотрим. Мы видим истинную природу нетерпения. Истина, конечно, не в идеальной картине терпения и упорства. Создавая такую картину, мы лишь подавляем раздражение и гнев, которые все равно проявятся в будущем. Но в чем же тогда истина раздражения, нетерпения, желчности или подавленности? Когда мы начинаем так думать (т. е. по-настоящему наблюдать за своими мыслями), мы видим, что мысли постоянно вращаются вокруг того, какими должны и не должны быть мы и окружающие, какими мы были в прошлом и какими будем в будущем, как уладить дела и достигнуть желаемого.

Когда мы отходим назад и становимся терпеливыми и настойчивыми наблюдателями, то начинаем понимать, что ни одна из двух стадий не приносит ни нам, ни окружающим ничего хорошего. Только после этого удается — даже не прилагая усилий — проскользнуть в третью стадию, которая подразумевает простое восприятие истины мгновения нетерпения — сам факт ощущения нетерпения. Так удается выбраться из дуализма между мною и тем, кем я должен быть. Мы возвращаемся к себе, какими мы есть. Наши мысли — единственное, что заставляет ощущать нетерпение, и когда мы воспринимаем себя такими, какие есть, нетерпение разрешается само собой.

Таким образом, практика заставляет осознать страх, а не метаться по тюремной камере, пытаясь придать ей более приличный вид и улучшить свое самочувствие. Все усилия в жизни сводятся к попыткам к бегству. Мы пытаемся убежать от страданий и боли. Даже чувство вины — это побег. Истина каждого мгновения в том, чтобы оставаться самим собой. Мы должны воспринимать свой эгоизм, когда ведем себя эгоистично. Нам не нравится делать это. Нам нравится считать себя добрыми. Но ведь часто это не так.

Приобретение способности воспринимать себя такими, какие мы есть, сопровождается смертью эго. Оно высыхает, и на его месте распускаются цветы. «На высохшем дереве распускаются цветы», — прекрасная строка из Сёйо Року. Заметьте, цветы распускаются не на красивом, а на высохшем дереве. Когда мы исследуем идеалы с точки зрения наблюдателя, то возвращаемся к самим себе, к мудрости жизни.

Каким образом процесс, о котором идет речь, связан с просветлением? Когда мы отходим от нереальности и наблюдаем ее, то видим ее такой, какая она есть, и проваливаемся в реальность. Поначалу мы можем видеть ее в течение секунды, но со временем длительность такого видения растет. И когда мы сможем проводить девяносто процентов времени, воспринимая жизнь, какой она есть, мы поймем, что такое жизнь. Тогда мы сами будем жизнью. Когда мы станем всем, мы поймем, что это значит. Мы похожи на серьезную рыбку, которая провела всю жизнь, плавая от учителя к учителю. Она хотела узнать, что такое океан. И некоторые учителя говорили ей: «Нужно много стараться, чтобы стать хорошей рыбкой. Ты пытаешься исследовать огромное пространство. Чтобы превратиться в хорошую рыбку, нужно много медитировать, не жалеть себя и прилагать настоящие усилия». Наконец рыбка встретила очередного учителя и спросила: «Что такое великий океан? Что такое великий океан?» Учитель только рассмеялся в ответ.